— Пока нет.
— Если Джек Мерсье умер, то какого черта хранить эти тайны?! — с жаром воскликнул Мак-Артур, а Рамос обернулся, чтобы взглянуть на меня.
— И не надейтесь, что выберетесь из этой истории, не рассказав о своей доле участия в ней, — добавил он.
* * *
Мы ехали вдоль Южной дороги № 1, затем свернули на шоссе № 9 и направились к побережью, миновали баптистскую церковь из красного кирпича и белую колокольню католической церкви Святого Иуды. У пожарной части Пин Пойнта на Кинг-стрит были припаркованы семь или восемь машин с широко распахнутыми дверями. Пожарный в джинсах и фирменной футболке пожарного управления махнул нам в сторону пинпоинтского рыболовного кооператива, где «Марина-4» уже ждала нас спущенной на воду.
Полицейское управление Скарборо пользовалось двумя судами для патрулирования на море. «Марина-1», надувная лодка с мотором мощностью 70 лошадиных сил, стояла в Спурвинке, к северу от Пин Пойнта, и спускалась на воду с Ферри-Бич. «Марина-4», бостонский вельбот длиной 21 фут с мотором мощностью в 225 лошадиных сил марки «Джонсон», обычно базировалась в рыболовецком кооперативе Пин Пойнта и становилась на якорь, когда нельзя было найти место у пожарной части. Когда мы вошли в серо-белое здание кооператива, вся команда из пяти человек находилась на борту. Судно начальника порта стояло возле вельбота, и на его борту уже ждали двое полицейских. У каждого из них было 12-зарядное помповое ружье Мосберга — стандартное вооружение патрульных машин отделения полиции Скарборо. Еще двое полицейских на вельботе держали автоматы М-16С. Ветер надувал парусом их синие ветровки. Любопытствующие рыбаки смотрели на все это с причала.
Оба — Рамос и Мак-Артур — надели непромокаемые куртки, и я проследовал за ними в лодку. Мак-Артур уже спускался в вельбот, когда вдруг заметил меня.
— Какого черта! Вы что, собираетесь ехать с нами?
— Да бросьте, Уоллес, — принялся канючить я. — Не оставляйте меня. Я не буду путаться под ногами. Мерсье был моим клиентом. Я не хочу ждать здесь, как нетерпеливый папочка, если с ним что-то случилось. Вы не можете запретить мне поехать туда. Я в конце концов могу подкупить рыбака, чтобы он подбросил меня в то место, и уж тогда точно встану у вас на пути. И даже хуже того, я могу просто исчезнуть, и вы лишитесь главного свидетеля. Вас сразу разжалуют в регулировщики.
Мак-Артур бросил взгляд на других людей, находящихся в лодке. Капитан Тед Адамс пожал плечами.
— Ладно, полезайте в эту чертову лодку, — прошипел Мак-Артур. — И только попробуйте шевельнуться — я тут же скормлю вас лобстерам.
Я спустился вслед за ним по трапу, за мной следовал Рамос. Здесь больше не было ветровок, поэтому я потуже завернулся в пиджак и уселся на пластиковую лавку, засунув руки в карманы и втянув шею в плечи. Вельбот отчалил от берега.
— Дайте мне вашу руку, — сказал Мак-Артур.
Я вытащил свою правую руку, и он защелкнул на ней наручники, а затем пристегнул меня к трубе у борта.
— И что будет, если мы утонем? — спросил я.
— В таком случае ваше тело не уплывет в сторону.
Лодка пробиралась сквозь темные серые волны залива Сако, белый пенный след оставался позади. Мак-Артур стоял около навеса над капитанским мостиком и смотрел на удалявшийся Скарборо; линия горизонта весело раскачивалась в такт движению лодки.
В моторном отделении Адамс отдавал кому-то распоряжения по радио.
— Все еще двигается, — сказал он Мак-Артуру. — Всего в двух милях от нас, направляется к берегу.
Я посмотрел за спины сидящих полицейских, перевел взгляд на команду на мостике и представил себе, что я вижу в разрыве облаков над головой тонкий силуэт мачты на яхте. Что-то царапнуло у меня внутри, как последнее движение котенка, утопленного в мешке. Нос лодки зарылся в волну, и потоки воды на мгновение захлестнули палубу, окатив меня с головы до ног. Чайки проносились низко над водой, перекрикивая шум мотора, и я трясся от холода на пронизывающем ветру.
— Вот она, — сказал Адамс.
Он указал пальцем на зеленую точку на стекле радара, и в это же время едва заметная игла мачты появилась, как темная точка на горизонте. Рядом со мной Рамос проверил свой «Глок-40».
Медленно стали вырисовываться контуры яхты: белый корпус с длинной мачтой, дрейфующий по волнам. Небольшая лодка ловца лобстеров из Портленда, которая первой заметила яхту, следовала за ней на некотором расстоянии. С севера раздалась сирена приближающейся «Марины-1».
«Марина-4» повернула к югу и обошла вокруг яхты, чтобы оказаться с восточной стороны; линии корабля были отчетливо видны в лучах заходящего солнца. Пока вельбот обходил яхту, мы видели столько крови на палубе, что даже соленая вода была не в состоянии смыть ее полностью; деревянная обшивка была во многих местах повреждена, и это выглядело как пулевые отверстия. Ближе к носу корабля, там, где языки пламени касались палубы, был виден черный след ожога.
На мачте частично закрепленное свернутым парусом раскачивалось тело, распятое, как на кресте, на поперечной балке-pee. Оно было почти полностью обнажено, не считая белых боксерских трусов, которые теперь были в красных и черных разводах. Ноги неестественно белые, лодыжки связаны вместе, вторая веревка обхватывала их и тоже была привязана к мачте, а затем к перилам у борта. Тело выжгли огнем от живота до головы. Сгорели почти все волосы на голове, вместо глаз остались темные дыры, а зубы застыли стиснутыми от боли. И все же я понимал, что я рассматриваю останки Джека Мерсье.
Наша лодка причалила к яхте, и, поскольку никакого ответа оттуда не последовало, один из матросов взобрался на палубу «Элизы Мэй» и остановил мотор. Рамос и Мак-Артур присоединились к нему, надев предварительно защитные перчатки, и взошли, качаясь, на борт.
— Господа детективы, — окликнул их с мостика матрос.
Они направились к нему, стараясь ничего не касаться руками. Яхта мерно покачивалась на волнах. Матрос указал на место, где длинный, темный кровавый след тянулся по ступенькам вниз. Кого-то здесь протащили — мертвого или умирающего — вниз, в каюты. Мак-Артур встал на колени и пристально стал изучать следы. Кончик длинной светлой пряди волос выступал из крови. Он порылся у себя в кармане и выудил оттуда маленький пакетик для вещественных доказательств, затем аккуратно поднял волосы и уложил их в пакет.
— Оставайтесь здесь, — велел он матросу, когда Рамос подошел к ним.
На обеих лодках полицейские взяли оружие наизготовку, трое из них направились вниз, туда, где находились каюты. Затем Мак-Артур принял на себя команду, стараясь очень осторожно наступать на те места, которые не были выпачканы кровью, и спустился вниз.
Вот что они увидели.
Под лестницей располагался небольшой проход, ведущий прямо и направо, и небольшой закуток слева. Передняя часть прохода была пуста, в ней стоял острый запах химикатов; занавеска душа была откинута, открывая взору чистую белую кабинку. Задняя часть прохода оказалась пуста. Пол коридора застилал ковер, который хлюпал под ногами при каждом шаге: кровь, просочившись сквозь его волокна, теперь пузырилась на поверхности. Полицейские прошли мимо камбуза и второй пары дверей, расположенных друг напротив друга, которые вели в небольшие спальные каюты, в каждой из которых располагались двухместная кровать и шкафчик, настолько маленький, что там могли поместиться рядом только две пары обуви.
Дверь, ведущая в главный салон, была заперта, и из-за нее не доносилось ни звука. Рамос взглянул на Уоллеса и пожал плечами. Уоллес вернулся в одну из кают, держа пистолет наготове. Рамос прошел во вторую и громко сказал:
— Полиция. Если здесь есть кто-нибудь, выходите, руки вверх.
Ответа не последовало. Уоллес вышел обратно в коридор, взялся за ручку двери, и, прижавшись спиной к стене, медленно открыл ее.
Стены, потолок, пол — все было залито кровью. Она капала с ламп и забрызгала картины, висящие между иллюминаторами. Взорам вошедших предстали три обнаженных тела, подвешенных вниз головой к потолку — два женских и одно мужское. У одной женщины были пепельные волосы, которые почти касались пола, волосы другой — темные и короткие. Мужчина был лысым, если не считать тонкого венца седых волос, пропитанного его кровью. Горло каждого был перерезано, а у блондинки обнаружились колотые раны живота и ноги. Это ее кровь была на ковре: Дебора Мерсье пыталась убежать или вмешаться, когда они захватили ее мужа.
Запах крови стоял в этом небольшом замкнутом пространстве, тела раскачивались и ударялись друг о друга в такт движению яхты. Они были убиты, стоя лицом к двери, и фонтаны крови из их артерий залили только три угла гостиной.
За их спинами тоже была кровь, но она образовывала какой-то узор или надпись, угадываемую за раскачивающимися телами. Мак-Артур подошел ближе и остановил движение тела Деборы Мерсье. Оно отклонилась влево, и раскачивание всех тел прекратилось. Теперь ему и всем была хорошо видно то, что было написано за их спинами потемневшей кровью на стене.
Это было одно слово:
ГРЕШНИКИ.
Глава 23
Кому это повредит?
Слова Джека Мерсье, произнесенные в день, когда он впервые обратился ко мне с просьбой заняться расследованием смерти Грэйс, зазвучали в моем мозгу, когда я узнал о том, что было найдено в главном салоне яхты «Элиза Мэй». Они эхом отдались во мне, когда я увидел снимки яхты в газетах на следующий день рядом с небольшими фотографиями Джека и Деборы Мерсье, Уоррена Обера и его жены Элеоноры.
Кому это повредит?
Я вспомнил, как промокший и дрожащий сидел на борту «Марины-4», пока шли приготовления к буксировке «Элизы Мэй» в порт. Я находился там около двух часов, очертания раскачивающегося тела Джека Мерсье постепенно исчезали и становились, неразличимы в наступивших сумерках. Мак-Артур единственный разговаривал со мной. Он рассказал мне о найденных телах и слове, написанном кровью на стене за ними:
ГРЕШНИКИ.
— Арустукские баптисты, — обронил я.
Мак-Артур состроил недовольную гримасу.
— Слишком рано для подражателей, вам не кажется?
— Это дело рук не подражателей, — ответил я. — Это те же самые люди.
Мак-Артур тяжело опустился на скамейку возле меня. Морская вода плескалась вокруг его черных кожаных ботинок.
— Баптисты умерли почти сорок лет назад, — начал он. — Даже если тот, кто убил их, все еще жив, зачем ему или им начинать все сначала именно сейчас?
Я слишком устал, чтобы сразу начинать замалчивать факты, слишком устал.
— Да они и не прекращали убивать, — объяснил я ему. — Они всегда делали это, тихо и неприметно. Мерсье очень близко подошел к ним, пытаясь оказать давление на Братство через судебные органы и налоговую службу. Он хотел вывести их из игры, и ему это удалось. Они ответили тем, что убили его и всех тех, кто поддерживал его: Джосси Эпштейна в Нью-Йорке, Элисон Бэк в Миннеаполисе, Уоррена Обера и даже Грэйс Пелтье. Теперь их взаимные счеты практически сведены. Слово на стене говорит об этом — дальний отголосок массового убийства, с которого они начали и которое только недавно всплыло на свет. Осталось сыграть только последний финальный акт: разыскать исчезнувший Апокалипсис. Как только они им завладеют, они исчезнут и вновь будут действовать из подполья, которое находится в какой-то спокойной, темной норе нашего благословенного мира.
— Кто «они»? — спросил Мак-Артур.
— Фолкнеры, — ответил я. — Фолкнеры и есть Братство.
Мак-Артур покачал головой:
— Если это так, парень, ты в полной заднице, у тебя большие проблемы.
Звук мотора «Марины-1», приближавшейся к нам, прервал мои размышления.
— Они плывут назад за патологоанатомами из местного полицейского управления, чтобы констатировать смерть жертв прямо на месте преступления, — пояснил Мак-Артур, расстегивая наручники на моей руке. — Вы поедете назад с ними. Кто-нибудь подвезет вас в участок. Я прибуду примерно через час, и мы продолжим нашу беседу с того места, где остановились.
Он наблюдал за мной, когда я осторожно спускался с вельбота в маленькую лодку. Она оттолкнулась от борта и направилась к берегу, оставив позади «Элизу Мэй». Солнце садилось, и волны были словно охвачены огнем. Тело Джека Мерсье казалось темным на фоне багрового неба, как черный флаг, поднятый на небосклоне.
Я сидел в приемной полицейского управления Скарборо и через прозрачное стекло наблюдал за работой диспетчеров. Моя одежда была мокрой насквозь, и мне казалось, что я уже никогда не смогу согреться. Поймав себя на том, что вновь и вновь перечитываю предупреждение об эпидемии бешенства у собак и объявления, которые появлялись на дисплее и были развешаны на стендах, я понял, что теряю контроль над собой и вот-вот свалюсь с высокой температурой. Голова раскалывалась, и казалось, что кожу головы пронзают множество уколов, особенно в том месте, где наложили швы.
Спустя какое-то время меня отвели в комнату для допросов. Начальство только что вышло после совещания, где Мак-Артура распекали за то, что он позволил мне подняться на борт вельбота «Марина-4». Я пытался немного согреться, стуча зубами о чашку кофе под неусыпным надзором патрульного офицера, который хотел быть уверен, что я не попытаюсь украсть один из собачьих трофеев, выставленных в витрине, когда Мак-Артур присоединился ко мне в сопровождении капитана Бобби Мелиа. Это был один из двух капитанов в управлении, которые находились в непосредственном подчинении у шефа Байрона Фишера. Мак-Артур нес диктофон. Дверь за ними закрылась, они уселись напротив меня и попросили рассказать все с самого начала еще раз. Затем появились Норман Бун и Эллис Говард.
И я снова все рассказал.
И еще раз.
И еще.
Я устал, промерз и очень хотел есть. Каждый раз, когда я рассказывал им о том, что мне известно, становилось все труднее и труднее держать в памяти, что именно я изъял из рассказа, а вопросы становились все более и более въедливыми. Но я не мог рассказать им о Марси Бекер, потому что, если у Братства действительно были связи в полиции, то любое упоминание о ней в полицейских органах означал смертный приговор для нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47