Только поэтому, думаю, она и решилась послать за мной в начале и не отказалась от моих услуг после, когда я объяснила ей свою позицию. Только поэтому. И мне очень бы не хотелось, Фрэнк, чтобы у тебя сложилось ложное впечатление, будто я подозреваю ее в убийстве или хотя бы в причастности к нему.
— Но ведь вы сами сказали, что она не вполне искренна!
— Да. И как раз сейчас я пытаюсь ответить себе на вопрос: почему ей вдруг срочно понадобилось выдавать свою племянницу замуж, причем выдавать силой?
— Вы уверены?
— Еще бы! И вот что странно…
Она помолчала, и Фрэнк Эбботт весь превратился в слух.
— В высшем обществе, — задумчиво продолжила мисс Силвер, — давно уже ни для кого не секрет, что красота Лайлы — почти единственный капитал, который остался у леди Драйден, и она рассчитывала разместить его с максимальной выгодой. Билл Уоринг для этих целей, разумеется, не подходил совершенно. Другое дело — Герберт Уайтол, у которого было больше денег, чем мы с вами можем себе представить. Возможно, леди Драйден имела на эти деньги большие виды.
Инспектор Эбботт пристально на нее взглянул.
— Вы хотите сказать, причиной всему деньги?
Мисс Силвер принялась за второй рукав.
— Возможно, — торжественно кивнула она. — Из того, что мисс Фортескью рассказала мне о сэре Джоне Драйдене, следует, что он был человеком далеко не бедным и при этом обожал свою приемную дочку. Собственно говоря, для брака Лайлы и Билла Уоринга не было ровным счетом никаких препятствий: они прекрасно прожили бы на те деньги, что зарабатывает Билл, плюс то, что оставил Лайле сэр Джон. Между тем леди Драйден весьма настойчиво старалась внушить мне, что муж умер почти нищим, а собственных доходов с трудом хватает на то, чтобы сводить концы с концами.
— И что же, по-вашему, это значит?
Мисс Силвер покачала головой и кашлянула.
— Чтобы ответить на этот вопрос, мне нужно ознакомиться с завещанием сэра Джона Драйдена. Интересно было бы знать, сколько все-таки денег он оставил Лайле и кого назначил опекуном.
Фрэнк небрежно отмахнулся.
— Ну, это мы сделаем. Было бы о чем говорить. Только вот… какое, по-вашему, отношение это может иметь к делу?
— Это деньги, — просто ответила мисс Силвер. — А деньги в этом деле играют далеко не последнюю роль. То же, кстати, относится и к завещанию Герберта Уайтола. По уговору с леди Драйден он должен был переписать завещание перед свадьбой. Но, поскольку свадьба должна была состояться лишь в следующий четверг, никто, кажется, не знает, успел он это сделать или нет.
Фрэнк Эбботт расхохотался.
— Ну, разве я был не прав? Вы находитесь здесь не больше шести часов, а уже знаете про каждого все и вся!
Мисс Силвер наградила его неодобрительным взглядом.
— Дорогой Фрэнк! Я этого не знаю. Я просто передаю тебе то, что рассказала мне леди Драйден. Она либо действительно верит, либо очень старается убедить себя в том, что Герберт Уайтол успел-таки составить новое завещание. Намекает, что он обещал ей сделать это еще неделю тому назад. Неудивительно поэтому, что поведение мистера Хэйли сильно ее раздражает. Он явно чувствует себя здесь хозяином.
— Но ведь он, кажется, и впрямь ближайший родственник?
— Других, насколько я знаю, нет. Леди Драйден утверждает, кстати, что сэр Герберт едва ли не содержал его и в день убийства Хэйли как раз намеревался одолжить еще денег. Сэр Герберт будто бы ясно дал ей понять, что на этот раз ответит твердым отказом. Неизвестно, впрочем, сделал ли он это в действительности, но разговор между ним и мистером Хэйли в тот день действительно состоялся.
— Занятно, — сказал Фрэнк, вставая и подходя к камину. — Очень даже занятно. Если новое завещание существует, Лайла, скорее всего, получит кучу денег, а леди Драйден — и тут уж сомневаться не приходится — тотчас приберет их к рукам. Хороший мотив для убийства. Хороший, но недостаточный. Должно быть что-то еще, и куда более серьезное. С другой стороны, если нового завещания нет, а Хэйли знал или верил, что по старому ему причитается солидная сумма, у него были серьезные основания избавиться от Уайтола, пока тот не написал новое. Особенно после того, как он отказал ему в очередном займе. Знаете, в этом свете поведение Хэйли кажется мне все более и более подозрительным. Вот смотрите. Дворецкий показал, что в одиннадцать часов, совершая обычный ежевечерний обход, он слышал голоса в кабинете, но заходить туда, понятно, не стал. Сэр Герберт часто засиживался допоздна, и это было совершенно в порядке вещей. Дворецкий решил, что на этот раз мистер Хэйли составил ему компанию, и со спокойной душой двинулся дальше. Хэйли подтверждает, что после того, как все ушли наверх, он действительно заглянул в кабинет, но провел там от силы пару минут и к одиннадцати был уже у себя в комнате, готовясь ко сну. Он вспомнил, что видел в открытую дверь, как по коридору прошел Адриан Грей. Последний, когда его об этом спросили, подтвердил, что тоже видел мистера Хэйли, проходя мимо его комнаты. Мистер Хэйли был одет в пижаму. Разумеется, это ничего не доказывает. В конце концов он мог спуститься вниз и в пижаме. Но даже при том что Маршам и Грей указывают время не вполне уверенно и весьма приблизительно, мне кажется крайне маловероятным, что в кабинете с сэром Гербертом был именно Хэйли. Однако не будем спешить: мне очень не нравится пунктуальность, с которой он явился в кабинет, чтобы застигнуть Грея, Уоринга и Лайлу «на месте преступления». Сам он, разумеется, объясняет это бессонницей. «Не спалось, долго ворочался, потом встал и подошел к окну подышать свежим воздухом». А окно это находится как раз над выложенной плиткой дорожкой, по которой прошел Билл Уоринг. Дальше начинаются кусты, скрывающие весьма подозрительную тропинку, которую вообще непонятно кто и зачем протоптал. Хэйли, между прочим, говорит, что ему показалось, будто по этой тропинке кто-то идет. Причем, кто именно, он не знает. Очень может быть, что кошка или собака. Забавно, что Билл Уоринг почти в точности повторяет его слова. Когда он ждал перед домом, ему тоже показалось, что по этой тропинке кто-то прошел. Ничего определенного оба сказать не могут, но при этом уверены, что в кустах кто-то был. В чем их показания расходятся, так это во времени. По словам Уоринга, с тех пор как он услышал в кустах подозрительный шорох, и до того, как он оказался в кабинете, прошло минимум минут десять. Хэйли при этом утверждает, что, почувствовав неладное, немедленно спустился вниз. Он собирался выйти на террасу через стеклянную дверь кабинета, но, услышав в кабинете голоса, остановился послушать. Очень может быть, что так оно все и было, но это не объясняет, зачем ему вообще понадобилось спускаться. Либо, выглянув из окна, он увидел куда больше, чем хочет или может нам рассказать, либо же у него была какая-то иная, более веская причина. Никогда не поверю, что нормальный человек отправится среди ночи в сад только потому, что ему примерещилась там кошка или даже собака. В любом случае, после того как он выглянул в окно, прошло минут двадцать, прежде чем он вошел в кабинет и высказал Адриану Грею свое мнение о его истории.
Мисс Силвер закончила второй рукав, оторвала розовую нитку и, закрепив ее, проговорила:
— Да, здесь явно что-то не сходится.
Инспектор Эбботт кивнул:
— Думаю, стоит заняться мистером Хэйли вплотную. Если новое завещание оставляло его без денег и он знал об этом, мотив у него серьезный.
Мисс Силвер кашлянула.
— «По алчности узнаешь Каина», — как верно заметил Теннисон.
— Да? — удивился инспектор. — Ну, тогда конечно.
Мисс Силвер снова кашлянула.
— Между прочим, мистер Хэйли всячески старался внушить мне мысль, что убийство совершила Лайла, сделав это, впрочем, во сне или в ином бессознательном состоянии.
Фрэнк снова уселся на ручку кресла.
— Любопытная штука лунатизм, — задумчиво проговорил он. — Ведь что мы о нем, в сущности, знаем? Только то, что в этом состоянии сознание спит, а тело, так сказать, бодрствует. Что при этом человек чувствует и чувствует ли вообще, неизвестно. Лунатики бродят по дому, разгуливают по крышам и могут уйти черт знает как далеко, никуда при этом не свалившись и ни с чем не столкнувшись. Хотел бы я знать, как им это удается? Они что: видят во сне? Или у них есть какое-то шестое чувство, о котором науке пока неизвестно?
Мисс Силвер сосредоточенно считала петли.
— Трудно сказать, — проговорила она, покончив с этим занятием. — Одна знакомая рассказала мне по этому поводу весьма любопытную историю. Однажды ночью ее подруга, проснувшись, обнаружила, что мужа рядом нет. Решив, что он вышел проведать скотину, она повернулась на другой бок и преспокойно заснула. Когда она проснулась, было уже светло. Оказалось, ее разбудили шаги. В комнату вошел муж. Он был полностью одет и держал в руках большую охапку вереска. Положив его на кровать, он снял ботинки, разделся и лег. Все это он проделал во сне. Примерно через полчаса он проснулся, не имея ни малейшего представления о том, что вставал и куда-то ходил. При этом ближайшее место, где рос вереск, находилось в семи милях от дома. Он просто встал, оделся и прошел ночью четырнадцать миль, чтобы нарвать вереска. Ни до, ни после ничего похожего с ним не случалось. Случай, согласись, необъяснимый.
— Да уж. Такое чувство, что ему приснился вереск и он, не долго думая, просто пошел и нарвал его. Обычное дело, не считая того, что он проделал все это во сне. Признаться, сначала я был уверен, что примерно то же случилось и с Лайлой Драйден. Бедняжке приснилось, будто она Люси Эштон, и, все так же во сне, она заколола Герберта Уайтола. Но, принимая во внимание медицинское заключение, это исключено. Даже если Грей лжет, утверждая, что все время шел за ней следом, я не верю, что она полчаса простояла, пусть даже и во сне, над мертвым телом. Если Уайтола действительно убили за тридцать минут до появления в кабинете Грея и Уоринга, это была не Лайла. Вы согласны со мной?
— Вполне.
— Значит, мы снова возвращаемся к Хэйли. Похоже, он становится у нас подозреваемым номер один. Вопрос только, успел ли Герберт Уайтол составить новое завещание и знал ли об этом Хэйли, Слушайте! — Инспектор хлопнул себя по лбу. — Так давайте спросим у секретарши! Уж она-то должна знать.
Он встал и решительно направился к звонку. Спицы в руках мисс Силвер на секунду замерли. Но, даже если она и хотела что-то сказать, было уже поздно, и, когда инспектор вернулся на свое кресло, мисс Силвер безмятежно считала петли.
Глава 24

Явившийся на звонок Маршам выслушал распоряжение, подбросил в камин несколько поленьев и отправился разыскивать мисс Уайтекер. Мисс Силвер с головой ушла в вязание, а инспектор пересел к письменному столу. Наконец появилась Миллисент Уайтекер. Она была в трауре и выглядела совершенно больной. Смерть Герберта Уайтола явно потрясла ее куда больше, чем Лайлу.
Подождав, пока она сядет на предложенный ей стул, инспектор проговорил:
— Я не задержу вас, мисс Уайтекер. Я просто подумал, что, возможно, вы сумеете нам помочь…
— Нам? — тут же перебила его секретарша, выразительно глядя в сторону мисс Силвер.
В глазах инспектора Эбботта появился лед.
— Мисс Силвер находится здесь по приглашению леди Драйден. Если ее присутствие вам мешает, она может уйти.
— Да нет, совсем не мешает. Я просто спросила, — торопливо проговорила мисс Уайтекер, глотая слова.
— Поверенные сэра Герберта приезжают лишь завтра, — начал Фрэнк Эбботт. — И я подумал, что, возможно, тем временем вы поможете нам разобраться в ситуации с завещанием сэра Герберта. Нам известно, что он должен был составить новое, а вот успел он сделать это или нет… Леди Драйден, например, совершенно уверена, что новое завещание существует.
— Вполне в ее духе, — фыркнула Миллисент Уайтекер.
— Могу я спросить, что вы хотели этим сказать?
— О, ничего особенного. Только то, что люди часто принимают желаемое за действительность.
— Понятно. И тем не менее постарайтесь ответить и на первый мой вопрос. Итак, успел сэр Герберт составить и подписать новое завещание или нет?
— Не имею ни малейшего представления.
— То есть как? — удивился инспектор. — Вы же были его секретаршей. Разве вся корреспонденция шла не через вас?
— Нет. Сэр Герберт всегда разбирал ее лично. Мало того, к своим поверенным он всегда ходил сам, а распоряжения отдавал только устно.
— А где обычно работали вы? Здесь или в Лондоне?
— Когда как. В зависимости от того, что было нужно сэру Герберту.
— И он ничего не говорил вам о новом завещании?
— Насколько я помню, нет.
— А о старом?
Миллисент Уайтекер замялась. Инспектор Эбботт истолковал ее неуверенность совершенно точно: секретарша собиралась солгать, но была не совсем уверена, достаточно ли это безопасно и не существует ли способа проверить ее слова.
— Не думаю, — наконец проговорила она. — Во всяком случае, мне почти ничего о нем не известно. Знаете, иногда с сэром Гербертом было довольно трудно. Мне, например, никак не удавалось понять, когда он говорит серьезно, а когда шутит.
— И он никогда не говорил, например, что намерен оставить все мистеру Хэйли?
В темных глазах секретарши вспыхнул злорадный огонек.
— Напротив. Он сказал, что вообще вычеркнет его из завещания.
— Из нового завещания?
— Наверное, так.
— А когда он это сказал, мисс Уайтекер?
Секретарша опустила глаза и тихо проговорила:
— Вчера.
— Вчера? И он точно говорил о мистере Хэйли?
— Да.
— И что именно он сказал?
Секретарша зло усмехнулась.
— Сказал, что, кроме ужина и ночлега, мистеру Хэйли ничего здесь не светит. Что он в жизни больше не даст ему денег. «Да и после тоже. Потому что вообще не понимает, как этот тип оказался в его завещании, и намерен срочно это исправить». И прозвучало это очень внушительно.
Она поднялась со стула.
— Это все? Потому что в любом случае я уже все рассказала.
— Минуточку, мисс Уайтекер, — остановил ее инспектор. — Вас ведь не было здесь прошлой ночью, верно?
Секретарша неохотно уселась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31