Волосы огненной волной растрепались у нее по плечам. Она была одета в красную с металлическим отливом блузку и джинсы в обтяжку, выгодно подчеркивавшие ее красивые ноги. Фигура у девицы была просто потрясной, но ей, видимо, этого было мало. Губы рыжеволосая незнакомка выкрасила черной помадой, отчего ее бледная кожа приобрела землистый оттенок. Ногти тоже были выкрашены в тон – черным блестящим лаком и заточены, словно иглы.
Девица, как и Эви, была в темных очках, сплошной черной полумаской скрывавшей не только глаза, но и пол-лица. В какое-то мгновение Эви показалось, что к ней обращается родственница – франк. Это предположение – она даже толком не поняла, что это, надежда или страх – тотчас оказалось ненужным, когда она целиком сосредоточила все свое внимание на кабинке. От женщины исходил типично человеческий запах.
Поначалу Эви решила, что ей не стоит обращать на рыжую внимания или даже отойти от нее подальше. Однако в то же время ей не хотелось выделяться на фоне окружающих своей обособленностью. Ну а кроме всего прочего, она уже действительно еле держалась на ногах, а место, которое ей предлагала незнакомка, было единственным незанятым во всем баре. Эви уселась в кабинке напротив рыжей девицы.
Затем она окинула взглядом публику, столпившуюся в проходе за неимением свободных мест.
– С какой это стати ты одна занимаешь целый столик?
Рыжая усмехнулась:
– Ах, вот в чем дело. Я просто подумала, что это недостроенная телефонная будка. – И она сделала глоток из своего стакана. – Лео, ну, тот парень, чье место ты сейчас занимаешь, отлучился по самой неотложной нужде.
– А если он начнет требовать освободить его?
Рыжая пожала плечами:
– Он уже достал меня своими дурацкими речами о правах моро.
– Что ж, спасибо, что предложила мне место.
– Похоже, что тебе позарез требуется друг.
В ответ Эви едва слышно печально усмехнулась:
– Предположим, что это так.
– Тебе надо излить душу?
– Не знаю. Иногда это помогает.
Ей тотчас нестерпимо захотелось послать ее к черту. Однако в голосе незнакомки слышалась неподдельная озабоченность. Эви сделала еще один глоток из своего стакана.
– Я потеряла работу, дом, и вообще за сегодняшний день пережила немало передряг. – С чего это она вдруг так расчувствовалась перед этой незнакомкой. Все это шло вопреки тому, чему ее учили. К черту, мало ли чему ее учили.
– Господи, – вырвалось у рыжей.
Эви казалась совсем потерянной. Незнакомка сняла с лица солнечные очки, и на Эви уставилась пара зеленых, вполне человеческих глаз.
– Тебе больно?
До Эви дошло, что рыжая только что заметила ее плечо и, возможно, синяки на ее лице.
– Меня пытались убить.
Да помолчи же ты, Эви. Она посмотрела на свой стакан и заметила, что он пуст. Нет, ей и впрямь нужно держать язык за зубами. С какой это стати она вдруг распустила слюни. Неужели и впрямь лишь от того, что женщина напротив нее оказалась единственной, кого это по-настоящему задело?
Черт, неужели она втянет в эту историю еще одну невинную жертву.
– Ты сообщила в полицию?
– Полиции мне еще не хватало.
– Да чтобы эти подонки остались безнаказанными… – полная решимости рыжая поднялась.
Эви схватила ее здоровой рукой за запястье и рывком усадила на место. Рыжая звонко шлепнулась задом о сиденье и от удивления легонько взвизгнула. Эви заглянула в ее зеленые глаза, которые с каждым мгновением открывались все шире, и обратилась к ней хриплым шепотом:
– Никаких легавых. Я же сказала, «пытались». А это вовсе на значит, что им все сошло с рук. Они свое получили. Точка.
До Эви дошло, что она слишком сильно сжала незнакомке запястье. Отпустив ее руку она заметила, как та дрожит.
– Извини…
– Кстати, меня зовут Диана, – рыжая все еще потирала запястье. – И не надо мне твоих извинений. Поступай как знаешь. Но мне всякий раз становится не по себе, когда на людей нападают. Их грабят, насилуют средь бела дня, а они даже и пальцем не пошевелят, чтобы ублюдков усадили за решетку. Тебе надо сооб…
– Диана, вполне возможно, что полиция прикончит меня на месте.
Рыжеволосая удивленно вытаращилась на нее. Казалось, до нее только сейчас дошло, что за видок был у Эви. Барменша, заметив, что они о чем-то спорят, поспешила поинтересоваться:
– У вас какие-то проблемы? – тигрица обращалась к Диане.
Не сводя глаз со своей новой знакомой, Диана отрицательно покачала головой.
– Ты уверена? – тигрица косо посмотрела на Эви.
– Да, Кийна, – голос Дианы звучал как-то отрешенно. Затем, прокашлявшись, она снова посмотрела на тигрицу и произнесла более уверенным тоном: – Все в порядке. Спасибо.
Барменша отошла от них, но поверх толпы продолжала оглядываться на Эви.
– Вечно она любит везде совать свой нос. Ты уж извини, – сказала Диана виноватым тоном.
– Может, мне уже уйти?
– А ты хочешь?
– Так будет лучше.
Диана пожала плечами:
– Если не возражаешь, то тебе лучше остаться.
Эви вспомнила Кийну и ее «подружку».
– Уж не пытаешься ли ты меня снять?
– Предположим, что так. А ты что, была бы против?
– Я нырнула сюда, чтобы просто убраться с улицы.
Диана ответила на это странной полуулыбкой:
– Ты не ответила на мой вопрос.
Эви почувствовала, что ей снова хочется горько усмехнуться.
– А ты ни на один из моих.
– Квиты. – Диана нашла на столе едва заметную кнопку фотоэлемента. Под его поверхностью тут же высветились экран и клавиатура. – Может, хочешь выпить что-нибудь еще? Кстати, как тебя зовут?
– Ээ… Ева. – Черт, Эви проклинала свою болтливость. С какой это стати она выбалтывает имя своего прикрытия.
– Ева?
– Ева, – Эви кивнула.
Диана все еще дожидалась, что она закажет что-нибудь выпить. Нет, ей не следует этого делать… Хорошо хоть, что плечо перестало болеть, руки больше не дрожат, и вообще ей больше не кажется, что она вот вот пойдет крушить все вокруг себя.
– Закажи, что там у них есть.
Диана сделала на кнопках заказ.
– А у тебя приятный акцент.
– Ну, спасибо.
Эви прислушалась к себе и поняла, что вместе с выпивкой к ней вернулся и акцент.
– Я и раньше слышала такой, но никак не вспомню…
– Израильский.
– Палестинский?
Эви, сама не зная почему, разозлилась:
– Израильский!
Им принесли напитки, и Эви использовала это как возможность сменить тему.
– Будь добра, признайся мне честно, с чего это ты пригласила меня в таком вот виде за свой столик?
Диана поднесла к губам бокал густого пива и сделала глоток.
– Друзья говорят, что меня всяко тянет к бродягам.
Услышав ответ, Эви рассмеялась, на этот раз неподдельным смехом, пусть даже и едва слышным.
– Что ж, верно, я тоже вроде бы как бродяга. – Все передряги, приключившиеся с нею в течении дня, на минуту отодвинулись куда-то на задний план.
Правда, Эви не сомневалась, что у Абделя наверняка бы случился припадок, узнай он, что она пьет в компании лесбиянок.
Должно быть, Диана заметила, что она изменилась в лице.
– Что-нибудь не так?
– Нет, просто внутренний голос напоминает мне о себе.
– И что он тебе говорит?
– Что ненормально поступаю, и все из-за того, что вся моя жизнь полетела к черту. – С этими словами Эви осушила свой бокал. Она даже не стала смаковать свое пиво. – А еще он говорит, что я заигрываю с тобой.
На этот раз Эви первой прикоснулась к кнопке заказа даже не глядя, что нажимает.
Диана расцвела:
– Как это?
– Я веду машину по правой стороне дороги, и не имею ни малейшего желания перескакивать через разделительную полосу.
Тем не менее эта странная мысль показалась ей, судя по всему, привлекательной. Особенно, если учесть, что большинство мужчин вполне нормально реагировали на ее генетическое наследство.
Диане потребовалась одна секунда, чтобы раскусить слегка туманную метафору Эви.
– Обязательно попробуй когда-нибудь. Увертываться от встречного транспорта – в этом что-то есть.
И они обе рассмеялись этой шутке. У Эви не выходили из головы последние полчаса ее жизни. Ей одновременно хотелось и смеяться, и плакать.
Может, она сама навлекла все это на себя? Или, более того, заслужила? Долгие годы она была не кем иным, как убийцей. Дерьмовая работенка. Эви была благодарна, что ее рыдания, равно как и ее хохот, остались внутри нее.
Кто-то подошел к их столику и поставил перед ней стакан.
Помолчав немного, Диана сказала:
– Отвечу на твой старый вопрос. В самом начале я подозвала тебя, потому что было видно, что тебе требуется помощь, и вовсе не стремилась тебя снять.
Эви посмотрела, как Диана сделала несколько крупных глотков из своей кружки и спросила:
– В самом начале?
– Ну… – Диана дожидалась, пока Эви приложится к своему стакану. – Из тебя бы получилась привлекательная партнерша.
Это замечание произвело комичный, и, несомненно, нарочитый, эффект – питье попало Эви в нос. Внутри носовых ходов словно посыпали перцем, из глаз брызнули слезы. Судя по всему, она заказала себе текилу. Эви прокашлялась и кое-как выдавила из себя:
– Польщена.
Странно было слышать подобный комментарий из уст женщины.
– Если тебе некуда сегодня деться, давай завалим ко мне.
Эви, вытиравшая нос салфеткой, насторожилась и на мгновение замерла.
– Вовсе не для этого. Но я иногда приглашаю бездомных как раз за этим.
– Спасибо за предложение, – Эви вспомнилась Крис. – Но тебе лучше держаться от меня подальше.
Диана опустила глаза и покачала головой:
– Мне следовало это сделать сразу. Уж я-то знаю, как…
Эви положила руку ей на плечо:
– Ш-ш-ш. Тихо.
– Но…
– Тише, Диана. Не надо извиняться. Ты не понимаешь, – Эви наклонилась к ней. – Начнутся поиски… – она не договорила, так как у нее за спиной в зале возник шум.
На секунду она обернулась, чтобы взглянуть, в чем там дело. В бар вошла парочка полицейских. Эви поспешила отвернуться, пряча лицо.
– Черт, – прошептала она.
– Ева, возможно, мне все понятно…
– Да потише ты, – прервала ее Эви.
Эви прислушалась: навстречу легавым вышла Кийна. Судя по всему, она считала своим долгом защищать клиентуру бара. Полицейские объяснили, что ищут бандита, скрывающегося с места преступления.
– Диана, в туалете есть окно?
– Да, но Ева… – Диана попробовала подняться, но Эви железной хваткой держала ее за руку.
– Не вздумай. Меня пока-что не заметили. Я успею уйти, когда Кийна отвлечет их. Что там за баром?
– Куча мусора, задняя дверь, пожарный выход, но…
– Спасибо. Еще раз спасибо за твое предложение, Диана, но ты меня здесь не видела.
Диана кивнула. Эви старалась держаться в тени – она незаметно проскользнула в альков, ведущий к туалетам. Кажется, легавые не заметили ее. Эви удалось, пятясь, забиться в уборную.
На сей раз это оказался женский туалет. В верхнем углу на задней стенке располагалось небольшое прямоугольное окошко. Пожалуй, Эви смогла бы протиснуться сквозь него, но от одной только мысли об этом у нее снова, словно прося пощадить его, заныло плечо. Окошко располагалось над одной из кабинок. К счастью, как раз над той, которая в данный момент оставалась незанята.
Эви заперлась в свободной кабинке, и встав на унитаз, дотянулась до окна. Оно было затянуто в два слоя непрозрачной полимерной пленкой, но, к сожалению, наглухо задраено и замазано по краям краской. Несколько секунд Эви ломала голову над тем, как же оно первоначально открывалось.
Кудрявая брюнетка, восседавшая в соседней кабинке, откинув голову назад к кафельной стенке, уставилась на нее. Совершенно машинально Эви улыбнулась и кивнула ей. В ответ брюнетка смущенно помахала ей рукой.
Да, она явно хлебнула лишнего. В голове у нее все шло кругом.
Наконец Эви удалось обнаружить в верхней части фрамуги почти незаметный шпингалет. Она просунула в углубление правую руку и дернула. Краска растрескалась и окошко приоткрылось наружу, осыпав Эви шелухой высохших белил. Она еще раз дернула шпингалет. Запор, удерживающий фрамугу в открытом положении, был стар как мир, и им не пользовались уже довольно долго. Еще один рывок и окошко почти целиком вывалилось наружу. Все, что Эви могла сделать в этой ситуации, сводилось к следующему – не выпускать из рук чертову форточку и постараться как можно тише опустить ее на землю.
Вопроса, куда ей теперь бежать, у Эви не возникало. В туалет тотчас ворвался порыв холодного ветра вперемешку со снежными хлопьями. Здоровой рукой Эви подтянулась к небольшому подоконнику. Брюнетка растерянно помахала ей на прощанье рукой.
Эви кувырком вывалилась из отверстия и приземлилась на мусорный ящик под окном. Поскользнувшись, шлепнулась на пятую точку посреди засыпанного снегом проулка.
Нет, она явно перепила. Абдель, где же ты?
«Взгляни правде в лицо. Старина Абдель всего лишь предлог, чтобы говорить сама с собой».
Эви, озираясь, поднялась на ноги. Она стояла в самом начале длинного проулка. Другой его конец пересекала какая-то улочка. Ей придется держаться подальше от той улицы, на которой расположен бар. Там наверняка за каждым углом нарвешься на легавых или кого-нибудь похуже. Кроме того, ей нужно как можно скорее уносить отсюда ноги. Как только оба легавых завалят в туалет, они тотчас заметят распахнутое окошко и сразу скумекают, что здесь к чему. Эви со всех ног бросилась влево. Она поскользнулась и опять едва не шлепнулась задом, но морозный воздух и адреналин постепенно брали верх над алкоголем.
Как только Эви добежала до перекрестка, на нее тотчас упал свет фар – в переулок с улицы въезжала машина. И словно подтверждая ее самые худшие опасения, из-за поворота выскочил автомобиль, и, взревев мотором, как угорелый понесся ей навстречу. Эви бросилась назад в переулок. Господи, что же ей теперь делать? Ведь ей никак не оторваться от преследователей в машине. Хромая на одну ногу, она теперь не стала бы тягаться даже с обыкновенными людьми.
На ходу Эви пыталась нащупать в рюкзаке свой «Мишков», но только рассыпала аптечку.
Рев мотора раздавался все ближе. Добежав до мусорного ящика, она нырнула в укрытие, изо рта у нее валил пар, отчего даже запотели ее очки.
Опершись дулом «Мишкова» о край мусорного бака, Эви нажала на спуск, едва только машина, скрипнув тормозами, выскочила из-за поворота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38