Моя мать хочет вернуться в Мэтлок. У нас дом там, он, к счастью, принадлежит матери. Однако без денег невозможно жить даже очень скромно, а мы уже почти все продали, что было можно.
Она коснулась ожерелья у себя на шее – скромная ниточка мелких жемчужин.
– Мама всегда была против дорогих подарков отца и против экстравагантных украшений.
– Вот видите, выходит, экстравагантность и красивая жизнь куда лучше. Но не мог ли ваш отец продать драгоценности, чтобы оплатить карточные долги?
Словно тисками он выдавливал из нее правду.
– Не думаю. Я проверила записи моего отца. Там видно все, в том числе его проигрыши…
– А что говорит ваша мать?
Крессида вздохнула.
– Возращение моего отца стало для нее большой радостью. Она очень любит его, но никогда не интересовалась его делами. Теперь же мама думает только о его выздоровлении.
– Значит, вы действуете в одиночку. Хотя теперь уже нет. У вас есть рыцарь.
Она настороженно посмотрела на него:
– Ваша светлость, я непременно должна вернуть эти драгоценности.
– Конечно.
– Любой ценой.
– Не думаю.
– Вы не имеете права приказывать мне!
Он устало поднял руку, протестуя.
– Всему свое время. Надо хорошо все обдумать. Если ваш отец берег эти драгоценности на крайний случай, то почему они были в деревне, а не в Лондоне?
Отличный вопрос! Несмотря на свою эксцентричность, герцог обладал острым умом.
– Я думаю, произошла ошибка. У моего отца было много индийских вещиц – к сожалению, большая часть их осталась в Стокли. Среди них была серия статуэток из слоновой кости, скорее всего драгоценности были в одной из них. Просто он взял в Лондон не ту статуэтку.
– Неосторожно. Они, наверное, похожи друг на друга?
– Да.
Он отхлебнул кофе.
– И все же нельзя поручиться, что он не проиграл драгоценности, не заложил их?
– Уверена, что кто-нибудь из его знакомых знал бы, что он поставил драгоценности на карту. То, что он игрок, не было секретом ни для кого, ваша светлость. Что же касается ломбарда – думаю, об этом было бы сказано в его записях. Он записывал все.
– Но может ли быть, чтобы такой человек перепутал статуэтки?
– Он немного близорук. И он в самом деле взял в Лондон одну статуэтку, только одну. Зачем, если он не был уверен, что в ней – его сокровища?
Он кивнул:
– Логично.
– Более того, мой отец не сошел с ума, когда проиграл Крофтону. Он вернулся домой к завтраку и выглядел как обычно, только уставшим. Мама устроила ему скандал и сказала все, что думала о его образе жизни.
От этого воспоминания и от связанного с ним отчаяния матери у Крессиды в горле встал ком. Хотя, если честно, отец заслужил эти упреки.
– Моя мать позже пошла к отцу просить прощения за несдержанность и обнаружила его в кабинете уже в том состоянии, в котором он пребывает до сих пор. Я прибежала позже, услышав мамины крики о помощи. Статуэтка валялась на полу, открытая и пустая.
– Значит, его драгоценности действительно были в одной из статуэток и должны были спасти его семью. То, что он забрал пустую, и подкосило его. – Он посмотрел на нее. – Вы не думали о том, чтобы просто проникнуть в ваш старый дом? Возможно, там есть слуги, готовые помочь вам.
Она покачала головой:
– Дом стоял пустой до того, как его купил отец, одна пожилая пара присматривала за ним. Эти люди уже уехали. Крофтон нанял себе слуг. Отец установил новые замки и решетки на окнах первого этажа. Когда он вернулся домой, то страшно боялся воров. Очевидно, их много в Индии.
– Их много и в Англии. Так где в Стокли-Мэнор мы должны искать статуэтки?
При слове мы в ее сердце затеплилась надежда.
– Если их не перенесли, то они в кабинете моего отца, на первом этаже, в задней части дома.
– Именно там все эти решетки и замки?
– Да, к сожалению.
Сент-Рейвен смотрел на девушку нахмурившись.
– Какую сделку вы заключили с Крофтоном? Статуэтку в обмен на вашу честь?
Это было бы слишком подозрительно и насторожило бы его.
Крессида была не в состоянии встретить взгляд герцога и стала смотреть, как играет свет на серебряном кофейнике.
– Я должна была получить все индийские вещицы моего отца. Это очень дорогие вещи, и Крофтон это понимал.
– Вы представляете себе, что бы вам пришлось делать за такую цену?
Она заставила себя поднять взгляд, хотя и чувствовала, что краснеет.
– Ваша светлость, я пошла бы на это в случае необходимости. Полагаю, моя невинность делала меня более притягательной.
– Вы удивительная женщина, мисс Мэндевилл, и страшно наивная.
– Но какой у меня был выбор? Сохранить мою добродетель и нежные чувства – и оказаться в работном доме? И увидеть мою мать там тоже?
– И все же жертва была бы чрезмерной.
Девушка помолчала, а затем призналась:
– Я надеялась, что мне не придется пройти через это.
– А! Вы, наверное, планировали попасть в дом, дав согласие отдаться Крофтону, затем схватить драгоценности и ускользнуть, прежде чем он причинит вам вред? Умно, но боюсь, что слишком оптимистично.
Он обращался с ней, как с ребенком.
– У меня был план. Я спрятала в сумочке жидкость, вызывающую рвоту. Я собиралась пожаловаться на то, что меня укачало, и выпить лекарство. Сомневаюсь, что кто-нибудь захотел бы переспать с женщиной, которую тошнит.
Герцог рассмеялся:
– Браво! И вам понадобилось совсем бы немного времени, чтобы забрать драгоценности и спастись бегством! – Он поднял кофейник с шоколадом и вылил остатки в ее чашку. Затем он поднял свою чашку: – Тост за находчивых, отважных женщин.
Крессида подняла чашку и чокнулась с ним, не удержавшись от улыбки. Ей было приятно, что герцог одобрил ее план. Облизав шоколад с губ, она сказала:
– Надеюсь, вы понимаете теперь, ваша светлость, что вовсе не помогли мне, украв меня у лорда Крофтона, а только помешали.
– Увы, нет. – Он поставил свою чашку. – Я ценю вашу храбрость, мисс Мэндевилл, но вы не знаете таких людей, как Крофтон. Возможно, ему и не захотелось бы использовать больную женщину, но он наверняка запер бы вас у себя, пока вы не поправитесь. Кроме того, вы были бы не одни с лордом Крофтоном в Стокли-Мэнор. Он устраивает прием.
– Прием? Он обещал, что не погубит меня в глазах всего света!
– Возможно, это правда. Это будет маскарад. Но у Крофтона он заканчивается вакханалией. Люди, посещающие его дом, уже пресыщены удовольствиями. Они требуют новизны. Боюсь, вы стали бы центром внимания всей компании. Довольно трудно заполучить в гости девственницу из приличной семьи, особенно отдающуюся по своей воле. Думаю, это развлечение Крофтон преподнес бы своим приятелям.
Крессиде стало дурно, она едва не упала в обморок.
– Господи! Прошу прощения! – Герцог подбежал к ней. – Я не должен был говорить вам этого.
В глазах девушки потемнело, но его твердая рука не дала ей упасть.
– Дышите! Все в порядке. Ничего этого с вами никогда не случится. Даю вам слово!
Эта надежная рука и эти уверенные слова помогли Крессиде. Она поднялась и взглянула на герцога со слезами на глазах.
– Я должна от всего сердца поблагодарить вас за спасение, ваша светлость.
Девушка протянула руку к кофейнику, но он был пуст.
– Подождите. – Герцог вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся с графином и стаканами. – Бренди. Пейте!
Она никогда не пробовала бренди, но безропотно стала пить глоток за глотком. Постепенно девушка успокоилась. Она считала себя такой умной, полагала, что у нее все продумано! Но теперь… Была ли надежда для нее и ее семьи на спасение? Затем она вспомнила его слова.
– Сэр, вы сказали, что нам предстоит приключение?
Его глаза были полны решимости.
– Вы не можете отказать мне в доверии, мисс Мэндевилл. Кроме того, вы же не должны отправляться на оргию без опытного проводника.
Теперь его глаза смеялись.
Глава 5
Крессида думала о том, что герцог вращается в иных, чем ее семья, кругах. И люди в этих кругах весьма уверены в себе, но с гораздо более низкой моралью. А ее семья относилась к среднему классу. Не вершина светского Олимпа, но и не оскорбительное дно жизни.
– Мне нравятся вечеринки, где мужчины и женщины, по доброй воле, конечно, предаются чувственным удовольствиям с большей свободой, чем это принято в обществе.
Говоря это, Сент-Рейвен не выказал ни малейших признаков стыда.
– Полагаю, вас постоянно приглашают в злачные места. – Крессида сказала это довольно иронично, изобразив презрение.
– С таким кислым лицом, мисс Мэндевилл, я не смогу взять вас в гнездо порока.
– Я иду туда не развлекаться! – вспыхнула девушка.
– Вы сможете получить там несколько полезных уроков.
– Есть вещи, о которых лучше не знать.
– Да, вы Уэмворти. Определенно!
Это задело ее.
– А вы невыносимы!
– Я стараюсь. Ну же, мисс Мэндевилл, вы носите имя известного исследователя. – Он наклонился вперед, его сверкающие глаза бросали ей вызов. – Неужели же вы так нелюбопытны, что не хотите стать свидетельницей веселого и забавного маскарада? Разве вы сами не затевали опасной игры с Крофтоном, не придумывали, как одурачить его?
Девушка уставилась на герцога. Он как будто заглянул в тайники ее души. Хотя она шла на риск и побаивалась Крофтона, но в ней бурлило возбуждение, кипела жизнь – как никогда до этого.
Трис был уверен, что обеспечит безопасность мисс Мэндевилл, и ему хотелось увидеть этот мир ее изумленными глазами. Он решил загнать девушку ловушку.
– Конечно, нет особой необходимости вам появляться в доме Крофтона, – сказал он беззаботно. – Я готов отправиться в Стокли один и забрать драгоценности для вас. Это не будет слишком трудно.
Крессида закусила губу; неуверенность, искушение, отчаяние – все это ясно читалось на ее лице.
– Вы можете остаться здесь, в комфорте и безопасности, – продолжал герцог.
Девушка провела языком по пересохшим от волнения губам. Такие пухлые, мягкие губы, особенно они соблазнительны, когда влажные… Трис напомнил себе, что предстоящее приключение не сулит ему удовольствий с леди. Добродетельные дамы из Мэтлока были для него запретной темой.
– Это будет трусостью – бросить все на вас, – сказала Крессида.
– А может быть, мудростью.
Пусть она сама уговорит его взять ее с собой.
– Есть и практические соображения. Я знаю дом, а вы – нет. Я знаю, как выглядит статуэтка и как ее открыть.
– Вы могли бы рассказать мне это.
– Это нелегко описать, и у нас мало времени. – Она снова облизнула губы. – Возможно даже, что лорд Крофтон спрятал статуэтки.
– Хорошо, если вы считаете, что можете сделать это, то ваше присутствие будет полезным. Я могу гарантировать вашу безопасность. Но я не могу гарантировать, что вы не увидите того, что смутит вас.
Он увидел вспышку ее волнения; потом она нахмурилась.
– Итак, вы хотите пойти сегодня ночью? Ваше решение?
Крессида увидела его вопросительный взгляд. О да, она хотела пойти.
– Остаться здесь будет все равно, как если бы Веллингтон сидел в Брюсселе, попивая чай, пока бушевал бой под Ватерлоо.
Он встал.
– Вы смелая женщина! Очень хорошо, мы теперь должны разработать план действий, и первым делом необходимо сделать вас неузнаваемой. – Он дернул за шнурок колокольчика. – Как хорошо знает вас Крофтон?
– Не очень хорошо.
– Тогда как возникла эта необычная сделка?
– Он просил разрешения ухаживать за мной, но я заставила отца отказать ему. Этот человек не нравился мне, было ясно – он из тех, кто ищет богатых невест. – Крессида взглянула на герцога: – Я думаю, он мстит мне.
– Возможно, но вы не могли ничего поделать. И я полагаю, что он не заставлял вашего отца садиться за карточный стол.
Она вздохнула.
– Нет, и после случившегося несчастья он предложил мне шанс возместить потерю. Моя семья получила бы некоторые отцовские вещицы в обмен на мою благосклонность. Он пытался изобразить сострадание, выставить это добрым делом, негодяй. Я хотела выгнать его вон, но не видела другой возможности вернуть драгоценности.
– Это заставляет задуматься о том, насколько честной была игра с вашим отцом. Но об этом потом. Самым важным делом сейчас является ваш маскарадный костюм.
Он подошел к двери и позвал:
– Гарри!
Вошел молодой слуга. Крессида заметила его сходство с миссис Баркуэй.
– Ваша светлость, слушаю вас.
– Найди мне мистера Лайна.
Когда слуга ушел, герцог повернулся к Крессиде и оглядел ее.
– Вы сегодня выглядите по-другому… Что произошло с локонами?
Она покраснела.
– Они накладные.
– Боже всевышний! Но их отсутствие изменяет ваш облик. А если еще будет маска или вуаль… Да, решено! Где-то у меня есть костюм султана. Если вы оденетесь наложницей, то чадра закроет нижнюю часть лица, а маска – верхнюю, и вас не узнают. Вы могли бы распустить волосы…
Постучав в дверь, в комнату вошел еще один человек. Это был высокий, модно одетый мужчина со светлыми волосами. Девушка удивленно взглянула на герцога:
– Вы же собирались прятать меня подальше от чужих глаз, ваша светлость!
– Кэри уже видел вас, когда снимал ваши подвязки и чулки, – сказал он, очевидно, пытаясь ее смутить. – Мисс Мэндевилл, позвольте представить вам мистера Карадока Лайна. Кэри, это мисс Мэндевилл.
– Вы выглядите сегодня гораздо лучше, мисс Мэндевилл. Надеюсь, вы не слишком испугались?
– Спасибо, сэр. Все уже нормально.
– Мы не могли оставить вас в руках этого скользкого типа, мисс Мэндевилл. В самом деле. – Он повернулся к герцогу. – Что теперь?
Сент-Рейвен изложил ситуацию. Его друг высказал сомнение, стоит ли брать леди на такую скандальную вечеринку, но герцог его переубедил. Крессида отметила, что Сент-Рейвен привык всегда поступать по-своему.
– Итак, нам срочно нужен карнавальный костюм, – сказал он. – Что-то восточное, с чадрой.
– Там есть вещи… Остались, я думаю, – проговорил Лайн и вышел.
Через пару минут он вернулся и разложил на кровати пурпурные шелковые шаровары и блестящую пеструю блузу с короткими рукавами.
Крессида уставилась на одежду.
– Я не могу надеть шаровары!
– Это будет маскарад, мисс Мэндевилл. – Глаза герцога снова смеялись.
Девушка подошла к кровати и взяла блузу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40