Этой процедуре научил меня отец, еще когда я заканчивал школу. Посмотри сам себе в глаза и попытайся понять, каким сегодня тебя видели окружающие. Не ищи на лице прыщики или торчащие из носа волоски: это первое, что следует делать утром и последнее — перед отходом ко сну.
— Пока тебя не было, звонил какой-то тип из сарийского посольства, весь сам не свой, и сообщил, что Кумпол отказывается есть мясо, — пожаловалась за моей спиной Фанни, пока я еще торчал перед зеркалом. Мы смотрели друг на друга в его нейтральной зоне. Она стояла, прислонившись к дверному косяку, невысокая женщина с хорошо знакомыми мне чашечками грудей и довольно широкими бедрами. Мне всегда нравилось сжимать в объятиях ее тело и смотреть на нее, особенно когда мы занимались любовью. В такие моменты Фанни обычно закрывала глаза, и на лице ее появлялась ангельская улыбка, зато ее тело, будто принадлежа какой-то совсем другой женщине, сотрясалось, изгибалось и, как мне казалось, будь у него возможность, пустилось бы порхать по комнате, подобно отвязавшемуся воздушному шарику. Мне частенько даже приходилось сдерживать ее. Она всегда утверждала, что и знать не знает ни о чем таком и что за свои кувырки и другие телодвижения она не отвечает.
— В костюме Евы ты выглядишь более чем аппетитно. Она улыбнулась и посмотрелась в зеркало.
— Что ж, спасибо. Кстати об аппетите: разве Кумпол не любит мясо?
— Нет. Венаск всегда кормил его многослойными бутербродами, поэтому он предпочитает смешанную пищу. Я обычно кормлю его куриным салатом или ветчиной с пряностями. Слушай, а этот парень случайно не оставил своего телефона? Надо бы позвонить ему и рассказать, чем кормить собаку.
Кстати, Фэн, должен тебя предупредить, что если здешний баззафовский ресторан хоть немного похож на своего лос-анжелесского близнеца, то тебе лучше заранее подготовиться. Это настоящая помойка.
В соседней комнате зазвонил телефон. Она повернулась и пошла к нему.
— Наверное, это опять из сарийского посольства. Небось хотят сообщить, что Кумпол и икру есть отказывается.
Я отправился вслед за ней.
— Какую икру? Ты что, посоветовала им дать ему икры?
— Конечно. Правда, я сказала — только попробовать. Ты же кормишь его солеными картофельными чипсами! Алло?
Я ждал, что она тут же передаст трубку мне. Вместо этого она долго слушала, потом медленно опустилась на край постели, все так же плотно прижимая трубку к уху.
— Безумие какое-то! Стрела! Папа, ты это серьезно? Ладно. Подожди минуточку. Подожди, говорю, секундочку! — Она прикрыла трубку ладонью. — В мою мать на показе мод угодила стрела! Сейчас она в больнице. Состояние стабильное. Врачи говорят, что она поправится. Невероятно, правда?
— Стрела! Как же это случилось? — Мои губы начали растягиваться в недоверчивой улыбке. Я просто ничего не мог с собой поделать.
— Не вижу в этом ничего смешного, Гарри.
— Тогда почему же ты сама улыбаешься?
Она тряхнула головой и снова заговорила в трубку. Через двадцать минут Фанни уже была одета и даже почти снова упаковала свои вещи.
— Мать отправилась на показ мод, где несколько манекенщиц появляются на подиуме в костюме Робин Гуда. Они выходили на подиум с луками и стрелами и делали вид, что стреляют в присутствующих. Мило, да? И кто, по-твоему, сидел в первом ряду? Ну конечно же, моя мамочка. А в кого, по-твоему, угодила стрела, когда одна из этих идиоток случайно отпустила тетиву? В мою мамочку. Теперь-то я понимаю, что имел в виду Уорхол под «жертвами моды.»
— И что же ты намерена делать — лететь из Цюриха обратно в Калифорнию из?
— Через час здесь будет личный самолет султана. Слава Богу, что его сын должен прибыть сюда на ужин. Я сразу же вылечу на нем и как раз успею на свиссэйровский рейс до Штатов.
А знаешь, что меня больше всего поражает? Мать ведь никогда не ходит на. показы мод. Никогда. Это все ее чертова подруга Мэри Райе, которая постоянно подбивает ее на всякие женские глупости. Но ведь в Мэри-то Райе стрела не попала. О, нет! Зато теперь ей будет, о чем порассказать своим знакомым за чашечкой кофе. И все они, конечно, будут сочувственно слушать, в душе помирая со смеху. Черт бы ее побрал!
Я вспомнил человека, умершего в автомойке. Подобная участь была гораздо более унизительной.
— Может, наслать на эту Мэри Райе пчел-убийц? Фанни, держа в руке розовый лифчик, бросила на меня хмурый взгляд.
— Нет, правда, вот вернусь в Лос-Анджелес, мы с тобой смотаемся в Техас, контрабандой вывезем оттуда целый рой пчел-убийц и запустим в дом этой самой Мэри. А потом еще убедимся, что они действительно ее покусали. Так за твою мать и сквитаемся.
— Не городи чушь, Гарри. Дай мне лучше вон те туфли. Ну как назло! Я и мать очень люблю, и очень хочу попасть в Сару. Всегда мечтала там побывать! Ты вот, небось, не знаешь, но некоторые ученые считают, что Христос именно там провел те годы, на которые исчез в середине жизни? Некоторые считают, что в Сару, а некоторые — что в Индии. Проклятье!
Пакуясь, Фанни рассказывала мне все, что слышала или читала о Сару. Я часто забываю, какая она дотошная и трудолюбивая, и в личном, и в профессиональном смыслах. Когда я пригласил ее с собой, она просто пошла в библиотеку и прочитала про Сару все, что там можно было найти.
— Тааак, ничего я не забыла? — Она выпрямилась и оглядела комнату. — Но самое главное, Гарри, так это то, каких удивительных успехов сумел добиться этот их султан с тех пор, как пришел к власти. Помнишь, однажды он пошутил насчет своих тамошних недругов? Так вот, основным его врагом, как ни странно, является его брат, мерзкий тип по имени Ктулу. Правда, султан не стал сгущать краски, но этот Ктулу действительно тот еще мерзавец. Когда их отец, старый султан, двадцать лет назад умер, в семье началась борьба за власть. Наследником считался их третий брат Халед. Но Ктулу убил его. Ходят слухи, что после этого, в надежде обрести силу брата, он даже съел какую-то часть его тела.
Фанни скорчила укоризненную гримаску и погрозила мне пальцем.
— Если бы ты как следует выполнял домашние задания, то и сам знал бы все это.
— Но, милая, ведь я еду туда строить здание, а не изучать каннибализм. Впрочем, ты права. И молодец, что все это мне рассказала. А как же султан одолел своего милейшего братца?
— Вот здесь начинается самое интересное. Официальная версия гласит, что наш султан был более популярен в стране и располагал большим количеством сторонников и оружия. Но по неофициальной версии, ему приснился пророческий сон — во сне ему явилась собака и поведала обо всем, что произойдет в будущем, поэтому, когда пришло время, Ктулу попросту не удалось застать его врасплох.
— Еще одна причина, почему он так хочет возвести свой собачий музей. А кто тебе об этом рассказал?
— Его сын. — Она взяла чемодан за ручку и покатила его к двери.
— Интересно, а как же наследник мог рассказать тебе то, чего не рассказывал сам султан?
Бывают моменты, когда воцаряется тишина, которую внезапно разрывает молниеносная вспышка озарения. Бааааах! — смертоносный электрический разряд попадает в тебя и уходит в землю.
Чувствуя, что сейчас последует большое недоброе откровение, я сел в кресло и тихо сказал:
— Ну-ка, Фанни, расскажи поподробнее о себе и Хассане, — Клик-клик-клик — ситуация стала понемногу проясняться. — Интересно, почему это они пригласили тебя в эту поездку и почему это принц «вдруг решил» сегодня вечером прилететь и поужинать с нами?
Она подбоченилась и с вызовом уставилась на меня.
— Знаешь, Гарри, только не надо пугать меня вопросами! Мне и без того есть, о чем подумать. Так значит, рассказать тебе? О'кей. Он — тоже мой любовник. Ты это хотел услышать? Ты это хотел узнать? Ну вот и узнал! Я познакомилась с ним еще в Лос-Анджелесе и поняла, что мы подходим друг другу. А еще я устала от того, как ты со мной обращаешься. Неужели, по-твоему, это могло продолжаться вечно? Включать меня в свою игру только, когда ты считаешь, что для этого пришло время? Забудь об этом! Командный игрок из меня никудышный, Гарри. Я не желаю бегать и собирать мячи вокруг поля. Я хочу играть сама, тренер. Тебе нравится твоя Клэр, но иногда и Фанни сойдет. Так вот, черт побери, ничего у тебя не выйдет! Вернее, выйдет, но не у тебя одного.
Ладно, мне пора.
Вам когда-нибудь пришло бы в голову поинтересоваться, сколько занавесок в номере венского отеля? Сколько стаканов в настенном шкафчике в ванной? Насколько больше в шкафу деревянных вешалок, чем металлических? Так вот, я все это пересчитал. После того, как Фанни ушла, я опустился на постель, и сидел, уставясь в пол, и так и сяк обкатывая в уме слово «рогоносец». Но ведь, в принципе, этот термин применим только к женатым людям. Мы же женаты не были. Плюс к тому у меня самого была любовница. ЖЖЖЖЖЖ-статические разряды и противоречия копились у меня в голове с опасной быстротой — и в конце концов их оказалось достаточно для того, чтобы я выругался и встал.
— Ничто так не усиливает тягу к ним, как известие о том, что они трахаются с кем-то еще, — произнес я вслух.
Подойдя к окну, я отодвинул штору и попытался выяснить, виден ли отсюда вход в отель. Стоит ли возле него лимузин с дипломатическими номерами или там просто ждет похожий на стоячий член красный «феррари» с ее любовником королевских кровей за рулем?
Я никогда не встречался с принцем Хассаном. Если султан и упоминал о своем старшем сыне, то исключительно в хвалебных, хотя и довольно расплывчатых выражениях. Я знал, что он получил образование в Америке, и даже вспомнил статью о самых перспективных женихах мира в журнале, на обложке которого фотография принца красовалась рядом с обрамленной кудряшками физиономией какого-то французского блондинчика на фоне то ли Канн, то ли Фортедеи-Марми.
От окна я целеустремленно направился в ванную, но войдя в нее, понял, что делать там мне абсолютно нечего, снова начал считать — два стакана для воды, четыре махровых полотенца и куропатка на грушевом дереве.
— Чтоб тебя! — Я, как упрямый ребенок, не пошел провожать Фанни вниз, когда она уходила («Неужели ты думаешь, что я потащу твое барахло к его машине? «), зато сейчас, если поторопиться…
Я увидел его почти сразу — как только вышел из лифта в холле отеля. Сидя неподалеку от стойки портье и куря сигарету, он был больше похож на пятнадцатилетнего скейтбордиста с Лагуна-Бич, чем на наследного принца Сару. На самом же деле ему было под тридцать. Сейчас на нем были линялые джинсы, футболка с какой-то надписью и высокие баскетбольные полыхавшие всеми цветами радуги, изобиловавшие жирными стрелками, линиями и зигзагами кроссовки. Все это и успокоило, и в то же время встревожило меня. И он — особа королевских кровей? Человек, с которым Фанни была готова делить ложе? Хммм.
Самой Фанни нигде видно не было. По натуре я сущий огнемет, и сейчас, решив идти напролом, я двинулся прямо к нему.
— Вы, случайно, не принц Хассан?
Он оторвался от созерцания пепла на своей сигарете и с легкой улыбкой ответил: — Да, это я.
— Я — Гарри Радклифф. А где Фанни?
— Она на моей машине уехала в аэропорт.
— А вы, значит, с ней не поехали? — Я сказал это с усмешкой, глядя ему прямо в глаза. Знаю я, чем ты занимался с моей девочкой, мерзавец.
— Нет. Отец пожелал, чтобы я пригласил вас на джин, а воля султана — закон.
Ой, не могу! Ну, вообще! Папенькин сыночек! Что, своей головы на плечах нет? Значит, позволяешь отцу как угодно вертеть собой? Мне ужасно хотелось высказать все это вслух, но я понимал, что был бы похож на дурака, получившего пинка под зад и жалко огрызающегося в ответ. Унизительный скулеж неудачника при том, что мы оба знали об имеющемся у них с Фанни полном преимуществе передо мной. На данный момент.
— Она рассказала мне о ваших отношениях.
Пепел упал ему на колено. Он быстрым щелчком стряхнул его на пол.
— Радклифф, хотите узнать, что ответила мне Фанни, когда я попросил ее порвать с вами? Она сказала: «Гарри, конечно, эгоистичный мерзавец, но он никогда не отступает. Он похож на назойливую муху, которая постоянно вьется у моего лица».
А теперь поставьте себя на мое место: самая желанная для меня женщина предпочитает вас, назойливую муху, мне — принцу. И, что еще хуже, отец настаивает, чтобы именно вы построили ему музей. — Притушив сигарету в стоящей рядом пепельнице, он некоторое время наблюдал за тем, как одна за другой гаснут оранжевые искорки. — После нашей первой ночи с Фанни я целых два дня серьезно обдумывал, как от вас избавиться, но потом мне в голову вдруг пришла пугающая мысль: а что если вы африт?
— Это еще что такое? — Я уселся напротив него и вытащил из его пачки сигарету, — Не возражаете?
— Угощайтесь, прошу вас. Может, хоть от рака легких умрете. Африт— это очень опасный джинн. Знаете, что такое джинн? Аль-Казвини утверждает, что «джинны — это воздушные животные с прозрачными телами, способные принимать самые разные формы. Сначала они могут появляться в виде облаков или огромных неопределенной формы столпов. Когда же их субстанция сгущается, они становятся видимы и могут предстать в облике человека, шакала, волка, льва, скорпиона или змеи.
Джинны часто спускаются в нижние сферы небес, где подслушивают разговоры ангелов о будущих событиях. Это позволяет им помогать колдунам и прорицателям». Но, Радклифф, самое главное, что «некоторые ученые приписывают им сооружение пирамид или возведение по приказу Соломона великого Иерусалимского храма»! Как вам? Понимаете, куда бы я теперь ни обернулся, вы тут как тут — постоянно раздражаете меня и едва ли не сводите с ума. — Он воздел вверх палец — ЭВРИКА! — Но, вполне возможно, что вы делаете это намеренно! Вот сейчас, к примеру, вы делаете вид, будто слушаете то, что я рассказываю о джиннах, а про себя смеетесь и уже придумываете для меня следующую пытку.
На самом деле, отец не может позволить себе строительство этого музея. На него со всех сторон нападают враги, и ему следовало бы потратить эти деньги на вооружение и обучение более сильной армии. Я много лет пытался отговорить его от этой затеи, но тщетно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40