У нас были учения, и мне нужно было вернуть на склад пулемет.
- Вы были один, сэр?
- Нет, пулемет нес Хастингс. Он зашел внутрь и положил его на место. Потом я запер замок и мы ушли.
- Тогда засов был в порядке?
- В полном.
- Так, дальше. Вы не могли бы сказать, вчера вечером гранаты были на месте?
Литтл задумался.
- Ну, нет. Я не пересчитывал ящики. Но не было никаких признаков, что там что-то трогали.
- Господи,- вмешался Веджвуд,- можно не сомневаться, что гранаты исчезли, когда был сбит замок.
- Разумеется, сэр. Меня только интересует, есть ли прямые доказательства,- он опять повернулся к Литтлу.- Но припомните, когда в последний раз пересчитывали ящики?
- Только во время последнего переучета, то есть две недели назад.
Вэнсон сделал пометку в своем блокноте.
- О ключах, скорее всего, не стоит спрашивать.- с сомнением сказал он,ведь имея их, можно было бы не ломать засов. Ну да ради полноты картины придется выяснить и это.
- Здесь все проще простого,- стал объяснить Веджвуд.- Есть только два ключа, один у мистера Литтла, а другой у меня. Ты носишь свой со связкой домашних ключей, так ведь, Дик?
- Да, вот он.
- Ну и мой вот он.
Вэнсон поинтересовался, не мог ли кто-либо добраться до их ключей, и оба горячо заверили, что такое совершенно немыслимо. Он на мгновение задумался.
- Думаю, джентльмены, у нас остался всего один вопрос, кто знал, что гранаты на складе?
- Все члены нашего отряда,- ответил Веджвуд.- Но думается мне, что почти любой мог бы догадаться об этом.
- Да чего там догадываться,- заявил Литтл.- Любой может купить брошюры о силах самообороны, а там сечь упоминание о ручных гранатах. Сеть такое "Руководство по обучению сил самообороны", так там целая глава о гранатах, да еще дан чертеж гранаты в разрезе, со всеми потрохами. Там же подробные инструкции, как их метать. Это довольно-таки прозрачный намек.
Это соображение заинтересовало Вэнсона.
- Из того, что вы говорите, следует, что гранты можно найти на складах каждого отряда самообороны,- подвел он черту,- по вопрос в том, мог ли кто-либо из посторонних знать, что на вашем складе они наверное семь?
Литтл взглянул на своего начальника.
- Кто-нибудь мог, Артур? Не думаю, инспектор, определенно нет.
- Вот в чем я точно уверен, никто из посторонних не мог видеть это собственными глазами,- согласился Веджвуд,- по кто знает, может кто-то из наших кому-нибудь об этом рассказал? Лично я этого не делал, но я не могу отвечать за весь отряд.
Было похоже, что и Литтл держится того же мнения.
- Два грабежа за десять дней,- продолжал Веджвуд,- это определенно наводит на размышления. Думаете, здесь есть какая-то связь?
- На первый взгляд непонятно, какая может быть связь между телефонным проводом и ручными гранатами. К сожалению, у нас нет никаких фактов,- Вэнсон закрыл свой блокнот.- Что ж, благодарю вас, джентльмены, на данный момент все, если, разумеется, мистер Литтл позволит мне взять его отпечатки пальцев. Мы проведем расследование и сообщим вам о результатах. Могу ли я поинтересоваться, как вы собираетесь закрыть склад на эту ночь?
- Я уже думал об этом,- ответил Веджвуд,- у меня в сарае есть подходящий замок. В принципе, он мне не нужен. И я могу через десять минут доставить его сюда.
- Если у вас есть два ключа от него, я хотел бы на всякий случай иметь один из них.
- Я их привезу.
Пока Веджвуд крутил педали, направляясь к дому, он испытал неожиданное облегчение. Его первой мыслью было, что он стал жертвой какого-то преступного замысла, но сейчас возникла другая идея. Взрывчатку используют ведь для множества законных целей. Быть может, причина воровства в том, что теперь ее трудно достать? Разве не мог отважиться на воровство фермер, которому нужно выкорчевать пень или раздробить валун, оказавшийся на пути дренажной канавы? Либо строитель, которому нужно выровнять площадку под фундамент? Да множество таких, кому взрывчатка может понадобиться для самых мирных дел. Веджвуд не был уверен, что гранаты годятся для всех этих целей, но ведь можно извлечь из них взрывчатое вещество и использовать? Он почувствовал, что напрасно так сильно встревожился.
Тем не менее правильно он сделал, что обратился в полицию. Теперь это их головная боль, и он может больше об этом не думать.
Не прошло и десяти минут, как он вернулся на склад с новым замком и двумя ключами к нему. За это время Вэнсон успел снять у Литтла отпечатки пальцев, а также посыпать каким-то порошком засов и дверь. Теперь он, действуя медленно и методично, соблюдая все предосторожности, фотографировал эти поверхности с помощью вспышки. Наблюдая за ним, Веджвуд подумал, что, даже если этот сыщик не гений, он знает свое дело.
- Что ж, Дик,- сказал он наконец,- как насчет того, чтобы сделать ноги? Если мы вам не нужны, Вэнсон мы бы попрощались.
У Литтла также был велосипед, и мужчины дружно налегли на педали. Веджвуд изложил свою идею, что все это не стоит воспринимать уж слишком серьезно, и был рад узнать, что и Литтл того же мнения.
- Поначалу я решил, что мы влипли в большие неприятности,- делился тот своими переживаниями,- но, подумав, я понял, что может ничего страшного и не случилось. Я согласен: не думаю, что стоит так уж переживать.
На этой поте сдержанного оптимизма мужчины и расстались.
Глава 2
Мод Веджвуд
На следующее утро часов в десять жена Артура, Мод, отправилась пешком в город Септ-Поле. Дел предстояло невпроворот. Нужно сделать покупки, а всюду очереди. Потом она должна провести собрание местного отделения Красного Креста, да еще час или два отдать госпиталю - помочь с подбором материалов на торговом складе.
По дороге все ее мысли были заняты мужем. И мысли эти были совсем невеселыми. Он выглядел сильно уставшим и старел буквально на глазах. Да в общем, это и понятно. Он слишком много работает. Нормальному человеку и его деловых хлопот было бы по горло, а ведь сверх этого еще и маета с самообороной. Слишком много работает, слишком частые тревоги и недосыпание! Ну конечно, война, никто и не думает роптать. Но все-таки ей хотелось бы, чтобы он воспринимал вещи чуть более беззаботно.
Веджвуд был мелким фермером. До воины, когда были трудности со сбытом продуктов питания, у него все силы уходили на то, чтобы удержаться на плаву. Теперь ситуация изменилась, но жизнь проще не стала. Ушли проблемы со сбытом, зато возникли иные: как увеличивать производство, когда душит нехватка буквально всего? Веджвуд вкалывал от темпа и до темпа. Все свое время, свободное от службы в силах самообороны, он отдавал ферме.
В свои пятьдесят с небольшим, он при своем высоком росте отличался заметной худобой. Он служил в армии в первую мировую, но даже если бы профессия не защищала его от призыва, он был уже непригоден к службе по возрасту и здоровью.
Он был очень дружен с женой. Мод Веджвуд была для него настоящей опорой в жизни. Вскоре после женитьбы их нынешнюю ферму выставили на продажу, и он сумел купить ее только благодаря ее активному участию. Она не была достаточно сильна, чтобы работать по хозяйству, но зато научилась печатать на машинке и освоила азы бухгалтерии, так что на нес и легла вся конторская работа. И она превосходно со всем этим справлялась. Она научилась ориентироваться в цепах и умела строить кривые, и ей очень правилось готовить для "совета директоров", то есть для мужа и самой себя, всякого рода статистические таблицы и графики. Своим успехом "фирма" была в значительной степени обязана ее исследовательским и аналитическим способностям.
У Веджвуда почти не было тайн от жены. Он обсуждал с ней все проблемы и неизменно имел возможность опереться на ее сочувствие и безотказный здравый смысл. Неудивительно, что, хоть он сам потребовал от Гибсона помалкивать, да и сам был обычно сдержан относительно всего, что касалось службы в отряде самообороны, он рассказал ей о кражах. За его напускной беззаботностью она почувствовала глубокую тревогу.
Было свежее и ясное утро, когда она вышла за ворота своего хозяйства. Было два пути в город. Можно было выбраться на шоссе, которое петлей охватывало Церковный холм и склад военного снаряжения, а можно было проселком выйти к берегу и там идти вдоль прибоя. Длина обеих дорог была примерно одинаковой - миля с небольшим.
Она решила идти вдоль берега, потому что любила море, да ей и легче было идти по плотному и ровному песку. Конечно, этот путь был доступен только во время отлива, но прилив начался только недавно и у нее еще было время.
Она шла на восток вдоль невысоких скал Западного мыса, где жили самые состоятельные горожане, и вскоре добралась до крутого спуска, который, виляя по склону, вел прямо к морю.
Вид, открывавшийся с вершины обрыва, нельзя было назвать особо эффектным, но он был очень красив. Изогнутая береговая линия шла на восток до самого города, который, по правде сказать, был не намного больше деревни, и уходила за горизонт. Перед ней простирался залив Септ-Поле. Он вдавался в берег ровной дугой, почти в самом центре которой был небольшой мыс, деливший залив на две почти ровные части. Он представлял собой различимые до сих пор остатки волнореза, построенного когда-то, чтобы защитить берег от размывания. От берега вверх поднимались заросли вереска и папоротника, среди которых вскоре появлялись кусты, потом отдельные деревья, сгущавшиеся в лес, который окружал развалины церкви, высившиеся на самой вершине округлого холма. В миле от берега был скалистый островок Рэм-Айленд, поросшие травой уступы которого были излюбленным местом для пикников.
Впереди Мод увидела одинокую фигуру мужчины, неспешно продвигавшегося к городу. Она узнала в нем дядю Джошуа. Его неподражаемую танцующую походку и характерный силуэт было ни с кем не спутать. В общем-то, она почти ожидала встретить его здесь. В хорошую погоду он примерно в это время почти всегда ходил в городскую читальню, чтобы просмотреть газеты и посплетничать с приятелями. Он также предпочитал путь берегом.
Хотя он был далеко впереди, Мод различила, что идет он очень медленно и как-то неуверенно. Конечно, он был уже немолод - почти семьдесят. В последнее время он начал сдавать. Она, как и почти все окружающие, любила его, и хотя с его смертью ей должно было кое-что перепасть, она искренне желала ему прожить как можно дольше.
Джошуа Рэдлет жил чуть дальше, на Западном мысе. Жена его умерла уже много лет назад, и с тех пор за ним присматривала и обеспечивала жизненный комфорт пожилая чета Вилтонов. Джессика часто заходила к нему, потому что их дом был совсем неподалеку. Рэдлет был довольно состоятельным господином. Никто точно не знал величины его состояния, но примерно его оценивали в тридцать тысяч фунтов. Зато хорошо были известны основные пункты его завещания. Он оставлял понемногу слугам и на благотворительность, довольно существенную сумму выделял Мод Веджвуд, но основная сумма должна была достаться его дочери, Джессике.
Источник его богатства держался в глубокой тайне, хотя совершенно непонятно, зачем и почему. Он даже пригрозил родне, что, если что-нибудь просочится наружу, он всех лишит наследства и оставит все деньги благотворительным организациям. Поскольку в эту тайну были посвящены только Джессика, Мод и их мужья, угроза была достаточно действенной: других источников утечки не было. Нечего и говорить, что все четверо свято блюли запрет.
При этом никто из них не мог понять почему, потому что в его истории не было ничего таинственного. В молодости Рэдлет в разгар золотой лихорадки отравился на Клондайк, и там ему повезло. Спрашивается, ну и что здесь стоит скрывать? Но Рэдлет не удостаивал их объяснениями, а они, несмотря на сильное любопытство, не рисковали его расспрашивать.
Мод уже подходила к мысу, образованному старым волнорезом. В это время из-за невысоких кустов, теснившихся вплотную к берегу, ее окликнул женский голос. Это была миссис Крейн, член комитета Красного Креста. Она остановилась и подождала ее.
- Доброе утро, Элмина,- сказала она.- Спешишь на заседание?
- Ну да, и плюс сотня всяких других дел,- засмеялась та.- Превосходное утро.
Элмина Крейн была женой Уикхема Крейна. Их дом стоял на берегу, прямо у волнореза. Имя Уикхема Крейна было довольно хорошо известно, поскольку он был автором триллеров. Он сам первый охотно признавал, что все это полная чушь и что составляет он их по тем же рецептам, по которым производятся фильмы для малообразованной публики. Он выпекал их с немыслимой скоростью и в огромных количествах, так что, несмотря на мизерные гонорары, умудрялся выколачивать довольно приличный доход. По крайней мере, так это было до войны. Теперь созданные войной трудности с бумагой и типографиями крепко подорвали его благосостояние.
Их общие знакомые его жену - существо приятное, но довольно бесцветное - скорее терпели, чем любили. Она во всем держалась середины, разделяла самые общепринятые взгляды и вкусы, и если возникала необходимость действовать, выступала за самые традиционные и пассивные меры.
Мод тут же приступила к обсуждению предстоящего заседания, потому что хотела заручиться поддержкой миссис Крейн в вопросе о снабжении госпиталя. Они сумели договориться уже на самом подходе к городу. Когда тропинка вывела их на первую из улиц, они увидели направляющегося к ним мужчину, немолодого, невысокого, плотного сложения, с обветренным лицом, одетого в спортивную куртку, свитер и брюки гольф. Двигался он очень важно и от всего его облика так и веяло самодовольством.
- Ох,- воскликнула миссис Крейн,- это мистер Сэйвори. Не люблю встречаться с ним.
- Я и сама его не очень люблю,- согласилась Мод,- по ты, пожалуй, преувеличиваешь. Он ведь не кусается.
- В самом деле? Если бы мог, кусался бы. И ты ведь знаешь, я в этом не одинока. Его все вокруг терпеть не могут.
- Боюсь, так оно и есть. Бедняга! Иногда мне его бывает очень жалко!
- Вот уж кому я ни капли не сочувствую,- миссис Крейн скроила гримасу сильнейшего отвращения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37