Всех! Убил и скрылся в неизвестном направлении, поставив долго и тщательно разрабатываемую операцию «Рокировка-2» на грань провала. Потому что, согласно сценарию интриги, должен был попасть в руки следствия мертвым, а теперь мог попасть живым! И мог заговорить, раскрыв инкогнито истинных заказчиков убийства. Раскрыв московскую резидентуру ЦРУ, которая его завербовала в качестве исполнителя и которая указала ему цель!Операция, затеянная против России, грозила обернуться позором для Америки! И отставкой для Джона Пиркса, потому что агента Бизона в качестве центральной фигуры операции «Рокировка-2» предложил он. Причем отставкой в лучшем случае. В худшем — судом за несанкционированную операцию, повлекшую гибель человека. Если дело получит огласку, начальство предпочтет подставить его.— Теперь вам все понятно?— Все!— Авторитет выведет нас на Бизона. И мы сделаем то, что должны были сделать раньше! Готовьте для отправки в Швейцарию людей и необходимое для их работы спецоборудование.— Мы не можем посылать людей без санкции Центра.— Тогда поедем мы. Вы и я! Как самые главные виновники. А если не поедем, то на нашей карьере можно поставить крест!— Когда выезжать?— Сразу, как только поедет агент Авторитет. * * * — Я нашел того, кого ты просил, — сообщил приятель Юрия Антоновича, работавший в органах правопорядка. — Нашел Иванова.— Где он?— В Швейцарии.— Где?!— В Швейцарии. А чего ты так занервничал?— Откуда информация?— Из колонки происшествий.— Каких происшествий?— Курьезных.— Я ничего не понимаю! Ты можешь объяснить нормально?— Возьми сегодняшнюю газету «Известия» и посмотри третью страницу.— У меня нет газеты «Известия».— Купи. Там написано про гражданина Иванова, которого забрала по ошибке полиция Швейцарии, а потом выпустила.— Может, это другой Иванов?— Этот тот Иванов. Потому что к заметке прилагается фотография. Его фотография.— Где он теперь? Впрочем, я знаю, где он теперь.— Где?— В Швейцарии!Иванов был в Швейцарии! Иванов опередил всех! Юрий Антонович вызвал одного из своих телохранителей. Три человека со мной в Швейцарию. Оружие на месте.Все!И вызвал секретаря.— Закажите четыре билета в Швейцарию.— На какое число?— На сегодня. На ближайший рейс. * * * — Чтоб ему сдохнуть!.. — вслух выругался подполковник милиции Громов Александр Владимирович, в раздражении отбросив от себя газету.— Кому сдохнуть? — удивленно спросил сосед по кабинету.— Не важно кому.С фотографии, напечатанной на газетной странице, на Александра Владимировича смотрел Иванов Иван Иванович. Который был в Швейцарии. Уже был!— У тебя есть лист бумаги?— Зачем?— Рапорт написать.— Рапорт?— Да. На отпуск без содержания сроком на три недели. С сегодняшнего дня.— Генерал тебе его не подпишет.— Почему?— Потому что работников не хватает. И потому что его сегодня не будет.— В таком случае рапорт отнесешь ты.— Если я, тем более не подпишет.— Тогда дай еще один лист.— Еще один? Для чего?— Для еще одного рапорта. Об увольнении... * * * — Все. Давай журналистам отбой, — распорядился генерал Трофимов.— Вы думаете, что этого будет довольно?— Уверен. Теперь об Иванове в Швейцарии знает вся страна. В том числе, будем надеяться, и те, кому надлежит знать.— Может, для верности еще пару статей?— Хватит, я сказал! Будем считать, что мы его раскрутили. Об Иванове на этой неделе больше, чем о семье Пугачевой, писали! А это, я тебе скажу, результат!.. Глава 65 — Рубль вызывает Червонца. Как слышите меня?— Слышу тебя, Рубль. Доложи обстановку.— Гривенник на месте.— Давно?— Как вы приказывали. С момента открытия касс.— Где он находится сейчас?— Там, где вы приказывали. Возле касс.«Кассами» на языке радиопереговоров назывались банки. Рублем был наблюдатель. Червонцем — майор Проскурин. Гривенником — Иванов. По умению и кличка. Хотя если честно, он и на гривенник не тянул. От силы на полушку.— Понял тебя, Рубль. Что еще?— Гривенник ведут неизвестные. Как поняли меня? Ведут неизвестные.— Сколько?— Больше, чем вчера.— Насколько больше? На одного? Двух?— Нет, на еще больше. На гораздо больше. Сейчас попробую подсчитать...Гривенник второй день околачивался возле фасадов банков в столице Швейцарии Берне. И очень удивлялся тому, где околачивается. Потому что представить не мог, что когда-нибудь будет ходить по столице Швейцарии! Вот так вот запросто! Собственными ногами! Простой российский «гривенник», рядовой инженер по котлоагрегатам и вдруг по столице Швейцарии, как по какой-нибудь Рязани!..— Девять, — сообщил Рубль.— Сколько?!— Пока насчитал девять.— Может, ты кого-нибудь из швейцарцев прихватил?— Нет. Они за ним уже два часа наблюдают. Червонец вытащил сотовый телефон.— Слушаю! — поднял трубку в номере отеля Четвертной.— Я видел на витринах девять мужских костюмов, — доложил Червонец.— Девять?! Зачем так много?— Столько я видел.— Ты смотрел на всех витринах?— Предполагаю, что на всех.— Посмотри на всех витринах! Обязательно на всех!..— Хрен он нас к золоту допустит! — изрек один из охранников Юрия Антоновича. — Второй день, как шлагбаум поперек пути стоит!— И не он один, — заметил другой.— Почему?— Видишь вон тех четырех мужчин?— Тех, что витрину рассматривают?— Тех, что делают вид, что рассматривают.— Ну?— Они наши. И они следят за Ивановым.— Как ты определил?— По рожам... Проходящих мимо швейцарцев! И по их рожам. Западные ребята чистенькие и гладенькие. А эти, как кирзовый сапог...— Ты чего не побрился? — спросил Папа Паленого, блудливым взглядом рассматривающего содержимое витрины магазинчика женского белья.— А чего?— Того! Твоя харя за километр зоной отсвечивает. На всю Швейцарию.— Забыл, Папа! Ну забыл, в натуре!— И плеваться сквозь фиксы забыл?— Забыл!— В следующий раз забудешь — урою.Крапленый, словно верный хозяйский пес, ощерился на, проштрафившегося Паленого, готовый, по первому приказу рвать его в куски.Паленый отступил на шаг.Меченый на всякий случай застегнул верхние пуговицы на рубахе. Чтобы прикрыть кресты наколотых на груди куполов церквей.— Ладно, хватит загорать. Нашли место! Пошли другую витрину искать. А то на нас оборачиваются...«Господи! Урки! В столице Швейцарии! — поразился подполковник Громов, наблюдая за блатной, развинченной походкой отходящих от витрины с женским бельем четырех мужчин. — Урки-то здесь откуда взялись? В Швейцарии!..»— Мне, кажется, этот тоже, — глазами показал Джон Пиркс на неспешно гуляющего подполковника.— Почему?— Походка не наша. Русская походка. Так только русские ноги переставляют. И потом, он никуда не уходит. Он гуляет туда-сюда. Уже полтора часа.— И еще вон те, четверо. Которые за людьми Королькова присматривают. Они тоже не просто так.— Этих я заметил. Сколько же их всего?— Много. Для нас двоих слишком много...— Ты гля! Какие у чувихи брюлики! И котлы у ее чувака! Они же желтые! Папа, дай я их сделаю. Я их в момент сделаю. Они же здесь лохи!— Стоять! Мы не за брюликами сюда приехали!— За чем приехали. Мочила все равно не даст!— Кто сказал!..Гривенник вздохнул и прошел к другому входу в другой банк. Чтобы немножко постоять там.Вслед ему двинулась братва.За братвой — подполковник Громов.За подполковником и братвой — люди Юрия Антоновича.За подполковником, братвой и людьми Юрия Антоновича на уже третьей, сменившейся с утра машине проехали Джон Пиркс с референтом...— Ты смотри, и эти туда же! — удивился один из наблюдателей. — Срочно вызываю Червонца.— Червонец на связи.— Здесь Дядя Сэм.— Кто, кто?!— Дядя Сэм.— Что он делает?— Сопровождает на машине Гривенника.— Ты точно видел?— Точно!Червонец вызвал Четвертного.— На витрине вывесили два новых импортных костюма.— Каких импортных? — не сразу понял Четвертной.— Импортных! Которые Дядя Сэм носит.— Дядя Сэм?!— Да. Он!— Господи! А этот-то откуда?..— Продолжайте слушать! — отдал распоряжение оперативникам Четвертый, сбросил с головы наушники и вышел на доклад Третьему.— Срочный доклад Третьему.— Третий слушает.— В радиообмене зафиксирован новый, ранее не фигурировавший объект, — доложил Четвертый — старший группы операторов радиоперехвата и радионаблюдения. — Они говорят о каком-то Дяде Сэме...— Четвертый доложил, что они упоминают в радиопереговорах новый объект под кодом Дядя Сэм, — доложил Третий Второму. — Просим указаний по новому объекту.Второй вышел на доклад к Первому. И самому главному.— Я слушаю, — сказал Первый, находящийся в своем кабинете в Москве.Сказал Высокий Начальник.— В Швейцарии, кроме уже известных, появилась новая фигура. В радиообмене они называют его Дядя Сэм. Переговоры майора Проскурина с генералом Трофимовым мы за фиксировать не смогли. Поэтому дополнительной информацией по новому объекту не располагаем.— Я знаю, о ком идет речь, — вспомнил Высокий Начальник доклад министра Безопасности о разработке помощника атташе посольства США, проходящем в документах Безопасности под кличкой Дядя Сэм. — В чем проблема?— Третий просит уточнить его действия в связи с появлением нового объекта.Высокий Начальник на мгновенье задумался.— Передайте ему, что новый объект равен старым. С единственным исключением — в обращении с ним, по возможности, избегать крайних мер.— А с остальными?— С остальными можете не церемониться. И лучше не церемониться. Особенно с людьми генерала. И с генералом. Но в любом случае не раньше, чем вы выйдете с их помощью на источник. Вам все ясно?— Ясно!— Тогда все!Высокий Начальник позвонил своему человеку в таможне. Который сидел в соседнем кабинете с самым главным человеком в таможне. И собирался пересесть в его кабинет.— Готовьте коридор. Мои люди вышли на источник.— Когда нужен коридор?— Я думаю, коридор понадобится завтра или послезавтра. Высокий Начальник лгал. Его люди не выходили на источник. Его людей привел к источнику генерал Трофимов!..Гривенник вздохнул и пошел к следующему входу в следующий банк.— Папа, те четыре фраера ходят за нами! — сказал Палёный. — Гадом буду, за нами!— Я их тоже раньше видел.— Кого вы еще видели?— Кажется, вон того швейцарца! Папа, я знаю того швейцарца! — удивленно сказал Меченый.— Откуда?— Оттуда! Я видел его, когда «парился» в крытой! Папа, тот швейцарец мусор! Папа, они все мусора! Они пасут нас. Надо обрываться, пока менты не надели нам браслеты! Надо обрываться прямо сейчас!— Заглохни! Здесь менты не дома! Менты не будут шухерить за кордоном, — уверенно сказал Папа.— Папа, менты они везде менты, — возразил Крапленый. Паленый и Меченый сунули руки в карманы, где были перья и шпалеры.Подполковник тоже заметил четырех наблюдавших за ним, за блатными и за Ивановым мужчин. И заметил, как блатные одновременно сунули в карманы руки...— У них пушки! Они будут стрелять, — сказал один из охранников Юрия Антоновича. И тоже сунул руку под левую подмышку...— Менты тянут шпалеры! Менты будут нас мочить! — вскричал Паленый.Подполковник метнулся в сторону дома и прилип спиной к стене за какой-то лепниной, держа в поле зрения обе четверки. И тоже сунул в карман руку. Вернее, в два кармана две руки.— Все! Амба! Сейчас будет мочиловка...С двух сторон улицы послышались полицейские сирены. Мочиловка грозила перерасти в международный конфликт, в котором одна сторона проиграла бы неизбежно.Нужно было что-то предпринимать...Подполковник вытащил руки из карманов, поднял их и решительно двинулся к четверке урок.Гуляющие швейцарцы с большим удивлением взглянули на него. И на удивленно замерших урок.— Предлагаю открыть карты, — сказал подполковник. — Пока нас не повязала полиция.— Ты мент, и твои карты крапленые! — процедил сквозь зубы Паленый.— Но сегодня мы играем за одним столом. Против одного игрока.— Против кого?— Против Иванова! Я предлагаю мир вместо драки.— С ментами может быть только драка!— Тогда с их ментами! Которые покрошат вас в лапшу! — кивнул подполковник на вышедших из машин швейцарских полицейских, сложивших руки на рукоятках пистолетов и лениво поглядывающих на болтающих о чем-то иностранцев. Пока спокойно болтающих. — Я говорю дело! Я предлагаю стрелку!..— Они договариваются! — сказал охранник Юрия Антоновича. — Они договариваются против Иванова!— Они договариваются против полиции! И лучше бы они договорились!..— Думайте! — предложил подполковник.И направился к четверке, преследовавшей его и урок сзади.— Предлагаю мир! — напрямую сказал он.— Мы вас не понимаем, — ответил на ломаном английском один из охранников и вежливо улыбнулся.— Кончайте дурака валять, — поморщился подполковник. — Вы можете говорить хоть по-китайски, я все равно знаю, кто вы. Потому что вы два часа висите на «хвосте» Иванова. Я предлагаю стрелку!— Мы не знаем вашего языка... — продолжил было охранник.Но его оборвал Юрий Антонович.— Ладно. Согласен! — сказал он.— Тогда пошли.Юрий Антонович, его люди и подполковник направились к Папе. Туда же двинулся полицейский наряд.— Улыбайтесь! Вы рады нас видеть! — крикнул издалека подполковник.Братва ощерилась.— Ваши документы! — потребовали полицейские.— Все нормально! — сказал на хорошем французском Юрий Антонович, обращаясь к полицейскому наряду. — Мы русские туристы. Мы встретили наших друзей. Мы очень рады! Не так ли, друзья?«Друзья» принялись обниматься и целоваться. Не вытаскивая рук из карманов.— Зачем они держат руки в карманах? — поинтересовались полицейские. — Там оружие?— Нет!— А что же там?!— Там? Там деньги! Они русские туристы и боятся кражи. У них на родине очень много воров. Поэтому они привыкли держать деньги руками.— А-а! — всё поняли и засмеялись полицейские. — Это русские туристы, они держат в карманах свои деньги! Ха-ха-ха.— Кто за стрелку? — спросил подполковник.— Согласен, — сказал Юрий Антонович.— Ладно, мы тоже! — кивнул Папа.— А тот? — кивнул Паленый на стоящего возле входа в банк Иванова.— Тот будет голосовать против. Против всех. И через пару минут останется в большинстве.— Нет, не решится. За нас их полиция. Только надо договариваться, пока они здесь.Люди Папы, Юрия Антоновича и подполковник гурьбой двинулись в сторону Ивана Ивановича и, прежде чем он что-нибудь понял, окружили его со всех сторон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53