Что тут можно было сказать?
— А я ведь и когда туда ехали ничего не помнил… — вдруг задумчиво проговорил Фил.
Он поднял глаза, в них искоркой сверкнула смешинка, и всем сразу стало ясно — да он же просто валяет дурака! Друзья с облегчением рассмеялись.
— А как меня зовут?.. — снова начал было Фил.
— Да кончай ты… — отмахнулся смеющийся Белов.
— Зоофил… — хмыкнул Пчела.
— А Кота-то ты порвал! — похвалил друга Космос.
— Ну! Как грелку прямо! — поддакнул Саша.
— Угу, только грелка дала сдачи… — невесело усмехнулся разбитыми губами Фил и, кряхтя, полез в машину.
XX
Когда в ангаре вспыхнула всеобщая драка, Каверин стал пробираться к машинам. «Черт, все-таки зря я сюда приперся! — распихивая локтями дерущихся, думал раздраженный старлей. — А все Муха, чтоб ему…»
Тут прогремели выстрелы, началась паника, и Каверин удвоил свои усилия. Он хорошо представлял, что может за всем этим последовать — появится милиция, начнутся разборки… Нет, встреча с коллегами никак не входила в его планы на вечер. Надо было срочно отсюда сваливать!
Он добрался до вертолета и оглянулся в поисках своих. Ни Мухи, ни Шведа, ни остальных Каверин не увидел, зато он увидел, как Белов с компанией тащили к машине своего полуживого друга. Старлей шагнул за корпус вертолета — они пробежали мимо, не заметив его. Через минуту их «Линкольн» сорвался с места.
— Володя! — к нему с вытаращенными глазами подскочил взъерошенный Фома. — Там Муха…
— Ну что еще? — недовольно спросил милиционер.
— Там Муху убили…
— Что?!! — Каверин рванул назад, к рингу.
— Какой-то хрен седой… с «тэтэшником»… Пацаны его взяли… Там они… — семеня следом, пояснял Фома.
Муха лежал на спине, раскинув руки, и, неподвижно глядя в высокий сводчатый потолок ангара, едва заметно улыбался.
«Доигрался, раздолбай…» — с мимолетным раздражением растерянно подумал Каверин.
Он присел над телом брата на корточки и откинул в стороны полы его куртки. На левой стороне груди алело огромное кровавое пятно.
Оно выглядело ужасающе. Каверина охватил мгновенный приступ отчаянья и ярости. Обхватив обеими руками голову, старлей прикрыл глаза.
«Серега… Как же так? Вот суки! Суки! Кто посмел? Кто?!.»
И тут вдруг, как озарение, пришла спасительная догадка — Белов! При этом Каверина нисколько не интересовало — мог ли в самом деле Белов совершить это убийство.
Но он был абсолютно уверен в одном: так или иначе, но причиной смерти его брата был именно Белов! А значит, он и ответит за эту смерть!
Старлей поднялся на ноги и окинул холодным взглядом понурившуюся братву. Его мозг моментально проанализировал и просчитал ситуацию. Уже через минуту в голове выстроилась цепочка всех его шагов на несколько дней вперед. План был готов — настала пора действовать!
— Ствол где? — мрачно спросил он.
— Вот… — кивнул Швед на валявшийся у его ног ТТ.
— Никто его не трогал? — Нет.
— Отлично, — Каверин натянул перчатки и, осторожно подняв пистолет за ствол, сунул его в пластиковый пакет. — Где этот стрелок?..
К нему подтащили упирающегося седого со скрученными за спиной руками.
— Мать вашу, мужики, я же в воздух стрелял! — возмущенно кричал он. — Не я это, гадом буду!.. Это пацан какой-то, он рядом со мной стоял!
— Заткнись! — цыкнул Каверин и сунул седому под нос свое служебное удостоверение.
Увидев милицейские корочки, тот моментально изменил тон. Его отпустили, и седой умоляюще приложил руки к груди.
— Нет, ну вы поймите, товарищ… У меня же и в мыслях ничего такого не было, я только остановить хотел… И потом, я вверх стрелял, клянусь, — вы же все это проверите…
— Какая разница, — раздраженно поморщился Каверин. — За незаконное хранение огнестрельного — пятерка как минимум, даже если ствол чистый.
Вдруг на седого кинулся Швед.
— Это ты, сука, Муху завалил! — яростно зарычал он, схватив и без того дрожавшего от страха мужика за грудки.
— Тихо! — рявкнул Каверин и отпихнул Шведа от седого. — Тихо, говорю, тихо… — уже спокойнее повторил он, осаживая жестким взглядом взбешенного Шведа.
— Вот что, орел молодой… — поманил старлей седого в сторонку. — Значит так — ствол твой я конфискую. Ты сейчас едешь домой и говоришь супруге, чтобы не волновалась. А утром — на самолет и чтоб месяц в Москве не показывался, понял? Потом я тебя сам найду, когда можно будет вернуться…
— Конечно, конечно, — энергично закивал головой седой. — Я готов, честное слово… Хотите, прямо сейчас поедем — я заплачу, сколько скажете…
— Об этом мы с тобой после поговорим, — Каверин строго взглянул на жалко улыбающегося мужчину. — А пока чтобы духу твоего здесь не было!.. И главное — не трепись ни с кем, ты понял? Все, дуй отсюда, голубь!
Седой, с трудом веря в такую удачу, рысцой припустил к своей машине, а Каверин повернулся к братве и уверенно скомандовал:
— Все, поехали!..
Каверин вернулся в ангар ранним утром — уже в милицейской форме и, разумеется, без люберецкой братвы.
На месте преступления работала следственная бригада. Эксперты осматривали площадку, подбирая и складывая в пластиковые пакеты все, что могло хоть как-то помочь раскрытию убийства.
Возглавлял бригаду неплохо знакомый Каверину следователь прокуратуры Сиротин — совсем ещё молодой мужик, но уже неопрятно-толстый и какой-то рыхлый. Он встретил старлея у входа в ангар и с участливо-кислой миной протянул ему руку. Каверин понял: Сиротину уже известно, что убитый — его родственник.
— Где он? — хмуро спросил милиционер.
— Пойдем… — кивнул куда-то в сторону следователь.
Они подошли к закрытому казенной простынкой телу. Сиротин не без труда нагнулся и откинул край покрывала. Теперь глаза Мухи были закрыты, руки сложены на груди и перевязаны бечевкой. Исчезла и еле заметная улыбка — за ночь смерть стерла с его лица все следы былых страстей и эмоций.
Каверин молча смотрел на брата, и в его сердце не было ни жалости, ни злости. Он просто ждал. Ждал удобного момента, чтобы начать действовать.
— Сочувствую… — пробормотал, наконец, следователь, стягивая с головы кепку.
— Так судьба распорядилась… Знаешь, он словно сам смерти искал, — задумчиво проговорил Каверин.
Он ещё помолчал немного и повернулся к Сиротину:
— Оружие нашли?
— Нет, — уныло покачал головой тот. — Даже гильз не нашли, как испарились…
— Подобрали, значит, злодеи-преступники… — недобро хмыкнул милиционер и коснулся рукава Сиротина. — А знаешь, Леш, я ведь, наверное, смогу тебе помочь в этом деле. Давай-ка отойдем в сторонку…
XXI
На второй день после драки в аэроклубе Белов собирался в институт. Сегодня должно было решиться — примут у него документы на вечерний или нет.
Он сидел на пуфике в прихожей и пытался завязать шнурки. Сделать это было непросто — у ног крутился щенок, хватая хозяина то за шнурки, то за штанину, то за пальцы. Саша, засмеявшись, схватил мастифа за уши и наклонился к самой его морде.
— Ну что, Вень, пойдешь вместе со мной в институт, а?
— Комиссию пугать! А, Венька?.. — Белов вскинул голову и крикнул матери: — Нет, мам, мне «Венька» не нравится! Ну какой он Венька?.. Он — Вулкан! Вулканище!.. Да, Вулкан? — он потрепал собаку по голове и поднялся. — Ну все, я пошел!
— Саня, возьми зонт, дождь будет! — отозвалась с кухни Татьяна Николаевна.
— Да ладно! Не сахарный — не растаю! — взял папку с бумагами и шагнул к выходу.
— Погоди, я принесу…
— Не надо, мам, я ушел!
Через секунду она появилась в прихожей с зонтом в руках, но увидела захлопывающуюся дверь. Женщина вздохнула и наклонилась к щенку.
— Тоже мне — Вулкан!.. Ну что, Вулкан, будем дружить?
Вдруг зазвонил телефон. Мама легонько потрепала собаку по загривку и сняла трубку.
— Здравствуй, Валера. Нет, он в институт пошел. Да вроде обещали принять на вечерний… В виде исключения — как воина-интернационалиста, что ли… Вернется? Часа через полтора, наверное… Ну конечно заходи! До свиданья.
Только она положила трубку, как раздался звонок в дверь.
— А вот и хозяин твой за зонтиком вернулся… — подмигнула она щенку, взяла зонт и вернулась в прихожую.
Татьяна Николаевна открыла дверь и оторопела. На пороге стояли двое милиционеров в форме, а за ними — ещё двое в штатском.
— Вы к кому? — растерянно спросила она.
— Здравствуйте, — холодно кивнул первый милиционер. — Белова Татьяна Николаевна?
— Да…
— Капитан Касьянов, разрешите войти? — не дожидаясь ответа, капитан двинулся прямо на женщину, ей волей-неволей пришлось посторониться.
— А что случилось? — спросила она его в спину.
— Ваш сын дома?
— Нет, а в чем дело? — она тревожно заглядывала в глаза то одному, то другому. — Скажите же — что случилось?..
— Татьяна Николаевна, ваш сын обвиняется в убийстве по сто второй статье, — официальным тоном сообщил молодой в цивильном костюме.
— Да вы что?! — ахнула она.
— Покажи ордер, — кивнул он другому штатскому.
Тот открыл папку, вынул ордер и протянул его Татьяне Николаевне. Зажав зонтик под мышкой, она трясущимися руками взяла бумагу.
— Простите, нам придется тут у вас небольшой беспорядок навести… — извинился тот, что вручил ей ордер. — Ничего не поделаешь — служба.
А капитан тем временем уже побывал на кухне, заглянул в туалет, в ванную, снова появился в прихожей и коротко приказал:
— Ты давай здесь, а Васильев — в ту комнату. Лейтенант, иди за понятыми.
Татьяна Николаевна с ордером и зонтиком в руках остановила штатского.
— Вы что-то напутали!.. Какое убийство?! Он только из армии пришел, в институт собирается…
— Да вы успокойтесь, пожалуйста, — участливо кивнул мужчина. — Пройдите в комнату, присядьте… Давайте мне зонтик. Я вам сочувствую, правда.
— Это недоразумение, ребята, это недоразумение… — повторяла как заведенная Татьяна Николаевна. — Это просто какое-то недоразумение…
А в это время в Сашин подъезд вошел Космос. Лифт поднял его на нужный этаж, он шагнул на лестничную площадку и увидел милицейского лейтенанта, названивающего в чью-то дверь. Тот оглянулся на шум остановившегося лифта и воскликнул:
— О! Ну-ка иди сюда! Космос не двинулся с места:
— А что такое?..
Милиционер сам подошел к нему и строго спросил:
— Местный? Документы есть?
— У меня только права.
— Давай, — протянул руку лейтенант. Космос подал ему права. Милиционер раскрыл документ и весело взглянул на него:
— Это что за имя такое — Космос?
— Греческое, — буркнул он.
Лейтенант сунул корочки в карман и скомандовал:
— Пошли, Марс, понятым будешь.
— Не-е-е, — покачал головой Космос, — я спешу, извините…
— Давай без разговоров, я тебя долго не задержу. Пойдем-пойдем… — и лейтенант решительно направился к квартире Беловых.
Когда Космос переступил порог, шмон в квартире уже шел полным ходом. Он сунулся в одну комнату, в другую — везде вовсю орудовали шустрые ребята в штатском. В прихожей появился второй понятой — встревоженный старик, сосед Беловых:
— Что у вас стряслось. Танечка? Сашка набедокурил?
Из кухни выглянула заплаканная Татьяна Николаевна, увидела Космоса и кинулась к нему:
— Космос, что же это?..
— Спокойно, тетя Таня, спокойно… — он обнял испуганную женщину, проводил на кухню и усадил на табурет. — Все уладится, вот увидите…
— Вы же с ним всегда вместе, Космос? А эти говорят, что убил он кого-то… Ты видел?
— Да ошибка это, ошибка! Бред какой-то! — он присел напротив и подал стакан воды. — А он где?..
— В институт ушел. Вот только он ушел — эти заходят и говорят: убил кого-то… — Татьяна Николаевна снова заплакала.
На кухню заглянул лейтенант.
— Понятой, ты где? Ну-ка давай в комнату. Вы тоже, пожалуйста.
— Тетя Таня, вы успокойтесь только, все будет хорошо, — Космос поднялся и пошел за лейтенантом.
В Сашиной комнате царил жуткий кавардак. Полки вдоль стены были пусты — книги грудой лежали на столе, валялись на полу. В аквариуме плавала модель самолета. Тахта была завалена разбросанной одеждой. В шкафу осталась только парадная форма сержанта погранвойск. Капитан торжественно вынул её и осторожно, двумя пальцами через платок, достал из внутреннего кармана кителя пистолет.
— Та-а-ак… — довольно протянул он. — Понятым видно? Фиксируем, — и он начал деловито и споро диктовать примостившемуся на краешке стола штатскому. — Пистолет ТТ, калибр — девять миллиметров, одна обойма, восемь патронов… Отчетливый запах пороха. Срочно проверить ствол по нашей картотеке…
Татьяна Николаевна смотрела на пистолет круглыми от испуга глазами.
— Космос… — беспомощно пробормотала она. — Что же это, Космос…
— Спокойно, тетя Таня, вы только не нервничайте, — вполголоса ответил он, взяв её за руку.
Космос уже решил, что и как ему надо делать. Протокол он не подпишет — без его подписи эта бумажка не будет иметь никакой силы. А смогут ли менты его заменить — это ещё вопрос! Изъятие-то пистолета уже произведено, и новый понятой видеть его никак не мог! Это обстоятельство могло стать отличной зацепкой для Сашки.
Штатский за столом закончил оформлять бумаги и протянул ручку соседу Беловых:
— Протокол изъятия подпишите, пожалуйста. Да вы не переживайте, это простая формальность.
Вот здесь…
Виновато взглянув на окаменевшую Татьяну Николаевну, старик трясущейся рукой поставил подпись. Оперативник подал ручку Космосу.
— Теперь ты.
— Я не буду, — мотнул головой Космос. — Надо ещё доказать, что это его пистолет.
Милиционеры переглянулись. Грозно нахмурившись, к парню шагнул капитан.
— Причем здесь это — его, не его? Ты факт изъятия видел? Вот и зафиксируй то, что видел.
— Я не видел, — опустив глаза, угрюмо сказал Космос и отошел к окну.
— Как — «не видел»?! Ты что, слепой?! — рявкнул капитан.
Космос молчал, поглядывая в окно.
— Ты что это имеешь в виду, а?.. — угрожающе поднялся из-за стола штатский. — Как его фамилия? — бросил он лейтенанту.
Тот замешкался, полез в карман за правами, и тут Космос увидел, как из остановившегося автобуса на противоположной стороне улицы вышел Белов. Космосу хватило пары секунд, чтобы оценить этот факт и понять, что за этим последует:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19