Разумеется, это будет неэтично. Прежде нужно спросить её согласия. И она, естественно, согласится. И переживёт несколько страшных часов (минут? секунд?) в своей жизни – может, последних, а может, и нет.
Я покачала головой. Спрашивать её согласия – это этично, но жестоко по отношению к ней. Она и так уже достаточно натерпелась. Если нам суждено умереть, то пусть хоть она умрёт легко, без страха, без боли, так и не поняв, что умирает. А всю моральную ответственность за этот неэтичный поступок я целиком беру на себя.
Я снова посмотрела вниз, где осталось четверо людей, оторванных от своего родного мира. Если нам посчастливится уцелеть, они не должны остаться здесь навеки.
Я вспомнила рассказ Мориса о том, как Эрик пытался определить местонахождение космического мира по звёздным картам. Кевин тогда заметил, что это вполне возможно. Сам он мог бы сузить диапазон поиска до ограниченного количества миров, располагая одной лишь подробной картой звёздного неба.
– Корабль, – произнесла я, – зафиксируй с максимальной точностью карту звёздного неба и сохрани её в памяти.
– Уже сделано, капитан, – тотчас ответил компьютер. – Подробная карта звёздного неба была записана в моей памяти ещё при установке локальной системы координат. Жду ваших дальнейших распоряжений, капитан.
Я откинулась на спинку кресла и сказала:
– Корабль, проверь готовность к запуску генератора виртуального гиперполя.
– Капитан, повторно довожу до вашего сведения, что напряжённость континуума...
– Корабль, отставить! – рявкнула я. (Ишь, проклятая железяка, ещё спорить посмела! Всё-таки не зря Кевин предпочитает работать с молчаливыми компьютерами.) – Выполняй приказ.
– Принято к исполнению, капитан. Ждите.
Пока шла проверка, я старалась не смотреть на экран центрального дисплея, где вновь замелькали цифры и комментарии, в которых я ни черта не смыслила.
– Проверка закончена, капитан, – доложил компьютер. – Генератор виртуального гиперполя к работе готов. Прошу вас, капитан, задайте пункт назначения в локальной системе координат.
Указывать координаты пункта назначения я не собиралась. Из фильмов я знала волшебные слова, которые позволяли отправить корабль в «свободное плавание».
– Корабль! Подготовиться к безусловному запуску генератора.
– Принято к исполнению, капитан. Генератор виртуального гиперполя готов к безусловному запуску. Начальные параметры установлены по умолчанию. Но прежде я рекомендую выйти из сферы притяжения планеты. Жду дальнейших распоряжений, капитан.
Дельный совет, подумала я. Может, и вправду стоит последовать ему?..
А впрочем, двум смертям не бывать, одной не миновать!
Я закрыла глаза и скомандовала:
– Корабль, запустить генератор виртуального гиперполя!
– Есть, капитан!
Наступила тишина. Я продолжала сидеть с закрытыми глазами и, как с удивлением обнаружила, про себя молилась. Я никогда не была религиозной, а с недавних пор и вовсе стала атеисткой. Но теперь я молилась – в конце концов, разве Бог виноват, что какие-то шарлатаны и негодяи, вроде Александра, спекулируют Его именем...
– Капитан, – ворвался в мои молитвы бортовой компьютер. – Возникла аварийная ситуация. Опасность для вашей жизни и жизни пассажира устранена. Жду дальнейших распоряжений.
Последние слова не дали мне по-настоящему испугаться. Я мигом распахнула глаза и посмотрела сквозь прозрачные стенки кабины на окружавшую челнок черноту космоса, усеянную самоцветами ярких звёзд. Немного слева и сверху был виден маленький диск жёлтого солнца.
– Корабль, – сказала я. – Представь общий обзор ситуации.
– Произошёл сбой в работе генератора виртуального гиперполя, подробный отчёт выведен на экран центрального дисплея. В целях предотвращения катастрофы мной самостоятельно было принято решение об экстренном выходе из режима овердрайва. Выход произведён успешно. Опасность для вашей жизни и жизни пассажира устранена. Жду дальнейших распоряжений, капитан.
– Корабль, каково состояние систем?
– Генератор виртуального гиперполя нефункционален, капитан. Сейчас производится диагностика неполадок. Все остальные системы работают нормально. Жду дальнейших распоряжений, капитан.
– Наши координаты, корабль?
– Ориентиры глобальной галактической сетки не обнаружены, капитан. Наши координаты в локальной системе выведены на экран центрального дисплея. Жду ваших дальнейших распоряжений.
Я посмотрела на экран и разочарованно вздохнула. Повезло – но только наполовину. Осталась в живых – но вновь попала невесть куда. Хотя...
Тот факт, что челнок выбросило не в глубоком космосе, а вблизи планетной системы, уже и есть столь желанная мной невероятная случайность. К тому же...
– Корабль, я вижу детальную схему планетной системы. Когда ты составил её?
– Настоящая схема создана в течение шести предыдущих посещений данной области пространства, капитан. Желаете ознакомиться с подробным отчётом?
– Нет, корабль, не сейчас. Скажи, в системе есть населённые планеты?
– Точные сведения отсутствуют, капитан. Но есть вероятность, что вторая от солнца планета населена. В моей памяти присутствуют данные о наличии на её поверхности по меньшей мере одного искусственного сооружения. Тип сооружения – загородный особняк. Во время всех шести посадок мной было зафиксировано присутствие в районе данного сооружения одного и того же человека. Предлагаю вашему вниманию один из снимков, сделанных моими наружными мониторами. Жду дальнейших распоряжений, капитан.
С экрана на меня смотрело серьёзное и печальное лицо мужчины лет тридцати. Он был невысокого роста, стройный, светловолосый, голубоглазый и очень красивый. Сначала я приняла его за Брендона. Однако ошиблась...

12. ЭРИК
УЖЕ НЕ ОДИН

Дженнифер была очень похожа на Юнону. Поразительно похожа. Потрясающе похожа. Правда, волосы у неё были русые, а глаза голубые, но во всём остальном, включая неподражаемую улыбку, она была почти точной копией Юноны. И не только Юноны. И даже не столько Юноны, как...
Когда-то давно, задолго до моего рождения, жили-были две сестры. Несмотря на внушительную разницу в возрасте, они казались близнецами – таким сильным было сходство между ними. Внешне они отличались только цветом глаз и волос, а в остальном были так похожи, что сын старшей из сестёр не смог устоять перед чарами младшей и полюбил её как женщину. Это был громкий скандал.
Позже младшая из сестёр, Диана, в результате несчастного случая лишилась своего тела, однако волею Источника осталась в живых и получила взамен потерянного другое тело – пожалуй, ещё более красивое и совершенное, но не похожее на прежнее.
Так сходство между сёстрами было утрачено, на память остались только портреты прежней Дианы. Один из таких портретов я видел каждый раз, когда посещал её дом в мире, названном её именем – Сумерки Дианы. А поскольку я бывал в этом доме очень часто (до встречи с Александром, разумеется), порой даже подолгу жил в нём, то и спустя почти двенадцать лет помнил тот портрет в самых мельчайших деталях. И теперь я знай ловил себя на том, что представляю его без изображённой на нём Дианы. Казалось, Диана с портрета ожила и явилась мне во плоти, приняв имя Дженнифер. Всё-таки наследственность – удивительная штука...

* * *

Я внимательно выслушал сбивчивый рассказ Дженнифер о её злоключениях и смог кое-что прояснить ей в этой истории. Конечно, далеко не всё.
– Александр и Франсуа де Бельфор – один и тот же человек, – сказал я, когда Дженнифер закончила. – Он адепт Хаоса и умеет... вернее, умел скрывать свой Дар и с лёгкостью мог принять любой облик. Настоящего Франсуа де Бельфора он убил много лет назад... Гм. Так же, как и настоящего Мориса де Бельфора.
Дженнифер потрясённо ахнула. Вопреки тому, что она всячески отмежёвывалась от Александра, известия о его злодеяниях причиняли ей нешуточную боль. Мне было искренне жаль её; жаль до щемления в груди, до слёз. Для такой милой, чуткой и ранимой девушки это была настоящая пытка – иметь отца-негодяя...
– Но... но кто же тогда Морис? – спросила она.
– Он внук Артура, а следовательно, наш двоюродный племянник. Софи, кстати, тоже наша родственница. – И я поведал вконец обалдевшей Дженнифер ту часть своей истории, которую она не знала.
Впрочем, и я был немало потрясён. Александр мёртв! Окончательно и бесповоротно. Но убит он был не нашими могущественными родственниками, а простой смертной женщиной! Уму непостижимо...
А ещё я то и дело зябко поёживался, вспоминая свою преждевременную радость по поводу избавления от Александра. Тогда он был ещё жив, однако не рисковал соваться ко мне, опасаясь ловушки. Но хитрость моих родных не могла продолжаться бесконечно долго, рано или поздно Александр раскусил бы её – и, боюсь, это произошло бы раньше, чем я успел оклематься. К счастью, я оказался не столь ценной добычей для Александра, чтобы он ради меня рисковал собой. И к счастью, храбрая женщина по имени Джулия вовремя перерезала Александру глотку. Тем самым она оказала огромную услугу не только всему человечеству в целом, но и конкретно мне – за что я обязательно поблагодарю её, когда она проснётся. Правда, на месте Дженнифер я бы для пущей верности облил труп Александра серной кислотой или сжёг его на огромном костре – а затем станцевал бы на пепелище чечётку...
Под занавес своего рассказа я добавил:
– Так что, как видишь, невероятных совпадений оказалось ещё больше, чем ты думала.
Дженнифер налила себе четвёртую рюмку коньяка и молча выпила. Я пока не замечал у неё признаков опьянения. Она пила, чтобы расслабиться и снять стресс. Последние несколько часов были для неё сущим кошмаром, и поначалу, когда она только вышла из челнока, её трясло в истерике. После первых двух рюмок её состояние значительно улучшилось; а вот следующие две, по-моему, были перебором.
Сам же я не выпил ни капли – и не только потому, что решил вести здоровый образ жизни. Я был вдребезги пьян и без всякого спиртного. Впервые за много-много лет я в непринуждённой и дружеской обстановке общался с живым человеком. Наконец-то я разговаривал не сам с собой и не с образами родных и друзей, вызываемых мною из памяти, а с самым настоящим собеседником, который по-своему отвечал на мои вопросы, говорил не в такт моим мыслям, мог сказать что-то новое, неожиданное и спросить о том, о чём я даже не думал. Это было так восхитительно, что у меня просто нет слов, чтобы описать своё тогдашнее состояние. Если вам (не дай Бог!) доводилось прожить несколько лет в полном одиночестве, вы поймёте меня и без слов. А если нет (и слава Богу!), то любые слова тут бессильны...
Вдобавок ко всему, моим первым собеседником за столько лет, моим спасителем от одиночества оказалась женщина – молодая, красивая и сексуальная. Я сидел с ней за одним столом, смотрел на неё, любовался живой мимикой её лица, слышал её голос, чувствовал её запах, мог прикоснуться к ней... И время от времени, как бы невзначай, прикасался.
Я не стыжусь признать, что меня с самого начала влекло к Дженнифер. И очень сильно влекло. Это настолько естественно, что я даже не стану оправдываться. Просто скажу, что Дженнифер была молодой, красивой и сексуальной женщиной, а я был молодым мужчиной в расцвете сил, который двенадцать лет провёл в одиночном заключении. Моё влечение к Дженнифер проистекало из чисто биологических причин.
Впрочем, не буду лукавить – она мне нравилась.
– Значит, Александр мог не только принимать любой облик, но и без труда удерживать его как угодно долго, – наконец отозвалась Дженнифер. – Тебе это точно известно?
– Так мне сказал Александр, – ответил я. – Не думаю, что он солгал. Тот факт, что он много лет успешно притворялся Франсуа де Бельфором, подтверждает его слова. – Я понял, к чему клонит Дженнифер, взял паспорт Патрика С. Ллойда и вновь пролистал его. – Я почти не сомневаюсь, что Александр взял себе в качестве нового прикрытия личность Патрика Ллойда с Дамограна. Зачем бы ему ещё понадобились эти документы. А маленький Харальд Ллойд – не кто иной как твой сын. Если верить показаниям хронометра в библиотеке, с момента его рождения прошло всего лишь пять дней по времени твоего мира... Ага! Подожди, минуточку.
Я сбегал на второй этаж в библиотеку, взял калькулятор и на обратном пути сделал приблизительный расчёт.
– Всё сходится, – сообщил я, возвращаясь на своё место. – Если предположить, что те первые два с половиной месяца ты провела в области Основного потока, то всё сходится.
– А ну, дай! – Дженнифер вырвала из моих рук калькулятор и принялась лихорадочно нажимать кнопки. – Что за чёрт! Как он работает?
Я склонился к ней, и в ноздри мне ударил густой аромат её волос.
– В чём проблема?.. Ах да. Сначала нужно ввести оба числа, а уже потом – арифметическое действие.
– Как глупо! – фыркнула Дженнифер и поделила пять на сорок семь.
– Надо было наоборот, – заметил я. – А то ты получила коэффициент замедления времени вместо коэффициента его ускорения.
– Не мешай, – огрызнулась она. – Я считаю со своей колокольни.
С большой неохотой я выпрямился. Волосы Дженнифер пахли восхитительно.
– Какой сегодня день? – спросила она. – В моём мире, разумеется.
– Шестнадцатое июля.
– У меня получилось двадцатое.
– Что ж, точность удовлетворительная, – резюмировал я. – Даже очень высокая. Промашка в четыре дня за целых полгода – это, считай, прямое попадание в яблочко. Так что не беспокойся за своего малыша, теперь мы знаем, где его искать. Сейчас он на Дамогране, и о нём заботится жена мистера Ллойда.
Дженнифер погрустнела. Я думал, что сейчас она заговорит о предстоящем нам длительном ожидании, но, как оказалось, её мысли потекли в другом направлении.
– Эрик, мне страшно, – тихо, почти шёпотом, произнесла она. – Страшно подумать, чт о этот изверг сделал с настоящим Патриком Ллойдом и его настоящим ребёнком. И это по моей вине!
– Здесь нет твоей вины, Дженнифер, – сказал я мягко. Мне так хотелось обнять её, прижать к своей груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47