За ту минуту, что она стояла столбом, разглядывая дверь поликлиники, увечный со своей пожилой провожатой успел спуститься с лестницы и пройти с десяток метров по дорожке, а рябой водитель — закрыть дверцу машины и достать из кармана сигареты.«Он хочет постоять и осмотреться, — сообразила Сандра. — Значит, у меня есть время сходить за Лешей».Леша стоял все там же. Когда Сандра вошла в вестибюль, он как раз дочитал статью и начал вертеть головой по сторонам, выискивая спутницу.— Рябой здесь, — шепнула Сандра, подойдя к нему вплотную.— А? Какой рябой?.. ТОТ?! Где?— На стоянке перед поликлиникой. Стоит у машины и курит.Леша немедленно возвел очи горе и выпятил губы. Сандра, знавшая, что в этой позе он может медитировать часами, упала духом.«Господи, ну почему на этого Василия нарвались именно мы? — подумала она с тоской. — Через полчаса, когда Леша наконец выдаст свое безупречное и до гениальности простое решение, преступника и след простынет. А сама я не придумаю ничего путного и через час. Вот Марк, тот мигом сообразил бы, что делать».Послышался скрип открываемой двери, и по спине Сандры пробежал холодок. «Это рябой! Что же предпринять? Обратиться с воззванием к очереди в коридоре? Но этим инвалидам сейчас не до чужих бед. И потом, пока я буду объяснять им, в чем дело, Василий смоется. Попросить регистраторшу позвонить в милицию? Но что опять-таки сказать? И сколько времени понадобится милиции, чтобы добраться сюда?»Цепляясь за руку отключившегося Леши, Сандра медленно повернула голову к двери и остолбенела. Там, вытирая ноги о щетинистый коврик, стояли Марк и Генрих. Сандра подергала Лешу за рукав. Ей нужно было услышать подтверждение, что это не галлюцинация. Но Леша продолжал таращиться на белый плафон и корчить дурацкие рожи. В таком состоянии и заметил его Марк, оглядев вестибюль.— Что у вас? — быстро подойдя, спросил он у Сандры. — Над какой неразрешимой загадкой бьется этот Диоген?Со стороны вздох облегчения, который испустила Сандра, вполне можно было принять за стон.— Ох, Марк! Здесь рябой! Вы не заметили его, когда входили в поликлинику?Марк не стал уточнять, какого рябого имеет в виду Сандра, только спросил быстро:— Он один? Он еще не входил в здание?— Я не знаю, один ли он… Его машина стоит в последнем ряду, и я не смогла разглядеть, есть ли в салоне кто-нибудь еще. Минуту назад, когда я вернулась в поликлинику, рябой стоял у машины и курил. По-моему, у него повреждена рука — он прижимал ее к бедру и морщился, когда вылезал.— Что случилось? — спросил Генрих — он замешкался в дверях и не слышал первых фраз Сандры.Марк в двух словах обрисовал обстановку, а потом запустил красную от мороза пятерню Леше за шиворот.— А? — сказал Леша, вздрогнув, и устремил непонимающий взгляд на Генриха с Марком. — Вы откуда взялись?— От верблюда, — отмахнулся Марк и без паузы приступил к изложению инструкций. — Леша, сейчас ты выйдешь из поликлиники и неспешным шагом пойдешь мимо автостоянки к дороге. Сандра, какого цвета машина рябого?— Вишневого. В марках я не разбираюсь, но она стоит с правого края в последнем ряду.— Ты слышал? — спросил Марк Лешу. — Проходя мимо, постарайся незаметно распознать марку и запомнить номер машины. На другой стороне улицы — небольшой магазинчик. Там наверняка есть телефон. Попроси продавца вызвать милицию.— А что я им скажу?— Все равно что. Скажи, что здесь драка или что какой-то псих ворвался в поликлинику и размахивает пистолетом…— Но это же не правда!— Ах, черт!.. — Марк поморщился. Он совсем забыл, что Леша патологически не способен на вранье. — Тогда скажи, что видел здесь преступников, о розыске которых вчера объявляли по телевизору.Педантичный Леша хотел было возразить, что в объявлении слово «преступники» не фигурировало, но, поймав угрожающий взгляд Марка, закрыл рот и двинулся к выходу.Марк повернулся к правому от двери окну.— Генрих, выйди на улицу и встань так, чтобы я мог видеть тебя, а ты рябого у машины. Если он надумает уехать и сядет в машину, проведи по лбу левой рукой, а если решит войти в поликлинику — правой. В последнем случае подай сигнал только тогда, когда он возьмется за ручку двери, — ни раньше ни позже, понятно?Генрих кивнул.— Только вот, как бы Василий не насторожился, увидев, что ты торчишь перед входом, точно огородное пугало, — продолжал Марк. — Вот если бы тебе сигарету… Черт! Жаль, что никто из нас не курит.— Нашел о чем жалеть, — усмехнулась Сандра. — Подождите минутку.Она быстро прошла по коридору и остановилась перед бритоголовым молодым человеком с многочисленными следами побоев на физиономии. Парень окинул ее недовольным взглядом, но мгновение спустя расплылся в блудливой ухмылке и полез в карман. А вскоре Сандра протягивала Генриху не только сигарету, но и две спички с коричневым обрывком коробка.— Не перепутай, Генрих, — напутствовал его Марк. — Левая рука — рябой садится в машину, правая — открывает наружную дверь поликлиники.Генрих снова кивнул и направился к выходу.— Сандра, у тебя будет самое сложное задание, — снова заговорил Марк. Видишь скобу на ручке одной из дверей? Если надеть ее на обе ручки, выход будет блокирован. Такая же скоба висит в предбаннике. Ты должна выйти туда и встать у второй двери. Как только рябой откроет дверь, протиснись мимо него наружу и снаружи надень скобу на ручки. Он скоро начнет ломиться назад, но ты держи скобу обеими руками. Позови Генриха, пусть он тебе поможет.— А ты?— А я, как только Генрих подаст сигнал, блокирую внутреннюю дверь. Мы запрем Василия в предбаннике и продержим до приезда милиции. Давай быстрее! Он вот-вот войдет.Сандра побежала к дверям, а Марк повернулся к окну и нашел взглядом Генриха, который топтался на месте и со страдальческим видом выпускал из ноздрей дым. «Да, стоит рябому приглядеться повнимательнее, и плакала наша конспирация. Человек, курящий с таким выражением лица, может быть только бездарным филером или мазохистом. Впрочем, издали Генрих вполне может сойти за травмированного юнца, пробующего свою первую сигарету. Надеюсь, у него хватит ума отвернуться, когда Василий подойдет».В эту минуту физиономия Генриха стала испуганной, а сам он застыл, как истукан. Марк подобрался. Генрих переложил сигарету из правой руки в левую. Он смотрел куда-то в сторону таким напряженным и сосредоточенным взглядом, что Марк потихоньку выругался. «Черт! Вот олух! Он же его вспугнет!» Генрих, словно приняв телепатический сигнал, поспешно отвернулся и поднес к губам сигарету, а потом бросил шальной взгляд на окно и провел по лбу тыльной стороной правой ладони. В ту же секунду Марк прыгнул к дверям и опустил стальную скобу на изогнутые металлические ручки обеих створок.Сандра, стоявшая в углу освещенного яркой голубоватой лампой предбанника, вздрогнула и сунула в открытую сумочку стальной прут, выгнутый буквой "П". Кто-то наступил на металлическую решетку по ту сторону двери. И тут же дверь дрогнула, Сандра поспешно склонилась над сумочкой, а потом, так и не подняв головы, шагнула вперед, толкнув плечом вошедшего.— Извините, — пробормотала она, подняв глаза, и тут же выскочила за дверь, как пробка из бутылки шампанского.Дрожащая в руке скоба несколько раз царапнула по стальным ручкам, прежде чем опустилась на место. Сандра схватила ее за оба конца и отчаянно позвала:— Генрих!Ба-бах! — грохнула внутренняя дверь предбанника. — Ба-бах! Ба-бах!Ба-бах! — дрогнула уже внешняя дверь. Генрих взбежал по лестнице и надавил на скобу сверху. Оба навалились телами на дверные створки.— Эй! Что за шутки?! — раздался изнутри сердитый окрик. — У меня срочный вызов к больному! Откройте!Сандра и Генрих переглянулись.— Нет. — Генрих покачал головой. — Если там и вправду врач, Марк найдет способ нас предупредить.А у Марка в это время возникли свои проблемы. Два здоровых мужика, несущих на руках женщину с перебинтованной от колена ногой, подошли к двери и потребовали срочно ее открыть.— Не могу! Там бандит. Вызовите милицию!Женщина испуганно ахнула.— Ты что, сдурел? — ошарашенно спросил один из здоровяков. — Какой бандит? Открывай!В ответ дверь завибрировала от ударов.— Откройте немедленно! Я буду стрелять!Мужиков, несмотря на нелегкую ношу, как ветром сдуло. Из регистратуры выбежала дама в белом халате и, узнав, что происходит, бросилась к телефону. Толпа в коридоре загудела и отхлынула.«Скорее же, скорее! — думал Марк, мысленно адресуясь к милиции. — В эту дверь он не станет стрелять — ему нужно на улицу… А там Сандра с Генрихом!»Услышав угрозу из-за двери, Генрих побледнел.— Сандра, отойди, — прошептал он одними губами. — Этот тип прострелит дверь.— Погоди, я сейчас. — Сандра трясущимися руками стащила с шеи шарф и начала наматывать его на концы скобы и ручки двери. — Нужно зафиксировать эту штуку, тогда можно отойти обоим.Генрих кивнул и тоже вытянул из-под куртки шарф. В четыре руки они быстро сотворили из ручек и скобы небольшую мумию и отпрянули. Сандра повернула голову к автостоянке и увидела, что из вишневой машины с пассажирской стороны вылезает дюжий детина с розовой рожей.— Это Сарычев! — крикнула она Генриху. — Он убегает!Генрих проследил за ее взглядом и увидел широкую спину, быстро удаляющуюся к дороге. Не раздумывая ни секунды, он кубарем скатился с лестницы и бросился вдогонку. Сарычев обернулся на бегу и, обнаружив погоню, припустил что было мочи. Длинноногий Генрих бежал быстрее, но у Аркадия была солидная фора, а впереди, на дороге, к остановке медленно подъезжал автобус…Леша, сумевший преодолеть природную застенчивость и с блеском выполнить данное ему поручение, строевым шагом перешел дорогу и направился к поликлинике. Справа от него на остановке вздохнул, открывая двери, двойной «Икарус». Два пассажира (у одного из них голова была обмотана окровавленной тряпкой) осторожно сошли на тротуар. Стоявшая на остановке старушка пропустила их и с кряхтением вскарабкалась на ступеньку. В ту же минуту Леша увидел человека, бегущего к автобусу сзади. Человек отчаянно махал рукой водителю, чтобы тот подождал. Леша спокойно продолжал движение, но через несколько шагов, когда его и бегущего разделяли каких-нибудь пять метров, вдруг остановился как вкопанный. Он узнал сытую гладкую ряху.Сарычев, видевший только автобус, не заметил, что идущий навстречу прохожий застыл изваянием посреди тротуара, и всей своей массой врезался в Лешу. Отчаянно размахивая руками, оба полетели на пятнистый от недочищенного снега асфальт. Автобус, шумно вздохнув, закрыл двери и тронулся.Генрих, мчавшийся со всех ног к остановке, на мгновение замедлил бег, потом заметил барахтавшуюся на тротуаре парочку и снова устремился вперед.Из-за поворота, взвизгнув тормозами, вылетела милицейская машина и, не снижая скорости, помчалась к зданию поликлиники. * * * Я вскарабкалась по приставной лестнице, спущенной нам сверху, взглянула на Селезнева и обалдела. Неужели лицо может так измениться всего за несколько дней? Человек передо мной походил скорее на старшего родственника Селезнева, чем на самого идальго. Темные провалы глазниц, складки у рта, нездоровая бледность… И только смешливые огоньки в зеленовато-карих глазах неоспоримо свидетельствовали, что передо мной — прежний Дон.— Ну как, искательница приключений? — спросил он, улыбаясь. — Может, теперь ты наконец угомонишься?— Плохо же ты ее знаешь! — пропыхтел, вылезая из подвала, Прошка. — Эта особа не угомонится даже на Страшном суде. Архангелу Михаилу не хватит всего небесного войска, чтобы призвать ее к порядку во время оглашения приговора.Я бы ему ответила, но заметила в сторонке незнакомца. Внешне он походил на Антошку из мультика — такой же рыжий и конопатый, но лицо у него было бледное и потрясенное, словно он видел не меня, а старуху в саване и при косе.— Ох, так это я вас подбила картошкой! — воскликнула я, увидев, что он прижимает ладонь к скуле. — Извините, ради бога, но мы ждали злодеев, а не спасителей.— Все нормально, — каким-то безжизненным голосом ответил рыжий. — Я не в обиде.— Познакомьтесь. — Дон обнял меня за плечи и подтолкнул к своему спутнику. — Это знаменитая Варвара, а это — Николай. Только благодаря ему мне и удалось вызволить вас так быстро.— Быстро? — выступая вперед, возмутился Прошка. — Да еще пара часов, и вызволять было бы некого!— А это Андрей, или Прошка, как называют его друзья, — представил Дон.— Очень приятно, — пробормотал рыжий, явно привирая. Выражение его лица красноречивее всяких слов говорило о том, что он предпочел бы никогда в жизни нас не видеть. Впрочем, взглянув на Прошку, я подумала, что могу понять чувства Николая. Лохматый, чумазый, с грязными разводами и засохшей коркой крови на лице, мой друг определенно не способен был радовать глаз эстета. Если и я выглядела подобным образом, то Николай, должно быть, решил, что его знакомят с парочкой бесов, удравших из преисподней.— Ну что, поедем домой? — спросил Дон. — Сандра и компания наверняка сходят с ума от беспокойства.Он закрыл крышку погреба, а Николай выключил свет. Мы с Прошкой вышли в сени опостылевшего дома, а оттуда на улицу. У меня перехватило дыхание от морозного воздуха и ослепительно желтого солнца, сверкающего на бородавчатой поверхности льда, сковавшего лужи. В нескольких шагах от крыльца горделиво стоял «вольво», и солнце щедрой рукой золотило его серебряные бока. А дальше, за машиной, ледяная колея дороги неспешно сбегала с пологого белого холма к огромному открытому пространству замерзшей воды с темной кромкой леса на далеком-далеком берегу.— Где мы? — спросила я, обернувшись.— На Вуоксе, — мрачно ответил Николай.Оценив состояние Селезнева, как «смертельная усталость», я настояла на том, чтобы вести машину позволили мне. Николай привычно скользнул на соседнее сиденье, а Дон с Прошкой устроились сзади. Дон нажал на кнопку телефона, но установить связь отсюда не удалось.— Рассказывайте! — потребовал он, пока я вела машину по лесной грунтовке.И мы с Прошкой, поочередно перебивая друг друга, охотно поведали о выпавших на нашу долю мучениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38