Диллон выдвинул складной стул, поставил его в нескольких сантиметрах от ее колен и сел на него задом наперед, положив руки на спинку.– Ладно, выкладывай!– Что выкладывать?– О Боже, – раздраженно воскликнул он. – Мы что, опять будем играть в кошки-мышки?– Это ты играешь. Я ни во что не играю. Я хочу уехать домой.– Минуту тому назад ты хотела работать.– Перестань надо мной издеваться!– Тогда рассказывай.– Что ты хочешь знать?– Для начала объясни, почему два человека заявляют о том, что Грэм – их сын?– Потому что каждый из них здорово бы выиграл, если бы Грэм оказался их сыном. Хатч получил бы почку, а Нил – наследника. – Когда Диллон с удивлением посмотрел на нее, она ответила: – После того несчастного случая, когда Айвену отрезало ноги, Нил не может иметь детей.Диллон наконец понял, однако не был удовлетворен ее объяснением.– Все равно я не могу понять, Джейд. Мужчины не так-то просто признают свое отцовство. Обычно все бывает наоборот.– Тут необычные обстоятельства.– Ты что, спала с ними обоими?– Нет.– Значит, у них нет оснований претендовать на Грэма?Она промолчала.– Кто отец Грэма, Джейд?– Я не знаю!– Значит, ты все-таки спала с ними обоими?– Нет!– Черт подери, – завопил Диллон. – Ты мне что-нибудь объяснишь?– Они меня изнасиловали.Эти слова в маленькой комнате прозвучали оглушительно громко. Они еще звучали в ушах Диллона, а когда он молча уставился на Джейд, она закрыла лицо руками.– Они меня изнасиловали, – сказала она тихо. – Они меня изнасиловали.Диллон запустил все десять пальцев в свою шевелюру и откинул волосы со лба. Затем опустил руки и хлопнул ими по бедрам. Он хотел знать, он заставил ее рассказать, но не рассчитывал услышать такое!Он думал услышать признания исправившейся непутевой девчонки или застенчивой и скрытной девушки, которая боролась с собственной робостью, вступая в случайные связи. Наконец о бунтарке, протестующей против деспотичных родителей. Но такого он не ожидал!– Когда же это было, Джейд?– В феврале, когда я училась в выпускном классе. В тот день я узнала, что нас с Гэри наградили полной стипендией для учебы в университете.– Гэри! – Черт побери, он уже думал, что знает всех участников этой драмы, а тут она назвала еще одного.– Гэри Паркер, – сказала Джейд. – В школе мы очень любили друг друга. Но это было большее, чем просто первая любовь. Мы собирались пожениться и вместе изменить мир.Тихо, монотонно, бесстрастно Джейд поведала ему об их отношениях.– Мы так много ждали от будущего. Я очень его любила.– А он не мог быть отцом Грэма?Джейд взглянула в окно, которое к этому времени превратилось в лиловый квадрат.– Нет. Когда они меня изнасиловали, я была девушкой.– Черт возьми! И они двое вышли сухими из воды?Она опять взглянула на Диллона.– Их было трое. Третий – Ламар Гриффит. Застенчивый, робкий парнишка, пошел с ними, чтобы не ударить в грязь лицом перед Нилом.– Он тоже все еще живет в Пальметто?Она рассказала ему о судьбе Ламара. После продолжительного молчания Диллон произнес:– Я понимаю, что это была затея Нила.– Да! – гневно согласилась Джейд. – Он у них был заводила. Если бы не он, ничего бы не случилось. Однако Хатч и Ламар могли бы остановить его. Вместо этого они тоже приняли участие в насилии и бросили меня там.– Бросили тебя?– Мы с Донной Ди ехали к Гэри. Я хотела ему сказать о стипендии. По дороге у нас кончился бензин…Диллон выслушал ее рассказ о том ужасном дне. Она не упустила ни одной подробности. Хотя прошло столько лет, Джейд помнила все, как будто это случилось вчера.– Когда они увезли меня, я была просто в бешенстве. Мне стало страшно, когда Нил не свернул к дому Гэри. Вместо этого они поехали к каналу, где раньше ловили рыбу. Он приказал всем выйти из машины. Я не хотела, но они выволокли меня силой.– А те двое так и вели себя как покорные овечки?– Ты не представляешь, насколько они были под влиянием Нила. Они бы сделали все, что угодно. Он всем раздал банки с пивом. Я отказалась. Когда они выпили, я спросила, можем ли мы ехать. Нил ответил. «Пока нет» Я спросила. «Почему?» – и он ответил… – Голос у Джейд осекся. Она посмотрела вниз. – Он сказал. «Потому что, прежде чем мы поедем, мы все трое тебя трахнем»Диллон сцепил руки и, поставив локти на спинку стула, прижал кулаки ко рту. Он прикрыл глаза, жалея, что вызвал Джейд на этот страшный разговор. Больше всего на свете ему хотелось при удобном случае съездить по самодовольной роже Нила.– Я ни минуты не сомневалась, что он действительно собирался это сделать. – Голос Джейд звучал глухо. Диллон чувствовал, что она сейчас не здесь, а там, в том холодном, дождливом февральском вечере.– Я повернулась и побежала, но Нил догнал меня и схватил за волосы. Мне было больно. Я закричала, на глазах выступили слезы. Я пыталась освободить волосы, но не смогла. Руки у меня были подняты, и он обхватил меня за талию и бросил на землю. Было холодно и мокро, – она поморщилась, – очень плохо пахло, какой-то тухлой рыбой. Хатч закричал: «Нил, ты что, с ума сошел?» А Нил ответил: «Мы сделаем то, что я сказал. Заткнись и помоги мне. Держи ей руки».Я плакала и кричала: «Нет, нет!» Кроме Нила, я никого не видела. Я ударила его, тогда Хатч сел рядом с моей головой и схватил меня за запястья. Он прижал их к земле у меня за головой. Нил наклонился надо мной и велел заткнуться. Он несколько раз ударил меня по лицу.Ламар сказал: «Нил, ты что, взбесился?» Нил обернулся, посмотрел на него и сказал: «Лучше помоги, а не веди себя как тряпка. Ничего с ней не будет». Ламар отступил. Я не видела его, но слышала, как он сказал: «Она же плачет». Тут Нил просто рассвирепел и сказал: «Хочешь получить свою порцию или нет? Если нет, вали отсюда подальше».Нил навалился на меня. Он раздвинул мне ноги и уперся коленом в бок. Я закричала. Он опять меня ударил. Я пыталась брыкаться. Тут-то и Ламар взял меня за ноги. Я не могла пошевелиться. Я стала умолять их не делать этого.«Заткните ее, – сказал Нил. – Я не могу слышать этот вой, бабские вопли». Хатч схватил мои запястья одной рукой, а другой закрыл мне рот. Я повернула голову и старалась глазами умолить Хатча помочь мне, но он не смотрел мне в глаза. Он смотрел на Нила.Диллон сидел с каменным лицом. Он ничего не говорил. Секунду Джейд теребила застежку на ручных часах. В комнате стало так тихо, что было слышно, как они тикают.– Нил разорвал мою блузку. Бюстгальтер застегивался спереди. Он расстегнул его и сдернул. Я помню… я помню, мне было невыносимо стыдно лежать в таком виде. Я закрыла глаза. Я так сильно прикусила язык, что почувствовала вкус крови. Он сказал: «Неплохо смотрятся сиськи Джейд Сперри».Она всхлипнула, но слез не было.– Я думала, что умру. Я хотела умереть от обиды и унижения… Нил, которого я ненавидела… – Джейд закрыла рот ладонями, как будто ее тошнило, однако продолжала, речь звучала глухо. – Он положил на меня свои руки. Он мял, и щипал, и сжимал меня. Это было ужасно: очень больно и унизительно. Затем он нагнулся и впился в мой сосок. Было очень больно.Диллон вскочил со стула. Он засунул руки в задний карман своих потрепанных джинсов и начал метаться по комнате, как бы ища выход. Внутри него все клокотало. Ему хотелось ударить по чему-нибудь, что-то разбить, размозжить. Джейд, по всей вероятности, не замечала его реакции. Она продолжала свой жуткий рассказ:– Нил смеялся, когда встал на колени и расстегнул брюки. Он спустил их и взял руками член. Сказал: «Хорошенький, правда? Клянусь, твое гнездышко горит от нетерпения». В это время Хатч заволновался: «Ладно, Нил, поразвлекся и хватит. Отпусти ее». – «Отпустить? – сказал Нил. – Черта с два. Развлечение еще впереди». Нил задрал мне юбку. Я крутилась во все стороны, чтобы он не смог снять колготки. Он торопился. Ламару пришлось помогать ему. Затем Нил…Диллон стоял у окна, невидяще глядя в небо. Когда она замолчала, он обернулся и посмотрел на Джейд. Она сидела, подперев голову одной рукой, другой массировала виски.Диллон подошел к стулу, повернул его и сел к ней лицом. Он молчал и с трудом подавил в себе желание дотронуться до нее. Одно его присутствие поддерживало ее. Он все принял очень близко к сердцу. Она опустила голову и, облизнув сухие губы, продолжала:– Нил плюнул себе на ладонь и размазал слюну по члену. Он сказал: «Могу побожиться, что ты любишь сосать петушок. Небось сосала у Паркера? Придется тебе постараться и для меня. – Джейд закрыла глаза, как бы благодаря Бога. – Он этого не сделал, – сказала она охрипшим голосом. – Ему было нелегко, но он вошел в меня. Я думаю, он удивился, что я девушка, потому что посмотрел мне в лицо и рассмеялся. Потом наклонился ко мне и прошептал: „Славная победа. Значит, все-таки твоя ягодка достанется мне“. Причем сказал таким тоном, как будто мы заговорщики. Затем он… – Джейд еще ниже опустила голову. – Он нажал очень сильно, и мне стало очень больно.На стройке загорелось автоматическое освещение. Сине-белый свет частично проникал сквозь окна, но основная часть помещения была погружена во мрак, в котором тихо шелестел ее голос.– Я думала, этому никогда не будет конца. Потом я поняла, что он кончил довольно быстро. Когда он оторвался, то вымазал спермой мне живот. Потом взглянул на Хатча и усмехнулся: „Я тебе лыжи смазал“. Они поменялись местами. Когда Хатч убрал руку от моего рта, я опять попыталась закричать, но у меня не было сил. Мне еле удалось поднять руку. Когда Хатч склонился надо мной, я расцарапала ему лицо. Он выругался и схватился за щеку. На его пальцах осталась кровь. Это его разозлило. Он буркнул: „Нил, держи ей руки“. Нил схватил меня за руки и держал их у меня над головой. Хатч был единственный, кто меня поцеловал. Сначала я подумала, что этим все и кончится. Он чуть не раздавил меня, и его язык все дальше проникал мне в рот. Меня тошнило. Внутри меня все кричало, но единственный звук, который я могла издать, был слабый писк, вроде кошачьего мяуканья. Я слышала, как сзади гогочет Нил. „Давай, начинай, Хатч. О черт! Я уже опять захотел. Даже у Ламара встал“. Ламар нервно захихикал. Я закричала, когда в меня вошел Хатч. Он был намного грубее, чем Нил. Мне казалось, что у меня внутри все разрывается, из меня текла кровь. Я чувствовала это.– Скоты, – прошипел Диллон. Его лицо исказилось, он стучал кулаками по коленям.– Когда Хатч кончил, он откинулся и издал мерзкий звук, как крик осла. Я как сейчас вижу его обнаженные зубы. Он был такой безобразный, такой противный. Затем он свалился на меня. Я не могла дышать, но чувствовала на шее его горячее дыхание. От него несло пивом, и я почувствовала приступ тошноты, но боялась, что если не сдержусь и меня вырвет, то захлебнусь. Поэтому я сдержалась.Последним был Ламар. К тому времени у меня не было сил сопротивляться. Мне показалось, что Ламар готов заплакать, когда посмотрел на меня. Он расстегнул брюки, но стоял в нерешительности. Нил сказал: „B чем дело? Дай посмотреть, как ты справишься с этим делом“. – „Я не знаю, Нил, стоит ли?“ Голос Ламара дрожал и звучал неуверенно. Это было на него похоже.Поскольку Хатч уже доказал свои способности, то чувствовал себя игриво. „Черт возьми, мы так и думали, что этот размазня попытается увильнуть“.– „Я не размазня“ – закричал Ламар. Думаю, что даже тогда он в душе боролся со своей сексуальной двойственностью. Он понимал, что ему необходимо или участвовать в этом, или же он станет объектом их постоянных насмешек, поэтому он… тоже…Когда он натянул брюки, двое других зааплодировали. Я знала, что для Ламара это был первый опыт. Он не знал, как и куда… Он все время тыкал в разные места. Мне было больно, все болело. Когда он попал, он действовал быстро и энергично, как животное. На лице выступил пот. Нил все время отпускал шуточки и смеялся над „техникой“. Наконец и он кончил.Он засмеялся оттого, что справился с задачей, но, когда увидел мое лицо, улыбка исчезла. Я думаю, Ламар понимал, что они натворили. В его глазах была мольба о прощении. Но я не простила его ни тогда, ни когда встретилась с ним через несколько лет.– Когда это было? – спросил Диллон. Она коротко рассказала ему о похоронах Митча Хирона и о неожиданной встрече с Ламаром.– Я до сих пор не простила его, никого из них не простила.После продолжительного молчания Джейд подняла голову.– Ты не передашь мне салфетку? – Диллон нашел коробку с салфетками на краю стола и передал ей. – Спасибо.Она взяла салфетку не для того, чтобы вытереть глаза: за время всего рассказа она не пролила ни единой слезинки. Она вытерла вспотевшие ладони.– И они тебя там оставили?– Да. – Джейд горько рассмеялась. – Как в дешевом боевике. Нил перед тем, как уехать, выкурил сигарету. Я помню запахи – серы от спички и табачного дыма. Я свернулась клубочком. В этот момент я как бы окаменела, Я помню не столько боль, сколько это чувство оцепенения. Они обсуждали, что со мной делать, и решили, что у меня хватит сил добраться до города. Ламар спросил: „А что мы скажем, если кто-нибудь узнает, что произошло?“ Нил ответил: „А кто расскажет? – Ты?“ „Нет, конечно“. – „Тогда чего ты волнуешься?“Хатч спросил, что им делать, если я расскажу обо всем. Нил просто рассмеялся. Он сказал, что я не расскажу, потому что не захочу, чтобы мой „любимый“ – они имели в виду Гэри – узнал об этом. Он сказал, что я сама напрашивалась на это, потому что заигрывала с ними со всеми. Конечно, Хатч с Ламаром согласились с ним, потому что именно этого он от них и хотел, ну и также чтобы оправдаться в собственных глазах за свой поступок.Я думаю, что у Нила не было никаких угрызений совести и что он не чувствовал никакой вины. Он абсолютно аморален. У него нет совести. Он хотел проучить меня за то, что я любила Гэри, а не его. И кроме того, он хотел отомстить Гэри за то, что тот одержал над ним победу в дурацкой драке. Так что одним поступком он сделал два дела. Он считал, что имеет такое право, потому что он Патчетт.– Тебе надо было сразу обратиться в полицию.Джейд снова горько рассмеялась.– Диллон, ты ведь меня мало знаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59