Он потянулся и зевнул, прикрыв рот рукой в голубых прожилках.
– Мы же еще не закончили играть! – почти крикнула Мария.
– Кончили. Вы нас обыграли. – Расе повернулся к Джейку: – Боже, как я устал. А ты, Джейк?
– Просто умираю от усталости. – Джейк оказался понятливым парнем.
Мария посмотрела на Джейка и почувствовала, как сжалось сердце.
– Хочешь лечь спать в гостевой комнате?
Джейк занервничал и бросил взгляд на Бешеного Пса.
– Н-нет. Все мои вещи в амбаре.
Взгляд Джейка не ускользнул от внимания Марии. Интересно, какое отношение имеет Бешеный Пес к тому, что мальчик хочет спать в амбаре?
– Ну, если ты предпочитаешь спать там... – Расе похлопал мальчика по спине.
– Обожаю жареную рыбу. А ты? – Обернувшись к Марии, он заявил: – Мы придем на завтрак в шесть часов. Вы успеете?
– Это же рыбалка, – пожал плечами Бешеный Пес, – а не стрельба по движущейся мишени. Пустяковое дело.
– Помнится, вы говорили то же самое о сборе яблок... или о чистке свинарника? – сухо напомнила ему Мария.
– Так то же работа. А рыбалка – забава.
– Вы так думаете?
– А разве нет?
– Разумеется. Что может быть забавнее, чем встать до рассвета, чтобы насадить на крючки скользких живых червей.
– Еще будет темно? – поинтересовался он.
– Конечно.
Его ухмылка не обещала ничего хорошего. Помоги ей Бог, подумала она. Холодные мурашки побежали у нее по спине в предчувствии опасности.
– В таком случае, Мария, поверьте, рыбалка будет забавной.
Глава 12
Мария сидела на верхней ступеньке крыльца, прижав колени к груди. Рядом лежали две удочки, корзина из ивовых прутьев для рыбы и коробка с рыболовными принадлежностями. Закрыв глаза, она прислонилась к увитому глициниями столбу. Запах сухих листьев вызвал у нее воспоминание о весне, когда еще зеленая лоза цвела гроздьями бледно-лиловых цветов.
Ничто не нарушало необычную тишину. Не трещали цикады, молчали лягушки, притаившиеся в сырых местах у реки, птицы не перекликались друг с другом. Словно огромное черное одеяло покрывало поля, погруженные в темноту предрассветного часа.
Сначала тишину нарушил тихий свист, потом послышался скрип сапог по гравию дорожки.
Смутное волнение охватило Марию. Она неохотно подняла голову и стала вглядываться в темноту, надеясь увидеть Бешеного Пса. Но слышала лишь шум шагов и представила себе его походку вразвалочку. Потом шаги затихли.
– Никогда еще не вставал в такую рань, – раздался его сонный голос. – Кажется, пахнет кофе?
– Да, я налила в бутылку.
– Вы налили в бутылку кофе? – Он помолчал, и Мария поняла, что он ухмыляется. – Текила согревает гораздо быстрее.
Против своей воли Мария рассмеялась:
– Не думаю, что мне хочется, чтобы вы согрелись до такой степени, мистер Стоун.
Он приблизился к ней – она слышала его шаги, но сам он оставался лишь тенью.
– Вы опоздали, Мария, – произнес он интимным голосом, и ее пробила дрожь. – Мне уже стало намного теплее.
Он таки добился своего. Что-то глубоко внутри ее шевельнулось– что-то, к чему ни один мужчина уже много лет не прикасался, какое-то чувство – мощное, но совершенно незнакомое: томление, желание – она не могла определить, какое именно.
И все-таки именно томление, неожиданно решила она. В глубине души у нее всегда сидела какая-то тоска по чему-то, по кому-то.
И всегда она будет сидеть, напомнила она себе. Бешеный Пес – гуляка, бродяга, кулачный боец, не тот мужчина, который сможет заполнить пустоту в ее душе. Ему от нее не нужно ничего такого, кроме того, что он может получить у десятка других женщин. И он не останется здесь достаточно долго, ради того чтобы понять, что ей нужно.
И ей стало грустно. А потом она разозлилась.
– Мистер Стоун, – твердо промолвила она, – увольте меня от вашей постоянной болтовни. Приберегите ее для женщины, которой она будет интересна. А мне она надоела.
– А я думал, что она вам нравится, Мария, – ответил он после паузы.
У нее снова замерло сердце, и она разозлилась еще больше.
– Вы ошибаетесь, мистер Стоун. Вы путаете меня с легкомысленными женщинами с большими... с которыми вы, без сомнения, привыкли проводить время.
– С чего вы взяли, что мне нравятся большие сиськи? – Мария сразу поняла, что допустила ошибку.
– Я не желаю вести с вами дискуссию, мистер Стоун.
Он поднялся на одну ступеньку.
Мария приготовилась отразить его атаку, обняв руками колени и крепко прижав их к груди.
Он остановился. Она слышала его дыхание у себя над головой. В каждом вздохе ей чудилось приглашение.
Горизонт постепенно окрашивался первыми лучами восходящего солнца. Красновато-золотистый свет тонкой линией прорезал тьму, согревая остывшую за ночь землю.
Бешеный Пес медленно опустился перед ней на колено. Ступенька прогнулась под тяжестью его тела.
– Так получилось, что мне больше нравится маленькая грудь, Мария. – Ее имя слетело с его губ, словно бестелесная ласка. – С розовыми сосками, которые твердеют, когда я...
– Прекратите! – Она быстро вскочила, не дав ему опомниться.
Чертыхнувшись, он скатился с лестницы и упал в цветы.
Мария схватила удочки и, сунув их под мышку, подобрала юбки и пошла к реке. Он окликнул ее, когда она шагала уже к бане:
– Мария?
Неохотно, но она все же остановилась. – Что?
– Здесь так темно. Я не имею ни малейшего представления о том, где река.
Мария стиснула зубы. Он, конечно, прав. Без ее помощи он не найдет дорогу к реке. Крепко обняв себя руками, она стала нетерпеливо постукивать ногой.
«Не разрешай ему доставать себя, Мария. Держись от него подальше».
– Хорошо, мистер Стоун. Жду вас.
Она слышала его шаги позади. – Вы где?
– Здесь.
Она почувствовала, как его сильная рука обняла ее, а длинные пальцы сцепились с ее пальцами.
Она напряглась и попыталась вырваться. Но он держал ее крепко.
– Не хочется заблудиться.
Мария старалась не замечать, как приятно прикосновение его теплых рук.
– Тогда пошли.
– Да, пошли, – прошептал он ей на ухо.
Так они и шли по темному саду. Все ее чувства обострились. Его рука – будто якорь спасения, которого ей так не хватало все годы.
Сколько же прошло лет с тех пор, как к ней прикасался мужчина? Пусть даже мимоходом. А теперь он держит ее руку. Ее обуревал целый шквал чувств – головокружительных, отчаянных, пугающих. Все они казались ей незнакомыми и в то же время страшно знакомыми. Она пыталась убедить себя, что не испытывает желания к мистеру Стоуну, ни малейшего. Что любая женщина почувствовала бы то же самое в подобной ситуации, особенно к такому мужчине, как он. И она, конечно, права, хотя не совсем. Даже после всего, что она испытала, после того, что узнала о Бешеном Псе, что-то в нем заставляло ее сердце трепетать.
К тому времени как они дошли до реки, солнце уже окрасило землю в розоватые и золотистые тона. Темный сад озарился лучами утреннего солнца. В полной тишине слышался лишь равномерный плеск воды.
Марии страшно не хотелось говорить Бешеному Псу о прибытии к месту рыбалки, потому что тогда он ее отпустит, и она снова останется одна. Одинокая женщина без привязанностей.
Она вздохнула, и в тишине вздох ее прозвучал печально. Неужели она действительно так одинока, что рука мужчины – пусть даже всего рука Бешеного Пса – заставляет ее лгать самой себе?
– Мы пришли. – В ее голосе, помимо воли, слышалось разочарование.
Немного помедлив, он отпустил ее, и она почувствовала, как ветерок охладил ее руку, которая только что ощущала тепло и близость другой руки.
Мария бросила удочки и коробку с крючками на землю.
Бешеный Пес сел, вытянув длинные ноги. Откинувшись назад, он уперся локтями в землю, ни на секунду не отрывая взгляда от Марии.
Господи, подумала она, сколько же прошло времени, с тех пор как на нее так смотрел мужчина? Будто она молода и красива... будто ему не все равно, кто перед ним. Мягкий юмор, светившийся в его глазах, словно отщипнул кусочек ее сердца, заставив ее снова томиться по тому расплывчатому нечто, которого она никогда раньше не испытывала.
– Так и будете стоять весь день?
Его слова вывели Марию из оцепенения. Разве она забыла, что он никчемный бродяга, который только и умеет говорить красивые слова, а потом быстро исчезать.
Их глаза встретились. Лукавая улыбка исчезла, а взгляд стал таким теплым и внимательным, что у Марии подкосились ноги.
– Мария, – прошептал он, сев и протянув ей руку. Даже ради спасения души она не смогла бы не ответить на его жест. Она вложила пальцы в его теплую ладонь, и от прикосновения с ней по спине пробежали мурашки. Она медленно опустилась на колени рядом с ним. «Пожалуйста, – молила она, утопая в его серых глазах, – прикоснись ко мне, прежде чем я вспомню, что мне нужен не такой, как ты...»
Но поздно: она уже вспомнила.
Дрожа всем телом, она высвободила руку и попыталась улыбнуться.
– Хотите кофе?
– Нет, вы знаете, чего я хочу.
Она отвела глаза от его призывного взгляда.
– Не смотрите на меня так. – Как?
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза:
– Будто вам что-то от меня надо.
– Но вы правы. Я хочу...
Она подняла руку, опережая его слова:
– Не говорите, прошу вас.
Трава под ее коленями, мокрая от росы, сделала влажными не только ее шерстяную юбку, но и теплое зимнее белье. Однако она ничего не замечала. Все ее внимание сосредоточилось на человеке, сидевшем рядом с ней в небрежной позе.
Он перевалился на бок.
– Вы меня заинтриговали, Мария. Что я сказал плохого?
От его простого вопроса ей почему-то стало жарко. Не от этого ли, что она ожидала именно такого вопроса. Не лживого объяснения в любви, даже не признания в том, что он желает ее физически. Он просто констатировал факт. «Вы меня заинтриговали».
Она вдруг страшно испугалась. Она наверняка смогла бы отбиться от красивых слов и, уж конечно, подавить собственные желания, но противостоять его честности – выше ее сил.
Она закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Где та броня, которая защитит ее от него?
– Мистер Стоун, – с коротким нервным смешком, наконец, выдавила она, – неужели вы должны произносить вслух все, что приходит вам в голову?
– Ага.
Ну что она могла ответить?
А он продолжал смотреть на нее в упор.
У нее перехватило дыхание. Она вдруг стала слышать звуки пробуждающейся природы: шум реки, веяние ветерка... А еще – его ровное дыхание и исходивший от него запах мыла и дыма...
– Иди ко мне, – прошептал он.
Она посмотрела ему в глаза, и ей показалось, что она падает. Она хотела отшатнуться – надо было отшатнуться, – но не смогла.
Она начала медленно, очень медленно наклоняться к нему.
Мокрые от росы пальцы вдруг обвились вокруг ее шеи. Легким прикосновением большого пальца он погладил ее подбородок. Потом стал притягивать ее к себе все ближе и ближе, пока их губы не соприкоснулись.
Он провел губами по ее нижней губе.
– Мария... – прошептал он.
Стыд и унижение заставили Марию отпрянуть назад. Ее пальцы сжались в дрожащие кулаки.
– Я не м-могу.
– Не можете что?
– Вы знаете, – ответила она, не глядя на него.
Он провел указательным пальцем по ее подбородку, заставляя посмотреть ему в глаза.
– А если сказать словами?
Она увидела его потемневшие от желания глаза и чуть не сломалась. Он хотел ее. Она почувствовала, как головокружительное, восхитительное ощущение пронзило все ее существо, словно тысяча огненных искр.
Она уже с трудом себя контролировала, готовая послать к чертям всякую осторожность. Надо что-то срочно сделать, чтобы не позволить ему снова ее поцеловать. Она лихорадочно искала слова, которые могли бы предотвратить...
– Я не могу... целовать человека, имени которого я не знаю.
Он явно такого не ожидал. Ленивая, многообещающая улыбка исчезла с его губ. Нахмурившись, он отодвинулся.
Слава Богу. Ей удалось! К ней вернулось нормальное дыхание.
– Здорово у вас получается.
– Что именно? – Мария невольно смешалась под его проницательным взглядом.
– Защитить себя. Надо отдать вам – должное: насчет имени вы очень умно придумали. Но не обольщайтесь. Надолго вас не хватит.
– Почему же?
Он приблизился к ней достаточно близко, но целовать не стал.
– Потому что сами хотите меня.
Ее словно ледяной водой окатило. Она вскочила. Спотыкаясь об удочки, она отбежала в сторону.
– Ничего подобного.
– Для леди, которой это неинтересно, вы отскочили слишком быстро.
«Уходи. Уходи, прежде чем сделаешь глупость...»
Подхватив юбки, Мария побежала к дому.
– Ловите свою рыбу, мистер Стоун. У меня есть дела поважнее.
Ей ответил веселый раскатистый смех, следовавший за ней по пятам почти до самого дома.
Черт бы его побрал, и черт бы побрал ее одинокую душу. Она знала, что не сможет забыть ощущения его губ на своих губах, не сможет убежать от его слов. И от подобной очевидности она чувствовала себя до боли... унизительно.
Он прав.
Мария взбежала по ступеням крыльца и распахнула входную дверь. В темном холле она села на мягкую скамейку и, прислонившись к стене, перевела дух.
Она никак не могла унять дрожь. Закрыв ладонями лицо и чувствуя собственное влажное дыхание, она прошептала:
– О Боже...
Там у реки она на короткое время забыла обо всем: о своем прошлом, своей боли, своем будущем. Она хотела, чтобы он ее поцеловал, хотела так отчаянно, что стала слабой и беззащитной. Как же близко она стояла к гибели!
Но все же недостаточно близко. Она не поддалась, и так надо вести себя дальше – думать не об успехе, а о том, как близка она к поражению. Она почувствовала себя уязвимой, но не позволила себе стать уязвимой, что, слава Богу, не одно и то же.
Ее искушали, а она устояла.
Постепенно дыхание становилось нормальным, а страх пропал или затерялся в глубинах ее сознания. Медленно встав, она направилась на кухню.
На пороге она остановилась. За обеденным столом сидел Джейк – один. Упершись локтями в клеенку, он сидел, спрятав лицо в ладонях. Он выглядел печальным, потерянным и одиноким. Точно таким, какой чувствовала она себя.
Ее сердце сжалось и рванулось к нему. Где его родители? Кто ухаживал за ним, когда он болел, и целовал его в щеку, когда он в плохом настроении?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32