..— Вас когда-нибудь били, Джо?Он побледнел и неловко вынул сигарету изо рта.— Однажды... — пробормотал он.— Понравилось?— Нет. — Он облизнул губы. — Майк, скажите... Это Вилер... вы ведь были там. Он покончил с собой, разве нет?— Нет. С ним кто-то расправился, — Э... э... я надеюсь, вам больше не понадобятся мои услуги в этом деле? — Джо шмыгнул к двери.— Не понадобятся, Джо, спасибо. Оставьте ваши записи на кровати.Листки упали на кровать, и дверь номера тихо закрылась. Я присел на подлокотник кресла и крепко задумался. Я блуждал в темноте, и где-то там, в этой темноте, скрывался убийца. Преступник наверняка имел веские основания для того, чтобы ввести полицию в заблуждение и представить дело так, будто Вилер покончил с собой. И еще более веские — чтобы убить. Тем интереснее вытащить его на свет. Я единственный, кто знает, что это — убийство, и в силах раскрыть его. Где-то неподалеку скрывается убийца, считающий себя очень умным, умнее нас всех. Может быть, он рассчитывал, что полиция не заметит отсутствия в моем пистолете одного патрона?Чем больше я думал, тем больше злился. Похоже, убийца держал меня за дурака. Он что, считал меня молокососом, городской шпаной, которая носит пистолет для важности? Или тупицей, настолько неспособным шевелить мозгами, чтобы оставить все, как есть?Но еще больше меня бесило, что погиб мой друг. Мой друг, не кто-то еще. Парень, который рад был встретить меня через пять лет. С которым мы воевали вместе, спасая жизнь того негодяя, что теперь убил его.Армия — вот о чем следовало напомнить Пату. Я должен был обратить его внимание на одно обстоятельство, которое он, наверное, упустил из виду: в армии используются пистолеты, и каждый, кто носил военную форму, так или иначе, учился обращаться с легким огнестрельным оружием. Возможно, Честер Вилер стрелял в себя. Хотя, скорее, он стрелял в кого-то, кто пытался убить его.Лишь одно я знал наверняка: Вилер умел обращаться с пистолетом, и ему не нужно было проверять, как он работает. Я улегся на кровать и твердо решил, что в первую очередь мне необходимо хорошенько выспаться. Глава 3 Я стоял на углу Тридцать третьей улицы и искал нужный адрес на листке, который оставил мне Джо. Идти пришлось примерно полквартала. Здание было старое, но его недавно привели в порядок, и сейчас оно производило благоприятное впечатление. Пока я разглядывал указатели, мимо меня проскочила компания молоденьких девушек со шляпными коробками в руках. Они направились к лифту, и я последовал за ними. Это были манекенщицы, но в данный момент работа их не интересовала — они говорили о еде. Я мог им только посочувствовать. Бедра у них были, конечно, что надо, но если посмотреть повыше, то я с трудом мог бы отличить, где у них перед, а где зад. И при том, что на вид они казались вполне миленькими, я вряд ли хотел бы провести ночь с одной из них.Лифт остановился на восьмом этаже. Девушки плавной походкой прошествовали по коридору к двери с матовым стеклом, на котором было написано: “Агентство Антона Липсека”, и вошли в комнату, а последняя, заметив, что я иду за ними, придержала дверь рукой. Приемная, если это была она, выглядела роскошно, иначе и не скажешь. Стены в пастельных тонах, голубой потолок, повсюду фотографии прелестных девушек в самых разнообразных костюмах: от нейлонового белья до вечернего платья.Я затушил сигарету в пепельнице и подошел к столу секретарши. Она бросила на меня презрительный взгляд и спросила:— Чем я могу вам помочь?— Фирма верхней дамской одежды Колвея недавно устраивала презентацию с показом моделей. Туда были приглашены несколько ваших манекенщиц. Мне бы очень хотелось поговорить с ними, точнее, с одной из них. К кому мне обратиться с этим вопросом?Она постучала карандашиком по столу.Ситуация явно была ей знакома.— Это деловой интерес, сэр... или личный? Я оперся о край стола и наградил ее самой гаденькой ухмылкой, на какую только был способен.— Можно сказать и так и так, но это вас не касается, моя дорогая.— О... — выдохнула секретарша. — Приглашениями занимается Антон... мистер Липсек. Я сейчас свяжусь с ним.Она сняла трубку и набрала нужный номер. Видимо, решила, что я здорово разозлился, потому что все это время не спускала глаз с моего лица. Сказав пару слов по телефону, секретарша заявила, что я могу пройти к мистеру Липсеку.На этот раз моя улыбка была искренней.— Я пошутил, дорогая, — успокоил я ее на прощанье. Правда, она мне не поверила.На двери кабинета Антона Липсека золотыми буквами значилось: “Менеджер”.Судя по всему, он относился к своим обязанностям очень серьезно. На его столе громоздились кучи фотографий, рисунков и набросков. Весь кабинет был заставлен мольбертами, подрамниками и полуготовыми картинами. Вероятно, Антон Липсек и сейчас занимался важным делом.Собственно дело — молоденькая девушка — было достаточно щедро одарено природой и весьма скупо швейной промышленностью. Липсек пытался поставить это аппетитное создание перед объективом таким образом, чтобы открыть как можно больше и в то же время не вызвать недовольства полиции нравов.— Очень неплохо, — уважительно заметил я.— Слишком много голого тела, — не оборачиваясь, ответил господин Липсек.Девушка, ослепленная светом софитов, повернула голову, пытаясь меня рассмотреть. Антон с профессиональным равнодушием принялся вертеть ее перед объективом, выбирая наиболее удачную позу. Потом подошел к фотоаппарату. По его знаку она немного приподняла голову, чуть улыбнулась и выпятила шикарную грудь.Послышался щелчок, и модель снова превратилась в человека. Потянувшись, она так высоко подняла затекшие руки, что бюстгальтер на ней едва не лопнул. Я тотчас же решил, что, если мне предложат здесь должность менеджера, не откажусь.Липсек выключил софиты и повернулся ко мне:— Чем могу быть полезен?Он был высоким и стройным, с бровями, сходившимися на переносице, и маленькой острой бородкой, шевелившейся, когда он говорил.— Я хотел бы найти одну манекенщицу, работающую у вас.Его брови взмыли вверх как штора.— Нас слишком часто одолевают подобными просьбами. К величайшему сожалению, слишком часто.— Не люблю манекенщиц, — отрезал я. — Предпочитаю пикантных девиц с пышной грудью.Мистер Липсек удивленно взглянул на меня, но прежде чем успел ответить, к нам приблизилась девушка, которую он только что сфотографировал. Свой наряд она дополнила парой белых туфелек.— Вы говорите обо мне? — поинтересовалась девушка и сунула в рот сигарету. — У вас есть спички?Я дал ей прикурить, следя за тем, как ее губки, державшие сигарету, сложились бантиком. Она улыбнулась и выпустила мне в лицо струйку дыма. Мистер Липсек, кашлянув, напомнил о своем присутствии.— Та манекенщица, которую вы разыскиваете, кто она? Вы знаете ее имя?— Нет, я знаю лишь то, что она участвовала в демонстрации мод, устроенной фирмой Колвея.— Там было много наших манекенщиц, документы оформляла мисс Ривс. Может, вы сами переговорите с ней?— Разумеется.Девушка вновь окутала меня облаком дыма и ободряюще подмигнула.— Вы, похоже, не любите одеваться? — осведомился я.— Да, но иногда приходится. Если заставляют...— Эти девицы совсем отбились от рук, — проворчал мистер Липсек. — Иногда мне хочется...— Мне этого хочется всегда, — перебил его я.Он опять удивленно взглянул на меня и распахнул дверь.Входя, я услышал, как мистер Липсек что-то говорил, но разобрал лишь свое имя. Я просто обалдел, увидев женщину, сидевшую за письменным столом. Есть женщины красивые, есть те, чьи формы заставляют мужчину забыть обо всем, но эту природа одарила и тем и другим. Лицо ее было так немыслимо прекрасно, словно над ним вместе с природой поработал величайший из ваятелей. Золотистые волосы, подстриженные по последней моде, окружали ее голову золотым ореолом. Плавный изгиб шеи переходил в широкие плечи, а под белой закрытой блузкой вздымалась юная, упругая грудь.Женщина поднялась и тепло пожала мне руку. У нее был низкий и сочный голос. Она представилась, но я прослушал ее имя, так как все еще не мог прийти в себя. Когда она села, я мысленно взял назад все свои возражения против длинных платьев: точеные ножки и мягкая округлость бедер казались еще более привлекательными из-за того, что были скрыты. Лишь после этого я увидел на ее столе маленькую табличку, подсказавшую мне, что ее зовут Джун Ривс.Юнона — королева богов и богинь. Более подходящего имени нельзя было найти.Она предложила мне выпить, и я не заставил просить себя дважды. В бокале оказалось что-то очень душистое и сладкое.Потом мы разговорились, но голос мой звучал приторно вежливо. Мы болтали о том и о сем с час, а может быть — пару минут. При этом Джун постоянно меняла позы, и все они были невероятно соблазнительными, а глаза ее весело блестели, когда она видела, как я постоянно теряю нить мысли. Она глотнула из бокала и опустила его на стол: темный лак ее ногтей изумительно контрастировал с прозрачностью стекла.— Значит, та девушка, которую вы ищете... она что, ушла после окончания вечера с вашим другом, мистер Хаммер? — Слова Джун наконец вернули меня к действительности.— Я сказал — может быть. Именно это я и желал бы выяснить.— Хорошо, я покажу вам фотографии девушек, и вы найдете ту, что вам нужна.— К сожалению, из этого ничего не получится. Сам я ее никогда не видел.— Но зачем тогда...— Я хотел бы узнать, что случилось прошлой ночью, мисс Ривс.— Зовите меня Джун.Я изобразил на лице улыбку.— Так вы полагаете, — продолжала Джун, — что они... перешли границы дозволенного?— Я не знаю, чем они там занимались. Именно это я и хотел бы выяснить. Дело в том, что мой друг... он умер.— Какая жалость! А что с ним случилось?— Полицейские утверждают, что он покончил с собой.Джун в задумчивости прикусила нижнюю губу:— Тогда, мистер Хаммер...— Зовите меня Майк.— Тогда, Майк, зачем впутывать девушку в это дело? В конце-то концов...— У моего друга осталась семья. Если какой-нибудь репортеришка сунет нос в эту историю и что-нибудь откопает, это причинит его близким большую боль. Поэтому, если там что-то нечисто, я хотел бы быть в курсе.Она понимающе кивнула:— Вы правы, Майк. Я сама поговорю с девушками, как только они здесь появятся. Было бы неплохо, если бы вы заглянули к нам завтра.— Хорошо, Джун. Значит, завтра.— Да, пожалуйста, — пророкотала она низким голосом и протянула мне руку. Движения ее были плавными, как бег волн, а в глазах поблескивало затаенное пламя. Наше рукопожатие было достаточно долгим, чтобы я мог почувствовать в нем скрытую просьбу. Подойдя к двери, я обернулся, чтобы попрощаться. Джун смерила меня взглядом и улыбнулась, а я так и застыл, не в силах произнести ни слова. В ней было что-то такое, из-за чего лоб мой покрывался испариной, а на спине выступал пот. Прекрасная, как богиня, она поражала своей красотой. Но за красотой этой крылось и нечто другое, что-то, что я знал, но никак не мог припомнить.Подойдя к лифту, я обнаружил, что меня ожидают. В дальнем конце коридора, прислонившись к батарее, стояла та самая девушка, которая не любила одеваться. Правда, сейчас наряд ее был не так прост.Заметив меня, она выплюнула сигарету и направилась ко мне. Намерения ее были так очевидны, что я невольно снова увидел ее обнаженной.— Трахни меня, — попросила она.— Я так не могу. Сначала нужно познакомиться.— Тогда давай познакомимся. Над дверью лифта вспыхнула красная лампочка, послышался лязг железа.— Ну же! — улыбнулась девушка.— Прямо здесь?!Я засмеялся и потащил ее в лифт. Выйдя из лифта, она взяла меня под руку и молча пошла рядом. Только когда мы оказались на Бродвее, она наконец заговорила:— Если ты и впрямь хочешь познакомиться, меня зовут Конни Уолес. А тебя?— Мистер Майкл Хаммер, бывший частный детектив к твоим услугам. Ты, наверное, читала вчерашние газеты?По губам ее скользнула легкая улыбка... На Бродвее мы свернули в северном направлении. Конни не спрашивала, куда я ее веду, но когда мы миновали третий бар, она ткнула меня под ребра, и я понял намек. Провел свою спутницу в уголок и заказал пива: выяснилось, что вкусы у нас одинаковые.— Отлично! На тебя не надо тратиться.— Ты на мели или просто скупердяй?— Деньги у меня есть, но я не намерен тратить их на тебя, моя радость.Конни заливисто рассмеялась:— Многие парни купили бы мне все, что я пожелаю, а ты нет?— Только пиво. Одна знакомая девочка сказала мне когда-то, что не будет брать с меня денег.— И она была права.Официант принес четыре бутылки пива, поставил их перед нами и, взяв деньги, удалился. Конни подождала, пока он ушел, и спросила:— А что ты искал у Антона?Я повторил ей то, что рассказывал Джун Ривс.— Я тебе не верю. — Она покачала головой.— Почему?— Не знаю. Что-то здесь не так. С чего бы репортерам раздувать дело самоубийцы?Она попала в точку, но у меня был готов ответ:— Потому что он не оставил записки, и это при том, что дела у него шли хорошо, денег ему хватало и в семье было все в порядке.— Ну ладно.Я коротко рассказал ей о презентации и о том, что, по моему мнению, могло там случиться, а потом спросил:— А ты, случайно, не в курсе, кто из девушек участвовал в демонстрации моделей?— Нет, — хихикнула Конни, — манекенщиц я не знаю. У нас в агентстве два отделения: те, кто одеваются, и те, кто раздеваются. Я работаю фотомоделью, рекламирую нейлоновые изделия, белье и ночные сорочки. Любая манекенщица на моем месте выглядела бы ужасно, поэтому они завидуют нам, хотя зарабатывают больше нашего и при этом держатся с нами так, будто мы последние панельные шлюхи...— Ерунда! Хотя их можно понять. Кому приятно быть гладильной доской...— Классно сказано, Майк! Я запомню. Это поднимает меня в собственных глазах.— Пошли, детка. — Я отодвинул пустой стакан. — Провожу тебя, куда ты пожелаешь, а потом займусь своими делами.— Пойдем ко мне домой, и ты займешься делом там.— Если ты не заткнешься — получишь в ухо, — оборвал ее я.Конни откинула голову и опять расхохоталась:— Ох, мальчик, десятки других парней мечтают услышать от меня такое.— А ты говорила это всем десяти?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22