– Кузнец-то? – Тиази потряс головой. – Вряд ли.
– Возможно, он знает что-нибудь, – прогрохотал Шилдстар.
– Будь он здесь, – сказал Бил, – мы наверняка нашли бы способ заставить его говорить, я согласен. Но его здесь нет, и я не представляю, каким образом мы могли бы до него добраться.
– Он придет, – громко заявил Шилдстар, – если я возьмусь за дело.
– Он умер! – выпалил Тауг. – Он погнался за нами, за мной и Этелой, и я убил его.
От хохота Шилдстара задребезжали все кувшины и чаши на полках.
Свон ухмыльнулся:
– Как тебе удалось?
– Он упал и выронил свой кинжал, и я заколол его прежде, чем он успел подняться на ноги, – сказал Тауг. – Мне нужно будет поговорить об этом с вами потом, наедине.
– Ты поистине замечательный юноша, – сказал Бил.
– Благодарю вас, ваша светлость. – Тауг сглотнул. – Только я вовсе не замечательный. На самом деле я самый обычный человек, правда, Ульфа?
Она тепло улыбнулась.
– По-вашему, мы можем захватить инструменты, сэр Эйбел? Как я говорил?
– Сомневаюсь. Какие цифры ты называл? Шестьдесят лопат?
– Да, сэр Эйбел. Около того.
– И еще кирки.
– Да, – кивнул Тауг, – штук тридцать.
– Понятно. – Я помолчал, вглядываясь в серьезное мальчишеское лицо Тауга. – Ты брал в руки какой-нибудь из инструментов?
– Киркомотыгу.
– Ты смог бы дотащить ее до замка?
Тауг на мгновение задумался, потом кивнул:
– Она довольно тяжелая, но, думаю, я бы дотащил. Потихоньку.
– Да, потихоньку. Любой из ангридов, разумеется, способен унести больше. Скажем, ангрид может тащить сразу четыре орудия.
Я ненадолго умолк, производя в уме подсчеты, а потом повернулся к Шилдстару:
– У тебя больше людей, чем четверо здесь присутствующих, поскольку лорд Бил предлагал тебе позвать еще двоих на наше собрание. Сколько всего?
– Помимо меня, еще восемнадцать.
Я снова обратился к Таугу:
– Скажем, шестьдесят лопат, тридцать кирок и десять киркомотыг – всего сто. Шилдстар со своими солдатами сможет унести семьдесят шесть, предоставив тащить остальные двадцать четыре двадцати четырем нашим людям.
– У нас недостаточно людей, чтобы защитить башню сейчас! – воскликнул Бил.
– Вы совершенно правы. Даже если вы оставите башню без единого солдата, нам все равно не хватит людей. Если нам окажут серьезное сопротивление, что наверняка случится, людей не хватит тем паче.
Голос подал Поук:
– Я и мои товарищи можем тащить. Нас здесь сотня с лишним.
Я кивнул:
– Или мы можем воспользоваться лошадьми из конюшни. Там стоят и волы тоже, следовательно, должны быть и телеги. Шилдстар, ты трясешь головой.
– Ты парень смелый, но неразумный. Такой бой можно завязать, но нельзя выиграть. – Он наставил огромный палец на Гарваона. – Вы в силах противостоять сотне ангридов? На открытой местности?
– Мы сделаем все возможное.
– И погибнете.
– Может быть, если мы отправимся в город, часть ангридов перейдет на сторону своего короля? – предположил Свон.
– Может быть. Но только если со мной и моими солдатами не будет вас.
– На самом деле инструменты нам не нужны, – сказал Тауг. – Что, если просто сжечь их?
– Сгорят только рукоятки, – сказал я, – если мы вообще доберемся до кузницы, чтобы поджечь склад. Но сами-то инструменты железные, верно?
Тауг кивнул.
– Они уцелеют в огне, а приделать к ним новые рукоятки не составит никакого труда.
Девочка, стоявшая с другой стороны от Тауга, дернула его за рукав, и они принялись перешептываться. Выпрямившись, Тауг сказал:
– Нам с Этелой пришла в голову другая мысль. Можно мне задать Шилдстару один вопрос?
– Спрашивай.
– Дом, где изготавливают лопаты и прочие инструменты, принадлежал Логи. Так говорит Этела, и она тоже принадлежала Логи. Ее мать – рабыня там. Только Логи умер, как я сказал. Теперь они пойдут на продажу? Рабы?
– Да, – кивнул Шилдстар.
– Похоже, у короля куча денег, – подала голос Этела.
– Так и есть, – кивнул Тауг. – Сам Логи больше не может ковать лопаты, кирки и прочие орудия, значит, ковать придется рабам. Но и они не смогут, коли вы их купите и приведете в замок.
Выпятив нижнюю губу, огромную и черную, как подгорелое мясо, Шилдстар поднял брови.
– Вы можете купить всех рабов, – добавил Тауг. – Включая мать Этелы.
– Вполне вероятно, нам даже удастся купить уже готовые инструменты, – сказал Бил.
Я поднялся на ноги:
– Я собрал вас, дабы убедиться, что вы не предпримете никаких опрометчивых шагов до прибытия герцога Мардера – что вы правильно оцениваете свои скромные силы. Думаю, мне нет нужды беспокоиться на сей счет, и я должен вас покинуть.
– Нам всем пора расходиться. – Тиази широко зевнул. – По постелям. Нужно отложить решение дела до завтра и утром еще раз все обсудить.
– Мне надо бы переговорить с Таугом, – сказал я ему. – И с его сестрой. Вы позволите?
Мани забрался на кресло Тауга.
– Пожалуй, если лорд Бил не против. – Тиази снова зевнул. – Тауг подчиняется ему, покуда заботится о коте короля. А кто его сестра?
– Я, ваша светлость, – сказала Ульфа.
– Ясно. – Тиази встал. – Ты хотел бы получить сестру в свою собственность, юноша?
Тауг вытаращил глаза, а Бил, изумленно на него уставившийся, прошептал:
– Да, милорд.
– Да, милорд. Да, хотел бы.
– Я замещаю его величество, пока они недомогают. – Тиази взял свой золотой жезл, который положил на стол, прежде чем сесть. – Как заместитель его величества, я полагаю, что ты достоин награды за свои сегодняшние действия, совершенные в интересах его величества. В знак признания твоих заслуг я дарю тебе эту здоровую молодую рабыню. Я велю своему секретарю составить дарственную завтра утром.
Он спросил у Ульфы имя, и она сообщила, почтительно присев.
– Значит, рабыня Ульфа. В действительности бумага тебе не нужна, поскольку Шилдстар со своими товарищами подтвердят твое право собственности, коли возникнут осложнения. Каковых не возникнет. Но мы стараемся вести дела аккуратнее, чем было принято в прошлом.
– Скажи «благодарю вас, милорд», – прошептал Бил. – Скажи «огромное вам спасибо».
У двери для вылазок (отделенной бессчетными тоннами камня от комнаты, где мы проводили собрание) я остановился.
– Сэр Гарваон, сэр Свон, прошу у вас прощения. Особенно у вас, сэр Свон. Я должен поговорить с Таугом наедине. Вы подождете здесь? И вы, Поук и Ульфа. Я постараюсь не задерживаться. Сэр Свон, вы не подержите кота королевы Идн?
– Я подержу, – сказала Ульфа и взяла Мани у Тауга. Часовой с кряхтением отворил огромную железную дверь, и мы с Таугом вышли.
– Это был Орг, – выпалил Тауг, едва только дверь за нами закрылась. – Я не сказал этого там, наверху, поскольку сэр Свон не хочет, чтобы о нем знали.
– Понимаю. Значит, на самом деле кузнеца убил Орг?
– Нет, я. Но Орг увидел, что он гонится за мной и Этелой, и набросился на него. Я сказал правду: он действительно упал и выронил кинжал, а я заколол его. Только произошло это потому, что он дрался с Оргом.
Я направился к конюшням, знаком велев Таугу следовать за мной.
– Наверное, вас беспокоит, что Этела спит в моей постели. Ульфу беспокоит, но я не сделаю ничего дурного, и кровать просто огромная.
– Я не думал об этом, – признался я. – Я разговаривал с сэром Своном и сэром Гарваоном, пока вы с сестрой укладывали Этелу спать.
– Тогда я не знаю, о чем вы хотите поговорить со мной, но мне нужно сказать вам одну вещь, причем шепотом.
Я остановился у двери конюшни:
– Продолжай.
– Поук не слепой. То есть он слепой только на один глаз, как раньше.
– Я заметил.
Внезапно я почувствовал, что устал ничуть не меньше любого из них, и напомнил себе, что мне нельзя поддаваться усталости, что мне предстоит долгий путь.
– Правда?
Прежде чем я успел ответить, к нам трусцой подбежал Гильф.
– Вот вы где.
– Да, наконец-то. Все в порядке?
– Я укусил одного. – Гильф зевнул.
– Уверен, он оправится.
Я снова повернулся к Таугу и спросил, каким образом он повредил лицо. Он рассказывал мне про сражение во дворе замка и покушение на короля Гиллинга примерно то же, что рассказывала Идн, когда нас прервал стук подкованных копыт по дощатому полу конюшни. Облако вышла поприветствовать меня, и мы обнялись: я обхватил ее обеими руками за шею, а она наклонила голову, зажимая мое плечо между своей шеей и нижней челюстью. Тауг похлопал ее по боку:
– Прекрасная лошадь. Бьюсь об заклад, вы беспокоились за нее.
– Да, но она сказала бы мне, случись что-нибудь неладное. Мы не разговариваем в обычном смысле слова, но каждый из нас знает мысли другого. Я говорил тебе?
– Да, что-то такое говорили.
– Пойдем со мной.
Я вошел в конюшню, Гильф и Облако следовали за мной по пятам. Звук наших шагов мешался с глухим шумом лопат, скребущих по дощатому полу.
– Здесь спят конюхи. – Я взял занявшееся с одного конца полено из очага и помахал им, раздувая огонь поярче. – Нам нужен свет, и я думаю, где-то тут должны быть свечи или фонари, даже если конюхи ими не пользуются.
– Вот он, сэр Эйбел. – Тауг открыл чулан, где находился большой медный фонарь с равно большой свечой.
Я зажег его.
– Спасибо. Полагаю, они пользуются фонарем, чтобы освещать путь хозяевам, и мы тоже воспользуемся им.
Я бросил полено обратно в очаг.
– Кажется, я знаю, что вы хотите показать мне.
– Будь я учителем, я бы оставил стойло в том виде, в каком нашел, – сказал я. – Но я рыцарь и не могу дурно обращаться с хорошим конем. Я взял фонарь, чтобы показать тебе, что стойло у твоего коня чистое – лучше бы оно оказалось чистым, – и у него есть вода и корм.
Мы нашли белого жеребца, прежде принадлежавшего мне, и пару минут Тауг смотрел на него неподвижным взглядом, высоко подняв фонарь.
– Он грязный, – проговорил он наконец сдавленным голосом.
– И тощий.
– Да. Сэр Эйбел…
– Я слушаю тебя.
– Мы… все двери были крепко заперты. Они замышляли заговор против короля. Никто не имел права выходить из замка. Лорд Бил так сказал.
Я взял у него фонарь и повесил на гвоздь.
– Лорд Бил – не рыцарь.
– Пожалуй.
– И ты тоже не рыцарь. Я думал, ты сам скажешь это.
– Вы сказали, сэр Эйбел. Я знаю, так оно и есть, но я не хочу произносить такие слова. – Тауг вытер руки о плащ. – Где-то здесь должны быть принадлежности для мытья лошадей. Ну там, губки, тряпки или что-нибудь вроде. Вода. Я поищу.
Я помотал головой:
– Ты оруженосец, а здесь есть люди, которые на протяжении долгого времени пренебрегали своими обязанностями. Отдай им необходимые распоряжения и проследи за тем, чтобы они все выполнили.
– Вы велели конюхам выгрести старую солому, да? – Тауг наклонился и поднял с пола горсть чистой соломы. – На что она была похожа?
– Такое лучше не видеть. Мне пора возвращаться. Сэр Свон и сэр Гарваон уже заждались меня. И твоя сестра с мужем.
Тауг кивнул:
– Я позабочусь о Лэмфальте.
– Напоследок хочу сказать тебе еще одно. Ты выходил из замка сегодня ночью.
– Лорд Бил приказал мне.
– Ты рисковал жизнью и сражался как герой.
– Орг…
– Я знаю про Орга. Любой человек, убивший ангрида, герой. Большинство отошло бы в сторону и предоставило бы сражаться Оргу. Ты не остался в стороне. Но ты ни разу не вспомнил о своем коне. А следовало бы.
Тауг снова кивнул.
– Поук время от времени выбирался из замка, чтобы позаботиться о моих лошадях, – о лошадях, которые находились при нем, когда ангриды взяли его в плен. Когда бы не он, дела обстояли бы еще хуже. А сэр Свон заботился о своем коне?
– Не знаю.
– Значит, нет. – Я вздохнул. – Иначе ты бы знал. Он состоял оруженосцем при мне и при сэре Равде. Ни один из нас не уделял должного внимания его воспитанию. А сэр Гарваон воспитывает своего оруженосца? Не помню, как зовут малого.
– Вистан, сэр. Не знаю. Я так не думаю.
– Я тоже, – сказал я и пошел прочь.
Я вел в поводу Облако, когда встретил рыцарей, Поука и Ульфу в густой тени замка, залитого холодным лунным светом.
– Мы решили пойти поискать вас, – сказал Гарваон. – Мы испугались, вдруг с вами что-нибудь случится.
– Я в порядке, – улыбнулся я, – просто устал. Полагаю, все мы устали – особенно Тауг.
– Я это учту, – кивнул Свон. Ульфа дотронулась до моей руки:
– Где он?
– В конюшне, занимается своим конем. Довольно скоро он сообразит, что должен заняться и конем сэра Свона. Возможно, уже сообразил. – Я помолчал. – Теперь ты подчиняешься мужу. Как по-твоему, ты должна попросить у него позволения покинуть Утгард?
– Вы… вы?.. – Ульфа открыла рот.
– Я собираюсь отвезти тебя туда, где ты будешь свободна. Поук, ты не возражал. Ты не передумал?
– Нет, сэр!
Выронив Мани из рук, Ульфа обняла и поцеловала Поука.
– Вы двое скоро снова будете вместе, – пообещал я. – Во всяком случае, я надеюсь.
– Я вышел, поскольку хочу поехать с вами, – сказал Свон. – Да, вы говорили, что добрались до замка беспрепятственно, но, возможно, отсюда нам придется прорываться с боем, а вы с женщиной.
– Ты не можешь поехать туда, куда направимся мы, – сказал я.
Я подсадил Ульфу и вскочил в седло за ней. Когда я сидел верхом, мои глаза находились ниже уровня глаз Шилдстара или Тиази, и все же мне казалось, что я смотрю на Свона, Гарваона и Поука с огромной высоты, – что Облако стоит на некой незримой, но одновременно совершенно реальной башне. Я свистнул Гильфа и увидел, как он мощным прыжком взмыл в воздух и помчался к частоколу из бревен, венчающему крепостную стену, а затем (оставив частокол позади) устремился к краю темного зимнего облака и бледной луне, выглядывающей из-за него.
Ульфа послала Поуку воздушный поцелуй, а он шагнул вперед и поцеловал кончики ее пальцев.
Потом я легко пришпорил Облако и представил себя (вместе с Ульфой) верхом на Облаке, галопом скачущей по небу. И мысленный образ мгновенно стал явью, и знамя на моем копье – зеленое знамя, сшитое из лоскутков капитанской женой – захлопало на холодном ветру.
Ульфа застонала и зажмурилась, изо всех сил вцепившись в высокую стальную луку боевого седла. Я завернул женщину в свой плащ и оглянулся на Утгард, который быстро уменьшался и растворялся в ночной мгле и в считаные секунды превратился в россыпь крохотных огоньков – россыпь звезд в ночи Митгартра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81