Его зовут Эдди, полное имя, судя по всему, Эдуард Эдуардович — Эдвард младший, как говорят американцы. Кажется, мать говорила, что ему четыре года. Очень милый мальчик. Мы поговорили несколько минут ни о чем, после чего они ушли.— Ваше впечатление об этой женщине?— Если она шпион, я не сомневаюсь в скорой победе социализма в Америке, — ответил Зайцев. — Довольно миловидная, но чересчур худая, и особым умом не отличается. Полагаю, такая, какой и должна быть обыкновенная американская домохозяйка.— Что-нибудь еще?— Все изложено в рапорте, товарищ капитан. Наверное, я больше времени излагал все на бумаге, чем разговаривал с этой американкой.— Ваша бдительность похвальна, товарищ майор.— Служу Советскому Союзу.Зайцев вернулся на свое рабочее место. «Со стороны Марии это была отличная мысль, — подумал он, — поставить так тщательно все точки над i.» В конце концов, не исключена возможность, что за ней следили, и в досье, составленном на нее в КГБ, появится еще одно донесение, сделанное сотрудником КГБ, подтверждающее, что эта американка не представляет собой угрозу мировому социализму.Вернувшись за стол, Зайцев мысленно перебрал все то, что сделал за день. Чем больше информации он передаст ЦРУ, тем больше ему заплатят. Вероятно, он даже сможет свозить свою дочь в этот хваленый парк развлечений Диснея, где маленький зайчик порадуется вовсю. Через Олега Ивановича проходили сообщения, имеющие отношения к другим странам, и он старался запомнить и их. Особый интерес вызывал некий агент под кодовым наименованием Министр, работающий в Англии. Судя по всему, он занимал какую-то достаточно высокую должность в Министерстве иностранных дел, что давало ему возможность передавать высококачественную разведывательную информацию политического и дипломатического характера, которую всегда с большим вниманием изучали наверху.
Фоули отправился в посольство Великобритании на посольской машине. Когда он показал свое удостоверение, его встретили весьма любезно. Вскоре в большой холл внизу спустился Найджел Хейдок.— Привет, Эд! — Улыбнувшись, он крепко пожал Фоули руку. — Прошу сюда.Они поднялись по широкой мраморной лестнице и прошли прямо в кабинет. Закрыв дверь, Хейдок указал на кожаное кресло.— Чем могу помочь?— У нас есть «кролик», — сразу же перешел прямо к делу Фоули.И этими словами было сказано все. Хейдок понял, что перед ним американский разведчик — на жаргоне британских спецслужб «кузен».— Почему вы говорите мне об этом?— Нам потребуется ваша помощь, чтобы вытащить его отсюда. Мы хотели осуществить это через Будапешт, но наш резидент в Венгрии только что погорел. А у вас там как дела?— Наш резидент в Будапеште — Энди Хадсон. Бывший офицер парашютно-десантного полка, толковый парень. Однако давайте начнем с самого начала, Эдвард. Что вы можете мне сказать и почему это настолько важно?— Он «инициативщик», сам пришел к нам. Похоже, работает в центре связи. Как мне кажется, Найджел, очень крупная рыба. Я запросил разрешения немедленно вытащить его из России, и Лэнгли дало зеленый свет. Две пятерки, дружище, — добавил он.— То есть, высшая степень надежности и высший приоритет?Фоули кивнул.— Совершенно верно. Хотите узнать хорошую новость?— Если они еще остались.— Этот «кролик» говорит, что наши шифры скомпрометированы, но ваша новая система пока что не расколота.— Рад слышать это. То есть, я могу общаться свободно, но вы — нет?Снова кивок.— Сегодня утром мне сообщили, что новые средства связи уже в пути — скорее всего, мне пришлют пару одноразовых шифровальных блокнотов. Полагаю, это будет известно уже сегодня к вечеру.Откинувшись на спинку кресла, Хейдок закурил сигарету, «Силк кат» с пониженным содержанием никотина и смол. Он перешел на этот сорт, делая уступку жене.— У вас есть план? — спросил английский разведчик.— Я хочу, чтобы наш «кролик» первым делом отправился поездом в Будапешт. Ну а дальше…Фоули вкратце изложил замысел Мери Пат.— Вот это действительно здорово придумано, Эдвард! — похвалил Хейдок. — Когда вы успели ознакомиться с операцией «Мясной фарш»? Знаете, в нашей академии разведки она входит в обязательную программу.— Еще в детстве. Уже тогда она восхитила меня своим исполнением.— Теоретически ваше предложение неплохое — но, видите ли, то, что вам требуется, в обычном хозяйственном магазине не купишь.— Я и сам дошел до этого, Найджел. Но если мы хотим поставить наш маленький спектакль, нам нужно шевелиться очень быстро.— Согласен. — Хейдок помолчал. — Сэр Бейзил обязательно захочет узнать подробности. Что еще я смогу ему сообщить?— Сегодня утром к нему должен прибыть курьер от судьи Мура. На самом деле, я могу сказать только то, что наш «кролик» кажется мне делом стоящим.— Вы сказали, он офицер связи — имеется в виду, в центральном управлении?— Да.— В таком случае, возможно, это действительно очень важно, — согласился Хейдок. — Особенно если он почтовый клерк.Он произнес последнее слово на английский манер: «кларк». Услышав фамилию своего наставника, Фоули едва сдержал улыбку.На этот раз он ответил не сразу. Его взгляд был прикован к лицу хозяина кабинета.— По крайней мере, мы так считаем.Только после этого смысл его слов дошел до Хейдока.— Боже всемилостивейший! — выдохнул он. — Да ему же цены нет! И он просто сам пришел к вам?— Совершенно верно. Конечно, на самом деле все произошло не так просто, но в конечном счете дело сводится именно к этому.— Это не ловушка, не провокатор?— Естественно, такие мысли приходили в голову и мне, но ведь это же совершенно бессмысленно, вы согласны? — спросил Фоули. Англичанин знал, что он работает в Управлении, но ему не было известно, что он является новым резидентом в Москве. — Если русские вычислили меня, зачем им так быстро выдавать себя?— Верно, — вынужден был согласиться Найджел. — Это было бы слишком неуклюже. Итак, Будапешт, да? По крайней мере, через Венгрию будет проще, чем напрямую из Москвы.— Есть и плохие известия, — предупредил коллегу Фоули. — Жена «кролика» ни во что не посвящена.— Эдвард, вы шутите.— Хотелось бы, чтобы это была правда. Однако дела обстоят именно так, как я сказал.— Понятно. Ну да ладно, что такое жизнь без препятствий, которые нужно преодолевать? У вас есть какие-нибудь предпочтения насчет того, каким именно способом мы вытащим вашего «кролика»? — спросил Хейдок, не раскрывая Фоули своих мыслей.— Полагаю, это решать вашему человеку в Будапеште. Это не моя епархия, и не мне учить его, как осуществить операцию.Хейдок кивнул. Этот момент не должен был вызывать никаких споров, и все же упомянуть о нем надо было обязательно.— Когда? — спросил он.— Быстро, насколько это только возможно. В Лэнгли не меньше моего хотят провернуть это дело как можно скорее.Фоули не стал добавлять, что успех этой операции станет отличным началом его работы московским резидентом.— Вы полагаете, речь идет о Риме? Сэр Бейзил постоянно донимает меня расспросами.— Ваша премьер-министр беспокоится?— Смею предположить, так же, как и ваш президент. Эта игра может окончательно замутить воду.— Совершенно верно, — согласился Фоули. — В общем, я только хотел вас предупредить. Вероятно, уже сегодня вечером вы получите сообщение от сэра Бейзила.— Я все понял, Эдвард. Как только оно придет, я начну действовать.Хейдок взглянул на часы — слишком рано, чтобы предложить гостю выпить пива в пабе при посольстве. Жаль.— Как только получите разрешение, дайте мне знать. Хорошо?— Разумеется. Мы будем держать вас в курсе, Эд. Энди Хадсон — опытный мастер своего дела, и он уже давно работает в Будапеште.— Замечательно.Фоули поднялся с кресла.— Как насчет того, чтобы поужинать вместе? — предложил Хейдок.— Полагаю, нам надо поторопиться. Судя по виду Пенни, прибавки в семействе вам осталось ждать совсем недолго. Когда вы собираетесь отправить ее в Лондон?— Через пару недель. Малыш в последнее время постоянно ворочается в животе и брыкается.— Это хороший признак.— А если роды начнутся раньше срока, у нас в посольстве есть хороший врач.Вот только вряд ли посольскому врачу захочется принимать роды.— Что ж, если у вас родится мальчик, наш Эдди с удовольствием даст ему видеокассеты с «Роботами-мутантами», — пообещал Хейдоку Эд.— Роботы-мутанты? А что это такое?— Если у вас будет мальчик, вы скоро узнаете, — заверил его Фоули. Глава двадцатаяРежиссура Младший оперативный сотрудник ЦРУ прибыл в четвертый терминал лондонского аэропорта «Хитроу» без нескольких минут в семь утра. Быстро пройдя пограничный и таможенный контроль, он направился к выходу и заметил водителя с неприметной табличкой в руке, на которой была написана фамилия, разумеется, чужая, поскольку сотрудники Управления вспоминают свои настоящие фамилии только тогда, когда их к этому вынуждают. Водителя звали Леонард Ваттс. Ваттс приехал на посольском «Ягуаре», и, поскольку на машине были дипломатические номера, а у него самого — дипломатический паспорт, он нисколько не заботился о соблюдении скоростного режима.— Как прошел перелет через Атлантику?— Замечательно. Почти всю дорогу проспал.— Что ж, добро пожаловать в мир оперативной работы, — заметил Ваттс. — Здесь чем больше спишь, тем лучше.— Надо полагать. — Для молодого сотрудника это была первая зарубежная командировка, и не слишком обременительная. — Вот пакет.Его «крыше» не шло на пользу то, что он совершал трансатлантический перелет всего лишь с портфелем и небольшой сумкой со сменой нижнего белья, свежей рубашкой и набором бритвенных принадлежностей, которая всю дорогу провела в сетке над креслом.— Да, кстати, меня зовут Лен.— Отлично, а меня — Пит Гейтвуд.— Ты в Лондоне первый раз?— Да, — ответил Гейтвуд, стараясь привыкнуть к тому, что он сидит спереди слева, не защищенный рулевым колесом, а машину ведет бывший участник гонок «Инди-500». — Долго добираться до посольства?— Полчаса, — ответил Ваттс, не отрываясь от дороги. — Что ты привез?— Мне известно только то, что это предназначается для резидента.— Ну, определенно, это что-то очень важное. Меня подняли с постели, — проворчал Ваттс.— А где вы работали раньше? — спросил Гейтвуд в надежде заставить этого маньяка хоть немного сбросить скорость.— О, где я только не работал. В Бонне, в Берлине, в Праге. Собираюсь выходить на пенсию. Вернусь к себе домой в Индиану. У нас наконец-то появилась приличная футбольная команда.— Да, и кукуруза у вас хорошая, — заметил Гейтвуд.Ему еще ни разу не приходилось бывать в Индиане, и у него не было особого желания посещать этот сельскохозяйственный штат, который, напомнил он себе, дал стране несколько замечательных баскетболистов.Совсем скоро слева промелькнул обширный зеленый парк, а через несколько кварталов впереди показался зеленый квадрат площади Гросвенор-сквер. Остановив машину, Ваттс выпустил Гейтвуда. Сам он попетлял между «цветочными горшками», окружающими с виду неказистое здание посольства, которые предназначались для того, чтобы не дать приблизиться к нему террористам на машине, начиненной взрывчаткой. Ваттс вошел внутрь, и морской пехотинец, проверив его документы, позвонил кому следует. Вскоре вниз спустилась женщина средних лет, которая провела Гейтвуда к лифту. Они поднялись на третий этаж и прошли по коридору до конца мимо кабинета, где находились специалисты технической службы, работавшие в тесном контакте с английскими криптографами из Центра правительственной связи в Челтенхэме. Войдя в угловой кабинет, Гейтвуд увидел мужчину средних лет за массивным дубовым письменным столом.— Вы Гейтвуд?— Так точно, сэр. А вы…— Я Рэнди Сильвестри, — ответил лондонский резидент. — У вас для меня пакет.— Так точно, сэр.Открыв молнию, Гейтвуд достал из портфеля большой конверт из плотной бумаги и протянул его Сильвестри.— Вам любопытно, что внутри? — спросил тот, пристально глядя на молодого сотрудника.— Сэр, не сомневаюсь, что если это как-то касается меня, вы мне об этом скажете.Резидент одобрительно кивнул.— Очень хорошо. Анни проводит вас вниз. Если хотите, можете позавтракать здесь, а можете сесть в такси и отправиться в свою гостиницу. У вас есть английская валюта?— Сто фунтов, сэр, десятками и двадцатками.— Хорошо, этого вам хватит с лихвой. Благодарю вас, Гейтвуд.— Да, сэр.Гейтвуд вышел из кабинета.Убедившись, что печать цела, Сильвестри вскрыл конверт. Внутри скоросшиватель с сорока-пятьюдесятью листами бумаги, заполненными распечатанными через полтора интервала случайными буквами. Значит, одноразовый шифровальный блокнот — для московского отделения, как было сказано в сопроводительном замечании. Надо будет дневным рейсом «Бритиш эруэйз» отправить блокнот курьером в Москву. И два письма. Одно для сэра Бейзила Чарльстона, с пометкой «вручить в собственные руки». Придется вызывать машину и ехать в Сенчури-Хауз, предварительно позвонив главе британской разведки. Второе письмо для этого малыша Райана, любимчика Джима Грира, которое также нужно передать через сэра Бейзила. Сильвестри понял, что речь идет о чем-то важном: чем еще объяснить такое внимание к письмам? Сняв трубку, он нажал кнопку "5" быстрого набора из памяти.— Бейзил Чарльстон слушает.— Бейзил, это Рэнди. Тут для тебя кое-что пришло. Когда можно будет занести?Послышался шелест бумаги. Бейзил сразу понял, что дело не терпит отлагательств.— Скажем, в десять утра. Ты ничего не имеешь против, Рэнди?— Отлично. В таком случае, до встречи.Отпив кофе, Сильвестри прикинул время. Трогаться в путь надо будет где-то через час. Затем он нажал кнопку внутреннего коммутатора.— Да, сэр?— Анни, у меня есть пакет, который надо будет отправить курьером в Москву. У нас есть свободный почтальон?— Да, сэр.— Хорошо. Вы не смогли бы передать ему вот это?— Да, сэр.В ЦРУ секретаршам не платят за цветистый язык.— Хорошо. Благодарю вас.Сильвестри положил трубку.
Джек и Кэти проезжали на поезде мимо станции Слона и Замок — Джек в который раз напомнил себе, что он до сих пор так и не выяснил, как это чертово место получило такое название.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109