- То же самое, хозяин: ночью идти некуда. Надо дождаться рассвета. Тогда и решим, что делать.
- Ну, так идемте все спать, - объявил Треванио, - старайтесь набраться сил за ночь: завтра будет много работы. Галатею караулить нечего, - она, по-видимому, крепко запуталась в ветвях.
Ричард рассказывал о гапо только понаслышке. Но мэндруку, как и многие из тапюйосов, к которым он принадлежал, хорошо знал гапо и, если бы ему не мешала свойственная всем индейцам замкнутость, он мог бы многое порассказать об этом удивительном феномене.
Затопленный во время наводнения лес видел каждый, - в этом явлении нет ничего необычного. Через некоторое время вода спадает, и залитая еще так недавно земля быстро высыхает.
Но затопленные леса в Южной Америке - совсем другое дело. Здесь оказываются под водой сравнительно незначительные пространства твердой в обычное время земли, поросшей или не поросшей лесом; гапо представляет собой громадный водный бассейн, со дна которого поднимаются вековые деревья. Наводнение продолжается не днями или неделями, а в течение целых месяцев, годов, а в некоторых местах вода и совсем никогда не спадает.
Затопленный лес тянется на целые тысячи миль вдоль берегов Солимоеса. Он совсем не исследован и почти так же мало известен, как и ледовитые океаны у полюсов.
Лишь индейцы на своих утлых пирогах бороздят его вдоль и поперек. От них только и можно узнать что-нибудь про гапо. Но в их рассказах к истине нередко примешивается и вымысел. Индейцы, между прочим, передают как достоверный факт, что леса гапо дают приют не только животным, но и человеку. Жилища устроены на ветвях наподобие птичьих гнезд. Горе тому, кто попадает в руки постоянным обитателям гапо, - за редкими исключениями все они людоеды.
Проводниками при переездах через гапо служат прибрежные тапюйосы, которые хорошо знают разветвления каналов.
Местами каналы эти расширяются, и образуются большие водные пространства, похожие на громадные озера, берега которых теряются за горизонтом. Переезжая через эти озера, направление пути определяют по солнцу.
Но не всегда удается благополучно переправиться через них. Здесь нередки туманы, бури и грозы. Волны заливают лодку, бросают ее как щепку и наконец разбивают о стволы гигантских деревьев. Немало людей гибнет в гапо в такую погоду среди этой пустыни, по которой вместо столбов песка носятся вырванные с корнями гиганты подводного лесного царства и одним могучим ударом погребают доверившегося обманчивой стихии неосторожного путника.
Глава 3
ТРОПИЧЕСКИЙ УРАГАН
Рано, очень рано поднялись на другой день пассажиры галатеи и, несмотря на это, все-таки не видели восхода солнца просто потому, что дневное светило вовсе не показывалось в этот день над горизонтом. Оно скрывалось за туманом, который такой густой, непроницаемой пеленой застилал гапо, что его хоть ножом режь, как объявил юный Ральф. Не только сам владелец галатеи, но и все остальные его спутники, конечно, не могли спокойно спать, зная, в каких печальных условиях они находятся, и поэтому поднялись с зарей.
Прежде всего освободили галатею. Это удалось сделать очень легко, частично распутав, а частично обрубив удерживавшее ее ветки. На веслах выбрались на простор.
Но тут и остановились, потому что никто не знал, где Солимоес и как до него добраться.
Каждый имел свое мнение, но серьезного внимания заслуживали только советы мэндруку. Однако индеец, по обыкновению, не торопился высказывать свои мысли. Можно было бы идти по солнцу, но и признака его не было на этом мутном небе. Да и вообще неизвестно, удалось бы им быстро выбраться из гапо даже в ясный солнечный день.
Рулевой не мог даже приблизительно сказать, куда повернула галатея, входя в канал: к западу, к востоку, к югу или к северу. Но в этом не было ничего удивительного, - даже и более образованный человек, чем Том, едва ли был в состоянии дать удовлетворительные ответы на подобные вопросы.
Берега Солимоеса очень извилисты, и Том при своих скудных астрономических познаниях положительно не мог бы даже сказать, - да он за этим и не наблюдал, - с какой стороны была у него луна во время ночного плавания по гапо.
Совещание еще не было окончено, как заметили, что сбоку показались какие-то кусты, по всей вероятности, вершины затонувших деревьев, которые через минуту исчезли, потому что туман все больше и больше сгущался. Но как бы там ни было, а появление кустов показывало, что галатея плывет во течению.
Больше всех заинтересовался этим мэндруку. Он точно переродился, - куда девалась его апатия! Склонившись за борт, несколько минут внимательно смотрел он вниз, опуская но временам руку в воду. Все с удивлением смотрели на индейца, не понимая, что он делает. Но вот старый мэндруку в последний раз вынул руку из воды, затем выпрямился. На лице его ясно читалось неудовольствие, которое он не старался даже скрыть.
В это время он ясно увидел верхушки деревьев и заметил, что галатея хотя и медленно, но удаляется от них.
- Гоола! - крикнул он, стараясь подражать восклицанию, которое так часто срывалось с уст Тома: - Гоола! Река там!
При этом рукою он указал на верхушки деревьев.
- Вы думаете, что Солимоес там? - спросил Треванио, обращаясь к мэндруку.
- Солимоес - там. Мэндруку уверен в этом, хозяин, так же, как и в том, что видит над собою небо.
- Помни, старик, что нам нельзя больше ошибаться. Мы и так далеко уже отклонились от Солимоеса. Если нам не удастся вернуться в него - мы пропали. Это может нам стоить жизни.
- Мэндруку это знает, - послышался лаконичный ответ.
- Но во всяком случае, прежде чем идти дальше, нам нужно убедиться, что ваше предположение верно. Чем можете вы мне доказать, что река именно там, куда вы указываете?
- Хозяин, вы знаете, какой теперь идет месяц? Март?
- Да, март, конечно.
- Echente.
- Эченте? Что хотите вы этим сказать?
- Вода прибывает, река делается шире, гапо увеличивается... это значит echente.
- Но каким же образом могли вы определить, где именно река?
- А так, - отвечал индеец. - Не раньше чем через три месяца, в июне, начнется васанте.
- А что это значит?
- Что значит васанте, хозяин? Это - убыль. Тогда гапо будет уменьшаться и течение направится к реке, а теперь оно от реки. Вот вам и все - это очень просто.
- Я верю вам, мэндруку. Вы Солимоес знаете гораздо лучше нас и, конечно, успели изучить все его особенности. А в таком случае, - продолжал Треванио, обращаясь ко всем, - нечего задумываться больше над вопросом, в какую сторону ехать. Надо держать на те вершины деревьев, и чем скорее мы тронемся в путь, тем лучше. На весла! Постараемся наверстать время, которое мы потеряли по милости Тома. Сильнее налегайте на весла! Ну, вперед!
Гребцы мигом заняли свои места, и через минуту галатея под сильными ударами весел довольно быстро начала подвигаться против течения по вздутому гапо.
Через несколько секунд галатея была уже в полукабельтове от торчавших наподобие кустов вершин затонувших деревьев.
Здесь путешественники увидели, что подвигаться вперед по прямой линии положительно невозможно.
Ветви до такой степени сплелись, что нечего было и думать пробраться сквозь эту висячую преграду; кроме того, по ним еще вились густой сетью самые разнообразные тропические ползучие растения, образовавшие такую плотную и крепкую сеть, что даже пароход в сто лошадиных сил и тот едва ли бы был в силах разорвать ее.
Мэндруку посоветовал сделать попытку обойти эту преграду.
Снова взялись за весла и тронулись вдоль опушки. Прошел час, за ним другой, а прохода все не было.
Если река даже и в самом деле там, куда указывал мэндруку, то как же добраться до нее сквозь эту преграду? Нигде ни малейшего просвета, по которому можно было бы провести лодку сквозь зеленую изгородь.
Гребцы начали уставать и все чаще и чаще останавливались на отдых. Пасмурный день нахмурился еще больше. Ночь спускалась на гапо.
Усталые гребцы окончательно обессилели после стольких часов бесплодной работы и, точно сговорившись, все сразу сложили весла. Треванио ни одним словом не выразил им своего неудовольствия. Он и сам начинал приходить в отчаяние.
Галатею осторожно провели в кусты и поставили здесь под их защитой, крепко привязав канатами.
Но несмотря на то, что лодке, по-видимому, не грозила никакая опасность, мэндруку казался далеко не спокойным. Тревожно посматривал он по сторонам и наконец, взобравшись на мачту, стал исследовать горизонт, бросая в то же время мрачные взгляды на повисшие сверху серые тучи.
Солнца не было видно в течение всего дня, но опытный глаз индейца верно определил приближение ночи.
Вдруг издали донеслись какие-то странные крики, точно там бесновался целый рой демонов.
- Что это такое? - послышались тревожные восклицания.
- Ревуны, - отвечал Ричард. - Опасности для нас ни малейшей, хотя такие адские концерты служат обыкновенно предвестниками бури. Нам грозит другая напасть, - надо ждать урагана.
Ричард не ошибся. Ураган, казалось, только дожидался этих слов, чтобы разразиться с необычайной силою. Резкий ветер через несколько минут сменился страшнейшей тропической бурей. К вою ветра примешивались громкие крики птиц и животных. Гром то и дело грохотал в небесах.
Пассажиры галатеи были в страхе. Больше всего боялись они, чтобы ураганом не сорвало их судно и не снесло его туда, где страшно клокотали волны.
Не напрасны были их опасения. Галатея была привязана к дереву из породы, которая по самой своей природе вообще не способна оказывать сильное сопротивление. Хрупкие ветви его не в силах были сдерживать тяжесть галатеи и начали ломаться одна за другой. Все произошло так быстро, что раньше, чем они попытались прикрепить галатею к самому стволу, лопнула последняя веревка.
В ту же минуту невидимая сила отбросила галатею назад, и лодка, как щепка, беспомощно стала носиться по волнам. Бросить якорь нечего было и думать, да при таком волнении он едва ли бы и выдержал.
Оставалось одно - стараться идти поперек волны, чтобы лодку не опрокинуло, и притом, если удастся, все время по ветру. Но и это было очень трудно при таком урагане.
Ветер дул порывами то с одной стороны, то с другой. Лодка вследствие этого продвигалась вперед то носом, то кормой. Волны вздымались так высоко, что перекатывались через галатею, заливая трюм водой.
Наконец, стало светать. На востоке загорелась заря, предвестница солнца. Это должно было бы до некоторой степени ободрить путешественников. Но грозные тучи все еще продолжали носиться по небу, и буря не прекращалась.
Галатея была среди широкого водного пространства. Все невольно задавали себе вопросы: куда занесло их бурей? Может быть, это озеро сообщается с Солимоесом посредством канала, по которому они пронеслись ночью, или же лодка носится по тому же месту, где они ночевали накануне? Но нет, не похоже, значит, они все дальше и дальше углубляются в гапо.
Вдруг индеец оживился и пытливо устремил свои зоркие глаза вперед. Затем он взобрался на мачту. За ним полезла обезьяна, передразнивая каждый его жест.
- Что случилось? Что вы там увидали, Мэндей? - послышались крики снизу.
- Земля! - лаконично отвечал индеец.
- Земля! - как эхо повторил почти десяток радостных голосов.
- Может быть, это и не твердая земля; может быть, это только верхушки густого леса, вроде того, в который мы пытались проникнуть вчера. Что бы это ни было, хозяин, оно сливается с линией неба, и мы идем прямо на него. Ветер несет нас туда.
- Слава Богу! - вскричал Треванио. - Все лучше, чем носиться по этому бесконечному озеру. Если попадем в леса, то по крайней мере не потонем. Дети, благодарите Бога!
Руль был потерян еще ночью, во время урагана, и теперь галатея неслась по воле ветра к тому месту, где мэндруку видел лес. Скоро он стал виден всем, и мэндруку мог спуститься с мачты, так как в его указаниях не было уже надобности.
Все радовались, что галатея скоро будет иметь надежное убежище, где, конечно, удастся исправить все повреждения, причиненные ураганом.
Вдруг впереди показалось громадное дерево. Оно одиноко стояло в воде, приблизительно на четверть мили впереди от затопленного леса, и как раз на дороге, по которой под напором ветра стремительно неслась галатея.
Это была сапукайя, точно такая же, на которой им пришлось ночевать в первую ночь. Несмотря на высокий уровень воды, вершина сапукайи по крайней мере на целые десять футов возвышалась над ее поверхностью; колоссальный ствол разделялся надвое, и из воды поднимались две громадные ветви, каждая как целое дерево. Дерево стояло на дороге точно ворота, через которые должна была пройти галатея, чтобы достигнуть надежного убежища в лесу, где не были бы уже опасны ни буря, ни вздымавшиеся волны и где, кроме того, можно было бы найти нужный материал для ремонта.
Галатея прямо, как стрела, неслась к сапукайе, точно она была указана ей перстом самой судьбы. При приближении к дереву волна приподняла лодку на свой кипящий гребень и с такой силой бросила вперед, что киль лодки застрял в развилке между двумя ветвями гигантской сапукайи.
- Слава Богу! - вскричал Треванио. - Теперь мы спасены! Слава Богу, наконец-то мы можем не бояться бури. Скорее привязывайте покрепче галатею к ветвям! Сапукайя выдержит какой угодно ураган.
По-видимому, Треванио был прав, думая таким образом. Гигантские ветви сапукайи плотно обхватывали галатею, и она стояла будто на подпорках в доке.
Все бросились исполнять приказание хозяина. Дрожащими от страха руками стали они привязывать галатею с обеих сторон к стволам, работая с лихорадочной поспешностью.
Но канаты не были еще закреплены надлежащим образом, когда раздался страшный треск. Все, не исключая и мэндруку, испуганно вскрикнули. В ту же минуту лодка пошатнулась и распалась на две части.
В момент удара о сапукайю киль галатеи переломился, - это и послужило основной причиной крушения; остальное сделали волны, попеременно поднимавшие кверху то килевую, то носовую часть лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22