Качество удивило, в восторге 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Где же они?
На месте боя было чисто, если не считать кучи автоматных и пулеметных гильз, валявшихся тут и там среди травы. Даже ставшая привычной за годы службы форма вернулась на место.
— Встали и ушли! — мрачно пошутил Дворянкин.
— Как это «ушли»? — удивился еще больше Железнов.
— Ножками, ножками, если только они у них есть, — совершенно серьезно ответил лейтенант.
— А может, они забрали все с собой? — предположил Петров.
— А где, в таком случае, следы крови? — отверг это предположение Железнов. — Кровь-то не заберешь с собой!
— Слушайте, а может, нам все это приснилось? — выдвинул новую версию Петров.
— Как же, приснилось! — фыркнул Мошнов. — Выходит, мы все спали, видели один и тот же сон, да еще, вдобавок, настреляли кучу гильз?.. Нет, вы думайте, что хотите, а я склонен придерживаться другого мнения!
— Товарищ младший лейтенант! — позвал Васнецов с места ночевки. — Глухих пропал…
Они обшарили все окрестности вокруг места ночевки, но боец как сквозь землю провалился. Не было и никаких следов, свидетельствовавших о том, что он мог куда-нибудь уйти. Глухих словно испарился.
— Слушай, младший лейтенант, ты, похоже, знаешь больше нас, — обратился к Свинцову Дворянкин. — Может, объяснишь, куда мы попали, и что тут происходит? Куда пропал Глухих? Почему, прошагав столько, мы не встретили здесь ни одной живности, кроме этих тварей? Ни одного муравейника не попалось нам по пути, хотя обычно в таких местах их полно… Да и обычных ориентиров здесь нет, по которым можно было бы судить о расположении сторон света…
Свинцов покачал головой.
— Я знаю не больше вас. Это место издавна пользуется дурной репутацией, но что здесь творится, никто не может сказать. Люди не ходят сюда… Правда, насчет случившегося с нами сегодня у меня имеется одна версия…
Он оглядел бойцов. Все с напряжением ждали продолжения.
— Вы видели, как светился воздух ночью? — Бойцы в ответ на его слова кивнули. — Так вот, мне кажется, что все мы находились под влиянием какого-то газа, который выделяет это место. Он и породил эту галлюцинацию.
— Твоя версия, конечно, может частично объяснить произошедшее с нами, но как, в таком случае, можно объяснить другое?.. Вот вы что видели во сне, Василь Василич?
Старшина усмехнулся.
— Финскую. Мы тогда умудрились нарваться на засаду. Выжил один я…
— Все понятно, — кивнул Дворянкин. — Вы были в довоенной форме, это все видели… Теперь Железнов.
— А я, братцы, этой ночью пережил такое, что не приведи бог каждому! — ответил тот. — Побывал на тонущем корабле, попавшем в тайфун! Ну, скажу я вам, и досталось нам тогда! Наши жизни зависели от моей машины. Страшно было, аж жуть! Ведь если те, кто были наверху, в случае чего могли спастись, то кочегарка была моей могилой!
— Теперь понятно, почему ты был в одних плавках и черным, как черт! — рассмеялся Свинцов.
Его смех никто не поддержал, и он перестал смеяться.
Тем временем Дворянкин обратился к Бельскому, продолжая свой опрос:
— Ну, а ты почему прибежал, в чем мама родила?
Пулеметчик смутился и некоторое время ничего не мог сказать. Но потом признался:
— А мне снилось, что я был со своей бабой. Понимаете, я только-только вошел в раж, меня стало забирать. И тут ворвался ее муж с топором в руках. Мне удалось бежать, выбив плечом раму с окном. Вот так-то…
— Ты был весь в порезах, — сообщил ему Дворянкин. — А я в горах был. Полез по склону без страховки и застрял. Ни назад, ни вперед… Таким образом, вид каждого из нас соответствовал той ситуации, в которой мы оказались в своих снах. То есть, каким-то образом наши сны вылились в реальность. Вспомните, ведь на Мошнове, который бодрствовал, одежда не изменилась… Как это вписывается в твою схему, младший лейтенант?
Свинцов пожал плечами.
— Я и говорю — массовая галлюцинация!
Дворянкин покачал головой.
— Какая массовая галлюцинация? Откуда я мог знать, что видел во сне старшина, или, скажем, Бельский? И потом… Посмотри-ка вот на это, — и лейтенант извлек откуда-то моток веревки и альпеншток. — Это мой альпеншток. Вот и меточка есть, «А.В.Д»… Откуда это здесь взялось?
— Ладно, давайте подведем итоги, — сдался Свинцов, который и сам понимал, что вряд ли можно все объяснить массовой галлюцинацией. — Что мы имеем? Какое-то неизвестное науке воздействие. Исходя из этого, я, как командир группы, принимаю следующее решение: отныне, пока мы будем находиться в границах «гиблого места», в ночной караул ходить только по двое. В задачу часовых будет входить не только наблюдение за окружающей обстановкой, но и за своими товарищами. Их обязанностью будет поднятие тревоги в случае обнаружения чего-нибудь странного. Неважно чего — внешнего вида, поведения или еще чего-нибудь вроде того, что мы наблюдали этой ночью. Всем ясно? Это приказ!
Бойцы сразу подтянулись. Вот так! Легче было отдать приказ, чем пытатся объяснить им то, чего никто из них не понимал и не мог понять.
— Этой ночью мы израсходовали слишком много боеприпасов, поэтому без нужды не стрелять. Патроны беречь. И ничего здесь не трогать, ничего ни есть, ни пить. А теперь — подъем и вперед! Что бы ни случилось, нам надо выполнить задание!
— А что будем делать с Глухих? — поинтересовался Дворянкин.
— С Глухих?.. — Свинцов задумался. — Боюсь, мы его не сможем найти. Да и времени на это нет. Сначала возьмем Шредера с Головиным, а потом займемся его поисками. Все, пошли…
С рассветом Шредер и Головин двинулись дальше, в глубь «гиблого места». Поначалу идти было трудно, но вскоре они наткнулись на тропинку, которая вроде бы совпадала с направлением их поисков. Было непонятно, откуда она взялась, если в этих местах не было никакого зверья. Впрочем, то, что они не встретили животных на своем пути, еще не означало, что их в зоне вообще не было. В кого-то же стреляли ночью их преследователи!..
Эриху сейчас было особенно трудно. Ему все время приходилось быть в напряжении. «Гиблое место» продолжало атаковать его подсознание, приходилось постоянно держать защитный барьер, чтобы хоть как-то ограничить влияние зоны на них. Это стоило ему огромных физических и духовных сил, он чувствовал, что постепенно сдает свои позиции. Сознание туманилось, перед глазами появилась какая-то странная пелена, и сколько Шредер не тер глаза, ему не удавалось ее смахнуть…
Он пришел в себя оттого, что ударился головой о дерево. В глазах потемнело, Шредер покачнулся и упал. В висках стучало, волнами накатывала тошнота. Он настолько ослаб, что ему с трудом удалось подняться на ноги, и то с помощью Головина.
— Что с вами, господин майор?
— Ничего, все в порядке, — ответил Шредер.
— Может, отдохнем немного?
Он отрицательно мотнул головой.
— Нельзя, погоня уже близко!
Шредер чувствовал, что защита двух человек отнимает у него слишком много сил. В этом случае она была неэффективна. Он не мог больше защищать их обоих, в противном случае это грозило тем, что рано или поздно он упадет и уже больше не встанет. И Шредер принял решение…
Жалко, конечно, было проводника, но другого выхода из сложившейся ситуации он не видел. Заблудиться Шредер не боялся: мог вернуться обратно по невидимому, но вполне ощутимому при его способностях следу. Он снял с Головина защиту и заключил в невидимый кокон себя. И сразу стало легче, ощущение чужеродного проникновения ослабло, хотя и не исчезло совсем. Он убрал руку Головина, поддерживающего его, и шагнул вперед…
Они стояли на краю приветливой полянки. Головин хотел уже было шагнуть вперед, но Шредер остановил его. На первый взгляд ничего необычного в этой полянке не было, но он чувствовал, что это не так.
Шредер осторожно прощупал ее. Под травяным покровом скрывалось нечто большое и очень опасное. И не трава это была, а только очень искусная имитация.
— Сюда не пойдем, — сказал он. — Обойдем стороной.
— Почему? — удивился Головин.
Шредер ничего ему не ответил. Да и как объяснить, если сам точно не знал, что это такое. С подобным в жизни ему еще не приходилось сталкиваться, но он знал, что если они пойдут через эту поляну, им не суждено будет дойти до ее противоположного края…
Они собрали вещи и двинулись дальше. Свинцов давно уже понял, что Шредер с Головиным держат путь в глубь «гиблого места». Конечно, никаких оснований быть уверенным в правильности такого решения у него не было. Но он почему-то не сомневался в этом, шел уверенно и вел за собой людей. Словно кто-то подсказывал ему, куда идти.
Ощущение, что кто-то копается в его мыслях, не пропадало. А потом опять пришли воспоминания…
Вечером, после того злополучного собрания, у него состоялся серьезный разговор с отцом. Звягинцев не зря сказал, что они пересмотрят свои слова. Уж он-то знал, что секретарь райкома партии сможет вправить мозги непонятливому сыну.
После разговора с секретарем райкома комсомола отец пришел разъяренным, как бык. Они долго беседовали, то повышая голос до крика, то снижая до шепота. Спорили до хрипоты, легли спать уже под утро. Отец сумел сделать то, чего добивался. Он стал припоминать некоторую странность в поведении Головина-старшего, подозрительных на его взгляд людей, появлявшихся время от времени в сторожке лесника.
Остаток ночи он не спал, все думал, размышлял. И пришел к решению, что отец Васьки все-таки был виноват. А вот его друг, конечно же, об этом и не подозревал! Васька был хорошим комсомольцем и уж наверняка бы не стал молчать, если бы заподозрил что-нибудь неладное. Ему захотелось поговорить с ним, и с утра пораньше он отправился к сторожке…
Люди в штатском с военной выправкой вывели избитого Ваську из дома и посадили в черный автомобиль.
— Стойте! — крикнул он, забыв об осторожности, и подбежал к машине. — Куда вы его увозите?
Человек захлопнул дверцу и повернулся к нему. Взгляд, которым незнакомец окинул его, заставил поежиться, а в душу заполз противный страх. Он пожалел, что поступил так опрометчиво, но было уже поздно.
— Ты кто такой?
— Я? — заплетающимся языком пролепетал он и стал лихорадочно лгать: — Я — товарищ Василия, пришел по поручению комсомольцев.
— А! — улыбнулся незнакомец. — Оперативно сработали, ребята! Молодцы! Быстро отреагировали на сигнал и помогли нам раскрыть еще одного врага Советской власти.
— Куда вы его забираете? — повторил он свой вопрос и сразу понял, что сморозил глупость.
В самом деле, ну куда могли забирать человека с утра пораньше люди, на лицах которых было прямо-таки написано, что они работают в органах внутренних дел? Памятуя о том, что наговорил Васька на собрании, люди эти не могли быть никем, кроме как сотрудниками НКВД. А уж они известно, куда могли забрать человека.
Его вопрос совсем развеселил незнакомца. Он хлопнул его по плечу и сказал:
— Не задавай лишних вопросов, парень. Меньше знаешь, лучше спишь. Понял?
Он кивнул.
— Вот и хорошо. Возвращайся обратно и никому не говори, что ты здесь видел…
Ему очень хотелось поговорить с Лизой, но в тот день она не пришла. Ее отец сказал, что она уехала в другой район к больной тетке. Он прекрасно осознавал, что они попали в очень нехорошую ситуацию, выбившись из коллектива. Теперь, когда Ваську самого объявят «врагом народа», им могут припомнить это комсомольское собрание. И ему не оставалось ничего другого, как повиниться перед своими товарищами, признаться в своей неправоте. Так он сумел сохранить свое положение в организации и среди товарищей.
Лизе повезло меньше. Ее все-таки исключили из комсомола. На свое счастье девушка больше отмалчивалась в этот раз, чем говорила. Да и что было говорить, когда вина Головина-старшего была доказана, а Васька сам много чего лишнего наговорил на собрании!
Вскоре за арестом Ивана Андреевича последовали и другие аресты. Лесник на допросах сознался во всем и назвал сообщников. Были арестованы первый секретарь райкома партии и некоторые другие руководители района. Отец ходил какой-то напряженный, было видно, что он чего-то ждет и боится. Лишь много позже он понял, чего боялся отец…
Как бы то ни было, теперь его бывший друг стал его врагом. О том, что толкнуло его на путь предательства, можно было только догадываться. В любом случае, этого Свинцов простить не мог. Между ними не осталось ничего общего. Он не был уверен даже в том, что Васька до сих пор любит Лизу. А вот он любил. И это тоже играло немаловажную роль…
Внезапно ощущение того, что в его мыслях кто-то копается, исчезло, а с ним ушли и воспоминания. Сразу стало как-то веселее, даже зловещая тишина уже не давила так на психику, как раньше. Он позволил себе немного расслабиться, но, как оказалось, зря…
Бельский со своим пулеметом шел замыкающим. Они все двигались след в след, но младший сержант, наступив на то место, где до этого перед ним только что прошел рядовой Краснов, вдруг провалился в неведомо откуда взявшуюся тут трясину. Возможно, его сразу бы засосало, но на свое счастье он успел бросить поперек топи пулемет, легший концами на твердую почву. Бельский налег на него всем телом, и это не давало трясине утащить его.
— Держись! — крикнули одновременно Васнецов и Краснов, услышавшие позади себя странный чавкающий звук и обернувшиеся посмотреть, что произошло.
— Меня кто-то схватил за ноги! — сообщил Бельский, пытавшийся вытащить свое тело, опираясь на пулемет.
Последовал мощный рывок, чуть не утащивший младшего сержанта в трясину. Ему пришлось снова лечь всем телом на оружие. Васнецов с Красновым подхватили его за руки и попытались вытащить. И тут они тоже ощутили, что кто-то действительно держит Бельского за ноги. Они уперлись ногами в землю и дернули его что есть силы на себя. В ответ последовала серия мощных рывков, тянувших пулеметчика вниз.
Возможно, неведомое существо, сидевшее в трясине, так и утащило бы Бельского, если бы на помощь не подоспели остальные бойцы. Совместными усилиями им удалось, наконец, вырвать младшего сержанта из его цепких лап. Он был весь в грязи, тяжело дышал и вроде не верил, что все еще жив. Только минут через десять Бельский отошел от шока и прохрипел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30


А-П

П-Я