https://wodolei.ru/catalog/mebel/95cm/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Хотя носок тяжелого ботинка вошел в полу пиджака и защитную повязку, плашки издали достаточно громкий хруст, чтобы создалось впечатление треснувшей кости.
— Это послужит хорошим уроком черному подонку, — радостно сообщил Красавчик, запыхавшись от напряжения и с трудом выговаривая слова. Он отступил от своей жертвы и посмотрел на девушку с видом победителя.
В глазах Черил пылал пожар безумия. Лицо залила краска, а рот чуть приоткрылся. Она тоже дышала прерывисто и с трудом. Красавчику показалось, что у нее с минуты на минуту начнется оргазм, и эта мысль его волновала и отталкивала. На какую-то долю секунды им овладело непреодолимое желание трахнуть ее тут же, у стены. Ему удалось подавить желание и привести мысли в порядок. Нужно было делать свое дело, и еще многое предстояло. Весь этот дикий и жестокий спектакль был разыгран с целью более значимой, чем произвести должное впечатление на девицу с дрожащими коленками.
Взяв себя в руки, Красавчик пошел прочь от распростертого на земле тела Уинстона, подталкивая перед собой девушку.
— Нам нужно поскорее убраться отсюда, — внушал он ей. Размотав велосипедную цепь, забросил ее подальше в темноту.
Последовавшее восклицание девушки охладило его страсть не менее эффективно, чем холодный душ.
— Ну, ты действительно выдал этому черному подонку, — сказала она, и в ее холодном голосе сквозило одобрение. — Но надо было его, конечно, прикончить.
21
Фатальный Валлиец отчаянно скучал. Он четыре раза перерыл все магнитофонные записи и коллекцию лазерных дисков Карни, но не нашел ничего подходящего. В отличие от других уроженцев Уэльса он не питал пристрастия к оперной или классической музыке, а пластинки с популярными мелодиями, имевшиеся в квартире полицейского, отстали от современных вкусов на многие годы.
Он взял пульт дистанционного управления и прошелся по всем телевизионным каналам, но и там не нашел ничего, на чем хотелось бы остановить взгляд.
— Тебе надо бы подсоединиться к космической связи, — посоветовал он Карни. — Тогда у тебя по крайней мере прибавится спортивных программ.
Хозяин квартиры промолчал. Еще час назад он отказался от попыток завязать беседу с Валлийцем, когда понял, что найти общую тему не представляется возможным. Хью Томас вступил в армию сразу после школы и прослужил три года в Уэльской гвардии до того, как его перевели в САС. Он знал только мир армии, что серьезно ограничивало как его жизненный опыт, так и темы для беседы. Он был способен говорить только о регби и всевозможных способах убить человека голыми руками.
— Думается, как раз в этот момент босс наверняка хромает сюда, — заметил Валлиец, тупо глядя на часы. — Боюсь, сегодня вечером нам не уготовано никаких развлечений, кроме как заштопать его после всех приключений.
Карни его не слушал и не хотел слышать. Он все еще находился под впечатлением недавнего разговора с Уинстоном, оставившего неприятный осадок, и совсем не нуждался в напоминании о своей беспомощности и горечи переживаний. Когда Фатальный Валлиец помянул время, Карни стал лениво размышлять над тем, чем заняты сейчас Тед Бреннон и Майлз Трематон, получили ли они деньги для выкупа и что чувствуют, когда приходится перевозить почти полмиллиона фунтов стерлингов через весь Лондон.
Раздался стук в дверь. Карни все еще не отошел от своих переживаний и не мог сконцентрировать внимание на своих поступках. Он не принял, как обычно, мер предосторожности, без всяких задних мыслей пересек комнату и распахнул дверь, ожидая увидеть ухмыляющееся черное лицо Уинстона.
Он ошибся по всем статьям. Лицо человека, стоявшего перед ним, было белым, точнее — смертельно бледным, и лицо принадлежало Сесилу Харгривсу. Об улыбке не могло быть и речи. В запасе у Карни была доля мгновения, чтобы распознать выражение страха на лице гостя, и тут же до его сознания дошли еще два обстоятельства. Первое — за спиной Харгривса маячила пара громил, не предвещавших ничего хорошего, а во-вторых, в руках они сжимали обрезы. На смену прозрению пришел хаос.
Вооруженная парочка ворвалась в квартиру, толкая перед собой Харгривса. Ближайший к Карни парень направил на него обрез, а второй одним прыжком перескочил через комнату к Фатальному Валлийцу, безуспешно пытавшемуся выхватить «браунинг» из наплечной кобуры.
— Не вздумай торопиться! — предупредил второй громила, и Валлиец на долю секунды замер. Этого оказалось достаточно для того, чтобы ему заехали стволом по щеке. Солдат САС беззвучно повалился на бок и потерял сознание. Он не успел коснуться пола, как его обидчик проскочил мимо него, чтобы осмотреть другие комнаты. Вскоре вернулся и ободряюще кивнул своему товарищу.
— Все чисто, — доложил голосом, прозвучавшим очень громко.
Из холла вошел в квартиру четвертый мужчина и тихо закрыл за собой дверь.
Карни стал внимательно изучать нового непрошеного гостя, значительно отличавшегося от своих спутников. Он был высокого роста, но в его телосложении не сказывалась профессиональная принадлежность к телохранителям или бандитам. Да и внешне выглядел иначе: на нем был отлично пошитый костюм, к которому со вкусом были подобраны рубашка и галстук. В цепком и внимательном взгляде его холодных серых глаз читался острый ум. Судя по уважению, с которым относились к нему оба громилы, Карни заключил, что этот человек пользуется у них авторитетом и, скорее всего, играет роль лидера.
Два других незваных посетителя были типичными представителями своей профессии. Тот, который столь эффективно расправился с Фатальным Валлийцем, отличался мощными мускулами, квадратным подбородком и яйцевидной головкой, посаженной на толстую короткую шею. Его сотоварищ был поменьше ростом, что компенсировалось весом, и казалось, чувствовал себя не на месте, даже, возможно, нервничал.
Харгривс попытался оправдаться, что давалось ему нелегко. От его былой выдержки и спокойствия не осталось и следа, и он трепетал от ужаса.
— Они схватили меня в аэропорту, — лепетал он. — У меня не было выбора, как назвать ваш адрес. Иначе они бы меня убили.
— Дурак ты безмозглый, — сказал Карни, не скрывая презрения и жалости. — Они все равно тебя прикончат.
При этих словах человек с серыми глазами повернулся к Карни с легкой холодной усмешкой и одарил его комплиментом:
— Так вы, оказывается, реалист, господин Карни. Мне по душе люди, которые здраво смотрят на вещи. Будем надеяться, что у вас хватит здравого смысла сотрудничать с нами.
— А ты кто такой? — гневно воззрился на него Карни.
Его собеседник сузил глаза в легком раздумье и, пожав плечами, безразлично сказал:
— Поскольку с вами все ясно и это не может иметь большого значения, не вижу причин что-то от вас скрывать. Меня зовут Дэвид Скотт. Но давайте ближе к делу — кто вы такой и чем занимаетесь?
— Мое имя, судя по всему, вам знакомо, — отрезал Карни, глядя своему противнику прямо в глаза.
— О да, — согласился Скотт с мягкой улыбкой, — я знаю, как вас зовут, господин Карни. Наш общий друг господин Харгривс охотно делился имеющейся в его распоряжении информацией, хотя вынужден признать, что запасы у него ограниченные. К сожалению, он не проявил большого желания уточнить детали. Если не ошибаюсь, он находится под впечатлением, что вы принадлежите к какому-то отряду особого назначения либо спецгруппе.
После паузы, долженствующей подчеркнуть важность последовавших слов, он продолжил:
— Дело в том, Карни, что мне не по нраву слухи и небылицы. Я предпочитаю факты.
— Ваша жизнь наверняка заполнена неприятными сюрпризами, — поддразнил его Карни с вызывающей улыбкой.
Скотту это замечание явно не понравилось. Он недовольно поцокал языком о зубы и укоризненно сказал:
— Мой Бог, господин Карни, я очень надеюсь, что вы не доставите нам лишних хлопот. Согласитесь, потом предстоит большая уборка.
Подозвав кивком головы громилу пониже ростом, скомандовал:
— Роджер, покажи, пожалуйста, господину Карни, как мы поступаем с людьми, которые доставляют нам лишние хлопоты.
У Карни все сжалось внутри, когда он увидел приближающегося к нему громилу. Он хихикал как дурачок, и в его глазах читался сумасшедший блеск. Карни пришлось изменить свое первоначальное мнение. Он принял неловкость и суетливость за нервозность и оказался не прав. Роджер не страдал от сознания собственной неполноценности. У него была иная болезнь — психическое расстройство в тяжелой форме. Это был попросту душевнобольной. Скорее всего, психопат.
Скотт закатил вверх глаза с видом хозяина, решающего вопрос о том, не пора ли уволить подчиненного за профессиональную непригодность.
— Постой, Роджер, — остановил он громилу. — Господину Карни еще рано делать больно. Он еще может нам понадобиться. — Затем перевел взгляд на Харгривса, безжизненно осевшего на диване, и раздумчиво сказал: — Мне кажется, что в настоящий момент в целях демонстрации вполне подойдет господин Харгривс. Боюсь, он недостаточно прочувствовал свою вину, потому что мы не познакомили его со всем многообразием наказаний, которые ждут предателей.
Когда громила подошел к постанывавшему от страха бизнесмену, Скотт холодно улыбнулся Карни.
— Посмотрите, — пригласил он полицейского, — как работает мастер своего дела. Поверьте, это искусство, господин Карни.
Последовавшая жуткая сцена вызвала у Карни отвращение, но в то же время он не мог оторвать глаза от громилы, пустившего в ход приклад и ствол своего обреза, чтобы обрушить на беззащитного человека серию чудовищных ударов, не разбирая, куда попадает, по голове или по туловищу. За несколько секунд лицо Харгривса было залито кровью, и он превратился в бесформенную груду плоти, едва подававшую признаки жизни. Садист точно рассчитанными ударами продолжал свое грязное дело, пока судьба не смилостивилась над его жертвой: Харгривс потерял сознание.
Скотт безучастно наблюдал за происходящим, и его лицо ничего не выражало, когда он вновь спокойно обратился к Карни:
— Ну что ж, займемся делом. Мне требуются следующие сведения: что это за отряд, в котором вы служите, его численность, хотя бы приблизительно, и какие поставлены перед вами задачи. Постарайтесь быть точным и не пытайтесь что-то утаить.
Несмотря на то, что он был свидетелем жестокой расправы над Харгривсом, Карни не смирился. Внутренний голос ему подсказывал, что если он даже покорится и все скажет Скотту, это не спасет его от избиения или худшей участи. Более того, может лишь ускорить развязку. Единственное, что ему оставалось, это постараться выиграть время, но здесь все зависело от реакции Скотта. По сути, он был громилой, получившим образование. Он любил покрасоваться, демонстрируя свою власть, и получал наслаждение от своей способности внушать другим страх. Еще, по мнению Карни, он был эгоистом до мозга костей, тщеславным и самовлюбленным, безмерно гордившимся собой и беспредельно хвастливым.
— Для вас не так важно, кто мы, — твердо сказал Карни. — Важно другое — мы достаточно сильны, чтобы остановить вас.
Он ожидал, что за этим последует сигнал громиле взяться и за него, но вместо этого Скотт усмехнулся, как если бы счел заявление Карни забавным и намеревался теперь потешиться.
— Остановить нас? Да что вы говорите, господин Карни! Уверяю вас, что это у вас не получится. В лучшем для вас случае вам, возможно, удастся слегка замедлить или на некоторое время задержать развертывание наших операций в этой стране. Но в континентальной Европе наше движение уже приобрело такой размах, что остановить его нельзя. Мы можем только расти, расширяться и усиливать свой контроль. Пришло наше время, господин Карни. На нашей стороне история. Мир так долго ждал нашего появления.
Карни оставалось только глазеть на своего собеседника. Его слова не укладывались в сознании. Он не мог понять, как такой человек, явно образованный и цивилизованный, был способен вынашивать столь древнюю и пустую мечту. И уж абсолютно безумным казалось то, что тот же человек, очевидно, рассматривал себя как своего рода мессию. Карни с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться прямо в лицо Скотту. Но нужно было держаться, чтобы выиграть еще несколько драгоценных минут и остаться в живых. Глупо было бы отказаться от появившегося у него небольшого преимущества, продемонстрировав открытую враждебность.
— Ваш бывший коллега, — сказал Карни, мотнув головой в сторону Харгривса, — уже обрисовал нам свое понимание того, как бороться со злом в нашем обществе. А какие рецепты предлагаете вы?
Скотт внимательно посмотрел Карни в глаза, чтобы понять, не насмехается ли над ним полицейский.
— Вы позволяете себе шутить, господин Карни? Очень надеюсь, что это не так, — пригрозил он.
— Нет, я говорю вполне серьезно, — ответил Карни, сохраняя самообладание. — В нашей системе немало изъянов, от которых и я бы не прочь избавиться.
— Да, изъянов хватает, — задумчиво промолвил Скотт. — Но должен вам признаться, я не вижу в вас потенциального сторонника. — После паузы продолжал: — Тем не менее, мой «рецепт», как вы его назвали, по сути, крайне простой. Мы изнутри разрушаем прогнившее общество и затем устанавливаем новый порядок. С помощью нового наркотика у нас есть возможность превратить отбросы молодого поколения в неорганизованную и слабо дисциплинированную, но достаточно эффективную армию разрушения. А то, что они разрушат, мы со временем сможем перестроить, используя все скрытые богатства и власть, которые были зарыты в Европе и этой стране вот уже более полувека.
— Выходит, — вмешался Карни, не сумевший утаить нотки сарказма, — революция начинается завтра?
— Мы никуда не спешим, господин Карни, — возразил Скотт с тонкой улыбкой. — Колебания маятника истории научили нас терпению, а сейчас маятник качнулся в нашу сторону. Достаточно проследить за тенденциями развития политических событий в Европе за последние годы. Новая разновидность радикального федерализма играет нам на руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31


А-П

П-Я