Билеты были в партер, ряд 6, места 1, 2 и 3, то есть, у самого прохода, чему Зайцев был очень рад. Светлана наденет новое платье, и, надо надеяться, это сделает ее счастливой. Обычно все происходило именно так, к тому же, новое платье — это лучшее, что у нее есть.Ирина прочно оккупировала ванную, долго и усердно работая над своим лицом. Мужу ее пришлось гораздо проще, а дочери — еще проще, поскольку ей достаточно было лишь вытереть влажным полотенцем вечно кривляющееся личико. Затем все переоделись в лучшее. Олег помог Светлане застегнуть пряжки на черных лакированных туфельках, в которые девочка влюбилась с первого взгляда. Затем она надела красное платье с черным воротником, и маленький Крольчонок был полностью готов к вечерним приключениям. Семья спустилась на лифте вниз и взяла такси.
Тому Тренту пришлось гораздо труднее. Больше всего он боялся дежурства в вестибюле гостиницы, но, судя по всему, обслуживающий персонал не обратил на него никакого внимания. Поэтому когда объект наблюдения вышел на улицу, Тренту осталось только пройти к своей машине и проехать следом за такси к концертному залу, до которого было чуть больше мили. Там он быстро нашел свободное место на стоянке и вошел внутрь. Зайцевы решили перед тем, как идти в зал, заглянуть в буфет и выпить токайского. Девочка сияла от удовольствия. «Какой замечательный ребенок,» — подумал Трент. Надо надеяться, ей понравится жизнь на Западе. Трент проследил, как семья Зайцевых заняла места в партере, после чего поднялся в ложу.Райан и Хадсон уже были там. Они сидели, удобно развалившись в старых креслах, обтянутых красным бархатом.— Привет, Энди. Добрый вечер, Джек, — поздоровался Трент. — Шестой ряд партера, слева от середины, рядом с проходом.Как раз в этот момент замигал свет. Занавес поднялся, музыканты принялись настраивать инструменты, и наконец из-за правой кулисы на сцену вышел дирижер Йозеф Роса. Зрительный зал встретил его более чем скромными аплодисментами. Это был первый концерт Росы в Будапеште, и публике дирижер был еще незнаком. Райану это показалось странным: в конце концов, Роса — венгр, выпускник музыкальной академии имени Ференца Листа. Почему его не удостоили более теплого приема? Роса был высокий и худой мужчина с черными волосами и утонченным лицом. Учтиво раскланявшись с зрителями, он повернулся к оркестру. Его жезл — или как там называлась палочка, Райан понятия не имел, — лежал на пюпитре, и когда дирижер поднял ее, в зале наступила мертвая тишина. И тут правой рукой Роса запустил струнную группу Первого оркестра Венгерских государственных железных дорог.В отличие от своей жены, Райан никогда не обучался музыке, однако Бах есть Бах, и с первого же мгновения концерт покорил его своим величием. Джек сказал себе, что музыка, подобно поэзии и живописи, является средством общения, однако самому ему никогда не удавалось понять, что именно хотел выразить композитор. Гораздо проще это определить, смотря кино Джона Уильямса, где музыкальное сопровождение полностью соответствует действию, однако во времена Баха кинематографа еще не существовало, поэтому он, должно быть, «говорил» о тех вещах, которые были понятны его современникам. Однако Райан к таковым не относился, поэтому ему приходилось просто наслаждаться восхитительной мелодией. Джеку вдруг показалось, что рояль звучит как-то не так, но, присмотревшись, он увидел, что это вовсе не рояль, а древний клавесин, на котором играет такой же древний виртуоз с гривой седых волос и изящными руками… хирурга, наконец определил Райан. Джек плохо разбирался в фортепианной музыке. Близкая подруга семьи Сисси Джексон, солистка Вашингтонского симфонического оркестра, утверждала, что Кэти играет на пианино механически, но Райан обращал внимание только на то, что его жена не сбивается с нужной тональности — такое смог бы заметить даже он, — и для него этого было достаточно. «А этот старик, — подумал Райан, следя за руками пианиста и вылавливая звуки клавесина из великолепной какофонии, — исполняет правильно все ноты, все до одной.» Причем именно так громко или мягко, как требовал общий замысел концерта, строго в нужные моменты времени, с безукоризненным совершенством. Остальной оркестр звучал так же слаженно, как подразделение специального назначения морской пехоты, с неумолимой точностью лазерных лучей.Вот только Райан никак не мог определить, в чем же состоит задача дирижера. Разве концерт не записан в нотах? Разве дирижирование не заключается только в том, чтобы проследить, что каждый музыкант вовремя исполнит свою партию? Надо будет поинтересоваться у Кэти — впрочем, та наверняка закатит глаза и обзовет его дикарем. С другой стороны, Сисси Джексон утверждает, что Кэти играет на фортепиано механически, не вкладывая душу. Вот так-то, леди Каролина!Струнная группа оркестра также была превосходной. Райан недоумевал, как, черт побери, можно научиться водить смычком по струне, извлекая из нее нужный звук. «Вероятно, это все потому, что они зарабатывают музыкой на жизнь,» — в конце концов решил он и стал просто наслаждаться музыкой. Только тут Райан обратил внимание, что Энди Хадсон не отрывает взгляда от «упаковки». Он сам тоже посмотрел на «кроличье» семейство.Девочка ерзала на месте, стараясь изо всех сил вести себя подобающим образом. Может быть, музыка ей и нравилась, однако это не шло ни в какое сравнение с мультфильмами, и тут уж ничего нельзя было поделать. И все же девочка вела себя прилично — маленький Крольчонок, сидящий между мамой и папой Кроликами.Мамаша Крольчиха слушала концерт с жадным вниманием. Папаша Кролик просто вежливо изображал интерес. Джек решил, что, быть может, следует связаться с Лондоном и заказать для Ирины магнитофон с записями Кристофера Ходжвуда… этот американский дирижер очень нравится Кэти, как и Невил Марринер.Так или иначе, минут через двадцать менуэт завершился, оркестр умолк, и когда Йозеф Роса повернулся к публике…Зрительный зал взорвался громом аплодисментов и криками «Браво!» Джек не понимал, что такого сделал дирижер, но, судя по всему, венгры придерживались иного мнения. Низко поклонившись публике, Роса дождался, когда шум утихнет, повернулся к оркестру и, взмахнув маленькой белой палочкой, перешел к Бранденбургскому концерту номер два.Это произведение началось со вступления духовой и струнной групп, и Райан зачарованно следил за игрой отдельных музыкантов, не обращая внимания на то, что делал с ними дирижер. «Сколько надо учиться, чтобы достичь такого совершенства?» — подумал он. Дома в Мериленде Кэти играла на рояле два или три раза в неделю — а особняк в Чатэме оказался слишком тесным, чтобы вместить подобающий инструмент, чем она была очень огорчена. Джек предложил жене достать пианино, но она отказалась, заявив, что это совершенно разные вещи. Сисси Джексон говорила, что каждый день играет по три с лишним часа, а то и больше. Но Сисси зарабатывает этим на жизнь, а у Кэти есть другое профессиональное увлечение.Второй Бранденбургский концерт оказался короче первого. Он завершился примерно через двенадцать минут, и тотчас же следом за ним начался третий. Должно быть, из всех музыкальных инструментов Бах больше всего любил скрипку, а местная струнная группа играла выше всяческих похвал. В другой обстановке Джек, возможно, полностью отдался бы музыке, однако этим вечером ему предстояло нечто более серьезное. Каждые несколько минут его взгляд неудержимо смещался влево, на «кроличье» семейство…Бранденбургский концерт номер три завершился приблизительно через час после того, как начался первый. В зрительном зале зажегся свет, пришло время антракта. Райан проводил взглядом, как папаша Кролик и миссис Крольчиха поднялись с мест. Причина этого была очевидно. Маленького Крольчонка надо было проводить в туалет, да и главе семейства, вероятно, также требовалось воспользоваться услугами местной канализации. Увидев это, Хадсон вскочил с места и выбежал из ложи. Том Трент следовал за ним по пятам. Английские разведчики быстро спустились в фойе и поспешили в мужской туалет. Райан, оставшись в ложе один, постарался расслабиться. Операция «Беатрикс» приближалась к апогею.
Олег Иванович занял очередь в мужской туалет. Хадсону удалось пристроиться сразу же за ним. В фойе царил обычный гул голосов. Кто-то направился в буфет за бокалом шампанского или токая. Другие пыхтели сигаретами, а человек двадцать ждали возможности опорожнить мочевые пузыри. Очередь продвигалась относительно быстро — мужчинам это делать гораздо проще, чем женщинам. Вскоре Зайцев и Хадсон оказались в выложенном кафельной плиткой помещении.Писсуары здесь были такие же элегантные, как и все остальное, судя по всему, для этой благородной цели высеченные из караррского мрамора. Хадсон стоял в очереди, как и все, моля бога о том, чтобы его одежда не выдала в нем иностранца. Оказавшись за деревянной дверью с матовым стеклом, он выдохнул и заговорил по-русски:— Добрый вечер, Олег Иванович. Пожалуйста, не оборачивайтесь.— Кто вы такой? — прошептал в ответ Зайцев?— Я ваш агент из бюро путешествий. Насколько я понимаю, вы решили совершить небольшую поездку.— Куда же это?— О, в западном направлении. Вас беспокоит безопасность одной персоны, не так ли?— Вы из ЦРУ? — эту аббревиатуру Зайцев выдохнул едва слышным шепотом.— Я человек необычной профессии, — подтвердил Хадсон.Пока что нет смысла сбивать русского с толку.— Итак, что вы мне предлагаете?— Этой ночью вы будете спать уже в другой стране, друг мой, — сказал Хадсон, добавив: — Разумеется, вместе с женой и очаровательной дочкой.Британский разведчик отметил, что «кролик» уронил плечи — интересно, от облегчения или от страха? Вероятно, от сочетания этих чувств.Зайцев кашлянул, прочищая горло.— Что я должен буду сделать? — снова зашептал он.— Во-первых, вы должны сейчас подтвердить, что не собираетесь отступать от намеченного.Лишь мгновение колебания.— Да, мы идем до конца.— В таком случае, делайте то, для чего вы сюда пришли… — их очередь уже подошла, -…после чего наслаждайтесь вторым отделением концерта и возвращайтесь в гостиницу. Мы с вами снова встретимся около половины второго. Договорились?В ответ лишь короткое и судорожное односложное: «Да».Теперь Олегу Ивановичу действительно требовалось воспользоваться услугами писсуара.— Успокойтесь, друг мой. Все продумано и подготовлено, — заверил его Хадсон. — Не волнуйтесь, все будет хорошо.Сейчас этому человеку как никогда нужна поддержка. Настал самый ответственный и пугающий момент в его жизни.Ответа не последовало. Проделав три последних шага до мраморного писсуара, Зайцев расстегнул ширинку и облегчил себя — не только физически. Развернувшись, он направился к выходу, избегая смотреть Хадсону в глаза.Но Трент, стоявший в фойе с бокалом белого вина в руке, увидел лицо русского. Если тот и подал какой-то условный знак своему собрату из КГБ, английский разведчик это не заметил. Зайцев не стал чесать нос, поправлять галстук — вообще не сделал никакого жеста. Он просто прошел через фойе и направился к своему месту. Похоже, шансы операции «Беатрикс» становились все лучше и лучше.
Публика возвращалась на свои места. Райан прилагал все силы, чтобы строить из себя обычного любителя классической музыки. Наконец в ложу вернулись Хадсон и Трент.— Ну? — хрипло прошептал Райан.— Чертовски неплохая музыка, не так ли? — небрежно бросил Хадсон. — Этот Роса — первоклассный парень. Поразительно, что в коммунистической стране могут исполнять кое-что более приятное, чем припев «Интернационала». Да, кстати, когда концерт закончится, — добавил он, — как насчет того, чтобы пропустить по рюмочке с нашими новыми друзьями, с которыми мы только что познакомились?Джек выпустил задержанный вдох.— Да, Энди, с удовольствием.«Сукин сын, — подумал он. — Значит, это действительно свершится.» Сомнения оставались, и в большом количестве; просто теперь они отошли на полшага. Не слишком далеко, но все же это было во много раз лучше, чем могло бы быть.Второе отделение концерта началось также с Баха. Были исполнены токката и фуга ре-минор. Вместо струнных теперь доминировала медная группа, и корнет играл так, что мог бы поучить брать верхние ноты самого Луиса Армстронга. Райану еще никогда не приходилось слушать так много Баха за один раз, и бывший морской пехотинец пришел к выводу, что старик-немец умел сочинять музыку. Наконец Джек смог хоть немного расслабиться и получать удовольствие от концерта. Венгрия — страна, в которой к музыке относятся с большим уважением; по крайней мере, так казалось Райану. Если с оркестром и было что-то не так, он этого не замечал, а дирижер словно находился в постели в объятиях возлюбленной — настолько он был заворожен счастьем происходящего. У Джека мелькнула мимолетная мысль — хороши ли в постели венгерские женщины? Внешне они очень даже соблазнительные, вот только практически никогда не улыбаются… Вероятно, это следствие жизни в коммунистической стране. Русские также не отличаются обилием улыбок.
— Ну, есть какие-нибудь новости? — спросил судья Мур.Майк Босток протянул короткую телеграмму, пришедшую из Лондона.— Бейзил сообщает, что его будапештский резидент собирается действовать сегодня ночью. О, один момент вам очень понравится. «Кролик» остановился в гостинице прямо напротив резидентуры КГБ.Мур удивленно поднял брови.— Ты шутишь!— Судья Мур, неужели полагаете, что я способен шутить такими вещами?— Когда возвращается Риттер?— Сегодня вечером, рейсом «Пан-америкен». Судя по тому, что он прислал из Сеула, встречи с руководством корейского ЦРУ прошли очень плодотворно.— Когда Боб узнает об операции «Беатрикс», с ним случится сердечный приступ, — мрачно предсказал директор ЦРУ.— Да уж, глаза у него на лоб точно вылезут, — согласился помощник заместителя по опер-работе.— Особенно когда он выяснит, что в операции принимает участие этот парень Райан?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109