Его спортивную куртку и светлые джинсы она узнала сразу.
Лохматый огляделся, по-звериному втянул ноздрями воздух.
— Вроде тихо, — наконец произнёс он.
— Может, подальше отъедем? — спросил один из подручных.
— И здесь сойдёт… Ищите люк!
— Да вот же он!
«Что же они задумали?» — озадаченно подумала девушка, когда один из бритоголовых при помощи монтировки легко отвалил в сторону крышку канализационного люка… — Готово!
— Тащите его сюда! — приказал Лохматый.
Двое подтащили тело Алексея и принялись заталкивать его в люк. Третий стоял «на шухере», внимательно оглядывая окрестности.
— Да кто же так суёт?! — нервно закричал Лохматый. — Прямо, прямо давайте!
Наконец тело исчезло в чёрном провале канализации.
— Закрывать, что ли?
— Конечно!
С тяжким звоном крышка легла на место. Александра вцепилась зубами в кулак, чтобы не закричать. С трудом поборола в себе желание вскочить и броситься на бритоголовых.
— Да что же они делают, сволочи?! — тихо прошептала она сквозь слезы.
— Понеслось говно по трубам, — констатировал Лохматый.
— Может, проверим? — предложил один из подручных.
— Фонарика нет… — А чего проверять?! — самодовольно произнёс Лохматый. — Дерьмо в дерьме очень даже хорошо тонет!

Часть 2
Глава 1
Акция устрашения

1
Коляну приснилось, что у него на животе ломают кирпич. Ломал свой же кореш, такой же вокзальный вор по прозвищу Рафинад. Но ломал, надо отметить, почему-то неумело — бил молотком, высекая мелкую крошку. Кирпич не поддавался.
Каждый удар Колян терпел, напрягая брюшные мышцы, как его учил когда-то старый Шестов. Кирпич, словно издеваясь над ним, был цел-цлехонек, и каждый удар молотком отдавался сразу в двух местах: в позвоночнике и где-то в районе затылка… Бац-бац-бац!
Колян скрипел зубами, ждал, когда же это все кончится, затем не выдержал и закричал Рафинаду:
— Сильнее, братан, ещё сильнее! Что же ты?!
Но Рафинад в ответ только мелко рассмеялся и вдруг ударил Коляна молотком по лбу:
— Вот тебе, дурачок!..
Проснувшись от этого кошмара, Колян вскочил, вытер вспотевшее лицо и бестолково уставился на Рафинада, который стоял рядом. Тот был почему-то в военной форме — краповый комбинезон, высокие чёрные ботинки на шнуровке, широкий ремень… Взгляд хмурый, немигающий. На худом обветренном лице отчётливо виднелся косой шрам. Ручищи красные, как будто только что с мороза. Встретишь такого громилу в тёмном переулке — вздрогнешь от страха: вылитый сексуальный маньяк.
— Поднимайся! — односложно приказал Рафинад.
— А я… я думал… — Колян с трудом приходил в себя, липкий сон все ещё не выпускал его из объятий, стремясь прижать голову к подушке. — Сколько времени?
— Одевайся!
— Счас… Погоди, погоди! А ты как здесь очутился? Ты что, тоже у отца Власа?
— По дороге расскажу.
— Да что случилось-то?
— А вот что… Рафинад критически его осмотрел. И вдруг резко ударил по лицу. Удар профессиональный, телёнка с копыт собьёт. Колян опрокинулся на спину, но тут же легко вскочил. Разозлившись, размахнулся — удар прошёл мимо. Колян вцепился в ворот куртки Рафинада, развернул его… Неожиданно силуэт вокзального вора стал исчезать, в стиснутой руке Коляна уже не было никакого ворота, он удивился всем этим чудесам, смутно понимая, что должно быть какое-то объяснение…
И вдруг Колян очнулся ещё раз. Теперь уже окончательно… Тело ломило, словно на нем действительно крошили кирпичи. Парень с трудом перевернулся на правый бок, прищурился. Он находился в узком, вытянутом как пенал помещении с железной дверью. Где-то под потолком в нише горела тусклая лампочка. Судя по старой штукатурке, гудению вентилятора и сырости на потолке, он был в одной из многочисленных комнат подвала.
Колян поднялся с топчана, несколько раз встряхнул левой рукой, которую отлежал.
За дверью раздались шаги, щёлкнул железный замок. В пенал вошли трое — Лохматый и ещё двое, тоже члены секты.
— Пошли! — властно приказал помощник отца Власа.
— Может, наручники на него надеть?
— Не стоит. Куда он денется? — Лохматый погрозил Коляну резиновым шлангом.
— Смотри у меня, щенок! Только дёрнись, я тебя больше жалеть не стану — так уделаю, что сразу же напрямую спросил Учитель.
— Нет… — Врёшь! Говори правду. Кто научил?
— Никто… Я сам… То есть я не хотел… Я не знаю… — Колян, смутившись окончательно, замолчал. На отца Власа он старался не смотреть, боялся его страшных глаз. Сзади к парню неслышно приблизился Лохматый, достал резиновый шланг. Вопросительно посмотрел на Учителя. Но тот, поморщившись, остановил помощника:
— Погоди, Лохматый… — Он же врёт!
— Сейчас он нам все расскажет… Ну-ка, смотри мне в глаза! Прямо в глаза… Колян подчинился. Действие «Тройного» уже давно прошло, вновь его воля была послушна Учителю, снова он мог лепить из него, как из глины, все, что ему заблагорассудится… Выслушав признания парня, отец Влас велел Лохматому привести Рака. Тот исполнил приказ, и Рак был доставлен в комнату. Сначала он пытался отпираться, но потом во всем признался… Узнав о таком воздействии «Тройного» на своих послушников, отец Влас нахмурился. А он-то был уверен, что его власть над людьми безгранична! Какой подлый удар Судьбы… Вот так всегда: стараешься, мучаешься, строишь какие-то планы на будущее и вдруг — раз, и такая мелочовка может все разрушить. И твой мир, который ты строил и ходил, исчезает, рассыпается как карточный домик… Нет! Не бывать этому. Он — самый могущественный! Он, Учитель!
В голове отца Власа мгновенно созрел коварный план. С Раком все понятно, и с ним нужно было кончать как можно скорее. Гнилые ветки лучше отсекать сразу.
Раз он столько времени обманывал, то больше нет ему веры. С пацаном — совсем другое дело. Этого ещё можно «исправить»… — Дай-ка нож, — приказал отец Влас помощнику.
Лохматый криво усмехнулся, вынул из чека нож. Тот самый, которым Учитель заставлял делать ритуальные зарубки на руках вновь принятых в секту послушников.
— Возьми! — Отец Влас протянул нож Коляну.
Тот послушно взял.
— А ты сядь… — Фраза относилась к Раку.
Но тот вдруг прыгнул в сторону дверей. Однако Лохматый был начеку. Он навалился на бывшего прапорщика, сбил его с ног сильным ударом по затылку, прижал к бетонному полу. Рак засучил ногами, завыл тоскливо, по-звериному… Его глаза покрыла поволока безумия. Казалось, он разучился говорить — изо рта у него вырывалось только рычание.
— Пособи… — кивнул Лохматому отец Влас.
Тот понял с полуслова. Резко ударил Рака по почкам, схватил за волосы и задрал ему голову, как жертвенному барану. Рак закатил глаза, изогнулся дугой, силясь сбросить Лохматого со спины… Но тот нанёс ему ещё один удар — в район поясницы. Рак сразу же обмяк, тяжело задышал.
— Убей его! — приказал парню отец Влас.
— Я не могу… — Убей! Очисти землю и душу свою от скверны. Ведь не человек это, разве ты не видишь? Это враг наш, враг братии нашей, твой личный враг… Предал он тебя, скверной пытался заманить… И нет у нас выбора — мы должны от него избавиться.
Ибо сказано Всевышним: «Если не мы их, то они нас…»
Голос Учителя вбивал эти простые и страшные слова с тупой методичностью отбойного молотка. И приказ был в них, и правда, которая вдруг открывалась парню… Как же он раньше не понял, что действительно Рак — враг его? Чувствуя, что его уже больше ничего не сдерживает, что сознание его вновь очистилось и вновь безраздельно принадлежит только его мудрому Учителю, только отцу Власу, Колян медленно поднял нож.
Увидев занесённое над собой лезвие, Рак в животном страхе закрыл глаза.
Последнее, что он почувствовал, была острая боль…
* * *
Убедившись, что Колян беспрекословно выполнил его приказ, отец Влас велел Лохматому отвезти тело Рака за город и закопать в лесу.
— А может, в канализацию? — деловито спросил Лохматый. — Заодно с тем засланным казачком… — Нет. Развезёте их по разным местам. Нечего все концы в одном месте оставлять. А вдруг найдёт кто, потом не расхлебаешься. Рака отвезёте в лес, а парня бросите в канализацию.
— Понятно. Пошли, Колян… — Только поезжайте на двух машинах.
— На «рафике» же сподручнее!
— На двух! — повысил голос отец Влас.
Когда подручные ушли, он задумался. Это что же получается? Сразу подряд несколько проколов за последнее время. Во-первых, Кучеров… Здесь они явно перемудрили — хотели одним выстрелом убить двух зайцев: и Суркова кровью повязать, и убрать строптивого прапорщика. А в результате что вышло? Ничего хорошего. Этот пронырливый агент Николаев откуда-то узнал, что Сурков замешан в убийстве Кучерова… Откуда?
От этой неожиданной мысли отец Влас выругался самыми чёрными словами, которые только знал. Вот дубина-то! Надо было узнать, откуда Николаев все пронюхал… Он бросился к дверям, закричал яростно:
— Эй, кто-нибудь! Быстрее ко мне!
Через пару секунд послышался тяжёлый топот, и в комнату ворвались четверо послушников. У них были такие заспанные глупые лица, что отцу Власу захотелось тут же отхлестать по щекам.
— Немедленно верните Лохматого!
— Он уже ехал… Отец Влас невольно зарычал от бессилия: надо же как не везёт!
— Ступайте! — приказал он.
Видя, что Учитель в бешенстве, подручные тотчас испарились… Оставшись один, отец Влас вновь принялся взад-вперёд ходить по комнате… Ладно, проехали. Черт с ним, с этим Николаевым. Он уже никому ничего не расскажет. И Кучеров, и Зуйков, и Рак… Это труппы, а следовательно, их нужно скорее списать, вычеркнуть из памяти. Другое дело — живые. Ну, с Коляном более или менее все понятно, этого ещё дожмем, доведём до нужной кондиции… А вот что делать с Сурковым? Ведь он исчез, как в воду канул! Никаких следов. Что с ним?
Где он? Почему это произошло?.. Неужели экстракт начинает силу?.. Что касается его собственных способностей, то они уже давно стали ослабевать, это отец Влас видел каждый день, умом понимая, что уходит ЕГО СИЛА. Никогда всерьёз веривший в бога, отец Влас даже пытался молиться, чтобы дар не уходил от него. Он простаивал ночи на коленях в своей комнатке, шептал молитвы, но все было напрасно — видно, Бог отвернулся от него. Тогда он в отчаянии проклял его. И вот получил в ответ… Одно поражение за другим, все рушится, все идёт не так, как он задумывал… — Ничего, ничего, — в бессильной ярости прошептал отец Влас, — мы ещё поборемся!
Он ещё нанесёт свой удар. И ничто его не сможет остановить. Даже небо…
2
…Лохматый для верности пристукнул ногой по канализационному люку.
— А чего проверять! — самодовольно сказал он. — Дерьмо в дерьме очень даже хорошо тонет… В ответ послышался смешок.
Александра до боли закусила губу:
«Сволочи, ублюдки, садисты, убийцы…»
Не успела она исчерпать весь свой запас брани, как бритоголовые загрузились в микроавтобус. Хлопнули дверцы, заработал мотор, микроавтобус.
Хлопнули дверцы, заработал мотор, микроавтобус тронулся с места… Девушка осталась на пустыре одна. Огляделась — кругом ни души. Помощи ждать было неоткуда… Она выбралась из своего укрытия и подбежала к люку.
Попыталась приподнять крышку, но та была слишком тяжёлая, к тому же довольно плотно прилегла к чугунному ободу колодца.
Как же её открыть? Ведь это только в известном сериале про бессмертного Штирлица русская радистка Кэт смогла после родов (!) с двумя (!) младенцами (!) открыть крышку люка, да ещё головой (!)… Как Александра ни пыталась, но в реальной жизни ей, физически довольно сильной молодой женщине, не удалось совершить и десятой доли того знаменитого подвига.
Сделав несколько отчаянных попыток, она в изнеможении опустилась на землю.
Но вдруг словно её подбросила неведомая сила! Александра легко вскочила.
Господи, как же она могла забыть!..
Девушка вдруг вспомнила, что бритоголовый орудовал монтировкой. Она побежала назад, к своей машине, порылась в багажнике, извлекла монтировку.
— Вот это, наверное, подойдёт!
Монтировка несколько раз сорвалась, прежде чем попала в нужный паз.
— И — раз!.
Не получилось. Требуется вторая попытка.
— И — два!! Есть! — радостно произнесла Александра, когда, приложив максимальное усилие, все-таки отодвинула тяжеленную крышку в сторону.
— Алексей… — полушёпотом произнесла она, заглядывая в пугающую темноту. — Лешенька, ты жив?.. Алексей!
Снизу никто не отозвался. Смрадный воздух канализации ударил в нос, и девушка, невольно зажмурившись, закрыла на мгновение глаза.
«Ну и вонь! — это было первой мыслью, которая тут же сменилась вопросом:
— Что же делать? Как найти его там? Может, его уже давно смыло водой?..»
Когда журналистка представила Алексея лежащим там, внизу, с пробитой головой, ей стало плохо… — Конечно же с пробитой! Если бы он не был ранен, то он наверняка бы сумел постоять за себя… А может, его усыпили?.. Или отправили какой-нибудь дрянью?..
Приговаривая таким образом, Александра быстро вскочила с колен и со всех ног побежала к своей «копейке». Вытащила из багажника буксир, который там валялся с тех времён, когда машину водил отец. Размотав длинную верёвку, прикинула на глаз — должно хватить. Девушка бегом вернулась к открытому люку.
Задумалась, куда же привязать верёвку. Догадавшись, подогнала машину, поставила её на вторую передачу и прикрепила буксир к фаркопу. Другой конец бросила в люк.
Потом, не задумываясь, начала спускаться в глубь канализационного колодца, цепляясь за металлические скобы, торчавшие из бетонной стены… — Алексей!
В ответ — тишина. Только слабое журчание невидимой воды.
— Лешенька! Ты где?
Александра напрягла слух. Ей показалось, что где-то внизу раздался едва слышный стон. Она быстро спустилась ещё на несколько ступеней.
— ЛЁША!!
Слабый шорох и вскрик:
— А-а… Он! Он жив!
— Я сейчас, быстро! — дрожащим от слез голосом произнесла она.
Наконец Александра нашарила ногой что-то мягкое — это был Алексей, он застрял в колодце, зацепившись одеждой за торчащий металлический крюк. Девушка быстро и ловко обвязала его верёвкой. Она сделала специальный «узел Жгутова», закрепив верёвку таким образом, чтобы при подъёме Николаев не задохнулся… Когда-то давным-давно, ещё в школе, Александра занималась горным туризмом и каждый год ездила в Хибины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27