У фонтана.
- Погулять? - разочарованно переспросила Кэтрин Гвалта.
Варгин затаил дыхание. На том конце шла напряженная работа и важно было не вспугнуть и не пережать.
- Хорошо. Ровно в семь.
- Спасибо, - едва успел поблагодарить Варгин.
Он раскрыл карту города, купленную на вокзале. К счастью, площадь ратуши оказалась почти рядом с гостиницей.
Выйдя на улицу, Варгин почувствовал, как было жарко и душно в гостинице. Вечер был действительно хорош. Конец бабьего лета. Листья находились в самом начале своего пути с веток на землю. Природа способствует, подумал Варгин и тут же расстроился, потому что вспомнил скрипучий голос Кэтрин Гвалта.
Отдыхающих на улице стало больше. Появилось много частных автомобилей. Варгин пытался разглядеть лица прохожих. Они были все как-то сосредоточены, по сторонам почти не глазели. Те же, кто замечал его, не могли скрыть вначале своего удивления, но через мгновение отворачивались и убыстряли шаг.
На площади городской ратуши в самом деле бил фонтан. Варгин посмотрел на часы. Оставалось еще десять минут. Он подошел к киоску и купил "Вечерний Санаториум". Просмотрев на всякий случай рубрику "Происшествия" и убедившись, что там ничего нет интересного, он сложил газету вчетверо и сел, подложив ее на гранитный бордюр фонтана. "Зажглись первые звезды чужого неба", - вспомнил он цитату из одного пошлого романа.
В четверть восьмого на площади появилась молодая женщина весьма соблазнительной наружности. Она быстро пересекла площадь, не обращая никакого внимания на многозначительные взгляды группы молодых шалопаев, и подошла к Варгину.
- Добрый вечер. Я Кэтрин Гвалта. У меня очень мало времени.
На голове у нее была черная траурная накидка.
- Добрый, еще раз, - ответил удивленный Варгин.
- Давайте уйдем отсюда. Здесь полно знакомых.
Они прошли совсем немного и очутились в темном скверике.
- Я вас слушаю, мистер...
- Варгин, - напомнил он. - Дело в том, что я в некотором смысле коллега вашего брата...
- Вы тоже работаете в прачечной? - спросила она.
- Нет. Я имею в виду то, чем занимался ваш брат раньше - математическую экономику. Я читал его работы. Почему он переменил род занятий?
- Не знаю, по-моему, его уволили. О, в этом нет ничего удивительного, у него был ужасный характер, - ответила Кэтрин и спохватилась: - ах, что я говорю. Он был удивительный человек. Правда, я его очень плохо знала. Ведь он был намного старше меня. Жили порознь, встречались редко и никогда не понимали друг друга.
- Как вы узнали о случившемся?
- Мне позвонили, - она задумалась. - Да, именно позвонили и спросили, не появлялся ли у меня Ремо.
- Когда это было?
- Пятого сентября, - уверенно ответила Кэтрин.
- Извините, я вас перебил. Вам позвонили второй раз?
- Да, откуда вы знаете?
- Догадался, - ответил Варгин.
- Мне позвонили на следующий день и сообщили, что он погиб.
- Кто звонил?
- Капитан городской ячейки УНП.
- Чего, чего? - не скрывая удивления, спросил Варгин.
- Унии Нетривиального Прогресса.
- Бред какой-то, - вырвалось у Варгина.
Кэтрин резко встала и ледяным тоном сказала:
- Я прошу избавить меня от ваших выпадов. Я как член Унии предлагаю вам впредь... - ее буквально трясло, - ...не употреблять. Мало того, что я пришла на встречу с землянином. Только по просьбе капитана, он просил...
- Как по просьбе? - спросил Варгин. - Вы сообщили о нашей встрече?
- Конечно, - уже совершенно успокоившись, говорила Кэтрин. - Меня специально предупредили на этот счет.
Сестричку второй раз вытягивать будет накладно, подумал Варгин и сказал:
- Прошу меня простить, если я невольно задел ваши чувства. Это от неожиданности, я же на Санатории в первый раз.
- В первый раз? - Она снисходительно посмотрела на Варгина. - Так вы совсем отстали от жизни. Вы же ничего не знаете. Для начала вам нужно посетить наш музей, театр, сходить на открытое собрание, - в ней проснулся учитель гимназии. - Почитайте на худой конец нашу периодику.
- Спасибо за дельный совет. Я обязательно займусь этим. - Варгин помахал "Вечерним Санаториумом". - Кстати, у кого могут быть бумаги Ремо?
- Понятия не имею.
- Ну, были же у него друзья...
- Наверно, но я ничего о них не знаю. Вы извините, уже темно, а я ужасно боюсь темноты.
- О, я вас провожу.
- Не сочтите за труд.
Пока они ехали в такси, Варгин пытался расшевелить ее память. Спрашивал о детстве, о родственниках. Поговорили о гимназии, о воспитании подрастающего поколения в духе непринужденности и непредвзятости, но она так ничего и не вспомнила о своем брате и его друзьях. Эта совершенная непредвзятость к своему брату страшно разозлила Варгина. Особенно его раздражало то, что все это развивалось на фоне ее неоспоримых женских достоинств.
Когда они прощались, Варгин все же не выдержал:
- Так вы говорите, первый раз вам звонили пятого?
- Да, - подтвердила она. - А что?
- Дело в том, что сообщение о гибели Ремо Гвалты поступило на Санаторий второго. Прощайте. - Он сел в дожидавшееся его такси.
На обратном пути Варгин заметил преследователей на черном лимузине. Когда, в сопровождении почетного эскорта он подъехал к гостинице, из лимузина выскочил отдыхающий и побежал наперерез. Так, начинаются страсти-мордасти, подумал Варгин и поспешил в отель. Все же его быстро догнали и взяли под руку.
- Мистер Варгин? - вежливо спросил детина. - Игорь Михайлович?
- Да, - покорно подтвердил Варгин.
- В двадцать три ноль ноль вам будет звонить президент. Постарайтесь быть в номере.
От удивления у землянина отвисла челюсть.
- Всего-то? А гонки с преследованием зачем?
Отдыхающий замялся, не зная, что ответить - видно, был не уполномочен.
- Да и что это за президент? Президент, собственно, чего? - напирал Варгин.
Детина окончательно сконфузился и попятился назад.
- Эй, постойте, куда же вы? Скажите хоть, как его зовут?
Но тот бухнул в авто и был таков.
Что я люблю в незнакомых городах, так это ненавязчивость, подумал Варгин и поймал себя на том, что стал размышлять в стиле "Санаториум таймс". Он посмотрел на часы. До разговора с президентом оставалось полчаса. Может, Фарбер что-нибудь прояснит?
Фермер, утомленный квасом, спал. Но по деревенской своей привычке спал чутко и проснулся от первого стука в дверь.
- Кого там нелегкая... - ничего не разбирая спросонья, проворчал Фарбер.
- Это я, Варгин.
- Вар-Вар..? А! Мистер Игор. Минутку, минутку, - он открыл дверь. - О боже, что за вид?
Варгин стал осматривать себя.
- Это я о себе, - засмеялся Фарбер. - Как петух, переспавший ночь в чужом курятнике, оставшемся без предводителя. Мне снилась ферма - я с женой и детишками. Да, я вам не рассказывал, у меня двойняшки...
- Доктор Фарбер, я очень спешу, мне сейчас должны позвонить.
- О, понимаю, понимаю, - подмигнул Фарбер.
- Да нет, не то, - перебил Варгин. - Мне будет звонить президент.
- Сам?! - воскликнул Фарбер.
- Сам, - на всякий случай подтвердил Варгин.
- А президент чего? - спросил Фарбер.
Варгин обиделся.
- Ну ладно, ладно, не обижайтесь, мистер Игор. Что за президент?
- Вот об этом я и пришел спросить. - Варгин рассказал ему все, что знал о президенте.
- Не нравится мне это, - сказал Фарбер. - Черт знает что происходит в этом городе. Ну, поговорите с этим президентом. Не упрямьтесь.
От Фарбера нечего было больше ждать и Варгин, попрощавшись, пошел к себе в номер.
В двадцать три ноль ноль в номере раздался пронзительный рев телефона. Варгин даже вздрогнул, - ну и звонки у здешних телефонов, - и подождал второго звонка. Когда звонок прервался, он поднял трубку.
- Алло, я слушаю.
- С вами будет говорить президент Чирога, - произнес женский голос, которым объявляют победителей денежно-вещевой лотереи.
В трубке что-то затрещало.
- Мистер Варгин, я вас приветствую на нашей гостеприимной земле.
- Добрый вечер, - только и успел вставить Варгин.
- Я буду рад, если представитель Земли посетит наш скромный товарищеский ужин, - речь сопровождалась треском, - посвященный юбилею общества "Земля - Санаторий".
Треск кончился и трубка снова заговорила приятным женским голосом:
- Ужин состоится завтра. За вами пришлют вечером автомобиль. Форма парадная.
Трубку положили. Разговор окончился. Остался неприятный осадок какой-то предрешенности. Ну и манеры, подумал Варгин и лег спать.
* * *
"Не спать, не спать, не спать"... - голосом человека, уставшего от своих слов, кричал коридорный. Голос приблизился и стал еще невыносимее. Хлыщ приподнялся с кушетки и крикнул:
- Заткнись, собака!
Скрипнул замок. Дверь открылась. На пороге стоял коридорный.
- Встать!
Невыспавшиеся, озлобленные, дикари нехотя слезали с кушеток.
- Желудя поднимите, - приказал коридорный.
- Его-то хоть оставь, - нерешительно заступился Корень. - Сам ведь знаешь - вредно ему не спать.
- Вредно?! - коридорный ехидно посмотрел на заступника. - Вон Хлыщу пусть спасибо скажет. За его "собаку" будете до утра уголь разгружать.
Подняли Желудя. Тот, ничего не понимая, моргал глазами. Дикари кое-как построились.
- Руки за спину, наполеоны! В котельную шагом марш!
Строй из четырех дикарей двинулся по коридору.
- Ну-ка, повторяй за мной! - крикнул коридорный. - Не спать! По счету "раз" громче. Раз!
- Не спа-а-ать, - дурным голосом завопил Желудь.
Все остальные промолчали. Коридорный махнул безнадежно рукой. Весь день он работал и ему очень хотелось спать. Он уже проклинал и Хлыща за то, что тот не выдержал и огрызнулся, и себя за то, что заставил дикарей идти в котельную и сам был вынужден идти за ними.
Дикари проснулись окончательно и начали цыкать на Хлыща.
- Ты тоже хорош, - сказал ему Корень. - Мог и потерпеть. Не так уж громко орал коридорный. Ему приказано, вот он и орет. Проорал бы свое да и спать пошел.
- Не знаю, как я сорвался, - начал оправдываться Хлыщ. - Он мне сон такой перебил. - Хлыщ показал, какой сон.
- Сон, сон, - передразнил Серый. - Всегда из-за тебя...
- Не нуди, - сказал Корень. - Видишь, он уже раскаивается.
- На кой мне его раскаяние? Кто мне эти часы вернет? - не унимался Серый. - Господи, когда-нибудь это кончится или нет? Дадут они когда-нибудь выспаться?
- Не нуди, - повторил Корень. - Скоро все кончится.
- А, знаю эту басню, про белого бычка называется. Не верю я в это. Фикция все это, фата-моргана. Пока от вашего Бычка одни неприятности. А я так и думал, что ничего не выйдет. Я же говорил - безнадега. Вы, тоже мне, подпольщики, заговорщики, союз смычка и шариковой ручки, технократы отпетые. Я предупреждал его: не надо, этого, Бычок, делать.
- Нуди потише, - попросил Корень. - Коридорный услышит.
- Пусть слышит, все равно всем тут крышка, - тихо буркнул Серый.
Коридор, казалось, был бесконечно длинным. Собственно, конца, по слухам, у него вообще не было, так как он был замкнутый. Но он был разбит на зоны, которые отделялись друг от друга санитарными шлюзами. Группа дикарей под надзором коридорного приблизилась к шлюзу. Часовой пропустил их к грузовому лифту. Когда поднялись на поверхность, коридорный взял дополнительно санитара и отвел дикарей на пустырь за котельной. К пустырю подходила узкоколейка на которой стояло несколько открытых вагонов с углем. Оставив дикарей с санитаром, коридорный пошел в подсобку за лопатами.
Недалеко от котельной была насыпана куча шлака. Дикари расселись на ее склоне. Желудь вообще разлегся, закинув руки за голову, и изрек:
- Сик транзит глориа мунди.
- Начинается, - прокомментировал Хлыщ и поднялся. - Зачем его разбудили?
Он полез вверх по сыпучему склону. Поднявшись метров на пять, съехал обратно. Отчаянно сплюнул и подсел к санитару, который сидел здесь же на куче шлака.
- Послушай, любезный, угостил бы табачком, - попросил Хлыщ. - Недели три, как не нюхал. Хреново мне без табачку. Опять же, уснуть могу.
Санитар молчал. Дым от его сигареты сносился ветерком прямо на Хлыща и вызывал внутри того отчаянный зуд. Хлыщ опять заскулил:
- Дай хоть разок потянуть, - но видя, что санитар никак не реагирует, дал волю чувствам: - Ах ты, накопитель недоношенный, сервер шелудивый. Чтоб тебе процессор оборвало, чтоб у тебя интерфейсы поотсыхали...
Санитар, казалось, по-прежнему не обращал внимания на Хлыща. Он докурил сигарету, затушил окурок, а потом тщательно растер. Появился коридорный с лопатами. Санитар подбежал к нему, помог снять лопаты с плеча и сказал, указывая на Хлыща:
- Вот этот оскорблял при исполнении.
- Этот может, - подтвердил равнодушно коридорный. - Что же он, ругался?
- Да, страшно ругался, и унизительно.
- А как ругался, нецензурно?
Санитар смутился.
- Он меня этим, интер...ин...фе...рейсом.
- Да нет, сервером, наверно, - поправил коридорный.
- Во-во, и этим тоже, - подтвердил санитар.
- Хлыщ, - крикнул коридорный, - ко мне!
Когда тот подошел, коридорный вручил ему лопату побольше. Хлыщ повертел ее и спросил:
- А штыковой нету?
- Иди, иди, - послал его коридорный.
Дикари поднялись и разобрали лопаты.
- Вот вам, молодчики, вагончик угля. До утра справитесь? Не слышу. Ладно, у меня время есть, не успеете к утру - будете до вечера тут мантулить.
Коридорный приказал санитару следить в оба.
- Эти, - сказал он, - переведены на строгий режим. Я скоро приду. Через час сделаешь перекур. На, - он протянул пачку сигарет, - дай им покурить, а то уснут.
Дикари принялись за работу. Работали молча. Трое загружали тележку. Серый отвозил ее к приемочному окну. Вначале ему тоже дали лопату, но он начал требовать справедливости, объясняя, что ему вредно работать рядом с Желудем. Когда возвращался с пустой тележкой, начинал зудеть, что, мол, они пусть не стоят, пока он ездит туда-сюда, а пусть уголь подгребают поближе. Никто ему не возражал. Хлыщ пытался спать на ходу, вызывая тот самый сон, который перебил коридорный. Снился ему большой университетский компьютер в диалоговом режиме. Он за дисплеем, а рядом молоденькая лаборантка, наклонилась к клавиатуре, слушает его внимательно и так странно касается его плеча. Он ей нашептывает: "Милая моя, известно ли вам, что киберы не спят, не нуждаются они в этом? Вот вы наверняка не можете без сна.
1 2 3 4 5