Интересно, какого черта вы пошли на это. Мистер Шэрфэм был либо исключительным человеком, либо знал о вас что-то сугубо конфиденциальное. В любом случае, если вам не повезет, придется заплатить за все.
- Добрый вечер, - приветствовал Каллаган молодую женщину. - Прохладно, зато весьма романтично. - Он улыбнулся. -Такой ночью многое может случиться.
- Даже слишком многое, - ответила Виола. - Может быть, нам войти в дом? Мне необходимо посоветоваться с вами.
По тропинке он проследовал за ней через сад, вошел в дом через боковую дверь, миновал холл и коридор. Они оказались в той самой комнате, где он совсем недавно беседовал с мисс Вай-меринг. Дрова в камине ярко пылали.
- Виски и сигареты на буфете, -сообщила Виола. - Чувствуйте себя как дома. - Она сбросила меховое пальто. На этот раз на ней оказалось длинное вельветовое платье серого цвета со светло-вишневым поясом и светло-вишневые туфельки на высоких каблуках.
Каллаган закурил сигарету и бросил на свою собеседницу осторожный взгляд сквозь огонек зажигалки.
Замечательная женщина, подумал он. Держится молодцом. Но как бы она ни старалась, как бы ни пыталась справиться с собой - волнение все равно заметно. Чертовски жаль ее.
- Что ж, мисс Аллардайс, с чего вы предпочитаете начать? -осведомился он.
- Я устала от лжи и недомолвок, - сказала Виола. - Я не знаю, что делать. Кажется, можно сойти с ума от всего, что пришлось вытерпеть за последние дни.
- Я вы присядьте и попробуйте расслабиться, - посоветовал Каллаган. - Что бы ни произошло, всегда может быть еще хуже.
Виола покачала головой.
- Я не разделяю вашего оптимизма, - тихо сказала она. - И не думаю, что когда-нибудь мне может быть хуже, чем сейчас. Мое положение ужасно. Ужаснее всего то, что оно - результат моей собственной ошибки, и выхода из него я не вижу.
- Вы противоречите сами себе, - возразил Каллаган. - Если бы вы не видели выхода, вы бы не разговаривали сегодня со мной. Люди не обращаются к частным детективам, если они рассчитывают выбраться из ловушки своими силами. А когда они хотят найти выход, но не могут найти его сами, на сцене появляются такие люди, как я.
Виола села, закинула ногу на ногу и утомленно откинула белокурую голову на спинку кресла. Помимо своей воли Каллаган не мог не оценить утонченную красоту ее ног: маленькие, правильной формы ступни, изящные лодыжки.
Выражение ее лица стало серьезным. Виола в упор посмотрела на детектива.
Она снова колеблется, отметил про себя Каллаган. Она все еще опасается меня. Ее пугает возможность оказаться в еще более сложной ситуации, когда я буду знать все.
Он подошел к камину и облокотился на него, зажав сигарету в уголке рта. Теперь он стоял прямо против нее.
- Мистер Каллаган, - начала Виола, - я должна что-то сделать, и должна сделать это немедленно. Смерть отчима не оставляет мне выбора. Но что я могу предпринять, если в голове у меня полный сумбур? Я не в состоянии больше думать, я устала от бесконечных размышлений. Мне не остается ничего другого, как полностью положиться на вас. Не знаю, правильно ли я поступаю. Я даже не уверена, могу ли я доверять вам.
Каллаган усмехнулся.
- Я понял вас так, - сказал он. - Вы не знаете, можно ли мне довериться, но положение таково, что поневоле приходится рисковать. Более того, вы решились на разговор со мной потому, что все еще не доверяете мне.
- Что вы хотите этим сказать? Каллаган пожал плечами.
- Если бы я был старым другом семьи, достойным вашего доверия, то вы вряд ли смогли бы полностью открыться мне. Мы почти незнакомы; однако вам известно, что я не остановлюсь ни перед чем - для меня просто не существует трудностей морального свойства, которые показались бы непреодолимыми старым друзьям семьи. Поэтому мы сидим сейчас здесь и мирно беседуем.'
- Может быть, вы и правы, - согласилась Виола. - Я знаю, что тетя Онория верит вам. Вы сумели понравиться ей. А я... не все ли равно, как я к вам отношусь?
Каллаган улыбнулся и бросил окурок в камин.
- В самом деле, - сказал он. - Это не имеет никакого значения. Хотя... кто знает. Сейчас куда важнее то, что вы нравитесь мне.
Виола слегка вздрогнула, что не ускользнуло от внимания детектива.
- Почему? - поинтересовалась она. Он снова пожал плечами.
- Если бы вы мне не нравились, я бы не стал рисковать ради вас, - заметил он небрежно. - А кто-то обязательно должен рискнуть. Бывают моменты, когда вы ведете себя опрометчиво, но кто из женщин время от времени не совершает глупостей? Так что давайте перейдем к делу. Берите сигарету и рассказывайте.
После небольшой паузы Виола начала свой рассказ.
- В 1939 году, незадолго до войны, я проводила каникулы в Лондоне. В моем распоряжении было около месяца. Вероятно, вам это не в новинку, но я была тогда совсем неопытной девушкой. Пока была жива мама, я вела, как принято говорить, тепличный образ жизни.
- Продолжайте, - сказал Каллаган.
- В Лондоне я встретила Руперта Шэрфэма. Он показался мне очаровательным и интересным человеком. Сейчас я вполне отдаю себе отчет, что никогда не любила его, но в те дни я жила как во сне. Он был для меня всем.
- Я знаю, как это бывает, - согласился Каллаган. Секунду-другую она колебалась.
- Мы поженились спустя неделю после нашей первой встречи, - тихо сказала она. - Бог знает, что на меня нашло. Когда я пытаюсь припомнить наши встречи, все тает, как в волшебном тумане. Мы поженились в полдень, и через час я уже вернулась домой. Мы условились снова встретиться в Лондоне через две недели.
- Скажите мне вот что, - прервал ее Каллаган. - Когда вы выходили замуж, знал ли Шэрфэм, что вы наследница большого состояния и в один прекрасный день получите кучу денег?
— Нет, этого я ему не сказала, - ответила Виола.
- Могу я узнать, почему?
- Видите ли, - задумчиво сказала она, - моя мать была не слишком счастлива во втором браке. Думаю, ее никогда не покидало ощущение, будто отчим женился на ней ради денег. Это сделало ее недоверчивой и циничной. Она часто говорила, что для молодой девушки иметь деньги - большое несчастье. Деньги всегда привлекают непорядочных мужчин.
- Понятно, - произнес Каллаган. - Вы надеялись таким образом понять, насколько искренни его чувства?
Она кивнула.
- Что было потом? - спросил Каллаган.
- Больше я его никогда не видела. Спустя неделю началась война. Мой муж был пилотом. Он немедленно присоединился к Королевским Воздушным Силам. Он погиб в 1941 году - через две недели после смерти матери.
- Ах, вот как? - сказал Каллаган. - Следовательно, в момент смерти вашей матери вы были замужем?
Виола опять кивнула.
- В том-то и дело, - сказала она.
Каллаган задумчиво разглядывал тлеющий огонек сигареты.
- Можете не продолжать, - сказал он. - Я знаю условия завещания. Я прочел его. Фактически, - продолжал Каллаган, -вы незаконно наследовали поместье, так как в момент смерти матери, с которого завещание вступало в силу, вы были замужем. Даже если ваш муж умер две недели спустя и вы никогда не жили с ним, официально вы состояли в браке.
Виола кивнула.
- Да, и это выставляет меня в самом неприглядном свете.
- Хорошего мало, - согласился Каллаган.
- Не думайте обо мне слишком плохо, - продолжала она. -Попытайтесь понять. Я уже сказала, что была глупой девчонкой. По условиям завещания в случае моего замужества состояние должно было перейти к Корине, мне оставалось лишь 350 фунтов в год. Сразу же после смерти матери, узнав об условиях завещания, я написала мужу, находившемуся к тому времени в плену в Италии. Я сообщила ему о своем положении.
- Вы получили ответ на свое письмо?
- Нет. Больше я не слышала о нем. Через месяц я получила извещение, что он был убит при попытке к бегству.
- Ваш муж представляется мне довольно странным человеком, - заметил Каллаган. - Но был ли он таким на самом деле?
- Что вы имеете в виду? - спросила Виола.
- Я допускаю, - сказал Каллаган, - что, когда вы познакомились, он уже знал о вас все или почти все. Он надеялся, что со временем вы станете обладательницей значительного состояния. Держу пари, ему не слишком приятно было услышать о том, что именно благодаря браку с ним вам не достанется практически ничего.
- Мне трудно судить. Я почти ничего не знала о нем.
- Вот именно, - сказал Каллаган. - Так или иначе, после смерти вашей матери и, возможно, еще до вступления в силу условий завещания ваш муж был убит. Вы предпочли умолчать об этом, решив не испытывать судьбу, и вступить во владение "Темной рощей". Так?
- Не совсем так, - возразила Виола. Ее глаза наполнились слезами. - Разумеется, вы вправе подумать, что ради собственного интереса я сознательно умолчала о своем браке, дабы получить и деньги,и усадьбу.
- Вопрос не в том, что я думаю, - пояснил Каллаган. - Важны факты. Разумеется, - он бросил на нее косой взгляд, - у вас могли быть веские основания, чтобы скрыть от опекунов факт, лишающий вас права наследования.
- Вы ошибаетесь. Я сообщила им об этом, точнее, одному из них.
Каллаган удивленно поднял брови. - — В самом деле? - спросил он.
- Я рассказала тете Онории, которая вместе с полковником Стенхарстом и адвокатом моей матери была назначена опекуном поместья. Я сообщила ей о своем браке и о лишении прав на состояние, которое должно было отойти Корине. Я рассказала ей все.
- Полагаю, она была поражена, - заметил Каллаган. - И что же она сказала на это?
- Она посоветовала мне не говорить ничего... Попросила не говорить ничего, - спокойно сказала Виола. - Она была убеждена, что поместье и деньги должны принадлежать мне. По ее мнению, несмотря на то, что юридически я состояла в браке, с точки зрения морали, да и фактически я никогда не была замужем. Если бы мой муж был убит чуть раньше смерти моей матери, поместье могло бы перейти ко мне на законном основании.
- Были и другие основания?
- Да. Главным доводом для тети было поведение Корины.
- А как она себя вела?
- Корина уже тогда была со странностями, - пояснила Виола. - Она была не такая, как мы, а главное - она слишком интересовалась мужчинами. Ей не раз случалось попадать в разные истории с сомнительными субъектами. Тетя Онория очень переживала из-за этого, но не могла ничего поделать. Ей становилось просто нехорошо при мысли, что усадьба и деньги могут оказаться в руках Корины.
- Пожалуй, я могу ее понять, - сказал Каллаган. - Иными словами, мисс Ваймеринг достаточно хорошо знала Корину и' опасалась, что, заполучив наследство, она даст волю своим дурным наклонностям и при этом станет недосягаемой для критики. Последствия этого представить нетрудно.
- Да, - сказала Виола. - Именно так она и думала. - По ее мнению, я избрала наилучший выход для всех нас, включая Корину, которой, при необходимости, я могла бы выделять дополнительные средства. Собственно, так я и поступала, - горестно продолжала Виола. - Корина имела все: деньги, машину,
красивую одежду. Я надеялась, что поступила справедливо. Теперь я сожалею об этом.
- Говорят, дорога в ад вымощена благими намерениями, -улыбнулся Каллаган. - В основе ваших поступков лежали вполне достойные мотивы. Вся беда в том, что они вошли в противоречие с законом. Интересно, что сказала бы Корина, узнай она об этом. Вероятно, она обвинила бы вас в обмане и злоупотреблении за ее счет.
- Вы снова ошибаетесь, - глухо произнесла Виола. - У нее не возникло такого желания. Видите ли, я еще не закончила свой рассказ.
Каллаган швырнул окурок в камин.
- Одну минутку. Вы не будете возражать, если я что-нибудь выпью? - Он подошел к буфету, смешал для себя виски с содовой и вернулся к камину. - Теперь я готов слушать, - сказал он.
- В марте 1945 года, то есть примерно год назад, - продолжала Виола, - Корина вернулась домой сильно взволнованна^ - если допустить, что она вообще способна на сильные чувства. Последние годы войны она работала в одном из реабилитационных центров для офицеров вблизи Харстмонсо. Там она встретила человека, побывавшего в том же лагере для военнопленных в Италии, что и мой муж. Они бежали вместе, но, как известно, мой муж был убит. Этот человек сообщил Корине, что я была женой Руперта Шэрфэма. По-видимому, ему было известно все об обстоятельствах нашего брака и о завещании матери. Он просил Корину передать мне, что, если я не заплачу ему требуемую сумму, он обратится к опекунам.
Каллаган выпустил кольцо табачного дыма.
- И какова была реакция Корины?
- Сказать по правде, ее поведение поразило меня, - сказала Виола. - Я ожидала крика, скандала, обвинений - всего чего угодно. Но, напротив: пожалуй, впервые в жизни она была необычайно внимательна ко мне. Как бы ни повернулось дело, заявила она, этого человека следует остановить. Она ничего не имеет против, чтобы я сохранила поместье и деньги, так как я всегда была необыкновенно великодушна по отношению к ней. По ее мнению, нам прежде всего следовало избежать скандала. Если бы наш отчим узнал об этом, наша жизнь могла бы превратиться в ад.
- И вы начали платить?
Виола молчала, устремив взгляд на языки пламени. Каллаган снова заметил, что глаза ее полны слез.
- Да, я начала платить, - сказала она. - И продолжаю платить сейчас. В последнее время его запросы становились все более значительными. Корина исполняла роль посредника. Я давала ей деньги, и она передавала их ему. Я всегда опасалась, что рано или поздно нечто подобное может произойти, — вздохнула она.
- Что же произошло? - спросил Каллаган.
- Я не могла терпеть это до бесконечности. Накануне смерти отчима, еще до скандала за ужином, я переговорила с Кориной. Она поставила меня в известность, что этот человек снова требует денег. Я объяснила, что мне надоела вся эта история и пришла пора признаться отчиму. Я даже дошла до двери его кабинета и попросила разрешения войти, но у него оказалось на редкость дурное настроение. Я решила отложить разговор. На следующий день он умер. Тогда я снова поговорила с Кориной. Я сказала, что дело зашло слишком далеко и я твердо намерена обсудить мои дела с тетей Онорией. Вы, конечно, понимаете: Корина не знала, что тете Онории все давно известно. Реакция Корины меня очень удивила.
- Что же она сказала?
- Корина сказала, что лично ее ситуация вполне устраивает и сна не желает никаких перемен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30