https://wodolei.ru/catalog/dushevie_ugly/poddony-so-shtorkami/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— Так чего же ты хочешь? — раздраженно спросил Энцо. — Не стоит пичкать меня информацией, которая мне ни к чему. Говори.Глаза Уорриса блеснули.— Я намереваюсь сделать настоящую картину по сценарию, названному мною «Застреленный». Я уверен, что, если вы его прочтете, он вам понравится…Беседа эта состоялась четыре месяца назад. Все эти четыре месяца Уоррис был занят так, как еще ему не приходилось ни разу в жизни. Энцо Боннатти и в самом деле понравилась идея снять фильм о жизни Джино Сантанджело, он пожелал только, чтобы в сценарий были внесены некоторые изменения — совсем незначительные. К примеру, героем картины должен был стать он сам, друг Джино и его учитель, в то время как мистеру Сантанджело отводилась скромная роль заурядного головореза.На все замечания Боннатти Уоррис отвечал полным согласием. В задницу его, этого Энцо. Только бы начались съемки — а там уж Уоррис будет действовать по-своему. Он ждет этого вот уже десять долгих лет.Между тем Боннатти подсчитал все предсъемочные издержки и выдал Уоррису четыре с половиной миллиона долларов. Тот подобрал первоклассных операторов и целое созвездие молодых, еще не известных широкой публике талантов. Камнем преткновения оставалась роль героини фильма. Уоррис знал, кто ему нужен, у Боннатти были свои идеи. Теперешний приезд в Нью-Йорк необходим для того, чтобы окончательно решить финансовые вопросы и выбрать актрису на роль героини. Принимая во внимание то, что съемки должны начаться через десять дней, времени на развлечения не оставалось.Что-то насвистывая, Уоррис сел в такси. Под локтем у него лежала жестяная коробка спленкой, на которой записана проба его кандидатки. Стоит только Боннатти посмотреть на нее — и все споры сразу станут ненужными.Почти бегом Рут устремилась к ближайшему супермаркету. Она уже привыкла ловить на себе эти взгляды: сначала восхищенные — ведь когда-то она и вправду была красивой; но восхищение тут же сменялось жалостью, смущением, ужасом, как только люди замечали обезображенную половину ее лица.— Эй, милаш… — Стоявший у входа парень не договорил, и Рут прошла мимо.Она не обратила на него никакого внимания. Безмозглый тупица. Что он может понимать? У телефона-автомата Рут остановилась, перевела дух. Дарио Сантанджело крепким сном спал в ее постели. Сал была уверена, что они обе сидят на мешке с сокровищем; у Рут хватало мозгов сообразить, что это не совсем так. Никогда не путайся под ногами у шишек, если хочешь выжить в большом городе. Временами Сал тоже превращалась в безмозглую тупицу.Из кошелька Рут извлекла несколько монет и принялась набирать номер.— Виктор, — прошептала она в трубку, — это Рути. Хочу попросить тебя помочь мне в одном деле…При дневном свете улица показалась совсем незнакомой. Однако Кэрри разыскала все же мясной рынок и встала неподалеку от входа, вздрагивая всякий раз, когда кто-то проходил мимо ближе, чем в ярде от нее.Зрачки ее глаз метались то вправо, то влево, с тревогой фиксируя лица, походки, манеру держать себя. Кто посмел, черт возьми, подвергнуть ее этой пытке? Она уничтожит их. Как только в руках у нее появится оружие, она уничтожит их.На автомобили Кэрри не смотрела, поэтому и не обратила внимания на белый «форд», остановившийся перед входом на рынок. Она даже не услышала собственного имени, когда его кто-то выкрикнул. Второй окрик заставил ее все-таки повернуть голову к машине. Медленным шагом Кэрри направилась к ней.Силуэт сидевшего за рулем человека было почти невозможно различить сквозь затемненные стекла.— Кто ты такой? — свистящим шепотом спросила Кэрри.Распахнулась задняя дверца.— Садись, — услышала она тот же голос, что и в телефонной трубке. — И быстрее, пожалуйста.Боджи не умолкал в течение часа. Тот самый Боджи, которому было трудно произнести два предложения сразу.Не прерывая, Лаки слушала его повествование, излагаемое ровным, начисто лишенным каких-либо интонаций, голосом. И верила каждому слову. Ей Боджи никогда не стал бы лгать — зачем? Слушая, она ощущала, как в пей начинает подниматься ярость, холодная неукротимая ярость, загнать которую внутрь, и Лаки это знала, будет уже невозможно. «Глупенькая девочка» — так, кажется, сказал про нее Боджи. Ну что ж, он оказался прав. Долбаная дура.Они сидели в ее квартире. Лаки поднялась, подошла к столу, открыла ключом выдвижной ящик и достала из него небольшой жестяной ящичек. Умело свернула сигарету, прикурила, сделала пару глубоких затяжек и передала ее Боджи. Наркотик успокоил, освежил мозги. Травка вовсе не расслабляла ее, не заставляла хихикать — нет, эффект был противоположным. Пользовалась она этим зельем в исключительных случаях, когда нужно быть максимально бодрой и собранной.Боджи заканчивал свой рассказ.Выговорившись полностью, он проницательно посмотрел на Лаки.— Я ведь должен был поставить тебя в известность, правда?— Абсолютная.Он энергично потянулся своим мускулистым телом.— Я так сразу и подумал.В полном молчании они докурили самокрутку, каждый размышляя о своем.— Как ты собираешься действовать? — решился он наконец нарушить тишину.— Как «черная вдова» , — холодно ответила Лаки. — Беззвучно и быстро — и горе тому, кто окажется на моем пути. ПЯТНИЦА, 15 ИЮЛЯ 1977 ГОДА. НЬЮ-ЙОРК. ДЕНЬ - Так вот, — Джино просиял, — Энцо, друг мой, я готов держать пари, что ты уже и не чаял сидеть здесь, у Риккадди, вместе со мной в окружении всех наших верных соратников.— Джино, дружище! Каждый день твоего столь долгого отсутствия я мечтал об этой минуте.— Конечно. А как же иначе? Мы же росли вместе, мы вместе держали за яйца весь мир, помогая друг другу чем могли. — Джино поднял свой бокал. — Были у нас с тобой и разногласия, но нам всегда удавалось найти общий язык. Я пью за нас, Энцо, — за тебя и за себя. Мы — два старых боевых коня, доживших до сегодняшних дней и не растерявших своего достоинства и веры.Энцо протянул руку с бокалом, они негромко чокнулись, выпили.— Расскажи мне, — буднично обратился к нему Джино, — во что это ты вложил мои деньги из «Маджириано»?— А. — Энцо внимательно рассматривал свои короткие, хорошо ухоженные ногти. — Я рад, что ты задал мне этот вопрос. Ты вернулся так неожиданно, для всех нас это стало просто сюрпризом. В данную минуту я не готов — мне бы хотелось показать тебе бумаги, цифры… Я приготовил для тебя отличный подарок.— Чем же он так хорош? — вкрадчиво спросил Джино.— Увидишь. Где-нибудь на этой неделе я тебе все покажу.— Ладно, ладно. — Джино вертел в руках вилку с намотанными на нее спагетти. — Я ценю все, что ты для меня сделал, Энцо. Помощь в Вегасе, поддержку Лаки — я знаю, ты был ей вместо отца.Энцо улыбнулся. Зубы его были в отвратительном состоянии — он так боялся идти к дантисту, что в конце концов у него их почти не осталось.— Она — настоящая Сантанджело, Джино. Ты должен ею гордиться.— Так я и делаю, Энцо, так я и делаю. Но давай не будем забывать, что она, ко всему прочему, еще и женщина, слабый пол. К сожалению, всегда найдется кто-нибудь, чтобы воспользоваться этим…Правый глаз Энцо сверкнул — такое уж у него свойство, — предупреждая собеседника о том, что Боннатти собирается сейчас солгать.— Никто не посмеет попытаться обмануть Лаки, пока я рядом. Никто.— Конечно, мой дорогой друг, конечно, пока ты рядом, я знаю, ты поступишь так же, как поступил бы и я, в случае чего. Ты растопчешь наглеца ногами — как козявку, как червяка. Я прав?Энцо молчал и смотрел на Джино. Джино — на Энцо.— Завтра, — медленно проговорил Джино, — я приму меры к тому, чтобы в моих отелях работали мои люди. — Он осторожно потер старый шрам. — Ты прикажешь своим парням не выступать. Давай проделаем все гладко и побыстрее. Какой смысл ждать — а, друг мой? А?Кэрри не узнала пожилую женщину, сидевшую за рулем белого «кадиллака», но тут же быстро скользнула на заднее сиденье машины. В конце концов, для этого-то она и приехала в Гарлем — чтобы все узнать.В машине на полную мощность работал кондиционер, от затемненных стекол царил странный полумрак.Как только Кэрри уселась, автомобиль резко взял с места. Нервное напряжение давало о себе знать мельчайшими бисеринками пота. Кэрри чувствовала, как становятся влажными ладони, подмышки, бедра. Однако в голосе, когда она заговорила, колебаний не слышалось.— Кто ты? — повторила она свой вопрос. — Что тебе нужно?Женщина рассмеялась неожиданно печальным смехом. Она была толстой, одетой в немыслимый белый наряд, нервные жирные пальцы унизаны кольцами. Ее ничуть не красили огромные, в белой оправе, солнечные очки, крашеные черные волосы, высоко подобранные на испанский манер, и до неприличия яркая губная помада. Оливкового цвета кожа покрыта морщинами и пигментными пятнами, щеки обвисли складками. От нее пахло сладковатыми духами, вызывавшими у Кэрри тошноту.— Не помнишь меня? — проговорила женщина раздельным шепотом.— Я тебя не знаю, — с отчаянием ответила Кэрри. — Ради Бога, скажи мне, чего ты хочешь. У меня не так много денег, но…— Ха! У нее не так много денег! Да ты посмотри на себя, милочка, — от тебя же смердит деньгами!— Сколько ты хочешь?— Мне не нужны твои деньги. — Голос женщины смягчился. — Маленький Стивен уже вырос и превратился в красавца-мужчину?— Что тебе известно о Стивене? — С тревогой повернулась к ней Кэрри.— Я его помню, а ты меня — нет.В голосе ее прозвучала какая-то нота… Память Кэрри напряженно работала. Акцент — что-то знакомое в ее акценте…— Я любила его, он был и моим сыном тоже. А когда ты убежала от меня, ты забрала с собой и маленького Стиви. — Женщина устало вздохнула. — Но я не виню тебя, Кэрри, я тебя не виню. Тебе это принесло пользу, ты стала настоящей дамой, ты…— Сьюзита? — не веря себе, в изумлении прошептала Кэрри. — Сьюзита?Женщина ухмыльнулась.— Конечно, я немножко разжирела, немножко постарела. Это для тебя время остановилось. А я, — она пожала плечами, — я всю свою жизнь работаю.Кэрри почувствовала, что вот-вот расплачется. Эта отвратительная толстуха не может быть Сьюзитой — молодой Сьюзитой, за чье гибкое тело мужчины вступали в драки. Как же жестока судьба.— Я вызвала тебя совсем не для того, чтобы шантажировать, — скороговоркой произнесла Сьюзита. — Хотя тебе и могло так показаться.Кэрри смешалась, в голове ее беспорядочно мелькали мысли.— А зачем? После стольких лет? Как ты нашла меня?— Я никогда и не теряла тебя, милочка, — невозмутимо ответила Сьюзита. — Я шла за тобой всю жизнь — сразу же после того, как увидела твое фото на обложке журнала, года через два после того, как ты ушла. Я обрадовалась, когда узнала, что ты порвала с прошлым. Немногим удавалось уйти от Боннатти, очень немногим…Боннатти. Это имя принесло с собой тяжелые, жестокие воспоминания. Боннатти всегда относился к ней, как к мебели — столу, стулу, дверной ручке, как к неодушевленному предмету, с которым от скуки можно поиграть.Боннатти. Хозяин. Окружающие для него всегда были чем-то вроде грязи.— Сьюзита, — грустно сказала она, — последние несколько дней я благодаря тебе живу в настоящем аду. В среду вечером я была у входа на рынок. Ты не пришла. Я ждала тебя. Потом на меня напали… Я была арестована… это какой-то кошмар. Прошу тебя, скажи, чего ты от меня хочешь, и позволь мне дальше жить моей жизнью.— Да, конечно, я все понимаю. Теперь между тобой и мной нет ничего общего. Ты — леди, я — шлюха, хозяйка публичного дома, принадлежащего Боннатти. С чего бы это тебе захотелось якшаться со мной?— Заклинаю тебя! — Кэрри готова была сорваться. — Скажи мне, чего ты хочешь.Сьюзита полюбовалась своими кольцами.— Я хочу предупредить тебя, вот и все.— Предупредить меня?— Да. О расследовании по делу Боннатти.— О каком расследовании?Сьюзита приподняла солнечные очки и с недоверием воззрилась на Кэрри. Глаза ее блеснули поразительно живым блеском на поблекшей уже сероватой коже лица.— О расследовании, проводимом твоим сыном. Кэрри как током ударило. О расследовании, проводимом твоим сыном. Она знала, что Стивен над чем-то работает, но из соображений безопасности он никогда не упоминал ничьих имен. Он не доверял никому. Даже Джерри ничего не знал.— Тебе это неизвестно, — констатировала Сьюзита. Она отрицательно качнула головой.— Вот дерьмо! — воскликнула Сьюзита. — Да-а, но Боннатти в курсе… и он ничуть не взволнован.— Что ты имеешь в виду?— Не я одна шла за тобой все эти годы. В горле у Кэрри стоял тугой комок.— Боннатти знает, чей Стивен сын. Это-то и придает ему сил. Когда его поставят перед Большим жюри, он им про тебя все и выложит. Можешь представить, что тогда будет с этим расследованием Стивена? Его же поднимут в зале суда на смех — с такой-то матерью. Так вот, Боннатти именно этого и не терпится. Это как объявить об открытии нового шоу — и он готовится, чтобы не ударить лицом в грязь. А на тебя у пего есть все: наркотики, фотографии, медицинские справки из больниц — все. У него есть даже те снимки Стивена с нашими девушками — помнишь, ему тогда было четыре года? Прелестный малыш, одетый в белый шелковый костюмчик, стоит на столе…Потерявшая сознание Кэрри сползла с сиденья на пол машины.Забросив нога на ногу, Лаки сидела на своей постели. Глаза закрыты, пальцы прижаты к вискам. Энцо Боннатти. Ее крестный отец. Ее учитель. Мужчина, которому она верила, которого любила. Человек, заменивший ей Джино.Энцо Боннатти. Ядовитая змея, спрятавшаяся в траве. Убийца. Мясник. Это он расправился с Марко — не собственными, чужими руками. Но команду отдал он. «Покончите с ним, — так он, наверное, сказал. — Марко — единственный, кто знает все. Девчонки и Косты можно не опасаться. Они отвалятся сами по себе. У них не хватит мозгов, чтобы остаться».И ведь Энцо оказался прав. Как, должно быть, у него ходил ходуном кадык, когда Лаки сама принесла ему на блюдечке все, к чему он стремился. Ему и этим близнецам Кассари, сыновьям убийцы ее матери.До самого последнего момента она ни о чем не подозревала. Маленькая глупышка Сантанджело. Маленькая описавшаяся девочка Лаки. Дура.И если бы не Боджи, она бы и сегодня не стала ничуть умнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40


А-П

П-Я