ему хватит небольшого куска – рана не более дюйма шириной.
Необходимо заранее разорвать простыню на полосы, чтобы они были наготове. Отрезать дно у ножен… Как насчет второй трубки? О да, есть еще ножны от кинжала Влада. Они тоже кожаные. Поместятся ли они одновременно в бутылку?
Савна вдруг охватила паника – а что, если он потерял мешок с едой? – но тревога оказалась напрасной, мешок остался лежать на земле, когда он бросился осматривать Влада. Он вытащил бутыль с водой. Да, горлышко достаточно широкое. Будет непросто просунуть ножны сквозь восковую пробку, придется соблюдать осторожность, чтобы не протолкнуть пробку внутрь. Впрочем, у него есть кинжал, которым можно заранее проделать дырки.
Сколько воды должно остаться в бутылке? Жаль, что она не прозрачная. Ну, лучше всего, чтобы она была наполнена наполовину, тогда длинные ножны окажутся в воде, а короткие – нет. Или должно быть наоборот? Нет, все правильно. “Рана к воде, воздух к воздуху”, – сказал господин Ваг. “Почему?” – спросил Савн. “Потому что так полагается”, – последовал ответ.
Савн еще раз мысленно проделал операцию и, убедившись в том, что каждый этап больше не вызывает у него сомнений, очистил на земле трехфутовый круг, собрал сучья и листья и при помощи собственного кремня разжег маленький костер на расстоянии протянутой руки от Влада. Когда костер разгорелся, он добавил в него пару веток побольше, а рядом положил пару камней. Пока они нагревались, он отрезал несколько полос от простыни, которую забрал у Тэма, и аккуратно разложил их на камнях.
Джареги все время находились рядом и с интересом следили за манипуляциями Савна; юноша старался о них не думать. Кожа Влада немного посерела. Руки и ноги продолжали подергиваться, а тело слегка изменило положение. Голова оставалась повернутой в сторону, Влад продолжал бормотать что-то невнятное. Савн вспомнил, как господин Ваг говорил о сжатии сердца, вызванном тем, что Пещера Сердца становится слишком маленькой. Савн принялся работать быстрее.
Кинжал оказался достаточно острым и легко разрезал ножны. Савн сделал косой срез, так что концы получились заостренными.
Он еще раз посмотрел на Влада. Ему явно стало хуже, кожа серела прямо на глазах.
– Не умирай, – сказал Савн вслух. – Не вздумай умирать. Ты меня слышишь?
Он взял бутылку с водой и при помощи кинжала сделал в пробке две дырки.
– Тебе нужно продержаться еще немного и дышать, пока я тебя не починю, но, если ты умрешь, я тебе как следует врежу.
Савн отмерил длину ножен, примеряя их к бутылке, и сделал отметки кинжалом.
– А теперь дыши, восточный сын кетны. Ты только продолжай дышать.
Тот из джарегов, что был поменьше, все так же внимательно наблюдал за Савном.
– Ладно, – сказал Савн, обращаясь к джарегу, – сейчас нам предстоит первая трудная часть.
Ножны от меча с удивительной легкостью проскользнули в отверстие, а вслед за ними и ножны кинжала. Он подержал рядом с пробкой горящую ветку, пока воск слегка не расплавился. Теперь из бутылки торчали кожаные ножны меча и кинжала, похожие на остатки не слишком удачного букета.
– Хм-м, – сказал он джарегу. – Получилось совсем неплохо. Теперь первая проверка.
Савн подул в ножны от меча и услышал звук булькающей воды, а из ножен от кинжала пошел слабый поток воздуха.
– Воздух нигде не проходит, – объявил он джарегу и быстрым движением руки раскрыл рану.
Отверстие от удара меча оказалось маленьким, но уродливым, оно находилось между пятым и шестым ребрами и продолжало слегка кровоточить, пениться и отвратительно булькать. Конец ножен легко пройдет в рану, но прежде их необходимо согнуть.
Савн принялся сгибать ножны, но бутылка чуть не перевернулась. Он выругался, отпустил рану и взялся за ножны меча обеими руками, пытаясь их согнуть. Нет, так ничего не получится.
Он почувствовал, что начинает дрожать, и чуть не отказался от своего замысла, однако сжал зубы и возился с бутылкой до тех пор, пока ножны не оказались на одной линии с раной – теперь их можно было почти не сгибать.
Савн еще раз приоткрыл рану пальцами левой руки и попытался ввести в нее заостренный конец ножен. Они вошли с трудом, пришлось даже слегка надавить, но ему удалось подтянуть кожу с другой стороны раны. Он постарался прижать ее изо всех сил, чтобы обеспечить полную герметичность. Савн пожалел, что не придумал способа фиксации ножен без помощи рук. Ну, если немного повезет, кожа Влада окажется достаточно жесткой и ему не придется удерживать края раны слишком долго.
Мучительные секунды ушли на то, чтобы наклониться к бутылке, не меняя положения ножен, но ему удалось, и Савн сделал быстрый выдох.
Затем он приложил губы к ножнам кинжала и осторожно вдохнул.
Результат превзошел все его ожидания.
В бутылке громко забулькало, и Влад дернулся. Савн с колоссальным трудом удержал ножны меча на месте. Зафиксировав положение ножен, он посмотрел на человека с Востока – и не поверил своим глазам. Теперь его грудь мерно поднималась и опускалась, а трахея вернулась на место – Савн не рассчитывал, что изменения произойдут так быстро. Теперь он испугался, что перестарался, хотя и не знал, что такое возможно, да и результат всей операции он представлял себе не очень четко.
Савн пожалел, что не обратил внимания на обычный цвет лица Влада, но его кожа потеряла прежний пепельный оттенок, а губы порозовели. Он больше не дергал руками, а дыхание стало более спокойным и глубоким.
– Видишь, как все быстро получилось, – заметил Савн, обращаясь к маленькому джарегу.
Тот зашипел, взмахнул крыльями и снова застыл в неподвижности – оставалось надеяться, что таким способом джарег выразил свое удовлетворение.
Теперь Савну предстоял еще один трудный этап: запечатать рану так, чтобы оба легких продолжали работать.
Его левая рука по-прежнему прижимала ножны к ране на боку Влада. Савн максимально усилил давление и взял в правую руку кинжал. Один из джарегов зашипел.
– Помолчи, – рассеянно бросил Савн. – Я пытаюсь ему помочь.
Состричь кинжалом куски воска с пробки, одновременно удерживая на месте ножны, оказалось делом почти невыполнимым, и несколько раз Савн думал, что его постигнет неудача, – если бы он начал торопиться, у него ничего не получилось бы. Он так сосредоточился на своей задаче, что не заметил, как Влад снова заговорил – на сей раз он даже произносил отдельные слова. Савн слышал, как человек с Востока что-то сказал, но не стал прислушиваться.
Когда ему удалось подцепить кусок отрезанного воска на лезвие кинжала, он переложил его на одну из приготовленных полос и принялся за следующий, не думая о том, как трудно будет довести дело до конца. Следующий кусочек упал на землю, но Савн не стал его поднимать, а начал резать пробку в другом месте – на сей раз он ловко, перенес его на полосу ткани. Вслед за ним проследовал еще один.
Должно хватить.
Воск расплавился, и полоска материи превратилась в не пропускающую воздух заплатку. Он поднял ее, чтобы воск остыл.
– Вот так, – сообщил Савн джарегу, продолжавшему безмолвно наблюдать за ним.
Он приложил заплатку к ране и быстро вытащил ножны, одновременно передвинув на их место заплатку.
Влад застонал, но, к счастью, остался лежать неподвижно. Савн внимательно наблюдал за тем, как Влад дышит, но грудь человека с Востока продолжала равномерно подниматься и опускаться. Прижимая заплатку к ране, Савн принялся бинтовать Влада при помощи длинных полосок простыни.
Он не представлял себе, как трудно ему будет приподнять человека с Востока, не сдвинув заплатки, что могло привести к новому открытию Пещеры Сердца – тогда все пришлось бы начинать заново. В самом конце Савн умудрился выпустить заплатку, но воск удержал ее на коже Влада и ничего страшного не произошло – он успел протащить свой импровизированный “бинт” под ним. Только после того, как Савн обвязал рану еще двумя длинными полосами, он вздохнул с облегчением.
– Не могу поверить, что у меня все получилось, – пробормотал Савн, выпрямляясь.
Он подошел к ближайшему дереву и устало к нему прислонился. Только теперь он обратил внимание на то, что у него дрожат руки. Как глупо! Почему теперь, когда уже все в порядке? Ладно, хорошо, что они не дрожали раньше.
Маленький джарег сердито на него зашипел. Савну показалось, что джарег смотрит на левую ногу Влада, где кровь просочилась сквозь штаны.
– Да, – устало сказал Савн, – но у него лишь небольшое кровотечение – иначе он уже умер бы.
Джарег продолжал шипеть.
Юноша вздохнул, вернулся к Владу, разрезал штаны и осмотрел рану, которая продолжала слабо кровоточить. Он плеснул на ногу немного воды, чтобы получше ее разглядеть, – к тому же он знал, что следует заставить Демонов Лихорадки держаться подальше от раны.
Маленький джарег пристально смотрел на Савна, словно ожидая от него отчета.
– Ранение неглубокое, – сказал он, имитируя тон господина Вага, – однако шрам останется – от колена до щиколотки, и мне потребуется много материи, чтобы забинтовать ногу. Надеюсь, остатков простыни хватит, – добавил он.
Тут Савн заметил, что вода в бутылке покраснела от крови, и решил поискать ручей, чтобы принести чистой.
Влад продолжал говорить. Савн убедился в том, что человек с Востока дышит нормально, разрезал на полосы оставшуюся часть простыни, размышляя о том, почему горло у Влада так странно вывернулось и что заставило его вернуться в нормальное положение. Нужно будет спросить у господина Вага…
Господин Ваг, вне всякого сомнения, посчитает, что Савн полезно провел время, изучая свое будущее ремесло. Впрочем, Савн не собирался ему ничего рассказывать.
Он в последний раз оглядел Влада. Человеку с Востока явно стало лучше. Он даже перестал бормотать. Некоторое время Савн молча смотрел на Влада – поразительно: только что человек стоял на пороге смерти, а теперь мирно спит, словно с ним все в порядке. Савн даже почувствовал глупое раздражение, как если бы неожиданное выздоровление Влада стало насмешкой над проделанной им работой. Потом Савн покачал головой.
– Мне никогда не понять, как устроен человек, – прошептал он.

Она устроилась на одной из толстых нижних ветвей клена и наблюдала за своим самцом, поджидая сигнала к нападению, но его так и не последовало.
Ей понравилась схватка, в которой они участвовали, но когда Кормильца ранили, самец закричал так, словно ранение получил он. Она хотела бы понять, из-за чего произошла схватка – ведь когда она закончилась, никто не попытался никого съесть, но она уже успела к этому привыкнуть. И еще ей хотелось, чтобы ее самец решил раз и навсегда – враг или друг тот мягкий, что копошится возле Кормильца.
Ее самец продолжал наблюдать за ним, и она ощущала, как меняется его настроение – подозрительность, радость, а потом нечто, напоминающее любовь, но он так и не пришел к определенному решению. Она нетерпеливо взмахнула хвостом, но он ничего не заметил. И тут она поняла, что Кормилец не умрет. Это ее удивило, хотя она и не понимала, откуда ей было известно, что он умирает.
Одновременно ее самец неожиданно повернулся, взлетел в воздух и опустился на ветку рядом с ней.
Ладно, пусть мягкий живет. Она надеялась, что либо он, либо Кормилец скоро дадут ей что-нибудь поесть; она проголодалась, а охотиться не любила.

ГЛАВА 10


Я не выйду за купца,
Что богатством славится.
Я не выйду за купца,
Что богатством славится.
Он загубит мою молодость
И меня продаст за золото.
Эй-хо-ха, эй-хо-ха!
Шаг вперед, шажок назад…

Неожиданно Савн заметил, что тени стали намного длиннее, может быть, он умудрился заснуть, прислонившись спиной к дереву? Наверное, было очень тихо. Он послушал, как дышит Влад, – все в порядке. Потом осмотрел повязку на левой ноге, которая успела промокнуть от крови. Савн обследовал рану. Кровь больше не шла – во всяком случае, пока он ничего не трогал. Савн знал, что существует способ снимать повязку, не вызывая нового кровотечения, но так и не смог вспомнить, как это делается. Его рассердило, что он сумел успешно провести такую сложную операцию с легким Влада, но не смог справиться с простой перевязкой. Савн еще раз промыл рану, стараясь не тратить зря воду, а потом наложил чистую повязку из остатков простыни Тэма.
Он снова заметил, что вода покраснела от крови. Впрочем, Савн решил, что ничего страшного не случится, ведь в воду попала кровь самого Влада – может быть, так даже лучше.
Закончив, он сел и оперся спиной о дерево. Может быть, следует пойти к господину Вагу, где его ждут, но ему не хотелось оставлять Влада одного. Савн боялся, что случайный прохожий испортит его работу.
Тут он обнаружил, что чувствует себя прекрасно; ему удалось успешно провести сложную операцию в очень трудных условиях – а ведь он имел лишь смутное представление о том, что требовалось делать. Он посмотрел на Влада и улыбнулся, потом перевел взгляд на двух джарегов, которые, сложив крылья, сидели рядом друг с другом на земле.
– Мне кажется, сейчас я мог бы сделать все что угодно, – сказал он им.
Тот из джарегов, что был поменьше, посмотрел на Савна, а потом устроился поудобнее так, чтобы постоянно наблюдать за Владом. Что связывает Влада с джарегами? Савн понимал, тут не обошлось без колдовства, но в чем оно заключается? Узнает ли он когда-нибудь? Станет ли настоящим колдуном и научится ли делать такие вещи сам?
Почему бы и нет?
Если он сумел спасти человеку жизнь при помощи бутылки с водой и двух кусков кожи, уж заклинание он сотворит без проблем, в особенности если ему покажут, как это делается. Он вспомнил то необычное состояние разума, напоминающее сон, при котором его мысли стали острее, чем во время бодрствования, – отстраненное, но вполне реальное. Почему бы не попытаться достичь его самостоятельно? Он помнил, что говорил ему тогда Влад; теперь он справится сам.
Савн поудобнее оперся о ствол и представил, что погружается в него. Медленно, методично он самостоятельно прошел по пути, который показал ему Влад, расслабив голову, шею, плечи, руки и все остальные части тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29