— Ну, что ты на меня так смотришь?.. — пожала плечами она. — Ты же прекрасно знаешь, кто их мог взять.
— Они у меня в столе были, под замком.
— «Под замком»!.. — язвительно засмеялась Надя. — Твой сынок не сегодня-завтра Центробанк ограбит, а ты — «под замком»…
Наградив жену тяжелым взглядом, членкор направился к телефону и набрал дачный номер. Прослушав с десяток длинных гудков, он положил трубку и повернулся к жене.
— Никого.
— Да они просто телефон отключили, — отмахнулась она.
— .Кого ты имеешь в виду?
— Я? Никого… Так, друзей твоего ненаглядного сына!
Напрягшись, Юрий Ростиславович продемонстрировал, что он весь внимание.
— Так, и что же?..
— Я тебя умоляю, только не притворяйся, будто ты ничего не понимаешь!.. Вспомни, что ты говорил полгода назад? «Вот Саша Белов из армии вернется, уж он-то нашего охламона точно заставит за ум взяться!» — ехидно покачивая головой, передразнила его Надя. — Что? Говорил?!..
— Замолчи, — покусывая губы, глухо промолвил Юрий Ростиславович.
Но Надю уже было не остановить — её, что называется, прорвало.
— А Белов вернулся и сразу же убил человека. А теперь скрывается… И где же он скрывается? Где скрывается столь опасный преступник? — злорадно спрашивала жена. — А?.. Не знаешь? А я тебе скажу — где!.. Я тебе больше скажу! Я не удивлюсь, если твой сын окажется соучастником убийства. Ты только не затыкай мне рот! — перешла она на крик. — Ты же слепой! У тебя же все на шее сидят! Друзья, друзья друзей, друзья друзей друзей… Чуть хвост прищемили — бежит! Ах, Юрий Ростиславович, помогите для Сашеньки адвоката…
Она осеклась на полуслове, с ужасом поняв, что проговорилась.
— Мать Сашки Белова приходила?.. Приходила?! — уже не сдерживаясь, страшно прорычал членкор и угрожающе двинулся на жену.
— Ну, приходила, приходила… — испуганно закивала Надя, пятясь в спальню. Она хорошо знала, каким ужасающим может быть гнев мужа. — Юра, я просто не хотела тебя беспокоить… Юра!
Надя, сжимая в руках пудреницу, опустилась на кровать и вжала голову в плечи. Разъяренный Юрий Ростиславович навис над ней, как топор над плахой. Он уже поднял руку, и вдруг выхватил у неё пудреницу и махом вытряхнул все её содержимое на склоненную голову жены. Швырнув пустой футляр на пол, он шагнул к столу, налил полстакана коньяка и залпом выпил.
— Чтобы ты сейчас же нашла мне телефон Беловых. Живо! — рявкнул членкор, грохнув стаканом о стол.
— Я поняла, поняла, — покрытая толстым слоем пудры женщина вскочила, чихая и кашляя, и стремглав бросилась исполнять приказание.
XXXV
— Да-да… Я вас понял… Да, немедленно примем меры. Благодарю за сигнал, — тот, кого Олина бабушка называла Виктором Тихоновичем, повесил трубку и тоскливо вздохнул.
Виктору Тихоновичу был всего лишь двадцать один год, он только-только закончил школу милиции и ещё толком не обвыкся с лейтенантскими погонами на плечах. Свое назначение сюда, в небольшой дачный поселок, он считал уродливой гримасой судьбы. Вместо головоломных преступлений, погонь и перестрелок, о которых он втайне мечтал с детства, лейтенант Никитин стал, по сути, заурядным сторожем — правда, при милицейских погонах и пистолете.
Дачники в этом поселке обитали непростые — крупные ученые, писатели, музыканты — поэтому милицейский пост тут был всегда. Только раньше здесь, в крошечной хибарке на въезде, обитал вечно сонный сержант предпенсионного возраста. Но после того, как в поселке случилась серия краж, было решено оборудовать все дачи новомодной сигнализацией. Вот тогда и было принято решение посадить сюда офицера — как-никак техника! И должность-то его именовалась как-то мудрено — что-то вроде «оперативный дежурный по охранному комплексу». Впрочем, большинство обитателей дач продолжали называть Никитина и его сменщиков на старый манер — участковыми.
Лейтенант положил трубку на пульт и протяжно, раздирая рот, зевнул. Старенький будильник показывал без четверти час. «И что этим старушкам не спится? — с легким раздражением подумал Никитин. — Ну, гуляют себе чьи-нибудь детки на даче, пока родителей нет…»
Конечно, выходить из теплой сторожки в сырую осеннюю ночь не хотелось совершенно, но служба есть служба. Лейтенант нацепил очки, вытащил из ящика стола табельный «Макаров» и встал из-за стола.
Дача, которую ему предстояло проверить, была в дальнем углу поселка, у самого леса, поэтому он решил воспользоваться служебным транспортом. У стены, под «иконостасом» с бандитами, числившимися в розыске, стоял его верный конь — дамский велосипед, собственноручно раскрашенный Никитиным в сине-желтые милицейские цвета.
Поеживаясь от ночной прохлады, лейтенант выволок своего стального коня на улицу и, взобравшись в седло, покатил к даче академика Царева, где, как утверждала его бдительная соседка, предавалась дикому разгулу какая-то подозрительная компания…
А на даче Царевых к тому времени уже было тихо. Пчела, Фил и Космос, выбрав себе по пловчихе, разбрелись кто куда — предаваться нехитрым утехам «синхронного плаванья». Белов остался один. Вернее не один, а вдвоем с последней, четвертой, пловчихой — той самой блондинкой, что отплясывала голышом на столе.
Хмель у него отчасти выветрился, и Саше снова стало немного грустно. Он сидел на диване и наигрывал на гитаре нечто меланхолическое. Вокруг него, как кошка вокруг сметаны, отиралась оставшаяся без пары девица.
Намерения блондинки были совершенно очевидны, а вот Саша никак не мог определиться, как же ему поступить. Понятно, что прелести младой спортсменки не остались им незамеченными, и перенасыщенный взбунтовавшимися гормонами молодой организм требовал своего. Да и девушка была хороша — стройная, гибкая, все, как говорится, при ней, и все же…
Нескрываемая, откровенная, навязчивая похотливость блондинки каким-то загадочным образом напоминала Белову о Ленке Елисеевой, и это сходство ему было крайне неприятно. Было ещё одно довольно неприятное обстоятельство — близкое, всего-то через дорогу, соседство Оли.
Странно — он едва её знал, к тому же после Олиного знакомства с его физиономией на «доске почета» он вряд ли мог рассчитывать на какое-либо дальнейшее развитие отношений с этой девушкой. И, тем не менее, Саше было неловко — так, словно сейчас, с пловчихой, он обманывал Ольгу.
Блондинка подсела к нему на диван, молча провела рукой по его волосам.
— Ты… ещё выпить хочешь? — преодолевая неловкость, спросил Саша.
— Потом… — многообещающе прильнув к нему грудью, жарко прошептала девушка Саше на ухо.
Ее рука соскользнула вниз, легла на его бедро и тут же сноровисто поползла вверх, к его мгновенно вздувшемуся паху… Саше стало душно, сразу зашумело в голове и пересохло во рту. Белов понял, что ещё немного — и он запросто может потерять над собой контроль.
Отстранившись от нетерпеливой пловчихи, он потянулся к бутылке с вином.
— Слушай, ты первый раз, что ли? — несказанно удивилась блондинка.
— Ну почему первый? — скрывая смущение, криво ухмыльнулся Белов. — Второй.
— Ах второй!.. — понимающе кивнула девушка. Она поднялась с дивана и, встав лицом к Белову на пороге спальни, начала медленно раздеваться. Стащила через голову майку — Саша снова увидел её маленькие упругие груди — потом расстегнула молнию на брюках и, покачивая бедрами, неторопливо спустила их вниз. На девушке остались лишь узенькие и легкие как паутинка трусики.
— Ну, иди, иди же ко мне… — томно прошептала она и шагнула к кровати.
Саша, не отрывая глаз от блондинки, поднес горлышко бутылки ко рту и двумя жадными глотками допил все, что в ней оставалось. Плохо соображая, что делает, он поднялся с дивана и, как сомнамбула, направился в спальню.
Девушка лежала в кровати. Увидев Сашу, она, извиваясь змеей, стянула с себя трусики и призывно подалась ему навстречу:
— Ах ты мой сладенький…
И Белов не выдержал, рывком сдирая с себя рубашку, он кинулся на девицу…
Возле дачи Царевых стояла незнакомая иностранная машина, а вот музыки, пьяных криков и прочего дикого шума не было и в помине. В доме кое-где горел свет, еле слышались чьи-то приглушенные голоса — и все. Это показалось лейтенанту Никитину подозрительным. «А вдруг — воры?.. — подумал он. — Сигнализацию отключили и…» Милиционер слез с велосипеда и, достав из кобуры пистолет, осторожно перебрался через невысокий заборчик.
Согнувшись в три погибели, он подкрался к окнам. Первое было освещено, там лейтенант увидел накрытый стол, порядком уже разоренный, груду пустых бутылок около него, опрокинутый стул, гитару на диване… Людей в комнате не было, и Никитин двинулся дальше.
Следующее окно было темно, и оттуда доносились какие-то странные звуки — нечто напоминающее тихий женский плач… Или стон?.. Лейтенант поправил очки, крепче сжал в руке пистолет и медленно приподнял голову над подоконником. Прямо напротив окна двое занимались сексом. Парень лежал на спине, а верхом на нем с неподдельным энтузиазмом скакала совершенно голая девица. Она-то и издавала те самые странные звуки, которые не слишком искушенный в любовных делах Никитин принял за плач.
Краска ударила в лицо юному милиционеру. Он торопливо присел, но уже через несколько секунд, не в силах совладать с собой, снова приподнялся и заглянул в окошко. Впрочем, вдоволь полюбоваться волнительным зрелищем ему не довелось. Девушка навалилась на своего дружка и, всхлипывая, забилась в конвульсиях. Мгновение — и оба любовника утомленно затихли. Лейтенант тоже опустился вниз.
Никитину бы отползти сразу, но он замешкался, пытаясь засунуть своего «Макарова» в кобуру. И тут окно над его головой с треском распахнулось — это была запыхавшаяся. девушка. Лейтенант перестал дышать.
«Елки зеленые! Стыд-то какой!.. — трепетала под милицейской фуражкой беспомощная мысль. — Они ведь могут подумать, что я это специально…»
— Ну что — все?.. — обернулась девица к своему приятелю.
— Не-а… — донесся из комнаты молодой мужской голос. — Я ещё хочу!
— Ты с ума сошел?.. — радостно засмеялась девица.
— Я просто недавно из армии вернулся, — объяснил парень.
Девушка вернулась в комнату, Никитин дернулся было уползти, но тут в окне как назло появился парень. Лейтенант снова вжался в стену.
— Ну ты что? — капризно спросила из глубины комнаты девица.
— Сейчас, погоди, перекурю маленько… — парень сунул в рот сигарету, чиркнул спичкой, и Никитин отчетливо разглядел его довольно улыбающееся лицо.
Но ему удалось сделать всего лишь три-четыре затяжки — девушка подошла к окну, обхватила дружка за плечи и со смешком потащила назад:
— Пойдем-пойдем, сладенький, курить вредно…
— А ты-то что такая ненасытная? Что, тоже из армии пришла?.. — хохотнул парень, отшвырнул недокуренную сигарету и захлопнул окно.
Сконфуженно улыбаясь, лейтенант торопливо ретировался к заборчику, неслышно перемахнул через него и, оседлав свой служебный транспорт, резво закрутил педалями.
«Вот елки зеленые — чуть не влип!.. — смущенно думал он. — Вот было бы позору! Сотрудник органов подглядывает, как… Ужас! А все эта бабка, чтоб ей!.. Ну повеселились ребятки, ну пошумели немного… Да и я хорош — подкрался, оружие приготовил… Вот глупость какая! Ну откуда здесь преступникам взяться?!»
Никитин вернулся к своей сторожке, затащил велосипед в дежурку и поставил на привычное место — под «иконостасом» с бандитскими фотографиями. И вдруг его взгляд зацепился за одну из этих физиономий. Что-то она ему напоминала, но что?..
Лейтенант в задумчивости достал сигарету и чиркнул спичкой. Сера вспыхнула маленьким факелом и с абсолютной ясностью высветила в его памяти то, что он видел каких-то десять минут назад. Точно так же чиркнул спичкой голый парень в окне — и этим парнем был, без всякого сомнения, он! Никитин сорвал со стены листовку и впился в неё глазами.
Да, это, безусловно, был он — Белов Александр Николаевич, подозреваемый в совершении убийства!
Лейтенант бросился к телефону и непослушной рукой набрал номер.
— Алло! Алло!.. Это Никитин из пятнадцатого, — возбужденной скороговоркой зачастил он. — По сегодняшней оперативке обнаружен преступник. Несколько человек. Предположительно вооружены. Высылайте автоматчиков. Да! Точно!.. Сейчас, — он взглянул на будильник, — час двадцать две!
Горящая сигарета дрожала в его взволнованно трясущихся губах, и пепел с неё падал в брошенную на стол фуражку. Лейтенант снова взглянул на листовку и, раздражаясь, крикнул в телефон:
— Да точно Белов!.. Да! Без сомнений… Жду!
Он бросил трубку и нахлобучил на голову фуражку. Пепел из неё просыпался ему на погоны, но Никитин этого не заметил. Ему было не до мелочей — начиналось то самое главное, ради чего он пошел в милицию!
XXXVI
Из спальни, где со своей белокурой подружкой кувыркался Саша, слышались нескончаемые страстные стоны девушки. А к разоренному столу тем временем собирались его друзья. Первым в куртке на голое тело спустился сверху Фил, следом вышел замотанный в простыню Пчела. На звуки, долетавшие из соседней комнаты, они не обращали никакого внимания. Им было не до того — после жарких утех с пловчихами обоих мучила страшная жажда. Пчела пошарил среди пустых бутылок и начал жадно пить воду из литровой банки.
— Пчела, а что, у нас выпивки нет больше? — облизнув пересохшие губы, спросил Фил.
— У-у… — не отрываясь от банки, помотал головой тот.
Напившись, он громко икнул и крикнул:
— Кос! Бухало кончилось, ехать надо!! Через минуту появился пьяный в дым Космос.
— Я один. Не поеду. Железно, — не без труда, едва ли не по слогам выговорил он.
— Белому тоже нельзя!.. — поднял мутноватый взгляд на Пчелу Фил.
— Разыграем?.. — ухмыляясь, предложил тот. Он взял со стола коробок, вынул оттуда две спички и, проделав с ними какие-то манипуляции, протянул их Филу для выбора.
— Да что с тобой играть? — фыркнул он. — Я ж все равно проиграю!..
— Короткая едет, тяни, — кивнул Пчела. Фил протянул руку и вытянул из его пальцев сразу две спички — обе оказались короткими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19