Конечно, Мэйс. Одно из стенобитных орудий, которые служили ему кулаками. А вот откуда он взялся, я уже никогда не узнаю.Он возник откуда-то из небытия и «поцеловал» меня. И наступила темнота.Почудилось, что я капитан межпланетного корабля и собираюсь отдубасить того типа, что привязал меня к носу этого корабля. Мы неслись через космическое пространство со скоростью миллион миль в час прямо на Луну и должны были врезаться в нее. А ведь моя голова не была достаточно прочной для такого испытания. И я прекрасно представлял себе, что случится, когда мы столкнемся с Луной.Я пытался втиснуться в нос корабля, заскрипел зубами и открыл глаза. Оказывается, я старался вползти обратно в дверь дома Вандры Прайс в долине Сан-Фернандо.Сукин сын. Когда я покончу с драками?Я чуть пошевелил головой, потом челюстью и наконец зашевелился сам. Я был цел и невредим, но кое-где побаливало, трещала голова. Однако я мог двигаться, поэтому поднялся со своего зада и взглянул на наручные часы. Они функционировали лучше меня и показывали начало пятого. И я надеялся, что это был еще четверг.Я представил себе, как меня выволокли из квартиры и прислонили к входной двери, и едва не взорвался. Не питая никаких иллюзий, я все же протянул руку и нажал на кнопку. Я был похож, вероятно, на человека, только что побывавшего в авиакатастрофе и пересаживавшегося на другой самолет.Однако мы не закончили разговор с Мэйсом.Я звонил какое-то время, потом забарабанил в дверь, но напрасно. Очевидно, Мэйс и Вандра уехали. Я почти явственно услышал, как она говорит:— О, мой большой и сильный мужчина!Я обошел дом. Если Мэйс и оставлял здесь свою машину, сейчас ее уже не было. Импульсивно я сунул руку под мышку, пытаясь нащупать кольт. Никакого кольта.Любопытно, зачем Мэйс забрал мою пушку? Пули вряд ли пробили бы его чертову кожу. А без пушки я чувствовал себя все равно что голым. У меня остались только кулаки. Не смешно.Однажды я куплю себе вторую пушку. Пока же у меня лишь одна. Обычно мне этого хватает. Я пока еще не умею выхватывать сразу две. Я неплохой стрелок, хотя мне и далеко до Малыша Билли.Я подошел к «кадиллаку». Добряк Мэйс оставил мне его. Я забрался за руль и огляделся.Ярко светило солнышко, не было и намека на смог, и по голубому небу лениво плыли пушистые белые облачка.Паршивый день. Глава 14 Я поехал обратно к Констанце Кармоче. Даже безоружный, я справился бы с ней.Она обрадовалась мне и зажурчала:— Ну и парень! Ты уже соскучился по мне?— Я отоспался, — искренне ответил я. — Не сделаешь ли ты мне одно одолжение?Она усмехнулась, и ее губы зашевелились.— Конечно, папочка. Пошли.— Ты не так поняла меня. Ты знаешь Барбару Фон?Глаза Конни сузились:— Зачем она тебе?— Так ты знаешь ее?— Я ее знаю. Что за проблемы?— Никаких проблем, Конни. Если ты знаешь номер ее телефона, позвони ей.— Я знаю номер телефона, однако не уверена, что стану звонить. Что ты...Я прервал ее:— Я хочу задать ей несколько вопросов, но боюсь, что она меня подстрелит.— О чем, черт побери, ты собираешься спросить ее?Я ухмыльнулся:— Не волнуйся. Позвони ей и спроси, не уделит ли она мне пять минут. Это все, чего я хочу. Скажи ей, что я отличный парень и не причиню ей вреда. Я уже побывал у нее до тебя, а она наставила на меня пистолет и прогнала. Попроси ее не делать этого больше. Похоже, у нее разыгрались нервы.— Хорошо, папочка, — фыркнула она. — И ты хочешь успокоить ее?Я похлопал Констанцу по подбородку и сказал:— Нет, детка. Я хочу помочь ей, если смогу, и помочь себе самому.Она рассмеялась:— Ха! Ты меня убиваешь. Но я позвоню. Заходи.Она не правильно истолковала мои намерения, но я все же вошел в дом. Я присел, пока она набирала номер телефона мисс Фон. После недолгого женского трепа она объяснила, зачем звонит, и даже поспорила немного. Наконец она взглянула на меня:— Как скоро ты будешь у нее, Шелл?— Через пять минут.В трубку она промурлыкала:— Он говорит, примерно через час.— Эй! — завопил я. — Ничего подобного. Я спешу.— Ты уверен?— Честно.— Глупый. — В трубку она заверила, что я приеду сию минуту.Я встал и поблагодарил ее.— Спасибо, Конни. Возможно, когда-нибудь я тоже пригожусь тебе.— Черта с два — когда-нибудь. Ты можешь сделать это прямо сейчас! — Ее темные глаза засверкали.— Охолони, Конни. Я же сказал, что тороплюсь. Честно. Ты забыла про убийство?— Может случиться еще одно убийство.— Успокойся, цыпленочек. Увидимся позже. — Я подошел к двери и открыл ее.— Эй! — крикнула она. — Подожди минутку!Я повернулся. Она стояла в двух шагах, губы ее задрожали, бедра ее задрожали, все в ней задрожало.— Детка, — заговорила она, — я тебя зажгу.Это я уже слышал раньше, а сейчас увидел, как она затанцевала, щелкая пальцами. Я поспешил улизнуть...Барбара выглянула из двери, и я представился:— Я — Шелл Скотт, мисс Фон, частный детектив. Констанца только что звонила вам. Вы едва не подстрелили меня сегодня утром, помните?Она тускло улыбнулась и распахнула дверь:— Заходите. У меня расходились нервы, но я бы не стала в вас стрелять, мистер Скотт. Просто я не хотела, чтобы меня беспокоили.— В другой раз запомню, — заверил я ее.Она подвела меня к дивану и села рядом. Несмотря на утомленный вид, она не утратила привлекательности. Ростом пять футов два дюйма, стройная, с прелестным личиком, она обычно играла скромных и застенчивых девушек и, как я слышал, получала по почте в среднем одно предложение руки и сердца в неделю. Дважды побывав замужем и дважды разведясь, она теперь не интересовалась этими предложениями.— Постараюсь не отнять у вас много времени, — пообещал я. — Слушайте меня внимательно и только скажите «да» или «нет». Или, если пожелаете, выгоните меня отсюда пинками. Я расследую убийство Роджера Брэйна.Она слегка поморщилась, но не более того. И я продолжил:— Он шантажировал нескольких человек. В основном тех, насколько мне известно, кто имел возможность заплатить. Вполне вероятно, что он шантажировал и вас, мисс Фон. Если это так, я полагаю, что он использовал вашу фотографию, чтобы заставить вас раскошелиться. И если лишь это тревожит вас, — я сделал паузу, размышляя, как глупо я выглядел бы, если бы она перерезала горло Брэйну, — никто, кроме меня, не узнает про фотографию. К тому же, очевидно, я мог бы помочь вам. Я правильно излагаю?Помолчав, она тяжело вздохнула и кивнула:— Да, у него была моя фотография, и он вымогал у меня деньги. Не слишком много, ну, как бы еще один подоходный налог. — Она безрадостно улыбнулась. — Когда его... убили, я... мне не давала покоя мысль о моей фотографии, которая осталась у него. Я была так встревожена, что не могла спать после происшествия с ним. — Она взглянула на меня. — Приношу извинения за мое поведение сегодня утром. У меня сдали нервы. Даже не представляю, когда опять может всплыть та моя фотография, и кто еще заявится ко мне и потребует денег. И тогда все начнется сначала... — Она умолкла, и я поднялся с дивана.— Большое спасибо, мисс Фон. Если я узнаю что-нибудь важное, непременно сообщу.Она продолжала сидеть с апатичным видом. Я вышел и тихо притворил за собой дверь. С минуту я посидел в своем «кадиллаке». В моей голове крутились разнообразные мысли. Судя по собранным мной сведениям, Брэйн был большим подонком. Я уже многое знал, однако на костюмированном балу было три сотни человек, и любой из них мог прикончить Брэйна. Вполне возможно, что в последние два дня я мило беседовал с убийцей. Может, даже в последние минуты. Пока еще я ничего не добился, но уже появились кое-какие проблески.Заведя мотор, я поехал в сторону Голливуда, с трудом следя за дорогой через испещренное трещинками ветровое стекло и бросая внимательные взгляды в зеркало заднего обзора. Очень мне было не по душе, что я оказался безоружным всего через несколько часов после того, как кто-то пытался всадить в меня пулю.В «Браун-дерби» на Винной улице я выпил пива и перекусил, потом позвонил из телефона-автомата в отель «Джорджиан» и попросил соединить меня с Амелией Бэннер.На этот раз она не ответила.Я попросил дежурного клерка позвонить подольше, однако ответа так и не последовало. Я повесил трубку и после шил к своей машине, но увидел на тротуаре мальчишку-газетчика с кипой газет в руках.С минуту я пялился на газеты, как остолоп, не решаясь поверить своим глазам. Нащупав в кармане однодолларовый банкнот, я бросил его мальчишке, выхватил у него газету и залез в машину.Я смотрел на первую полосу и матерился. Я еще не прочитал заголовков, но по моей спине уже пробежал холодок, и моя рука машинально потянулась к пустой кобуре.Какой-то ловкий фотограф побывал в мастерской Брэйна с камерой со вспышкой и сделал снимок, из-за которого газеты пойдут нарасхват, может, даже больше, чем в день смерти Сталина. На первой полосе на обозрение всего похотливого мира была выставлена голая, словно вынутая из раковины устрица, Вандра Прайс. Глава 15 Внезапно я пожалел, что отдал мальчишке-газетчику лишние девяносто центов, они мне и самому могли пригодиться. Фотография на первой полосе газеты лишила меня даже эфемерной надежды на получение обещанных Гарви Мэйсом пяти тысяч. Но, перестав думать о Мэйсе, я быстро забыл и об этом долларе. Сейчас мне следовало беспокоиться о собственной жизни. Я не мел никакого отношения к газетной фотографии, но догадывался, что Мэйса трудно будет в этом убедить.Цензура затемнила местами фотографию картины, чтобы не подняли отчаянный хай всякие там общества старых дев и голубых и чтобы на улицах не орали в неистовстве мальчишки-газетчики. Однако слишком много было оставлено, чтобы вызвать протесты таких объединений.Даже снятая в полутонах звезда «Магны» Вандра Прайс была узнаваема. Я не стал тратить время на чтение хроники, а врубил скорость и помчался на Гувер-стрит, всю дорогу кипя от ярости.Добравшись до отеля «Джорджиан», я стремительно взбежал по ступеням на второй этаж, подскочил к номеру 225 и забарабанил в дверь, тоскливо прикидывая, куда, к черту, делась Холли Уилсон.— Это Шелл, Холли. Я хотел сказать Амелия. Впусти меня.Она сразу открыла дверь и опалила меня своими горящими фиалковыми глазами:— Шелл, где ты пропадал?— Я пропадал? Где, к черту, была ты? Я звонил несколько минут назад, и никто не ответил.Она было нахмурилась, но тут же сверкнула ослепительной белозубой улыбкой:— Ты беспокоился, Шелл? Из-за меня?Она подвела меня к стулу, а сама уселась на постели, подобрав под себя ноги.— Еще как, черт побери, беспокоился. Громилы Мэйса могли найти тебя. — Я поколебался и добавил: — Или ты могла сбежать.Ее обольстительные губы опять сложились в улыбку.— Я принимала ванну. Видишь ли, это не самый шикарный отель в Лос-Анджелесе. И ванная комната здесь далеко — в другом конце коридора. Я только что вернулась оттуда. — Ее улыбка стала еще шире.И лишь тогда я обратил внимание, что она полуодета. Она была в узеньком голубом пеньюаре из тонкой ткани, который слишком плотно обтягивал тело. Конечно, он хорошо на ней смотрелся, хотя был явно маловат. И все же он так облегал ее полные пышные формы, что лучше некуда.— Откуда пеньюарчик? Ты выходила из отеля?— Нет, я попросила коридорного, который приносит мне еду, сбегать в магазин. Он запутался в размерах, потому пеньюар и тесноват.Она поджала губы, пристально разглядывая меня с минуту, потом спросила:— Что тебя привело сюда? Интересуешься, восстановила ли я силы?— Уф... Я наводил справки по делу Брэйна. В итоге у меня возникла куча обрывочных, пока еще бессвязных мыслей. Я надеюсь, ты мне поможешь разобраться хотя бы с некоторыми из них.— Если смогу. Ты же знаешь, как я жажду, чтобы все это оказалось позади.— Разумеется, Холли. Ты мне рассказывала, что, когда во вторник ты сбежала с вечеринки, Мэйс узнал тебя и окликнул. Я в курсе, что ты завернулась в плащ Брэйна, но бросила там маску, так что убегала с открытым лицом. Как Мэйс узнал тебя? Ты не говорила мне, что была знакома с ним раньше.— Да, я знакома с ним.— Неподходящая компания.— Дело не в этом. Мы никогда не были друзьями. Я случайно встретилась с ним в мастерской у Брэйна.— У Брэйна?Я надеялся, что Холли не солгала. Мне не хотелось бы, чтобы она оказалась замешанной в этой передряге. Уж очень она была красива, и я еще не забыл о прикосновении ее губ к моим. Но в то же время было немало странных моментов, которые беспокоили меня. И я помнил утверждения Мэйса, будто она убийца и шантажистка. Не то чтобы я очень прислушивался ко всему, что болтал Мэйс, но все же.Во время нашего разговора Холли сидела на постели, придерживая рукой тонкий пеньюар, однако я уже упоминал, что он был слишком тесен для этой пышнотелой женщины. И мне было нелегко сосредоточиться на беседе.— Так что там было в мастерской Брэйна? Как все случилось?Холли приподнялась на постели, полы пеньюара разошлись, и она попыталась ухватить их; ей это не удалось, но она снова стала ловить их и наконец запахнулась. Я чуть не послал к черту все мои идиотские вопросы.Но тут она старательно натянула пеньюар на колени и заговорила:— Я же тебе рассказывала, забыл, что ли? Брэйн заставил меня позировать обнаженной.Я кивнул, чувствуя, как стекленеют мои глаза.— Ну, однажды пришел Мэйс. Просто ввалился, и все. Ты же его знаешь.— Ага. Он не стал бы стучать, а снес бы дверь.— Короче, он вломился. Я схватила пальто и накинула на себя. Брэйн нас познакомил.— Брэйн знал Мэйса?— Не близко, я думаю. Через Вандру.— Вандру Прайс?В мастерской Брэйна, похоже, собирался весь актерский клан. Я спросил:— А Вандра тут с какого боку?— Она позировала Брэйну. Он был подонком, Шелл, но и отличным художником. Одним из лучших в Калифорнии, я полагаю.— Ясно. Вандра тоже была обнаженной натурой?Она покачала головой:— Нет. Свое изображение она собиралась подарить своему любимому Мэйсу. Знаешь, они ведь очень близки. Это был ее портрет. Мэйс пришел тогда в мастерскую за Вандрой.Я вздохнул, откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу.— Вот как? Значит, она позировала для портрета примерно в то же время, что и ты?— Верно.Я опять вздохнул, ругнувшись про себя. Как я не догадался? Видно, меня слишком часто били по голове в последние два дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20