Рост шесть футов один дюйм и вес приблизительно сто восемьдесят фунтов, тёмные, почти чёрные волосы и голубые глаза — вряд ли он попадал под стандарт внешности, который требуется для кинозвёзд, но всё же был, конечно же, не тем мужчиной, какого хорошенькая молодая профессионалка постарается поскорее выкинуть из своей кровати.И одет он был хорошо, Джерри Хенли сразу заметил это. Синий костюм с красной полоской — похоже, что английского покроя, — жилет, красно-жёлтый полосатый галстук с явно недешёвой золотой булавкой. Дорогая сорочка. Приличная стрижка. Уверенный взгляд, обретённый благодаря наличию денег, хорошего образования и твёрдого сознания того, что юность не будет растрачена впустую. Свой автомобиль он оставил на гостевой стоянке перед зданием. Жёлтый внедорожник «Хаммер-2» из тех, какие предпочитают люди, успешно разводящие скот в Вайоминге или загребающие большой лопатой деньги в Нью-Йорке. И, вероятно, именно потому...— Так что же привело тебя сюда? — спросил Джерри, указав гостю на удобное кресло по другую сторону стола.— Я пока что не решил, чем хочу заниматься, и смотрю все подряд в поисках подходящей ниши.Хенли улыбнулся.— Да, я ещё не настолько стар, чтобы не помнить, насколько запутанным все кажется после того, как закончишь школу. А где ты учился?— В Джорджтауне. Семейная традиция. — Юноша безмятежно улыбнулся. Ещё одним достоинством, которое заметил и оценил Хенли, было то, что он не пытался произвести на собеседника впечатление своей фамилией и происхождением. Он, похоже, даже немного стеснялся этого и стремился пойти собственным путём и заслужить своё собственное имя, как это бывает у многих молодых людей. Естественно, умных. Настоящая жалость, что в Кампусе для него не было места.— Твой отец питает глубокое почтение к иезуитским школам.— Даже маму убедил. А Салли не стала учиться в Беннингтоне и прошла подготовительные курсы в Фордхэмской школе, в Нью-Йорке. А теперь, конечно, пойдёт на медицинский в университет Хопкинса. Хочет стать доктором, как мама. А что, чёрт возьми, это очень благородная профессия.— В отличие от юриспруденции? — подковырнул Джерри.— Вы же знаете, как папа к этому относится, — с усмешкой отозвался молодой человек. — А какая была у вас преддипломная специализация? — в свою очередь спросил он Хенли, конечно, заранее зная ответ.— Экономика и математика. Я взял сразу две специализации. — Это и впрямь оказалось очень полезным для моделирования политики торговли на рынках предметов потребления. — Так как же поживают твои родители?— О, прекрасно. Папа снова занялся писательством — составляет мемуары. Хотя всё время ворчит, что он ещё недостаточно стар для этого занятия, но старается делать все так, как положено. Он не слишком доволен новым президентом.— Да, Килти обладает потрясающей жизнестойкостью. Когда этого парня в конце концов похоронят, придётся поставить грузовик поверх надгробного камня, чтобы он не вылез. — Эту шутку сочинила и опубликовала «Вашингтон пост».— Я тоже слышал подобные разговоры. Папа говорит, что одного идиота хватит с лихвой, чтобы загубить работу десяти гениев. — Эта пословица не публиковалась в «Вашингтон пост». Но именно по этой причине отец юноши основал Кампус, хотя сам молодой человек не мог знать об этом.— Ну, это преувеличение. Он новичок и допускает случайные промахи.— Может быть, и так. Но, скажите, вы готовы держать пари, что, когда придёт время казнить того сумасшедшего куклуксклановца из Миссисипи, он не отменит приговор?— Борьба против смертной казни для него принципиальный вопрос, — заметил Хенли. — Во всяком случае, он так говорит. Немало народу с ним согласно, и это мнение пользуется известным уважением.— Принципиальный вопрос? Такой подход годится разве что для какой-нибудь старушки, преподающей в средних классах.— Если хочешь поспорить насчёт политики, то советую посетить гриль-бар — всего миля отсюда по 29-му шоссе, — предложил Джерри.— Нет-нет, я просто немного увлёкся. Прошу прощения, сэр.«Малыш держит карты вплотную к жилетке», — отметил про себя Хенли.— Ладно, тема действительно увлекательная. Так чем я могу быть тебе полезен?— Мне любопытно.— Что же? — спросил бывший сенатор.— Что вы здесь делаете, — сказал посетитель.— Главным образом продаём и покупаем валюту. — Хенли потянулся, всем своим видом демонстрируя усталость в конце рабочего дня.— Ага, — не без ехидства кивнул щенок.— Таким образом можно сделать неплохие деньги, если, конечно, располагаешь приличной информацией и имеешь достаточно крепкие нервы.— Вы знаете, папа вас очень любит. Он говорит, это совершенно нелепо, что вы так давно не встречались.Хенли кивнул:— Да, и в этом виноват только я.— Он также сказал мне, что вы слишком умны и не могли случайно провалиться с таким треском.Вероятно, эти слова нужно было расценить как прямо-таки сейсмическую бестактность, но что-то в глазах мальчишки говорило, что он совершенно не намеревался оскорбить хозяина кабинета. Скорее это был вопрос... или все же оскорбление? — внезапно спросил себя Хенли.— Это время было очень тяжёлым для меня, — напомнил гостю Джерри. — Да и никто не застрахован от ошибок. Даже твой папа и тот, случалось, ошибался.— Это правда. Но папе повезло, что у него был Арни, всегда готовый прикрыть его задницу.Это замечание предоставило хозяину брешь, в которую он и устремился.— А как поживает Арни? — спросил Хенли, желая прежде всего выиграть время. Он продолжал гадать, зачем к нему пожаловал этот мальчишка, и вынужден был признаться себе, что этот визит начинает его немного тревожить, хотя и не мог сообразить, в чём же тут причина.— Лучше некуда. Он скоро станет новым канцлером Университета штата Огайо. Папа считает, что у него всё должно получиться, тем более что ему давно нужно было найти себе какую-нибудь спокойную работу. Я думаю, что папа прав. Для нас с мамой настоящая загадка, как он умудрился сохранить здоровое сердце. Вероятно, некоторые люди действительно созданы специально для бурной деятельности. — За всё время разговора глаза мальчишки ни разу не оторвались от лица Хенли. — Беседы с Арни многому меня научили.— А с твоим отцом?— О, конечно, было кое-что. Но вообще-то почти все интересное я узнавал от других.— От кого же именно?— Прежде всего от Майка Бреннана. Он был, можно сказать, моим главным агентом, — пояснил Джек-младший. — Диплом колледжа Святого Креста, а потом карьера в Секретной службе. Чертовски здорово стреляет из пистолета. Он и меня научил стрелять.— Неужели?— У Службы есть тир в здании старого почтамта, в нескольких кварталах от Белого дома. Я до сих пор иногда захаживаю туда. Майк теперь перебрался в Белтсвилл, преподаёт в Академии Секретной службы. Отличный парень — умный и очень спокойный. Знаете, он был для меня самой настоящей нянькой, и я расспрашивал его обо всём на свете: что делают сотрудники Секретной службы, как их учат, как эти ребята думают, на что они обращают внимание, когда охраняют маму и папу. Я очень много узнал от него. И от всех остальных.— Что же это за остальные?— Парни из ФБР. Дэн Мюррей и Пат О'Дей — инспектор по особо важным делам у Мюррея. Он уже совсем собрался в отставку. Вы не поверите: собирается поселиться в Мэне и разводить скот на мясо. Самое лучшее место для скотоводства. Он тоже стрелок каких поискать, вроде «Дикого Билла» Хикока «Дикий Билл» Хикок (1837 — 1876) — преступник, тем не менее неоднократно занимавший должности в тогдашней системе охраны правопорядка. Убил несколько десятков человек. Заслужил своё прозвище за то, что при самых разных обстоятельствах, не задумываясь, пускал в ход оружие.

, и держится так, что никому в голову не придёт, что он выпускник Принстона. Тоже довольно умный парень, этот Пат. Он много рассказывал мне о том, как Бюро ведёт расследования. И его жена Андреа. Она телепатка. Судя по всему, черт знает сколько времени разрабатывала всякие мелочи для папы. Имеет степень магистра психологии Университета Виргинии. От неё я узнал пропасть всякой всячины. И ещё люди из ЦРУ, конечно, Эд и Мэри Пат Фоли — боже всемогущий, какая потрясающая пара! Но знаете, кто был самым интересным из всех?Он знал.— Джон Кларк?— О, да. Сложнее всего было заставить его говорить. Клянусь, по сравнению с ним Фоли — все равно что Дейзи и Люси Дейзи и Люси — герои комедийного телесериала «Я люблю Люси». Демонстрировался в 1951 — 1961 гг. и был одной из самых популярных телепередач в США.

. Но если уж он кому доверяет, то может порассказать много интересного. Я загнал его в угол, когда он получил Почётную медаль — об этом мельком сообщали по телевидению: отставной флотский чиф-петти-офицер получает свою награду за Вьетнам. Шестидесятисекундный сюжет в обзоре новостей за день. И, знаете, ни один репортёр не спросил его, что же он делал после того, как покинул флот. Ни один. Господи, как же они тупы! Думаю, кое-что было известно Бобу Холцману. Он там был, стоял в противоположном от меня углу. Кстати, довольно умён для журналиста. Папе он нравится, только он не доверяет ему — слишком уж сильно парень старается держать нос по ветру. В общем, Большой Джон — я имею в виду Кларка — очень серьёзный парень. Всюду побывал, много чего сделал и с полным правом носит форменную майку. Как же получилось, что его здесь нет?— Джек, мой мальчик, когда ты доходишь до сути, это видно сразу, — сказал Хенли, придав голосу слегка восхищённый тон.— Когда вы назвали его имя, я понял, что поймал вас, сэр. — Глаза молодого человека на мгновение торжествующе вспыхнули. — Я ведь несколько недель выяснял о вас все, что возможно.— О? — Хенли почувствовал, что у него внезапно похолодело в животе.— Это было совсем нетрудно — все на виду, нужно только верно сложить кусочки. Вроде тех картинок, которые продают для маленьких детей. Знаете, меня давно удивляло, что об этом месте никогда не сообщалось в СМИ...— Молодой человек, если это угроза...— Что? — Джек-младший был немало удивлён тем, что его перебили. — Вы думаете, что я хочу вас шантажировать? Нет, сенатор, я хотел всего лишь сказать, что под ногами лежит так много сырой информации, что невольно задаёшься вопросом: как репортёры умудрились не заметить все это? Помните, есть такая поговорка: даже слепая белка может случайно найти жёлудь? — Он секунду помолчал, и его глаза снова загорелись. — О, до меня дошло. Вы показали им то, что они рассчитывали увидеть, и они этим удовольствовались.— Это не так уж трудно, но всё же их опасно недооценивать, — предупредил Хенли.— Нужно всего лишь не разговаривать с ними. Папа давно уже сказал мне: держи язык за зубами, и не придётся сбивать ноги. Он всегда поручал Арни устраивать утечки. Без указания Арни никто и слова не сказал прессе. Могу поклясться, что СМИ его здорово боялись. Это ведь он отобрал у того парня из «Таймс» пропуск в Белый дом и поставил газету на место.— Я хорошо помню этот случай, — ответил Хенли. Тогда в СМИ поднялась страшная вонь, зато довольно скоро даже «Нью-Йорк таймс» поняла, что отсутствие репортёра в пресс-центре Белого дома влечёт за собой появление болей в самых деликатных местах. Это был наглядный урок хороших манер, длившийся без малого шесть месяцев. Арни ван Дамм обладал более долгой и въедливой памятью, нежели СМИ. Нужно было хорошо подумать, прежде чем садиться играть в покер с прикупом против Арнольда ван Дамма.— Все же к чему ты ведёшь, Джек? Зачем ты сюда приехал?— Сенатор, я хочу играть в большую игру. А здесь, я думаю, именно такую и ведут.— Объясни подробнее, — потребовал Хенли. Необходимо было понять, насколько большую часть картины удалось сложить мальчишке.Джон Патрик Райан-младший открыл кейс.— Прежде всего, это единственное здание, выше частного дома на прямой линии между Агентством национальной безопасности в Форт-Миде и Лэнгли, где находится ЦРУ. Из Интернета можно получить спутниковые фотографии. Я напечатал их все. Вот. — Он подал Хенли небольшой альбом. — Я навёл справки в муниципальных конторах и узнал, что в этом районе планировали построить ещё три офисных здания, но никому не дали разрешения. Причины отказов в документах не указывались, но шума не поднимал никто. Медицинский центр, находящийся поблизости, получил от «Ситибанка» кредиты на очень хороших условиях на строительство по пересмотренным планам. Большинство ваших сотрудников в прошлом работали в разведках. Служба безопасности — отставные военные полицейские от Е-7 и выше. Электронная система безопасности у вас лучше, чем в Форт-Миде. Между прочим, чёрт возьми, как вам вообще это удалось?— У частных лиц намного больше возможностей договориться с подрядчиками. Впрочем, продолжай, — отозвался бывший сенатор.— Вы никогда в жизни не совершили ни одного незаконного поступка. То обвинение в злоупотреблении служебным положением, которое погубило вашу сенатскую карьеру, было полнейшим дерьмом. Любой приличный адвокат, по всей вероятности, добился бы полного его судебного опровержения, но вы не стали защищаться и напрочь вышли из игры. Я помню, что папа всегда ценил ваш ум, и ещё он часто отмечал, что вы очень прямодушный человек. Таких вещей он не говорил, пожалуй, ни о каком другом обитателе Холма. С вами любили работать руководители ЦРУ, вы помогали им добиваться финансирования проектов, когда кое-кто из ваших коллег-сенаторов устраивал истерики. Я не знаю причин, но почему-то многие тамошние обитатели ненавидят разведывательные службы. Папу просто с ума сводила необходимость постоянно заседать с сенаторами и конгрессменами на обсуждениях всякой чуши, при помощи которой удавалось их усмирять. Его бесило множество их любимых никчёмных затей для избирательных округов. Папа просто ненавидел эти посиделки. Всякий раз, когда ему приходилось туда идти, он начинал ворчать за неделю, а потом ещё неделю злился. Но вы много помогали ему, проводя подготовительную работу в самом Капитолии. Однако, когда начались ваши политические проблемы, вы сразу сдались. Лично мне всегда было трудно поверить во всю эту историю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12