вану.
– Это Уильям Дьюлак, – торжественно объявил Ж’хай.
Она тут же вскинула брови.
– Так, значит, ты и есть легендарный Дьюлак?! – воскликнула она без всяких церемоний.
«Легендарный?! – смущенно подумал Уилл. – Но я пишу музыку. Я композитор, черт возьми, а не легенда…»
Она добавила ему смущения, одновременно пожав его безвольную руку и крепко поцеловав в губы. И хотя он рассчитывал на более прохладное приветствие, против поцелуя возражать не стал.
– Я капитан Эчеваррия. Мария Эчеваррия, – сказала она по-английски с сильным акцентом. Энергия и возбуждение так и лезли из нее. – Миу рада познакомиться с тобой, сеньор Дьюлак. Здесь всем знакомо твое имя. Его вдруг охватило сильное желание взобраться обратно в кабину машины, распорядиться отвезти его назад, на главную базу, там дождаться следующего челнока и убраться на Землю. Подобру-поздорову. Он увидел здесь совсем не то, что хотел увидеть, что ожидал увидеть, что надеялся увидеть… Уверенность, которая подкреплялась до сих пор надеждой, рухнула, и он уже не знал, стоит ли ему разочаровываться дальше.
– Вы капитан? – услышал он свой подрагивающий голос.
Он не был в состоянии отвести от нее онемелого взгляда.
– Si. Тебя это удивляет?
– Откуда вы?
– Из Мехико. Вообще-то я оказалась на Побережье потому, что хотела малость подзаработать, в поисках денег, понимаешь? Как тебе, кстати, мой английский? Говорят, что неплох, verdad?
Прежде чем Уилл успел что-то ответить, она выпалила пару коротких фраз на языке с’ванов. Ж’хай также коротко ответил ей и откланялся. Уилл посмотрел ему вслед, но тут девушка схватила его за руку и потащила в обратную сторону.
– А что? Мне лично нравится. Никогда, конечно, и думать про такое не могла, но… В общем, каждому стоит попробовать. Только со званиями тут все как-то несерьезно.
– Значит, вы капитан…
Он словно зациклился на этом слове, настолько оно и весь облик этой землянки его потрясли. Она прижималась к нему. Чувствовалось тепло, исходившее от ее тела. Впрочем, чувствовалась и ее жесткость, сила.
– Что-то вроде этого… Мы сами свои звания используем. У них этого нет. Командиры занимают набли… наблюдательные позиции. Это они сами так называют. Так что я что-то вроде капитана-наблюдателя. Мне это не нравится. Слишком сложно.
Коридор, по которому они шли, был забит гивистамами, о’о’йанами и массудами. Уилл увидел даже фигуру одного бир’римора, но землян не было.
– А где остальные? И пожалуйста, не называйте меня легендарным.
– Шутишь? – Она отпустила его и ускорила шаг. – Ведь это ты все затеял! Ведь это благодаря тебе мы получили такой шанс в жизни! Если бы не ты, никого бы из нас тут не было. Мы сидели бы у себя на Земле и прозябали бы. Как делали это перед тем, как нас отыскали вербовщики. С этими словами она смачно сплюнула на сторону, чем несказанно шокировала Уилла.
– Вы служили в мексиканской армии? – рискнул он продолжая дивиться ее бесцеремонности.
В ответ она вдруг во все горло расхохоталась. Было как-то странно слышать этот знакомый земной звук в такой неземной обстановке.
– Кто, я? Ты что, смеешься?! – воскликнула она. – Баба в мексиканской армии?! Ты что, никогда не слышал слова «мачизмо»? Откуда ты такой?
– Из Нового Орлеана.
– А, слыхали!.. Большой город. Кто знает, может, когда-нибудь и я там побываю. Но сначала нужно сделать здесь работу. Здесь не так уж и плохо. Они не забывают платить золотом, как и было обещано. Поначалу мы все тут были подозрительны, но потом стало ясно: тут тебя не обманут. И дело не в том, что они тут все наивные. Просто другая мораль. Получше нашей будет, это уж я тебе точно говорю!
– Они заставляют вас лезть под обстрел вместо себя. Не уверен, что это высокоморально…
– Ну, видишь ли… Каждый думает так, как ему нравится, правильно? Но ты не пойми меня превратно. Мы воюем не только за деньги. Из того, что я слышала, эти амплитуры сильно смахивают на банду pendejos grandes. Что до меня, то я пока еще ни одного не видала. И никто из нас не видал. В основном попадаются эти козлы-криголиты… Так себе ребятишки, кушать можно. Они-то, конечно, думают, что они самые крутые! Вернее, думали, пока с нашими не повстречались. Массуды – хорошие солдаты, но я тебе точно говорю: там, где я выросла, они и недели бы не протянули! Слишком осторожничают. Ты понимаешь, что я имею в виду? Когда видишь, что на тебя прут два клопа с энергопистолетами, времени на стратегию и прочее в том же роде не остается. От тебя требуется только одно – реагировать. И по-быстрому. Массуды так не привыкли. Чиринальдо в этом отношении чуть посноровистее, но они слишком большие и их срезают одного за другим за милую душу, если слишком высовываются. Поэтому они в основном сидят за броней и орудуют такими пушками, какие нам на Земле и не снились. «И вейсы» и «Флаггеры» называются. У криголитов тоже неплохое оружие. Если бы несколько систем в свое время оказались бы в руках Панчо Вилья, мы, пожалуй, попросили бы у вас Калифорнию обратно. Она хитро глянула на ошарашенного композитора и весело засмеялась.
Тут-то Уиллу наконец удалось ввернуть свое словечко:
– Вы что, сейчас здесь одна?
– Почти все сейчас отстреливают клопов, но и здесь несколько ребят вертится. Меня попросили встретить тебя. Хочешь на передовую? Мы обо всем позаботились, можешь не волноваться. Волосок не колыхнется, это я тебе обещаю! Мы тебя будем беречь пуще глаза, ведь благодаря твоим усилиям…
– Нет! – вскричал Уилл, дико вращая глазами.
Заметив ее изумление, он продолжил уже более спокойно:
– Не знаю, благодаря чему вы здесь находитесь, но только не благодаря мне! Я выступал за то, чтобы сюда не посылали наших людей! Это не наше дело, не наша война! Нам не стоило вмешиваться… Необходимо убраться отсюда побыстрее, пока…
– Пока что, парень?! Что ты тут мелешь?! Платят они что надо. Может, у них забавные рожи и уши, но это классные ребята, пойми! Они… Они влюбились в нас! Никого здесь не волнует, что ты делал на Земле, кем ты там был и гонялась ли за тобой полиция! Здесь каждый из нас получает новый старт, новую жизнь, понимаешь? С самого начала… Для массудов, гивистамов и с’ванов мы всего лишь земляне! Нас попросили пострелять из их окопов, и у нас это хорошо получается. Больше им ничего от нас не надо. Она махнула рукой вперед по коридору.
– Большинство наших здесь, – во всяком случае те, которыми я командую, – на Земле мало что имели. От рождения и до того дня, когда повстречались с вербовщиками. Они или улицы мели, или вынуждены были делать грязное дело, которое ненавидели, понимаешь? И только здесь они нашли себя, как и я. Только здесь они почувствовали себя стоящими людьми. Вот смотри: у меня под началом три лейтенанта. – Она хохотнула. – Нет, ты не подумай насчет этого… Compende? Один был страховым агентом в Германии, другой пахал на Красный Крест в Нью-Йорке. Кстати, его бабенка мыкалась на Земле без работы. Скука была смертная. А теперь и она при деле. Ты бы видел, как она косит клопов из винтовки! Красота одна! А третий… Ему не повезло совсем. Представь: до старости рубил сахарный тростник! И все! И жизнь так прошла! Это по-людски?! Все трое счастливы здесь, потому что делают почетную работу. Гивистамы суетятся, как бы накормить нас получше. Больше нам и не надо. – Во взгляде ее черных глаз чувствовался упрек. – Так что же ты выгоняешь нас отсюда? Ему потребовалось какое-то время, чтобы собраться с мыслями и ответить:
– Может, некоторым людям это и подходит… Но мы не имеем права вовлекать в войну все человечество…
– Чего-чего?! – воскликнула она, не дав ему закончить фразу. Они завернули за угол. – Тебе никто не говорил, что ты псих, а? Ты что, не знаешь, что эти амплитуры еще ни от кого не отставали? Уступи им один метр и все – прощай! Засосет в это их Назначение и сгниешь там до конца! Она попыталась даже изобразить этот процесс наглядно, на пальцах. Он заметил, что ногти у нее были выкрашены в ярко-красный цвет.
– Все это, возможно, является лишь умелой пропагандой Узора. Откуда мы знаем, что амплитуры не захотят оставить нас в покое.
– Ну, я-то, положим, знаю, мистер! Ты-то сам, своими глазами видел хоть раз в жизни криголитов и молитаров, которые пашут на них? А я видела! Особенно молитаров. Ребята здоровые, как быки, но мозгов маловато. Не знаю, как сказать это по-научному, но такое впечатление, будто кто-то основательно помахал граблями у них в башке! Все перекорежено вплоть до генов. Что до меня, то я не позволю разным придуркам копаться в моих мозгах! Comprende? Понял? А хотелось бы глянуть на амплитура. Я слышала, что у них большие глазищи, четыре копыта и два длинных щупальца из башки лезут. Говорят, их можно мять, как тесто. Хочешь, колобка сделай, а хочешь – змейку. Ты даже шею свернуть им не можешь, потому что у них нет шеи. Они бес… беспозвоночные! Ого, оказывается, выговорила! В испанском такого и слова-то нет, наверно.
Она снова рассмеялась.
– Все-таки не пойму, почему здесь нет никого из наших? Неужели всех землян бросили на переднюю линию?
– Не, я же говорила, что кто-то из наших где-то тут вертится. А почему мало?.. Понимаешь… Если не считать массудов, вот эти все ребята нас побаиваются. – Она показала рукой на группу, в которой были о’о’йаны, с’ваны, бир’риморы и еще кто-то. – А, может, мы им просто не особо нравимся, кто знает? – Она пожала плечами. – Не важно. Если гивистамы, о’о йаны или высокомерные вейсы почему-либо не хотят общаться с нами, мы это не принимаем близко к сердцу. Со с’ванами полегче, но никогда не знаешь, что у этого бородатого коротышки на уме. Тебе это знакомо, а? Я как-то спрашивала одного с’вана, что это, мол, нас так чураются? Знаешь, что он мне ответил? Говорит, многие расы Узора отличаются слишком «тонкой чувствительностью». Словом, я поняла. Мы тут шумим порой… Но, черт возьми, чего они бы от нас хотели? Здесь тебе не вечеринка с шампанским, а война! Но я говорю, что все равно их поняла. Им это дело не по вкусу…
– Нам это дело тоже не по вкусу, – раздраженно заметил Уилл. – Участие в боевых действиях возрождает в людях ту регрессивную черту, от которой человечество только-только вроде бы начало избавляться!
– Ага, это ты избавился, парень, а у меня всю жизнь шли сплошные бои.
– Значит, вы все-таки были какое-то время в армии!
Уилл решил, что поймал девушку на слове и сейчас все объяснится.
– Не в том качестве, на которое ты намекаешь… Но вообще то я имела какое-то отношение к солдатам. Видишь ли, дружок, я профессиональная puta. Ну, шлюха, проститутка. А из Мехико я убралась, потому что мой сутенер решил пустить мне немного крови. Я слышала, что в Канкуне шляется много богатых туристов, поэтому и подалась прямо туда. Однажды ко мне пристал психоватый англичанин и стал задавать мне разные странные вопросы. Затем он показал мне столько золота, сколько я никогда не видела даже в ювелирном. И сказал, что кое-что может перепасть и мне. За такими бабки я готова была сделать ему все что угодно, но он сказал, что мои услуги ему не потребуются. Потом у нас состоялся длинный разговор. Он все уговаривал меня. Говорил, почему бы мне не попробовать? Ну, и я тоже мозгами пораскинула. Подумала: а что мне терять-то, собственно? И потом я сказала ему: мол, черт с тобой – давай! Мне нужно было как можно дальше убраться от Мехико, потому что наши сутенеры никогда не любили шутить. А Белиз был дальше, чем Канкун. – Она хохотнула. – Тогда я, конечно, еще не подозревала о том, как далеко я окажусь!
С этими словами она хлопнула его по спине.
– Повезло Марии, да? Ну, а ты?
– Я музыкант. Композитор, – без воодушевления ответил Уилл.
Ее лицо осветилось.
– Не шутишь?! Я петь люблю. И вообще собиралась стать певицей. Ты хоть знаешь, сколько бедных девчонок на весь Мехико? Шестнадцать миллионов, не меньше! И половина хотели бы стать певицами. Вот и я тоже. Правда, пела я неважно, зато шлюха из меня вышла классная! Теперь у меня, понятно, работа получше. А недавно меня сделали капитаном. Сказать, почему? Потому что у меня рука отродясь не дрожала. Потому что я говорю всегда прямо и честно. И ничего не боюсь. Ну, что скажешь? Пока что у нас есть один полковник и несколько майоров. Но это только начало. Когда поступит пополнение, нас повисят в званиях. «Майор Эчеваррия». Звучит? Мне тоже нравится! Слушай, хочешь грохнуть парочку криголитов? Это я тебе моментально устрою! И оружие дадим!
– Я не хочу никого у-би-вать, – глухо проговорил Уилл. – Я прилетел только для того, чтобы посмотреть, как у вас тут идут дела.
– Нормально идут дела, парень. Отлично идут! – Она нахмурилась. – Слушай, хочешь поболтать с другими солдатами? Похоже, я тебе не нравлюсь…
– Дело не в этом, – тут же отмахнулся Уилл. – Просто…
– О’кей, нет проблем. Все ясно, можешь не объяснять. Столько всего на тебя сразу навалилось, да? Ты и не ожидал такого? Понятно… Знаешь что? У нас тут один спецотряд. Ребята уже, наверно, здесь. Могу познакомить.
– Ну, как вообще воюется? – Этот вопрос он не хотел задавать, но его нельзя было избежать. Извращенный интерес. Как у зрителя боксерских поединков. – На передовой, я имею в виду?
– Ну, это я тебе расскажу. Силы амплитуров уже подобрались к окраинам одного большого местного города, который недалеко отсюда, когда командование решило сбросить нас с массудами. С того времени мы оттеснили противника километров на тысячу, честное слово! А скоро мы вообще скинем их с планеты. Здесь это не так уж трудно сделать. Никакой тебе Европы или Африки, куда можно было бы смыться. Один всего материк. После него только водичка. Мы обойдем с флангов всю их банду и ударим по главной снабженческой базе с тыла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64