С Полещуком я держал дистанцию. Я и в тот вечер сделал вид, что ничего не произошло. Я же их, извиняюсь за выражение, не в момент соития имел удовольствие лицезреть. Я позвонил, мне открыли, они дома вдвоем . Вика у дедушки с бабушкой. Сильно не испугались, держали себя в руках, особенно, кстати, Лена. У него-то глазки малость забегали, но он быстро взял себя в руки, рассказал какую-то историю нелепую, почему он здесь оказался. Но именно этот случай открыл мне глаза. С Андреем я не выяснял отношений, а с Леной мне, разумеется, стало сложно. И как-то раз я спросил ее напрямик: «А не Андрей ли отец Вики?» — «Нет», ответила она, но за этим «Нет» явственно звучало «Да». Да это и так было ясно. Вам, разумеется, человеку практичному, такая моя глупость поразительна, а, например, мой отец до сих пор только догадывается… Вы часто ссорились с Леной в последнее время? Бывало. Старались не кричать при дочке, но иногда не получалось.— А о разводе речи не было? Да нет. А какой там развод, куда она поедет? К своей матери? С ребенком? Ну почему к матери? Полещук ведь не женат. Что бы им просто-напросто не пожениться, ребенок уже есть, чем огород-то городить? У него отдельная квартира, достаток такой же, как и у вас… Не знаю. Я говорил об этом Лене, но она избегала этого разговора. «Избавиться от меня хочешь?» — спрашивала. — «Да нет», — отвечал я. Я люблю ее, понимаете, Павел Николаевич, люблю! Я жить без нее не могу, а она разводиться со мной и выходить замуж за Полещука почему-то не хочет. Так что, я гнать буду из дома любимую женщину с ребенком? Сами подумайте… Ну а в последние дни ничего особенного между вами не происходило? Вообще-то, если вспомнить, ее поведение в последнее время было несколько странным. Но это я теперь понимаю. А тогда я считал, что все в порядке вещей. Мы объяснились — сказали друг другу, что будем жить вместе, что ради ребенка не станем ничего ломать. Вика привыкла к этой квартире, к этой обстановке, к нашей даче в Жуковке, к моим родителям, а что у Андрея? Ну, квартира у него есть, купил он себе трехкомнатную на проспекте Вернадского, ну и что? Ну есть у него иномарка, деньги, что с того? Вы родителей его видели? А? Что такие люди, безграмотные, неотесанные, могут дать нашей Виктоше, такой утонченной девочке, выросшей среди книг, в культурной обстановке? Они только галушки жрать горазды, да горилку литрами уничтожать. Да если бы даже Андрей зарабатывал миллионы, Вика не получила бы там того, что может получить здесь.Так вот, Лена в последнее время часто задумывалась, отвечала как-то невпопад. Мне кажется, что у нее зрели какие-то планы. Она стала интересоваться делами нашей фирмы, спрашивала, не можем ли мы разориться? Кстати, можете ли вы разориться? Я пока для начала вас об этом спрашиваю, делами вашей фирмы мы будем заниматься и сотрудников опрашивать. Это наша обязанность. Вы знаете, мне кажется, что дела шли неплохо. Но я, вообще-то, бизнесмен неопытный, мне кажется, что об этом гораздо лучше был осведомлен Андрей. Он брал в банках кредиты, расплачивался. А чем занимались вы? Я налаживал деловые связи. Именно я свел Андрея с поставщиками на Севере, я организовал бесперебойную работу транспорта, я находил выгодных клиентов. Согласитесь, это тоже немало. Но всякие счета — этим занимался Андрей. И, по-моему, достаточно успешно. Как называется ваша фирма? «Феникс». Завтра я к вам приеду. Будьте, пожалуйста, на месте и постарайтесь, чтобы на месте были ваши сотрудники. Мне предстоит там долгая работа, я буду вести уголовное дело о взрыве машины и гибели четырех людей. Хорошо, вот наш адрес, приезжайте. Ну и скажите мне, Кирилл, вот что сами-то вы что думаете обо всем этом? Я теряюсь в догадках. Могла ли Лена по доброму согласию уехать с Полещуком? Да нет, конечно… Зачем? Устроить такое представление только для того, чтобы сбежать с любовником? При том, что я ей сам предлагал уйти к нему? Да это абсурд… Всякое бывает в нашей жизни, — задумался Николаев. — А потом вы говорите загадками, Кирилл. Вы намекаете на то, что тот человек, у которого вы заняли деньги, и похитил Лену. Так кто же это может быть, как не Полещук? Тем более, что он утром попытался навестить в СКЛИФе Максимова, а потом оставил в центре свой «Форд» и исчез, неизвестно куда. Я устал, — вдруг как-то злобно ответил Кирилл. — Я столько пережил за последние дни. Приезжайте завтра в нашу фирму, там и поговорим.Раздался звонок в дверь. Телеграмма Воропаеву Кириллу Владиславовичу. Вот, распишитесь здесь, — сказала почтальонша. Кирилл расписался, дрожащими пальцами открыл телеграмму. И снова Николаеву показалось, что он имитирует дрожь в руках. Как-то неестественно они дрожали.Кирилл прочитал и остолбенел. Стоял неподвижно, слеза катилась у него по щеке. Настоящая. Телеграмма упала на пол. Почтальонша поспешила ретироваться. Что такое, Кирюша? — спросила взволнованная мать.Николаев подобрал телеграмму с пола. Прочтите! Прочтите вслух! — крикнула Нина Владимировна. «Не ищите меня. Это бесполезно. Прости меня, Кирюша. Воспитай дочку сам. Лена.»Вот такие дела, — только и сумел произнести Николаев, глядя на присутствующих. Никто долго не мог вымолвить ни слова. Николаеву как-то стало стыдно за свои подозрения в неискренности Кирилла, до того уж он был убит сообщением. Бабушка, а когда мы пойдем гулять? — …Проверка дел фирмы «Феникс» дала самые неожиданные результаты. Фирма фактически была разорена. Неоплаченные кредиты на полмиллиона долларов, и практически ничего на счету. Последние деньги были сняты со счета еще перед Новым Годом. Их снял якобы для расплаты с кредиторами Андрей Афанасьевич Полещук.На Полещука и Лену Воропаеву был объявлен всероссийский розыск. Трое мужчин, погибших при взрыве автомашины «Волга» так и остались неопознанными. Никто не заявлял об исчезновении похожих на них мужчин.Полещука искали по всем его знакомым, дежурили в его квартире, в квартире родителей. Никаких результатов. Никто из знакомых его в Новом Году не видел. Последними его видели родители утром первого января.Сын владельца домика в Жучках Юрков категорически отказался от знакомства с Полещуком и Леной Воропаевой. Почему похищщенных держали именно в его доме, объяснить не мог.Разоренный и морально уничтоженный, Кирилл Воропаев лег в больницу в психоневрологическое отделение. Вика переехала к дедушке с бабушкой в квартиру на Фрунзенской набережной. Нина Владимировна взяла на работе отпуск.А следователь Николаев взялся за новое уголовное дело.Что, опять?! — с отчаянием в голосе спросила Нина Владимировна, когда бледный как полотно Кирилл безвольно положил телефонную трубку. Опять, — слабо улыбнулся он. — Обещали отрезать мне голову, если я через три дня не верну деньги. Это что-то новое, обычно так конкретно они не выражались. А что, могут? — с ужасом спросила мать. Запросто, — тихо ответил сын. — Что такое моя голова, когда речь идет о десятках тысяч долларов? Несопоставимые понятия. И давно бы отрезали, если бы не рассчитывали все же получить деньги. Надо позвонить в прокуратуру, — посоветовала мать. Можно, — согласился Кирилл, причем таким тоном, как будто она предлагала ему сходить в магазин за картошкой.…Кредиторы замучали Кирилла Воропаева. Как только он в начале февраля вышел из больницы, начались бесконечные звонки. Фирма «Феникс» была полностью разорена, а банки и частные лица требовали возвращения кредитов. Росли проценты, платить было нечем. Какие-то крутые знакомые Полещука сообщили, что включили Воропаеву счетчик. А теперь вот пообещали отрезать голову. Другие были более деликатны, они просто угрожали подать на Воропаева в суд. Телефон трезвонил с утра до поздней ночи, то и дело приносились полные зловещего содержания телеграммы.Отстаньте вы от него, он только что вышел из больницы! — кричала в трубку Нина Владимировна. — Неужели вы не знаете о той трагедии, которая произошла с Кириллом?! Нам все это известно, но войдите и в наше положение, он обязан заплатить по счетам. На Андрея Полещука объявлен всероссийский розыск, вот когда его найдут, требуйте с него! Почему Кирилл должен расплачиваться за всех? Он материально ответственное лицо, совладелец фирмы, и, в отсутствие Полещука обязан заплатить нам долг с процентами. Ждем две недели и подаем в суд. У него просто опишут имущество.А теперь вот такие угрозы… Кирилл перестал выходить из дома. Он целыми днями сидел на диване и либо бессмысленно глядел в экран телевизора, либо листал какие-то старые журналы. Пил кофе, курил, ел, когда мать готовила ему. Мать перевезла Вику к нему на Тверскую и сама стала жить там.Она предложила Кириллу всем втроем поехать на дачу в Жуковку, но он категорически отказался. Что толку? Достанут везде! Нигде мне теперь жизни нет! — бубнил он себе под нос.После больницы он немного пришел в себя, но кредиторы быстро вернули его в первоначальное состояние. Кирилл ощущал полнейшую безысходность, он перестал бриться, принимать ванну, стал очень неряшлив, находился в каком-то сомнамбулическом состоянии.А вот теперь и голову обещали отрезать…Нина Владимировна решительно взяла телефонную трубку и, вместо того, чтобы звонить в прокуратуру, набрала номер майора Николаева. Павел Николаевич, нас замучали угрожающими звонками. Это становится невыносимым… Кредиторы? Да. То обещали подать в суд, а теперь просто грозят убить. И Кирилл говорит. Что это не пустые слова. Знакомые этого негодяя Полещука включили Кириллу так называемый счетчик. Там ежедневно набегают жуткие проценты… Что нам делать? В суд на него подать имеют полное право и банки и частные лица, если есть соответствующие документы о том, что их фирма брала кредиты. А что касается угроз убить и счетчика…. — призадумался Николаев. Только что они грозили отрезать Кириллу голову, — всхлипнула мать. Дайте мне его к телефону. Алло, — жалобным голосом произнес Кирилл. Кто эти люди, которые грозят вам? Это знакомые Полещука. Фамилии, адреса, род занятий… И говорите быстрее, Кирилл Владиславович, честное слово, у меня нет времени. И за вас бы я не стал заступаться. Маму вашу жалко. И дочку. Не хотел бы я, чтобы перед дверью лежала ваша отрезанная голова. Такие прецеденты, к сожалению, имели место. Да? — простонал Кирилл.Да, — невозмутимо ответил майор. Все же, не нравился ему этот Кирилл, ну не нравился, и все тут… Это… Нежук и Волыдин, знакомые Полещука. Близки к криминальным кругам. Барахло они, а не криминальные круги, фыркнул Николаев. — Но людишки поганые и до денег жадные. А Волыдин еще и жесток до кошмара. У меня времени нет, а вот тут один «бешеный Игоряха» без дела мается. И руки у него чешутся. Постараюсь помочь. И только из сочувствия к вашей маме, Воропаев. Адреса быстрей говорите, а то у нас нет времени их разыскивать…… Николаев решил дать размяться старшему лейтенанту Дьяконову, до ужаса любящего приключения с драками и стрельбой и терпеть не могущему кропотливую следовательскую работу. Вместе с ним он послал крепкого выдержанного инспектора Гусева.Дьяконов и Гусев вернулись в Управление часа через два. Дьяконов был весел и оживлен, правая рука у него была забинтована.Ну? — не отрывая взгляда от бумаг, спросил Николаев. Волыдин в больнице с переломами, а Нежук в камере. За ним как раз еще одно дело, он тут терроризирует одного мэна. За все и ответит, падаль толстожопая… Не выражайся, Игоряха, — поморщился Николаев. — К Воропаеву у них претензий больше нет? Нет. Счетчик выключен. Все претензии к какому-то там Полещуку, — отвечал Дьяконов, закуривая сигарету. Ну и ладно. Спасибо, ребята. А теперь извините, у меня допрос свидетеля. Там в приемной никто не ждет? Сидит какой-то корявый, — ответил Гусев. — С козлиной бороденкой. На гомика похож, — добавил Дьяконов. А он и есть гомик, — спокойно подтвердил Николаев. — Но оч-чень важный свидетель. Все. Спасибо за дружескую помощь… Вам спасибо, господин майор, улыбался Дьяконов, — за то, что я разбил свою правую клешню о чугунную челюсть Волыдина. Такое удовольствие получил… Если бы ты еще получал удовольствие от работы со свидетелями, цены бы тебе не было, — сказал Николаев.… — Минутку, Леонтьев, — извинился Николаев перед важным свидетелем-гомиком. Один звонок, и начнем беседовать… Нина Владимировна, — сказал Николаев. — Эти люди больше не будут терроризировать вашу семью. Ну а уж с банками и другими кредиторами пусть Кирилл разбирается сам. Тут все по закону…… Я должен продать квартиру, — заявил Кирилл, немного воспрянув духом от сообщения матери. — У меня нет другого выхода. Квартиру?!!! — закричала мать. — Эту квартиру получил твой дед! Я подарила ее тебе, чтобы ты жил в ней с семьей, чтобы ты продолжал род своего знаменитого деда, а ты хочешь ее продать? К тому же, ты знаешь, еще не разобран папин архив. С этой текучкой у нас нет времени заняться папиным архивом. А он бесценен. Бесценен? — усмехнулся Кирилл. Все, мама, имеет цену. Не знаю насчет архива, но знаю, что сама по себе квартира на Тверской с видом на Кремль, с евроремонтом потянет тысяч на четыреста долларов. Я практически смогу рассчитаться с этими погаными кредиторами. Как я иначе смогу рассчитаться с ними? Надо искать этого мерзавца Полещука! Неужели его так трудно найти? Что же они так беспомощны, наши правоохранительные органы? Это он заварил всю эту кашу! Это он втянул тебя в эти аферы! Он же занимался счетами и финансами в вашей горе-фирме! Почему за все должен расплачиваться ты? Эх, если бы мне попался этот Полещук вместе с твоей… Замолчи! Ни слова о ней! Ни слова!!! истошным голосом завопил Кирилл. — Не лезь туда, куда тебя не просят!Вика, спящая в детской от его дикого крика проснулась и заплакала, испугавшись. А я не потерплю, чтобы ты из-за своих грязных махинаций продал квартиру моего папы! Ты знаешь, какие люди бывали в этой квартире? Знаменитые писатели, актеры, режиссеры, ученые, генералы… Здесь все дышит этой аурой. И из-за этих окаянных зеленых бумажек… Это не бумажки — это моя единственная жизнь! Моя жизнь подвергается риску! Меня просто ухлопают, понимаешь ты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27