В конце 20-х и начале 30-х годов чешский писатель и журналист Рудольф Тесногледек… а затем Голомбек и Валента издали ряд книг о путешествиях Вельцля.

. Обмороженные пальцы, вечная мерзлота и тому подобное.— Сказать легко, — говорит шестой, — но откуда взять?И в редакции наступает безнадежная тишина.— Я был в воскресенье в Иевичке, — нерешительно начал метранпаж.— Ну и что?…— Туда, говорят, приехал в отпуск некий капитан Вантох Он, кажется, оттуда родом. Из Иевичка.— Какой Вантох?— А такой толстый. Он, говорят, капитан морского судна, этот Вантох. Рассказывают, что он где-то добывал жемчуг.Пан Голомбек посмотрел на пана Валенту.— А где он его добывал?— На Суматре… И на Целебасе… Вообще где-то там. И будто прожил он в тех местах тридцать лет.— Дружище, это идея! — воскликнул пан Валента. — Может получиться репортаж — первый сорт. Поедем, Голомбек?— Что ж, можно попробовать, — решил Голомбек и слез со стола, на котором сидел.
— Это вон тот господин, — сказал хозяин гостиницы в Иевичке.В садике за столом, широко расставив ноги, сидел толстый господин в белой фуражке, пил пиво и толстым указательным пальцем задумчиво выводил на столе какие-то каракули. Оба приезжих направились к нему.— Редактор Валента.— Редактор Голомбек.Толстый господин поднял голову.— What? Что?— Я — редактор Валента.— А я — редактор Голомбек.Толстый господин с достоинством приподнялся.— Captain ван Тох. Very glad Очень приятно (англ.).

. Садитесь, ребята.Оба журналиста охотно присели и положили перед собой блокноты.— А что будете пить, ребята?— Содовую с малиновым сиропом, — сказал пан Валента.— Содовую с сиропом? — недоверчиво переспросил капитан. — Это с какой же стати? Хозяин, принесите-ка нам пива. Так вы чего, собственно, хотите? — спросил он, облокотись на стол.— Правда ли, пан Вантох, что вы здесь родились?— Ja. Родился.— Будьте так добры, скажите, как вы попали на море?— Через Гамбург.— А как давно вы состоите в чине капитана?— Двадцать лет, парень. Документы тут, — сказал капитан, внушительно похлопывая по боковому карману. — Могу показать.Пану Голомбеку хотелось посмотреть, как выглядят капитанские документы, но он подавил это желание.— За эти двадцать лет, пан капитан, вы, конечно, многое успели повидать?— Ja. Порядочно.— А что именно?— Ява. Борнео. Филиппины. Острова Фиджи. Соломоновы острова. Каролины, Самоа. Damned Clipperton Island. A lot of damned islands Проклятый остров Клиппертона. Кучу проклятых островов (англ.).

, парень! А что?— Нет, я просто так… это очень интересно. Нам бы хотелось услышать от вас побольше, понимаете?— Ja… Стало быть, просто так, а? — Капитан уставился на него светло-голубыми глазами. — Значит, вы из… как это? из полиции?… полиции, а?— Нет, пан капитан, мы из газеты.— Ах, вот оно что! Из газеты. Репортеры? Ну так пишите: Captain I. van Toch, капитан судна «Кандон-Бандунг»…— Как?— «Кандон-Бандунг», порт Сурабая. Цель поездки — vacances… как это называется?— Отпуск.— Ja, черт побери, отпуск. Вот так и дайте в хронику о вновь прибывших. А теперь, ребята, спрячьте ваши блокноты. Your health Ваше здоровье! (англ.)

!— Пан Вантох, мы… приехали к вам, чтобы вы нам рассказали что-нибудь из вашей жизни.— Это зачем же?— Мы опишем в газете. Публике будет очень интересно почитать о далеких островах и о том, что там видел и пережил наш земляк, чех, уроженец Иевичка.Капитан кивнул головой.— Это верно. Я, братцы, единственный captain на весь Иевичек. Это да! Говорят, есть еще один капитан… капитан… карусельных лодочек, но я считаю, — добавил он доверительно, — что это ненастоящий капитан. Ведь все дело в тоннаже, понимаете?— А какой тоннаж у вашего парохода?— Двенадцать тысяч тонн, парень!— Так что вы были солидным капитаном?— Ja, солидным, — с достоинством проговорил капитан. — Деньги у вас, ребята, есть?Оба журналиста несколько неуверенно переглянулись.— Есть, но мало. А вам нужны деньги, капитан?— Ja. Нужны.— Видите ли, если вы нам расскажете что-нибудь подходящее, мы сделаем из этого очерк, и вы получите деньги.— Сколько?— Ну, пожалуй… может быть, тысячу, — щедро пообещал пан Голомбек.— Фунтов стерлингов?— Нет, только крон.Капитан ван Тох покачал головой.— Ничего не выйдет Столько у меня и у самого есть. — Он вытащил из кармана толстую пачку банкнот — See Видали? (англ.)

?Потом он облокотился о стол и наклонился к обоим журналистам— Я бы предложил вам, господа, a big business. Как это называется?— Крупное дело.— Ja. Крупное дело. Но вы должны дать мне пятнадцать… нет, постойте, не пятнадцать — шестнадцать миллионов крон. Ну, как?Оба приезжих снова неуверенно переглянулись. Журналистам нередко приходится иметь дело с самыми причудливыми разновидностями сумасшедших, изобретателей и аферистов.— Стоп, — сказал капитан, — я могу вам кое-что показать.Он порылся толстыми пальцами в жилетном кармане, вытащил оттуда что-то и положил на стол. Это были пять розовых жемчужин, каждая величиной с вишневую косточку.— Сколько это может стоить? — прошептал пан Валента.— О, lots of money кучу денег (англ.)

, ребята. Но я ношу это с собою только… чтобы показывать, в виде образца. Ну, так как же, по рукам?… — спросил капитан, протягивая свою широкую ладонь через стол.Пан Голомбек вздохнул.— Пан Вантох, столько денег…— Halt! — перебил капитан. — Понимаю, ты меня не знаешь. Но спроси о captain van Toch в Сурабае, в Батавии, в Паданге или где хочешь. Поезжай, спроси, и всякий скажет тебе — ja, captain van Toch, he is as good as his word капитан ван Тох всегда верен своему слову (англ.)

.— Пан Вантох, мы вам верим, — запротестовал Голомбек, — но только…— Стоп, — скомандовал капитан. — Понимаю, ты не хочешь выложить свои денежки неизвестно на что; хвалю тебя за это, парень. Но ты их дашь на пароход, see? Ты купишь пароход, будешь ship-owner Судовладельцем (англ.)

и сможешь сам плавать на нем. Да, можешь плавать, чтобы самому видеть, как я веду дело. Но деньги, которые мы сделаем, разделим fifty-fifty пополам (англ.)

. Честный business, не так ли?— Но, пан Вантох, — вымолвил наконец с некоторым смущением пан Голомбек, — ведь у нас нет таких денег…— Ja, ну тогда другое дело, — сказал капиган. — Sorry. Тогда не понимаю, господа, зачем вы ко мне приехали.— Чтобы вы нам рассказали что-нибудь, капитан. У вас ведь, наверное, большой опыт…— Ja, это есть. Проклятого опыта у меня достаточно.— Приходилось вам когда-нибудь терпеть кораблекрушение?— What? A-a, ship-wrecking? Нет. Что выдумал! Если ты дашь мне хорошее судно, с ним ничего не может случиться. Можешь запросить в Амстердаме references рекомендации (англ.)

обо мне. Поезжай и справься.— А как насчет туземцев? Встречали вы туземцев?Капитан ван Тох покачал головой— Это не для образованных людей. Об этом я рассказывать не стану.— Тогда расскажите нам о чем-нибудь другом.— Да, расскажите… — недоверчиво проворчал капитан. — А вы потом продадите это какой-нибудь компании, и она пошлет туда свои суда. Я тебе скажу, my lad парень (англ.)

, люди — большие жулики. А самые большие жулики — это банкиры в Коломбо.— А вы часто бывали в Коломбо?— Ja, часто. И в Бангкоке, и в Маниле… Слушайте, ребята, — неожиданно сказал капитан — Я знаю одно судно. Шикарная посудина, и цена недорогая. Стоит в Роттердаме. Съездите, посмотрите. До Роттердама ведь рукой подать. — Он ткнул пальцем через плечо. — Нынче, ребята, суда ужасно дешевы. Как железный лом. Ему всего только шесть лет, двигатель Дизеля. Не хотите взглянуть?— Не можем, пан Вантох…— Странные вы люди, — вздохнул капитан и шумно высморкался в небесно-голубой носовой платок — А не знаете ли вы тут кого-нибудь, кто хотел бы приобрести судно?— Здесь, в Иевичке?— Ja, здесь или где-нибудь поблизости. Я хотел бы, чтобы эти крупные доходы потекли сюда, на my country мою родину (англ.)

.— Это очень мило с вашей стороны, капитан.— Ja Остальные-то уж очень большие жулики. И денег у них нет Раз вы из newspaper газеты (англ.)

, то должны знать здешних видных людей; всяких банкиров и ship-owners, как это называется, — судохозяева, что ли?— Судовладельцы. Мы таких не знаем, пан Вантох.— Жаль, — огорчился капитан.Пан Голомбек что-то вспомнил.— Вы, пожалуй, не знаете пана Бонди?— Бонди? Бонди? — перебирал в памяти капитан ван Тох.— Постой Я как будто слыхал эту фамилию. Ja, в Лондоне есть Бонд-стрит, вот где чертовски богатые люди! Нет ли у него какой-нибудь конторы на Бонд-стрит, у этого пана Бонди?— Нет, он живет в Праге, а родом, кажется, отсюда, из Иевичка.— А, черт подери! — обрадовано воскликнул капитан. — Ты прав, парень! У него еще была галантерейная лавка на базаре Бонди… как его звали?… Макс! Макс Бонди. Так он теперь торгует в Праге?— Нет, это, вероятно, был его отец. Теперешнего Бонди зовут Г. Д. Президент Г. X. Бонди, капитан— Г. X.? — покрутил головой капитан. — Г. X.? Здесь не было никакого Г. Х. Разве только это Густль Бонди, но он вовсе не был президентом. Густль — это был такой маленький веснушчатый еврейский мальчик. Нет, не может быть, чтоб это был он.— Это наверное он, пан Вантох. Ведь уже сколько лет, как вы его не видали!— Ja, это верно. Много лет!… — согласился капитан. — Сорок лет, братец. Так что, возможно, Густль теперь уже вырос. А что он делает?— Он председатель правления МЕАС — знаете, это крупные заводы по производству котлов и тому подобное. Ну и, кроме того, председатель еще около двадцати компаний и трестов Очень большой человек, пан Вантох. Его называют капитаном нашей промышленности.— Капитаном?… — изумился captain ван Тох. — Значит, я не единственный капитан из Иевичка? Черт возьми, так Густль, значит, тоже captain! Надо бы с ним встретиться. А деньги у него есть?— Ого! Горы денег. У него, пан Вантох, наверное, несколько сот миллионов. Самый богатый человек у нас.Капитан ван Тох стал очень серьезен.— И тоже captain! Ну, спасибо, парень. Тогда я к нему поплыву, к этому Бонди. Ja, Густль Бонди I know я знаю (англ)

. Такой был маленький еврейский мальчик А теперь captain Г.X. Бонди. Ja, ja, как бежит время!… — меланхолически вздохнул он.— Пан капитан, нам пора… как бы не пропустить вечерний поезд.— Так я вас провожу на пристань, — сказал капитан и начал сниматься с якоря. — Очень рад, что вы заехали ко мне, господа. Я знаю одного редактора в Сурабае; славный парень, ja, a good friend of mine Мой большой друг (англ.)

. Пьяница страшный, ребята. Если хотите, я устрою вас в газете в Сурабае. Нет? Ну, как хотите.Когда поезд тронулся, капитан медленно и торжественно помахал огромным голубым платком. При этом у него выпала на песок большая жемчужина неправильной формы. Жемчужина, которая никем и никогда не была найдена. 3. Г. X. Бонди и его земляк Как известно, чем более высокое положение занимает человек, тем меньше написано на его дверной дощечке. Старому Максу Бонди надо было намалевать большими буквами у себя над лавочкой, по обеим сторонам дверей и на окнах, что здесь помешается Макс Бонди, торговля всевозможными галантерейными и мануфактурными товарами — приданое для невест, ткани, полотенца, салфетки, скатерти и покрывала, ситец и батист, сукна высшего сорта, шелк, занавеси, ламбрекены, бахрома и всякого рода швейный приклад. Существует с 1885 года. У входа в дом его сына, Г. X. Бонди, капитана промышленности, президента компании МЕАС, коммерции советника, члена биржевого комитета, вице-председателя союза промышленников, Consulado de la Republica Ecuador консула республики Эквадор (исп.)

члена многочисленных правлений и т.п. и т.д., висит только маленькая черная стеклянная дощечка, на которой золотыми буквами написано:
БОНДИ
И больше ничего. Пусть другие пишут у себя на дверях: "Юлиус Бонди, представитель фирмы «Дженерал Моторс», или «Доктор медицины Эрвин Бонди», или «С. Бонди и К°», но есть только один-единственный Бонди, который — просто Бонди, без лишних пояснений. (Я думаю, что на дверях у папы римского написано просто Пий, без всякого титула и даже без порядкового номера. А у бога так и вовсе нет дощечки ни на небе, ни на земле; каждый сам должен знать, что он тут проживает. Впрочем, все это к делу не относится и замечено только так, мимоходом.)Перед этой-то стеклянной дощечкой и остановился в знойный день господин в белой морской фуражке, вытирая свой мощный затылок голубым платком. «Ну и важный же дом, черт побери», — подумал он и несколько неуверенно потянулся к медной кнопке звонка.В дверях показался швейцар Повондра, смерил толстого господина взглядом от башмаков до золотого позумента на фуражке — и сдержанно осведомился:— К вашим услугам?— Вот что, братец, — сказал господин, — здесь живет некий пан Бонди?— Что вам угодно? — ледяным тоном спросил пан Повондра.— Передайте ему, что с ним хотел бы поговорить captain van Toch из Сурабаи. Ja, — вспомнил он, — вот моя карточка.И он вручил пану Повондре визитную карточку, на которой был изображен якорь и напечатано следующее Капитан И. ван Тох, О [ст-] И [ндская] и Т[ихоокеанская] п [ароходная] ко [мпания], судно «Кандон-Бандунг», Сурабая, Морской клуб (англ.).

:

Пан Повондра наклонил голову и погрузился в раздумье. Сказать, что пана Бонди нет дома? Или что у пана Бонди, к сожалению, сейчас важное совещание? Есть визитеры, о которых надо докладывать, и есть такие, с которыми дельный швейцар справляется сам. Пан Повондра мучительно чувствовал, что инстинкт, которым он в подобных случаях руководствовался, дал на сей раз осечку. Толстый господин как— то не подходил под обычные категории незваных посетителей и, по-видимому, не был ни коммивояжером, ни представителем благотворительного общества. А капитан Ван Тех сопел и вытирал платком лысину и при этом так простодушно щурил свои светло— голубые глаза, что паи Повондра внезапно решился принять на себя всю ответственность.— Пройдите, пожалуйста, — сказал он, — я доложу о вас пану советнику.Captain И. ван Тох, вытирая лоб голубым платком, разглядывал вестибюль. Черт возьми, какая обстановка у этого Густля; здесь прямо как в салоне парохода, делающего рейсы от Роттердама до Батавии. Должно быть, стоило уйму денег. А был такой маленький веснушчатый еврейский мальчик, изумлялся капитан.
1 2 3 4 5 6