Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Чак зажег самокрутку, глубоко затянулся и протянул ее Уэсу.Уэсу не хотелось выглядеть неблагодарным букой – он затянулся разок и тут же вернул сигаретку.– Товар высшего класса, – гордо объявил Чак.– Угу, – согласился Уэс. Ему попадался товар и получше, но что он понимает, этот безработный актеришка с вечно задурманенными мозгами?– Зеппо Уайт – зануда, каких свет не видывал, мать его, – кисло заметил Чак.– Чем он занимается? – спросил Уэс. Чак посмотрел на него с удивлением.– Ты, что, яйца мне морочишь? Уэс пожал плечами.– Я же не по этой части.– Ха! Зеппо бы паралич разбил, узнай он, что кто-то здесь о нем никогда не слышал.– Этот «кто-то» – я. Чак начал смеяться.– Он агент. Да не простой, а великий – по крайней мере, так он считает.– Он твой агент тоже?– Если бы. Зеппо берет только тех, кто уже и так на коне. Сейчас он агент Уитни. Думаешь, этот старый прохиндей не пытался ее трахнуть? Еще как.Уэс не сумел скрыть удивления.– Зеппо Уайт трахнул Уитни Валентайн Кейбл?– Нет же… только пытался. Что уже плохо.– Да ему же самое малое семьдесят.– И что? Думаешь, после шестидесяти пяти часы показывают только полшестого?
– Слушай, оставил бы ты меня в покое. – В голосе Силвер чувствовалась тугая пружина. – Как ты вообще сюда попал?– Я же тебе сказал, – терпеливо произнес Захария. – Я все шестнадцать лет думал о тебе. Теперь я свободен и хочу, чтобы ты была моей.Она фыркнула от смеха.– Ах, я польщена! – Потом с иронией добавила: – Мне показалось, Захария, что я для тебя слишком стара. К тому же ты слишком стар для меня – это уж точно.Пропустив мимо ушей ее иронию, он сказал:– Я хочу тебя, Силвер. На сей раз – навсегда. Каков наглец! А сколько самодовольства!– Возможно, ты не обратил внимания, – холодно сказала она, – но этот ужин устроен по поводу моей свадьбы. Я вышла замуж.– Как думаешь, за сколько я смогу выкинуть его из твоей жизни? По-моему, особо раскошеливаться не придется.– Какой же ты подонок! Всю жизнь считал, что за деньги можно купить все, да? Так?– Если хочешь, мы можем это проверить, – мягко предложил он.Раздраженно вздохнув, она поднялась из-за стола. Уэса нигде не было видно – куда же он, черт возьми, подевался! И она порхнула в сторону дамской комнаты.Поппи, которая очень чутко реагировала на происходящее, подскочила и направилась за ней.
Мэннон заметил, что Чак куда-то испарился, и не преминул остановиться у соседнего стола и поприветствовать свою бывшую жену.– Привет, Мэннон, – сдержанно сказала Уитни.– Прекрасно выглядишь, – ответил он не менее сдержанно.– Ты тоже.Они не разговаривали несколько месяцев, и возникла некоторая неловкость. Но Мэннон бросился вперед очертя голову, хотя и знал: половина сидящих за столом отчаянно пытается их подслушать, особенно Зеппо, которому до всего было дело.– Я хочу с тобой кое о чем поговорить. Она повертела основание своего бокала.– О чем?– Не сейчас.– Почему?Он показал на сидящих.– Сама не догадываешься?– Привет, Мэннон, – воскликнула Айда Уайт, перехватывая его взгляд.– Мэннон, мальчик мой, – обрадовался Зеппо. – Я слышал, ты подумываешь о роли, от которой отказался Рейнольдс. – Он погрозил пальцем. – Не делай этого. Ни в коем случае.– И не собираюсь.– Вот и хорошо.В отдалении Мэннон увидел Чака. Зачесались кулаки – врезать бы этому слизняку по челюсти. Почуяв неладное, Уитни быстро сказала:– Была рада видеть тебя.И тут же отвернулась, надеясь, что он уйдет.К столу подошел Чак. Выглядел он неплохо, пока рядом не оказывался Мэннон, и тогда становилось ясно: Чак – всего лишь худшая копия.– Ого – мой старый кореш! – воскликнул он. – Как делишки?Мэннон не считал себя другом Чака, хотя когда-то они были близки. Он также не считал себя обязанным соблюдать условности с этим болваном, поэтому пропустил его слова мимо ушей.Чак оскорбился.– Какого хрена ты выпендриваешься? – вскричал он воинственно. – Нечего тут вынюхивать вокруг Уитни, если ты мне даже «здравствуй» сказать не желаешь.Мэннон пошел прочь.Чак остановил его, сердито положив руку на плечо.– О, Боже, – вздохнула Уитни. Она знала, что сейчас произойдет, и ничего не могла с этим поделать.Мэннон мгновенно обернулся, скинул руку Чака и сильно его отпихнул.Чак потерял равновесие и рефлекторно махнул кулаком – но Мэннон изящно отвел этот выпад, а потом сделал то, о чем мечтал весь вечер, – с правой изо всех сил шваркнул Чака в подбородок.
– Я сделала большую бяку, да? – спросила Поппи. Силвер в это время накладывала на губы обильный слой блеска и изучала себя в зеркало.– Ты это про что?– Захария, – настойчиво заявила Поппи. – Я не должна была сажать его рядом с тобой.Силвер обдумала ответ. Едва ли кто-то знал о ее романе с Захарией. Шестнадцать лет – большой срок, к тому же он был женат, и они соблюдали правила игры. Видимо, она неправильно истолковала действия Поппи. Та решила, что посадив Захарию рядом с ней, окажет ей честь – самым влиятельным человеком в зале был, безусловно, он.– Не беспокойся, – отмахнулась она.Поппи поняла, что ее подозрения оправдались.– Я и понятия не имела, что вы знакомы.– О-о, мы старые соперники, – туманно ответила Силвер. Потом, поняв, что ступила на зыбкую почву, добавила: – Мужчины с раздутым «я», как Захария Клингер, всегда наводили на меня тоску.– Согласна, – подтвердила Поппи, поглаживая сложное сооружение у себя на голове. – Я терпеть его не могу. Такой напыщенный! Надо было посадить его за стол к Хауэрду, они его вполне заслуживают.– Это точно! – согласилась Силвер.– Может, он скоро уедет, – выразила надежду Поппи.– Если не он, то я.Поппи поняла: весь вечер может рухнуть на глазах.– Ты не можешь уехать. – Сказала она встревоженно. – Ты же у нас – почетная гостья.Силвер облизнула губы, чуть поморщилась и сделала шаг назад – оценить результат косметического ремонта.– Могу, Поппи, – возразила она с милой улыбкой. – И уеду.Не успела Поппи взмолиться и бухнуться в ножки – а она вполне была на это готова, лишь бы спасти прием! – в дамскую комнату влетела Мелани-Шанна, по ее хорошенькому личику бежали слезы.– Я ее ненавижу! – вскричала она. – Ненавижу!– Кого? – хором вопросили Силвер и Поппи.– Эту стерву – Уитни Валентайн. Она испортит мне всю жизнь!В глазах Поппи Мелани-Шанна всегда была тихой мышкой – не более того. И такое излияние чувств было для нее откровением. Надо же, оказывается, не такая она и тихоня.– И что натворила Уитни? – поинтересовалась Силвер, скорее из вежливости – если сплетни не касались ее лично, они ее мало волновали.Мелани-Шанна открыла рот, чтобы ответить, но в туалет вломились Айда Уайт и Кармел Гусбергер, возбужденно тараторя наперебой.– Поппи! – громыхнула Кармел. – Ты что, не знаешь, что там идет драка?– Кро-овь! – протянула Айда своим низким и монотонным голосом. – Кругом кро-овь!Общество стало для Силвер слишком многочисленным. Она бочком направилась к двери.– Драка? – взвыла Поппи. – На моей вечеринке?– Все из-за этой стервы! – крикнула Мелани-Шанна. – Из-за этой падлы! Я бы ей все кости переломала! 54 Раскаяние наступило немедленно:МИСС ДЖЕЙД ДЖОНСОН РАСКАИВАЕТСЯ. СНОВА ПРЕДАВШИСЬ ЛЮБВИ С АНГЛИЙСКИМ ЗАНУДОЙ, ОНА СОВЕРШИЛА ВЕЛИЧАЙШУЮ ОШИБКУ.Она смотрела на него, спящего в ее постели. Он лежал на спине, рот чуть приоткрыт, меж губ сочился легкий посвист.Было семь утра, она уже полностью проснулась, мозг ее работал четко; так что же произошло прошлым вечером?Зачем она вообще ему позвонила?В ту минуту ей это показалось уместным. Ее слишком выбил из колеи Кори своими новостями.Естественно, Марк был счастлив ее звонку и примчался, как ей показалось, через несколько минут, хотя, скорее всего, прошло не меньше получаса.Она выключила свет и украсила квартиру маленькими обрядовыми свечками. Из динамиков, создавая прекрасную атмосферу, доносилось негромкое пение ее любимого Спрингстина. На прикроватном столике стояли бутылка охлажденной водки «Абсолют» и две стопки. Она встретила его в огромного размера черной футболке, благоухая «Опиумом», – больше на ней не было ничего.Он начал говорить, едва переступил порог квартиры.Но ей хотелось другого. Приложив палец к его губам, она увлекла его в сторону спальни.Понять ее настроение ему удалось без труда.Секс был ничего. Не потрясающий. Если начистоту, скорее, вполне заурядный. Как там поется в старой песне? «Уж нету страсти, уж нету страсти, в твоих руках, в твоих глазах… Уж нету страсти».Прикрыв за собой дверь спальни, она босиком протопала на кухню, включила чайник.Что ж, она все для себя решила. Их отношениям пришел конец. У нее, во всяком случае, на этот счет сомнений не было.
– Мне нужно ненадолго смотаться в Нью-Йорк, – сообщил Джек племяннице. – Ты можешь на это время выписать сюда подружку?– Когда?– Чем быстрее, тем лучше.Она задумалась: кого бы пригласить? Получалось, что некого. Нет, конечно, в школе клевые девчонки были, но как-то ни с кем из них она не сблизилась. Если у нее когда и был друг, так это Эдди, но после дурацкого приема у Силвер, когда он примкнул к толпе мамашиных фанатов, она как-то потеряла к нему интерес.– Кого-нибудь притащу, – пообещала она. – Когда хочешь ехать?– Ну, например, завтра? Она кивнула.– Отлично.А сама подумала: и ничего страшного, вполне могу поторчать здесь одна.– Тогда порядок. Я всего-то на пару дней. Пожить немного одной – эта мысль ей понравилась.Может, она свистнет Эдди, и они немного порепетируют. Все их последние опусы были полной лажей. То ли он, то ли ей надоело горланить рок-н-ролл.Дядя Джек так ни одной ее кассеты и не слышал. Во, блин! Ну он-то все равно чувак клевый, по крайней мере, она ему не безразлична, не то что родимой матушке.Однажды, когда она станет богатой и знаменитой, когда на нее не будут смотреть, как на малое дитя, она явится пред ясные очи Дражайшей Силвер и о многом ее спросит.Например: Кто мой отец?Например: Почему я для тебя не существую?Например: Почему ты взяла и выпихнула меня из своей жизни?На душе стало горько и муторно. Что за хренота, почему она не имеет права знать, кто ее отец?
Марк выплыл из спальни в четверть десятого, включив свое взъерошенное очарование на полную мощность.Джейд сидела на кухне, в джинсах и рубашке, закинув ноги на стол, она смотрела по телевизору очередной сериал. Рядом стояла чашечка черного кофе, в пепельнице дымилась сигарета (ее новая привычка). Она думала о Кори. Во время ленча и он, и она чувствовали себя не лучшим образом, и теперь, все переварив и взвесив, она понимала, что должна ему позвонить.– Доброе утро, милая дама, – сказал Марк, наклоняясь ее поцеловать. На нем было только туго завязанное на поясе розовое банное полотенце – не самый лучший наряд при его худосочной фигуре. И руки, как две сучковатые палки.– Привет.Она попыталась дружески улыбнуться. Но, конечно же, не получилось – скрывать свои чувства она не умела никогда.– Что случилось? – спросил он, мгновенно учуяв, что ей как-то не по себе.Вперившись в него взглядом, она сказала:– Между нами все кончено, Марк. На сей раз – навсегда.Он решил пока на ее заявление не реагировать.– Почему ты куришь? – строго спросил он. – Ты ведь давно бросила.– Как Фиона? – спросила она. – Огорчена из-за развода?Он обдумал ее вопрос. Марк не дурак: поймать себя в ловушку не позволит.– У нее очень сильный грипп, – объяснил он серьезно. – И уже долго тянется. Едва не перешел в воспаление легких.– Сочувствую.– Да, случай не из легких. Естественно, поднимать вопрос о разводе я не мог.– Естественно.Он глубоко вздохнул.– Ты поэтому на меня гневаешься?О-о, эти утонченные англичане. «Гневаешься». Как изящно!– Я думала, о твоих бракоразводных планах Фионе известно, – честно сказала она.– В следующий же приезд домой я ей скажу.– Когда это будет?– Очень скоро.– Надеюсь, что не из-за меня.Он присел рядом с ней, при этом полотенце немного распахнулось, и взору ее на секунду предстали его аристократические ядра, колыхнувшиеся, как парус на ветру.– Я все ей скажу, дорогая моя Джейд. И мы с тобой поженимся.– К сожалению, есть одна неувязочка.– Какая, радость моя?– Такая, Марк, что finito. Прошлая ночь это доказала.Он постучал пальцами по столу, не зная, что на это ответить.– Ты не испытала оргазма? – спросил он наконец.Как это на него похоже! Поменять тему, увильнуть.Мужчина, называется.– Секс был замечательный, – соврала она. – Неужели ты не понимаешь? Это не играет никакой роли. Ты и я – это уже история.– Ни за что, – возразил он непреклонно.– Уверяю тебя. – Непреклонность слышалась и в ее голосе.– Когда мы с Фионой разведемся, ты все это воспримешь иначе, – уверенно заявил он.– Нет, Марк.– Да, Джейд.Продолжать спор было бессмысленно. Зачем? Марк Рэнд стал историей – все. 55 Уэс выскользнул из дома, когда все еще спали. Вечером он сказал Силвер, что, возможно, уедет рано, и она ответила: «Делай, что хочешь, только меня не буди. Мне надо как следует выспаться, чтобы прийти в себя после этого дебоша».Да, вечеринка удалась на славу – Мэннон Кейбл и Чак Нельсон кинулись друг на друга, будто главные задиры в пьяной сваре где-нибудь в баре. Поппи Соломен вопила, как резанная. А когда главное событие окончилось, Уитни Валентайн и Мелани-Шанна устроили свой матч – кто кого перекричит. Вот уж дамочки порезвились – показали, на что способны. Уэс не мог не заметить, что когда Уитни Валентайн пришла в ярость, груди ее вспучились, как две дыни, а соски сами так и лезли в глаза всему мужскому населению.Вот, значит, каков высший свет Голливуда. Ничего, он-то думал, что с ними гораздо зануднее.Естественно, ему пришлось вмешаться. Кому же еще, как не ему? Никто и не думал разнимать дерущихся кинозвезд, между тем Мэннон Кейбл уверенно вышибал дух из его нового приятеля, Чака Нельсона, тот так одурманился, что не мог толком защититься. Из носа его хлестала кровь, сам он кувыркался по всей комнате, а Мэннон явно вознамерился превратить его в котлету.– Господи, – простонала Уитни, – ну сделайте хоть что-нибудь.Тут Уэс и взял игру на себя и с помощью двух официантов не без труда оттащил Мэннона в сторону, а Чак постанывал, распластавшись на полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69