Лежа на боку, она просто смотрела на него. Он начал было целовать ее, но остановился. Что-то было не так.
Оссамир прижалась к нему, свернулась в комочек и положила голову ему на плечо. Тонкие, нежные пальцы выписывали на его груди бесконечную спираль. Брофи расслабился и откинулся на подушку. Обида уже прошла. Он хотел быть рядом с ней, и этого было достаточно.
– Не передумал?
Передумал? Как бы не так. Теперь, после смерти Атила, после разрыва с Косарем, после трех месяцев плена, когда ему приходилось плясать под дудку Фандира, Брофи не имел права отказаться. Не мог и не хотел.
Ее гладкая кожа мерцала в темноте. В ее черных глазах затаилась древняя грусть. Не было на свете человека, которого Брофи ненавидел бы сильнее, чем короля Физендрии.
– Разве ты не этого от меня ждала? Чтобы я стал чемпионом?
– С тех пор многое изменилось. – Она помолчала, словно собираясь произнести слова, услышать которые он так ждал. – Ты лишился друзей. Потерял учителя. Ты один. Тебе не на кого рассчитывать.
Брофи хотел спросить о Косаре, узнать, что все ложь, что она никогда не ложилась в постель ни с кем, кроме короля Фандира. Хотел, но не решился.
– Со мной побежит Тидрик. Со сломанной рукой рассчитывать ему не на что, но попасть в девятку он мне поможет. Да и Фанки, может быть, еще передумает.
Оссамир смотрела на него как-то странно, словно решала какую-то важную проблему.
– Дело не только в мальчишках. Король не допустит, чтобы ты победил.
– То есть пойдет на жульничество.
– Ох, Брофи, – прошептала она. – Это же его забава. Неужели ты думаешь, он позволит, чтобы игра послужила кому-то еще?
Впервые за все время в ее голосе прозвучал страх. Но решимость Брофи только окрепла.
– Не важно. Я должен победить. И не когда-нибудь, а именно сейчас.
Он погладил ее по щеке. Волосы Оссамир серебрились с одной стороны и золотились с другой, где горел факел.
Она улыбнулась, и в уголках глаз проступили мелкие морщинки. Но в улыбке не было радости.
– Брофи, я… – Королева поморщилась, чуть застонала и села, прижав руку к животу.
– Что с тобой? – Он соскочил с кровати и опустился на колени.
– Больно, – прошептала Оссамир. – Я не знаю… – Она придвинулась к краю кровати и едва не упала. – О боги…
Опираясь на его руку, королева ступила на пол, сделала несколько шагов и согнулась вдвое.
– Не могу…
– Давай. Присядь. – Он подвел ее к стене, и она опустилась на корточки.– Что происходит?
– Я думала, дело в месячных. – Ее лицо снова скривилось от боли. – Но, кажется, это кое-что похуже. А-а-а… – Она обхватила живот.
Что-то пощекотало его босую ногу. Струйка крови, змеясь по полу, собиралась в лужицу возле большого пальца.
– Посмотри!
Королева опустила голову. Кровь текла по ее бедрам.
– Нет. Не может быть. – Оссамир просунула руку между ног – пальцы стали красными.
– У меня вечные задержки. Но сейчас…
– Что ты имеешь в виду? Ты… беременна?
– О, Брофи… – Она вдруг расплакалась. – О, нет, нет…
Кровь текла не переставая.
Он схватил ее за плечи.
– Ты же говорила, что не можешь иметь детей.
– Я так думала. Но теперь…
Он обнял ее, привлек к себе, чувствуя, как колотится ее сердце, как дрожат плечи, как текут по его щеке ее теплые слезы. Оссамир вцепилась в него, всхлипывая, рыдая, задыхаясь, и Брофи тоже заплакал.
– Я говорила себе, что должна радоваться. Я не хотела детей…
– Что будем делать? Позвать на помощь?
Королева покачала головой. Боль немного отступила, и она попыталась подняться.
– Никого звать нельзя. Мне нужно идти. Оставаться небезопасно.
Брофи удержал ее за руку.
– Подожди. Все поправится.
– Мне так жаль, – прошептала она. – Столько мужчин, и никогда ничего. Ничего. Я уже и не думала, что могу…
Он не ответил, и королева тоже замолчала. Прижавшись друг к другу, они сидели у стены – он на полу, она у него на коленях, мокрых от крови их ребенка. Оссамир то плакала, то затихала и смотрела перед собой в пустоту.
Они не знали, сколько прошло времени, но в конце концов слезы исчерпались. Королева отстранила его и стала подниматься.
– Мне нужно идти. Нельзя, чтобы кто-то увидел меня здесь. Особенно сейчас.
– Подожди.
Он встал первым и принес тазик с теплой водой. Смочил тряпицу и стал бережно вытирать с нее кровь. На лице Оссамир снова появилась отстраненное выражение. В какой-то момент и по его щекам покатились слезы. Кто бы у них родился? Мальчик? Девочка? Кем бы стал их ребенок? Солдатом, ученым, просиживающим часами в библиотеке? И какие глаза были бы у их дочери? Темные и сияющие, как у матери, или…
Когда он закончил, вода в тазике была темно-красная. Брофи отдал королеве свою тунику, а ее накидкой вытер кровь на полу. Испачканные тряпки он засунул в узел со старой одеждой.
Оссамир уже успокоилась. Забрав у него узелок, она подошла к потайной двери. Брофи остался у стены, не в силах сдвинуться с места, не в силах выбросить из головы сверлящую мысль: этот крохотный комочек плоти мог быть его сыном или дочерью.
Положив руку на стену, королева оглянулась.
– Спасибо тебе за доброту.
– Это был и мой ребенок, – прошептал он.
– Знаю. – Проход открылся, но она медлила. – Жаль, что мы не встретились двадцать лет назад. – Голос ее дрогнул. – До Фандира. Я бы хотела встретиться с тобой в Огндариене.
Брофи шагнул к ней, но королева уже переступила порог и закрыла дверь.

ГЛАВА 21

В третий раз колесница везла Брофи в пустыню, но теперь королевы рядом с ним не было. Она лишь известила, что будет на арене. Юноша смотрел на горизонт, смотрел на мускулистые спины рабов, на серый в предрассветных сумерках песок, но видел только одно: окровавленный узелок, с которым Оссамир ушла из его комнаты.
Брофи закрыл глаза и подставил лицо ветру. Он слышал приглушенные звуки пустыни, ощущал грядущий жар солнца. Что он делает здесь? Королева страдает и мучается в своих покоях, а ему нечем заняться, кроме как состязаться в Девяти ступенях? Так быть не должно. Его место не здесь, а там, рядом с Оссамир.
Колесница дернулась и замедлила ход. Брофи открыл глаза – впереди сгрудились другие колесницы. Люди рассматривали что-то. Что-то на земле.
Между камней лежало окровавленное тело. Брофи сжал кулаки–в животе затягивался тугой узел страха. Рабы остановились. Он спрыгнул с подножки, сделал несколько шагов и наклонился над телом.
Тидрику раскроили голову. Капли крови и комочки чего-то серого забрызгали камни. Рот был открыт, остекленевшие глаза смотрели в пустоту.
Его вдруг пробила дрожь. Брофи медленно опустился на колени перед другом. Он видел Селидона на похоронных носилках, белого, как покрывавший его саван. Видел Трента на балконе Креллиса, сохранившего красоту даже после смерти. Видел Атита после смертельного падения на арену. Видел крохотный узелок в руках Оссамир.
Он крепко сжал руку друга. Всколыхнувшийся гнев прогнал навернувшиеся на глаза слезы. Вспомнились первые слова Фанки о Тидрике:
«Храбрости на десятерых, а вот терпения и выдержки маловато. Года через три-четыре стал бы чемпионом, но такой и до шестнадцати не доживет. Девять ступеней – игра суровая, здесь второй попытки не дают».
Да, Тидрик не дожил до шестнадцати. Но не из-за горячности. Из-за него, Брофи.
Он повернулся. За спиной стояли враги – Фи, Шидар, Бесдин и Фагго. Негромко переговариваясь и посмеиваясь, они с любопытством поглядывали на него. Он выпрямился. Шагнул к ним.
– Какой сюрприз, а? – с ухмылкой протянул Фи. – Я-то считал его безмозглым карликом, и вот, на тебе! Вы только посмотрите – целая пригоршня мозгов, и все здесь, на камнях.
– Твоя работа? – спокойно спросил Брофи.
– Без меня управился.
Брофи на мгновение опустил глаза.
– У тебя кровь на колене.
Фи изобразил удивление.
– Неужели? – Он осторожно дотронулся до красного пятнышка, поднес палец к губам, лизнул. – Так и есть. М-м, вкус золота.
Странно, но Брофи подумал о Косаре. Как легко и бесстрастно обезглавил керифянин подосланного Креллисом убийцу. Тогда Брофи счел его поступок отвратительным. Сейчас, глядя, как Фи пробует на вкус кровь Тидрика, он впервые понял, что мог бы поступить так же: спокойно отрубить человеку голову.
– Я не стану убивать тебя сегодня.
Он не узнал собственный голос – хриплый и слегка дрожащий от ненависти. Не узнал, потому что все эмоции ушли, и в груди осталась леденящая пустота.
Его слова были встречены смехом.
– А я так переживал, – ухмыльнулся Фи.
– Я не убью тебя, но ты сам об этом пожалеешь. – Брофи посмотрел ему в глаза. – Обещаю, твоя кровь тоже прольется.
Они снова рассмеялись, только у Фи это получилось неубедительно. Он похлопал по плечу Фагго.
– Уж не чемпионом ли здесь воняет?
Все четверо вернулись к своим колесницам. Брофи проводил их долгим взглядом, потом подошел к Тидрику и произнес короткую молитву.
– Да унесут Перемены Года моего отважного друга в страну, где небо прекрасно и чисто, где зимой не стыло, а летом не душно.
Он поднялся на колесницу, и рабы Оссамир повезли его к статуе обезьяны, мимо ухмыляющегося у фигуры льва Фи и прячущего глаза Фанки у фигуры сокола.
Не считая рабов, рядом никого не было. Через какое-то время Фанки все-таки не выдержал и направился к нему, но подходить близко не стал, а остановился в нескольких шагах.
– Я только хочу, чтобы ты знал… Если бы дела обстояли иначе… – Он вздохнул. – Ты изменил мое отношение к игре. Я этого не забуду.
– Ты уже забыл.
Кузен короля нахмурился.
– А что бы ты сделал на моем месте?
– То же, что делаю сейчас.
– Мне нужно думать о семье.
Брофи кивнул.
– Семья есть у каждого, и нам всем нужно об этом думать.
Фанки покачал головой.
– Хочу предупредить, что до арены мы тебя трогать не будем. Ни я, ни мои братья. А потом… – Он пожал плечами, избегая смотреть другу в глаза. – В общем, ты имей в виду.
Брофи сдержанно кивнул.
Фанки открыл было рот, но так ничего больше и не сказал и, покачав головой, побрел назад,
– Фанки.
Кузен короля обернулся.
– Держись от меня подальше. – Глаза Брофи холодно блеснули. – Сегодня пощады не будет. Ни тебе. Ни кому другому.
Фанки невольно попятился, оступился и, не сказав ни слова, поспешил на свое место.
Прозвучал гонг, и из-за вершин далеких холмов показались первые лучи солнца. Следующие шесть часов Брофи полностью сосредоточился на дыхании. Жар солнца был мелочью в сравнении с тем пламенем, что бушевало внутри.
Со вторым ударом гонга он сразу взял максимальный темп и уже через несколько минут обошел Фанки. Его целью был Фи.
Заметив приближающегося врага, Фи замедлил шаг, чтобы приготовиться к атаке. Брофи добавил, и, прежде чем остальные успели сообразить, что к чему, было уже поздно. Фи попытался остановить его, но промахнулся. Впервые за все время Брофи показал свою настоящую скорость. Противники остались за спиной.
Он знал, что им его не догнать. Теперь оставалось только сохранять дистанцию. Брофи видел соперников раньше и знал, на что они способны. Дыхание оставалось ровным, ноги отмеряли милю за милей. Отрыв понемногу увеличивался. И это только начало, думал он. Сегодня Физендрия наконец увидит, на что способен гражданин Свободного города.
За час он прошел половину пути и чувствовал себя отлично. Ближайшие преследователи давно исчезли из виду, однако Брофи не сбавлял ход. Впервые он чувствовал, что бежит не просто так, а делает это ради Огндариена. Он пройдет все ступени. Он…
Резкая боль обожгла бедро, и Брофи покатился по острым камням. Быстрый как кошка, он вскочил и огляделся, рассчитывая увидеть змею или скорпиона. Никого. Может, камень?
Стрела лежала на земле, в нескольких шагах у него за спиной. Брофи выпрямился. Пробежал взглядом по горизонту. С обеих сторон его окружали каменистые холмы с громадными, в половину человеческого роста, валунами. За ними могли скрываться лучники. Слегка прихрамывая, он вернулся к стреле и поднял ее. Наконечник был притуплён.
Ну конечно! Фандир вовсе не хотел убивать его. Король задумал другое: отобрать у него победу, публично унизить чужака на арене накануне вторжения армии в Огндариен.
Он осмотрел ногу, потер ушибленное место и снова огляделся, ожидая второго выстрела. Никто не стрелял. Брофи снова побежал, но теперь уже прихрамывая. Еще три или четыре таких попадания, и он не сможет не только бежать, но и идти. Скорость упала. И не только из-за боли, но и потому, что теперь приходилось постоянно озираться по сторонам.
Вторая стрела ударила в спину на узком спуске в долину. Брофи охнул, споткнулся и упал, до крови ободрав колени. Дыхание сбилось. Третья стрела ударилась о камни справа.
Заставляя себя забыть о боли, Брофи метнулся к валунам, откуда стрелял невидимый лучник. Никого. Он негромко выругался. Осмотреть всю долину было невозможно, не потеряв уйму времени и не рискуя отстать от основных соперников. Но и подставить стрелкам спину он тоже не мог.
За спиной зашуршал песок. Брофи резко повернулся на звук и побежал. Перепрыгнув выступ, он увидел безоружного мужчину, карабкающегося вверх по западной стене долины.
– Ты теряешь драгоценное время.
Косарь появился, как всегда, словно ниоткуда. В одной руке он держал лук, в другой тонкий кинжал. Одним движением перерезав тетиву, керифянин бросил лук к ногам Брофи. Юноша открыл рот.
– Приношу извинения. Прошлой ночью я проследил за шестерыми, но сегодня утром смог найти только пятерых. – Косарь бросил взгляд на убегающего стрелка, силуэт которого четко обрисовался на фоне голубого неба и пропал, когда лучник перевалил через край обрыва. – А этого спугнул ты. – Он убрал кинжал в ножны.
– Я думал, тебя уже нет в Физене.
– Надеюсь, так думали все.
Брофи кивнул.
– Почему ты их не убил? – Он посмотрел на сломанный лук.
Косарь пожал плечами.
– И сам не знаю. Решил, что, раз они не опасны, пусть возвращаются домой. – Он взглянул на солнце. – Время уходит, а отрыв у тебя не такой уж большой.
Брофи замялся. Косарь выжидающе посмотрел на него.
– Я увижу тебя на арене?
– На арене меня никто не увидит, – ответил керифянин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68