Когда они поднялись наверх, она заметила, что Агата удивленно смотрит на нее.– Почему вы…О нет! Об этом не могло быть и речи. Клара шла за Агатой по коридору, стараясь не смотреть на Далтона, стоявшего внизу. А что, если он вытирает щеку платком? Или смотрит ей вслед? Глава 19 Не отрывая взгляда от двух женщин, поднимавшихся по лестнице, Саймон покачал головой:– Неужели это был поцелуй? Я думал, тебе не нравится вдова Симпсон. А как же Роза?Далтон потер затылок.– Вдова Симпсон и есть Роза.– Неужели? – Саймон поднял брови. – Думаю, мне не помешает стаканчик бренди. Да и тебе тоже, судя по твоему виду.Далтон был потрясен. Она поцеловала его нежно, ненароком, как целует жена мужа, желая ему спокойной ночи.Впрочем, не стоит придавать этому значение, решил Далтон.Он последовал за Саймоном в его кабинет, напоминавший его собственный. Мебель, обитая кожей, хорошие напитки, книги. Далтон всегда мог расслабиться в обществе Саймона, единственного человека на свете, который принимал его таким, каким он был. Когда подали бренди, он одним глотком осушил бокал.– Тяжелая ночь? – осторожно поинтересовался Саймон.– Не то слово. Видимо, кто-то пустил убийц по моему следу.Саймон поднял бровь.– Но ведь ты давно этого ожидал.– Ожидал, но представить себе не мог, что убийцей окажется Керт.– Не может быть!– Да, это был Керт. Трудно поверить, что такой профессионал трижды потерпел неудачу.– Но Керт никогда не работает за пределами «клуба».Далтон налил себе еще бренди, откинулся в кресле напротив Саймона и вытянул ноги к огню.– Совершенно верно.Саймон потер подбородок.– Что ты натворил, чтобы попасть в список к «лжецам»?– Я? Ничего, только я нокаутировал Керта и скрутил его, как индейку. Полагаю, они охотятся за Розой.– Клара.– Что?– Ее зовут Клара. А ты назвал ее Розой. – Саймон усмехнулся. – Сколько женщин с тобой в постели?Далтон осторожно поставил стакан, чтобы не разбить его о камин.– Есть три женщины, если не в моей постели, то в моей голове. Вдова Симпсон, Роза и Клара. И ни одна из них не имеет представления о благоразумии и осторожности.– И что же ты намерен предпринять? Если Керт действительно охотится за ними, я имею в виду за ней?– Я кое-кого упустил в своем списке. Сэра Торогуда.Саймон издал возглас изумления, но, поскольку в этот момент потягивал бренди, поперхнулся.Далтон постучал ему по спине, и тот пришел в себя. Саймон дышал с присвистом и качал головой в изумлении.– Клара Симпсон и есть сэр Торогуд.Это было утверждение, а не вопрос, и Далтон кивнул.– Потрясающая женщина, – восхищенно произнес Саймон. – Но не притворяется ли она, как это делал ты?Далтон прищурился.– Об этом я не подумал. – Он покачал головой. – Нет, не притворяется. У нее был доступ в дом Уодзуэрта, а манера рисовать определенно совпадает. – Он похлопал по карману сюртука, где хранил рисунки в качестве доказательства.Саймон подался вперед:– Покажи.Далтон отвел глаза.– Я бы предпочел этого не делать.Саймон счел себя оскорбленным. Тогда Далтон скрепя сердце достал рисунки и протянул ему.– Будешь смеяться – ты покойник.Стоит отдать ему должное, Саймон не смеялся, хотя, возможно, должное нужно было отдать его руке, плотно прижатой ко рту. Его брови удивленно поползли вверх, когда он рассматривал два листа, испещренные различными набросками. И плечи его слегка подрагивали.– Хватит! – сказал Далтон, выхватил у Саймона рисунки и засунул в карман.Саймон закрыл глаза и сидел, откинувшись в кресле, широко улыбаясь.– И что все это значит? – спросил Далтон.Саймон покачал головой:– Ты запретил мне смеяться. Но не запретил представить себе тот момент, когда будешь показывать эти рисунки Ливерпулу.– Ох, черт побери! – Об этом Далтон не подумал. Надо прямо сейчас бросить рисунки в огонь! Далтон никогда не подделывал улики и впредь не собирался этого делать.– Возможно, она нарисует для тебя новый рисунок, тогда эти не обязательно показывать. – Саймон не сдержал смешок. – И пусть изобразит тебя не в чем мать родила, а хоть в какой-нибудь одежке.Далтон с невозмутимым видом смотрел на огонь. Саймон глотнул бренди.– А если серьезно, то не собираешься же ты сдать ее Ливерпулу? Только он мог дать приказ ее убить.Далтон счел своим долгом вступиться за Ливерпула.– Не могу поверить. Клару можно обвинить в чем угодно, только не в измене, я готов поклясться своей жизнью. Возможно, Ливерпул не разделяет ее политических убеждений, но он никогда не отдаст приказ убить ни в чем не повинную женщину.– Ты в этом уверен? – с сомнением в голосе произнес Саймон. – На мой взгляд, Ливерпул просто одержим и способен совершать, как и ему подобные, противоречащие логике поступки.Далтон напрягся.– Если у Ливерпула и есть навязчивая идея, то это безопасность Англии.Саймон пожал плечами:– Одержимость есть одержимость, пусть даже из самых благородных побуждений.Далтон глотнул бренди, с трудом скрывая желание ткнуть Саймона носом в ковер. Хорошая была бы потасовка…Потасовка! Что с ним происходит? Он снова мыслит, как Монти. Как мог этот выдуманный разбойник стать частью его самого?Вошла Агата, села на подлокотник кресла Саймона.– Клара принимает ванну и собирается перекусить. Будет спать как убитая. Бедняжка так измучена.Далтон старался подавить в себе сочувствие к Кларе и желание защитить ее. Где же его безупречная логика, где бесстрастное суждение?Он заставил себя сосредоточиться.– В данный момент мне нужна информация. Для начала – кто приказал убить и почему. Здесь что-то не так, за всем этим стоит не просто месть оскорбленных аристократов художнику-карикатуристу.В дверях появился Пирсон.– Сэр Рейнз, прибыл мистер Каннингтон, желает встретиться с лордом Этериджем.«Джеймс?» – встревожился Далтон.– Нет, Пирсон, откажите ему.Агата запротестовала:– Зачем отказывать, если мы только что послали за ним? Он весь день тебя ищет.Далтон встал.– Проклятие, я не хотел, чтобы Джеймс оказался замешанным во все это!– Неудивительно, – сухо произнес Джеймс, появившись в дверном проеме. – Ты никогда не хотел, чтобы я хоть как-то развлекся.– Джеймс, это дело тебя не касается.– Не могу возразить, поскольку понятия не имею, о чем речь. – Он протянул Далтону папку. – Я пришел, потому что у меня возникло предположение, с которым, как я считаю, тебе следует ознакомиться.Саймон встрепенулся:– Что за предположение?– У меня есть основания полагать… – Джеймс выдержал эффектную паузу, – что сэр Торогуд является женщиной!Далтон кивнул:– Совершенно верно.Джеймс с ошеломленным видом опустил руку.– Ты знал? Как ты догадался?– Он не догадался. – Саймон улыбнулся. – Он в этом убедился.Агата похлопала Далтона по руке:– Не принимай это близко к сердцу. Все мужчины несносны, когда дело касается женщин. – Она повернулась к Джеймсу: – Как ты об этом догадался, Джеми?– Я несколько дней внимательно изучал эти рисунки, пытаясь понять, почему они уникальны. Они нравятся всем, богатым и бедным, мужчинам и женщинам. – Он подал папку Агате, которая развязала ее и разложила рисунки на столе. – А потом обратил внимание на одну поразившую меня вещь, которая отсутствует в рисунках Акерманна и других популярных карикатуристов.Саймон подался вперед, чтобы посмотреть рисунки.– И что же это, Джеймс?– Детали. Точнее, детали, касающиеся моды. Автор рисунков разбирается в женских прическах, в женской обуви, в общем, в женской моде.Агата взяла в руки рисунок с изображением четырех дам на пикнике на вершине горы из мусора, позади лениво несла свои воды, загрязненные нечистотами, Темза.– А ведь он прав! Молодец, Джеми!Далтон даже не пошевелился, по-прежнему не отрывая взгляда от пламени в камине.– Да, очень сообразительный, – выпалил он. – Жаль только, что это не пришло тебе в голову пару дней назад.Джеймс посмотрел на Агату и Саймона:– Что это с ним?Саймон прочистил горло.– Далтон, ты бы ввел Джеймса в курс дела. Если «лжецы» сделали своей мишенью тебя, он, как твой заместитель, тоже находится на линии огня.Джеймс прищурился:– Мишенью?Далтон отвернулся от камина и разжал кулаки.– Прежде всего ты прав насчет Торогуда. Загадочный художник – это миссис Клара Симпсон.– Маленькая вдовушка, которая докучала тебе? – Джеймс скривил рот. – Что ж, это объясняет ее назойливое внимание. Она изучала тебя, пытаясь вычислить, что ты задумал, верно?– Видишь ли, Джеймс, дело обстоит немного сложнее.– Хватит ходить вокруг да около. – Агата повернулась к Джеймсу. – Она также выдавала себя за служанку в доме Уодзуэрта. Когда Далтон это понял, было слишком поздно.Джеймс состроил гримасу:– Слишком поздно? Что ты… – Челюсть у него отвисла. – Ну и ну!Далтон вздохнул:– Спасибо, Агата. Дальше я сам. – Он потер затылок. – Она раскусила меня раньше и поэтому сбежала. Когда я добрался до нее, то же самое удалось сделать Керту. Он попытался уничтожить нас обоих.– Ты убил Керта? – изумился Джеймс.– Нет, я просто оставил его в бессознательном состоянии, что позволило нам выиграть время. Так что теперь, как ты понимаешь, я поставил себя по другую сторону огня. Ты вправе остаться в стороне от этого дела.– Что дальше?Далтон долго смотрел на Джеймса.– Спасибо, Джеймс, – тихо произнес Далтон, повернулся и остановил взгляд на стопке рисунков. – Ответ находится где-то здесь. Должна быть связь между одним из этих рисунков и «Королевской четверкой». Кто-то отдал приказ на убийство, и я должен знать, кто и почему.– Я тоже хотела бы это знать. – Тихий голос заставил всех обернуться. В дверях стояла Клара, на ней была ночная рубашка и халат. Волосы свободно ниспадали на плечи. У Далтона защипало пальцы от желания коснуться их.Он нахмурился:– Почему вы не отдыхаете?Она пожала плечами:– Ну, вы же знаете, как это бывает. Заговор, попытка убийства, спасение бегством. Разве уснешь? – Она улыбнулась Джеймсу: – Здравствуйте, мистер Каннингтон. Рада вас видеть.– Я тоже рад, миссис Симпсон. – Джеймс посмотрел на нее оценивающим взглядом, потом перевел взгляд на Далтона. – И все же она мне нравится.Далтон еще больше нахмурился. Он понимал, какой соблазнительной сейчас выглядит Клара. Недоставало еще, чтобы Джеймс ею увлекся.– А ты ей не нравишься. – Он жестом пригласил Клару присесть. – Садитесь. Вам тоже не помешает послушать.Она удивленно подняла брови, услышав его категоричный тон.– Вы, как всегда, настоящий джентльмен. – Она села рядом с Агатой. – Итак, как же мы разберемся со всей этой путаницей?Далтон решил, что ему нравится, как пламя свечей придает красноватый оттенок ее волосам. Раньше он этого не замечал. Она выглядела более мягкой, более теплой, только что поднявшейся с постели.– Далтон? – Джеймс помахал рукой у него перед носом.Проклятие!Он отвлекся от своей цели. Далтон отвел глаза от Клары и сосредоточился на мерцании пламени.Дистанция.Контроль.– Приказ убить – лишь симптом болезни. Все гораздо глубже и серьезнее, чем опасность, грозящая одной женщине, Если кто-то из «Королевской четверки» ведет нечестную игру, опасность грозит всему правительству. Возможно, и престолу.Клара нахмурилась:– Это должно меня утешить?Далтон мотнул головой.– Утешить вас не является моей главной задачей в данный момент, – сказал он. – На кону стоит нечто большее, чем ваша жизнь.Он не смотрел на нее, но краешком глаза заметил, что она поежилась.– Вот как, – промолвила она.Саймон подошел к камину и встал рядом с Далтоном.– Я думал, ты влюблен, – произнес он тихо, чтобы остальные не могли услышать. – Похоже, я ошибся.Далтон прислушался к своему сердцу. Оно билось ровно и было холодным как лед.– Я ничего подобного не говорил.– Действительно, не говорил. – Саймон вернулся к Агате, и та вложила руку в его ладонь.Но Ливерпул одобрил бы его. Далтону казалось, будто он слышит заверения в своей преданности, как это бывало не раз в юности: «Я был бы счастлив умереть прямо за моего короля и мою страну!»И это было правдой. Он понимал премьер-министра, как, возможно, никто другой. Вероисповеданием Ливерпула был патриотизм, его призванием – защита Англии. До этого последнего месяца Далтон и сам мог с уверенностью отнести это к себе.Смыслом его существования была одна-единственная цель – защита Англии.«Но потом ты впустил ее в свою жизнь». Все его мужские инстинкты требовали заботиться о ее безопасности, всегда защищать ее. Но это вступало в конфликт с его здравым смыслом, ставило в тупик и опасным образом отвлекало его.Разве имело значение простое чувство? Если он готов пожертвовать жизнью – а он готов, – разве не принесет он в жертву и свое сердце?Да, он должен защитить Клару. Но его сердце уже занято.И он вновь услышал голос Ливерпула, полный удовлетворения и одобрения: «Молодец».Нет. Он не был хорошим человеком. Он был преданным человеком.Когда он повернулся, Клара стояла у окна, вглядываясь в темноту. Он обратился к Саймону:– До рассвета осталось всего несколько часов…– Далтон!Страх в ее голосе заставил его броситься к ней. Она не отрывала взгляда от улицы, протягивая ему дрожащую руку.– Вон там! Этот человек у фонарного столба. Это он! Керт!Это и в самом деле был Керт. Он, не скрываясь, стоял в круге света, отбрасываемом уличным фонарем, его лицо было обращено к дому. Далтон увидел, как к гиганту убийце присоединился еще один мужчина и тоже начал следить за домом. Стаббс. Затем еще одна фигура. Потом еще, и наконец весь угол улицы заполнился самыми опасными людьми во всей Англии.Вот к чему он пришел. Его загнали в угол свои же люди.Саймон тоже подошел к окну и слегка присвистнул при виде этого зрелища.– Полагаю, надо пригласить их в дом и выяснить, чего они хотят.Далтон повернулся к нему:– Ты сошел с ума? Совершенно ясно, чего они хотят.Выражение лица Саймона было мягким, а это, как знал Далтон, сигнал опасности.– Эти люди были моими друзьями и товарищами по оружию в течение пятнадцати лет. И ты хочешь сказать, что все они вдруг стали изменниками?– Конечно же, нет! Но ты не можешь отрицать, что «лжецы» неукоснительно выполняют приказы, будь то приказ убить или быть убитым?На это Саймону нечего было возразить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38