Теперь он видел, что перед ним стояла хрупкая женщина, которой пришлось пережить очень много и, видимо, испытать такое, что Хиту и не снилось.Всю жизнь Хиту говорили, что истинная храбрость — не отсутствие страха, а умение его преодолевать. По этой мерке миссис Кэньон следовало отнести к самым храбрым людям, каких он только встречал. Женщине требуется много мужества, чтобы оставить мужа и надеяться только на себя.Мередит шла к нему, и невозможно было не заметить в ее глазах настороженность. Но она не останавливалась и не отводила взгляда от спящего ребенка. Трудно было понять, какого она мнения о Хите, но его мнение о Мередит очень сильно изменилось. Он вспомнил их первое знакомство, когда к ее дому прибежал Голиаф. Испуганную?Да, вполне естественно. Но и обладающую сильной волей.Ее шаги были неуверенными. Но вот их взгляды встретились. Ее явно интересовало, как это он в такое короткое время сумел поладить с Сэмми. Хит стиснул зубы. Ему казалось, что если кто и должен что-то объяснить, так это не он, а Мередит.— Ну как рука?Она слегка нахмурилась.— Нормально. Рана глубокая, но нервы не задеты. Неделю надо держать в покое и не мочить, пока не снимут швы. Потом какое-то время поберечь.— Хорошо. — Хит не знал, как себя вести; поддерживать светский разговор ему не хотелось.Мередит перевела взгляд на Сэмми, и было ясно, что ей не терпелось отобрать дочь у шерифа. От этого у Хита возникло странное чувство опустошенности.Он присмотрелся к небольшому белому шраму на подбородке девочки, на который раньше не обратил внимания, — такую отметину мог оставить мужской кулак. И крепче сжал Сэмми, чтобы удержаться и не дотронуться до него пальцем. Стиснул зубы, чтобы не задавать вопросов, на которые не имел права.Взгляд Мередит был немного рассеянным, и он догадался, что ей сделали болеутоляющий укол.— Формальности закончили?— Да… заполнила все анкеты в приемном покое. — Даже заторможенная действием наркотика, речь Мередит завораживала ритмическими переливами. — Мне пришлют счет. Я не взяла с собой сумочку.— Хотите, я заплачу по счету, а вы мне потом отдадите?Подбородок Мередит слегка поднялся.— В этом нет необходимости.Поддерживая Сэмми на одной руке, Хит взял Мередит под локоть. И когда они проходили зал ожидания, невольно почувствовал, как костяшка ткнулась ему в ладонь.— Внимание, ступеньки, — предупредил Хит, открывая дверь на улицу. — Вас еще немного покачивает.— Врач мне что-то вколол. — Мередит зевнула и посмотрела на Сэмми. — Я не хотела. Разве можно клевать носом, когда надо смотреть за малышкой?«Да уж, напичкали под завязку», — подумал шериф, тем не менее ощущая, что настороженность Мередит не исчезла.— Я побуду у вас, пока Сэмми не ляжет спать.Сонливость моментально исчезла, и Мередит метнула на Хита тревожный взгляд.— Это совершенно не нужно. Я прекрасно справлюсь сама.Как бы не так! Хит побудет с ней, пока не кончится действие болеутоляющего.— Послушайте, это моя вина, что вы порезались. И теперь я обязан вам помогать.У машины Хит отпустил ее локоть и с проворством, выработанным за годы сопровождения арестованных, выудил из кармана ключи и открыл дверцу. Однако на этот раз посадил Мередит не назад, а на переднее сиденье и подал ей на колени Сэмми. Но прежде чем захлопнуть дверцу, не удержался и еще раз провел ладонью по волосам девочки.В глазах Мередит появился испуг. Она явно не хотела, чтобы его дружба с Сэмми имела продолжение.Хит мрачно обошел джип, а когда сел за руль, увидел, что Мередит отодвинулась к самой дверце — еще один вполне понятный сигнал. Он чертыхнулся про себя и выехал с запруженной автомобилями больничной стоянки.Влившись в поток машин, Хит оценивающе посмотрел на пассажирку и по своей полицейской привычке решил не ходить вокруг да около.— Сэмми описалась в больнице.— Я почувствовала, — едва заметно улыбнулась Мередит. И, помолчав, спросила: — Сэмми причинила вам много беспокойства?— Смотря что понимать под беспокойством. Здорово перепугалась. Видимо, она решила, что я стану бить ее, и заплакала.Хит свернул на боковую улицу и, стоя перед светофором, ждал объяснений. Никаких. Мередит, закрыв глаза, прижималась щекой к голове дочери.— Кто-то издевался над ребенком, — наконец проговорил шериф. — Даже не трудитесь это отрицать.Мередит по-прежнему молчала. Только стала еще бледнее. Ресницы затрепетали над огромными, как у Сэмми, глазами, только не голубыми, а темными.— Дети всегда расстраиваются, когда не успевают в туалет. Вы просто не поняли, в чем дело.Хит был раздосадован.— Она не просто расстроилась. Она пришла в ужас.— Вы незнакомец, а Сэмми стесняется чужих. К тому же учтите: для четырехлетней девочки намочить штаны — дело серьезное.Хита охватило отчаяние. Он чувствовал — нет, черт побери, знал, — что мать и дочь остро нуждались в помощи. И поспорил бы на последние деньги, что Мередит находилась в бегах. Как ни крути, это единственное разумное объяснение. Неужели трудно понять, что если за ней гоняется муж, Хит может ее защитить? Слава Богу, он все-таки окружной шериф. Даже если суд принял решение в пользу мужа, шериф Мастерс сумеет попортить ему кровь и не задумываясь воспользуется старыми связями. А странная соседка — что она намерена делать, если в один прекрасный день негодяй объявится на пороге ее дома?От этой мысли у него вспотели ладони.— Мередит…Ее напряженная поза и каменное выражение лица, казалось, вопили: не вмешивайся! А по опыту он уже знал: напористость не помогла ему с Сэмми, не поможет и с ее матерью.Если Хит стремился к доверию Мередит, надо его завоевывать.
Мередит ощутила, что не может открыть глаза. Но это продолжалось лишь несколько секунд. Она очнулась, и все ее чувства были вновь до предела обострены, когда шериф выключил зажигание, открыл дверцу и выпрыгнул из автомобиля.— С больной рукой вам всю неделю будет нужна помощь.— Да нет, я сама…Он обошел машину, открыл дверцу со стороны Мередит и взял на руки девочку.— А как быть с картошкой, которую вы начали резать? Уже половина седьмого. Сэмми проснется и захочет есть.— Можно сделать гамбургеры. С этим я справлюсь.— Вам нельзя готовить и мыть посуду.— Надену резиновые перчатки.— Но врач предупредил, что рука должна быть в покое.— В перчатках постараюсь как можно меньше се тревожить и буду очень аккуратна.— Но перчатки нужно сначала натянуть, а вода всегда просачивается внутрь.— Уверена, кое-что я все-таки делать могу.— Ладно, позвоню в больницу, проконсультируюсь, — усмехнулся Хит.Мередит так и подмывало его ударить, Она прекрасно знала, что ответит врач. Он даже рекомендовал ей какую-то особенную повязку, но она отказалась, узнав, что это будет стоить сорок пять долларов. Если распухнет, сделает сама из полотенца.— Незачем беспокоить доктора.Хит снова усмехнулся и, держа Сэмми одной рукой, взял Мередит за локоть.— Спускайтесь осторожно. Здесь довольно высоко. Не знаю, что вам там вкатили, но, видимо, штука сильная. Глядя на вас, у меня у самого кружится голова.Мередит испытывала странное чувство и, коснувшись ногами земли, чтобы не потерять равновесие, ухватилась за дверцу. Хит обнял ее за плечи.— Вы в порядке?— Да. Только вот ноги не слушаются.Хит вел ее и бормотал что-то невнятное, а Мередит внезапно поймала себя на том, что в поисках опоры прижимается к мужчине. Мозг послал предостерегающий сигнал.— Извините, меня качает.— Ничего, я вас поддержу.Если бы проблема была только в этом! Хит поддерживал бы ее всю свою жизнь. Мередит чувствовала, что ее плечи зажаты, словно в тисках.— Пойдемте к задней двери. Не забыли, что переднее крыльцо разобрано?Мередит почудилось, что ее плешивый газон колышется от ветра. Она покачнулась, потом споткнулась и наверняка бы упала, если бы не Хит. У забора он выпустил ее, но только для того, чтобы оттянуть провисшую проволоку.— Осторожно, дорогая. Не бойтесь, сейчас приведу вас домой.Дорогая! Этот человек, как и ее отец, не скупился на ласковые слова. И тем не менее его обращение звучало искренне. А обнимавшая ее рука была такой сильной, такой горячей… Будто Мередит не знала, что мужская сила всегда оборачивалась против нее.Уже в доме Мередит запнулась о прибитую к полу дощечку. Хит снова удержал ее от падения. Повернувшись, он пристально посмотрел на нее и увидел в ее глазах благодарность. Его лицо завораживало. Четкие, точеные черты, смуглая кожа. И контрастом на этом фоне — светлые кудряшки Сэмми, склонившей головку ему на плечо. В уголках глаз, которые, казалось, все время меняли цвет, смешливые морщинки. Вот теперь глаза были почти синими, как грозовые тучи.— Вы очень бледны, — наконец произнес он.— Ничего, выживу.— Надеюсь, — рассмеялся Хит. — Иначе меня замучит совесть.Он провел ее на кухню и усадил на стул, а сам скрылся с Сэмми в спальне. Мередит поставила локоть на стол и уперлась подбородком о ладонь. Чувствовала она себя не так уж скверно, только все путалось в голове.Скрипнула дверца открываемого шкафа, послышались сонное бормотание Сэмми и низкий голос шерифа. Минутой позже шаги предупредили о его возвращении. Мередит выпрямилась.— Я надел на нее сухие бриджи. — Он помолчал, закатывая рукава рубашки еще выше. — Не знаю, может, только задом наперед. Там не было ширинки.Мередит никак не удавалось сообразить, о чем он говорит.— Ширинки?— Ну, этой самой ширинки. — Хит указал на джинсы. — Без нее я не знал, как отличить зад от переда. — И ярлычка тоже не было.— Ох! — Она поймала себя на том, что смотрит ему на ширинку, и поспешно отвела глаза. — Я их… сшила.— Что сшила?— Штанишки. Поэтому на них нет никакого ярлычка.— Трудная работа.— Такой работе учишься, если растешь в семье фермера. Мама научила меня. Спасибо, что переодели Сэмми. Пока она спит, я могу отдохнуть.Губы Хита растянулись в улыбке.— Мне почему-то кажется, что вы ждете не дождетесь, когда я уйду. И чем быстрее, тем лучше.— Не говорите глупостей. Это совсем не то.Его острый как бритва взгляд не упускал ни единой детали.— Вот и хорошо. Значит, не будет никаких проблем, если я потолкаюсь здесь еще и помогу вам по хозяйству.— Не люблю быть в тягость.— Помогать двум очаровательным леди совершенно не в тягость.Мередит вздохнула и кивнула на раковину:— Хорошо. Помогайте. Хотя в этом нет никакой необходимости. У меня много консервов. Можно сделать суп, равиоли, спагетти.— Зато пропадет множество почищенной и уже потемневшей картошки, если ее немедленно не сварить. Не говоря уже о том, что вы не справитесь с консервным ножом.В этом был резон. Электрической открывалки у Мередит не было, а чтобы откупорить банку обычной, требовались обе руки. У Сэмми же для такой работы, наверное, не хватит сил.Хит подошел к раковине, и кухню наполнил шум струящейся через сетку воды.— Вы собирались это размять? — Он повернулся к Мередит, огромный кулак сомкнулся на ручке кастрюльки с зазубринами, которую она по случаю купила за полдоллара в магазине подержанных вещей. — Ну да… пюре — это как раз то что надо. Вы пользуетесь ручным или электрическим миксером?Мередит посмотрела на него невидящим взглядом, и Хит рассеянно улыбнулся.— Не обращайте внимания. Это я так, бормочу себе под нос.А она не только носа — вообще ничего не чувствовала. Веки слипались, и Мередит пожалела, что позволила врачу сделать обезболивающий укол. К действительности ее вернул громкий треск. Мередит открыла глаза. Хит, уперев руки в бедра, стоял и смотрел на вентилятор под потолком.— Извините, — пробормотал он. — Я надеялся, что это создаст поток воздуха. На кухне ужасно душно. Господь всемогущий! Что за грохот! Будто камни в жестяной банке. — Он изогнулся, чтобы разглядеть механизм получше. — Все беличье колесо вдрызг.— Беличье колесо?— Терминология профанов. Нужно менять весь вентилятор целиком.А Мередит нужно, чтобы он поскорее убрался.— Выдастся минутка — составьте мне список.— Чего?— Как чего? — Его темная бровь поднялась, и в глазах засверкали веселые искорки. — Того, что здесь не работает. — Хит выключил вентилятор. — Я вам починю.— Все? Это займет недели!— Ничего страшного.— Я очень ценю ваше предложение. Но в самом деле, шериф Мастерс, это ни к чему.— Меня зовут Хит, неужели забыли? Теперь вы меня будете видеть часто. Так что расслабьтесь.Мередит сомневалась, что способна на такой подвиг, даже если бы очень захотела. Но в ее намерения это не входило. Стоило потерять бдительность — и появлялся риск проговориться и выдать то, что Хиту знать совершенно не стоило.Как могло случиться, что все пошло настолько нескладно? Когда Мередит узнала, что ее сосед шериф, она решила всячески его избегать. И вдруг он объявился в ее доме! У такого симпатичного мужчины должна быть жена или по крайней мере постоянная подружка. А у Мередит и без того хватает проблем, чтобы прибавлять к ним еще связанные с этим огромным мужиком.Но как освоился у нее на кухне! Примерная хозяйка, да и только! У раковины выглядит бесподобно. Орудует разделочным ножом, а под голубой рубашкой на спине мышцы так ходуном и ходят.— Полагаю, вы закоренелый холостяк?Хит оглянулся, и Мередит заметила, что у него между зубов зажат кусочек сырой картошки. Он отправил его за щеку и пожал плечами. Челюсти заходили ходуном.— Не встретил достойной дамы. А вы? Разведены?Она не намеревалась открывать дискуссию о своем семейном положении.— Посмотрите, в нижнем ящике есть консервированная фасоль.Двумя ловкими ударами Хит четвертовал картофелину.— Банка фасоли будет очень уместна! Так вы не ответили на мой вопрос.— Какой вопрос?— О вашем муже. Вы разведены?Сердце Мередит екнуло.— Я… я, если не возражаете, предпочла бы об этом не говорить.Они снова замолчали, и тишину нарушали только удары ножа да тиканье часов на стене. Хит не настаивал, и Мередит стало легче. Поставив и картошку, и мясо на плиту, шериф устроился напротив, положил ногу на ногу, и под его пристальным взглядом она беспокойно заерзала. Неизвестно почему, но сейчас он выглядел выше и шире, чем обычно.— Послушайте, я вас не укушу.Мередит ответила недоуменным взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46