Брал сантехнику тут, в восторге
Прибор был построен по принципу часового механизма, однако большую его часть составлял гигантский искусственный муравейник (Думминг очень гордился этой своей разработкой интерфейса: муравьи бегали вверх-вниз по маленькой замкнутой веренице тележек, а те в свою очередь вращали главную шестерню), и самую важную роль тут играл искусно регулируемый муравьиный поток, который струился по лабиринту стеклянных трубок.И все же… значительная часть деталей аккумулировалась сама по себе, например аквариум или позвякивающие от движения воздуха колокольчики. А прямо посреди прибора свила себе гнездо мышка — и получила статус арматуры, поскольку, если ее извлекали, Гекс наотрез отказывался работать.Таким образом, в приборе не было ничего способного думать — разве что о сыре или сахаре. Но иногда, по ночам, когда работа Гекса была в самом разгаре: из трубок доносится шорох — это трудятся неутомимые муравьи, — потом вдруг прибор издает долгий звонкий «блямс», и в соответствующую нишу опускается аквариум, дабы извлекать оператора в долгие ночные часы… Так вот, в подобные ночи сидящий за Гексом человек невольно начинал задумываться о том, что есть мозг, а что есть мысль и действительно ли машина не способна обладать разумом, а может, мозг это всего-навсего усовершенствованная версия Гекса (или, наоборот, менее усовершенствованная как правило, это сомнение рождалось часа в четыре утра, когда детали часового механизма внезапно меняли направление своего вращения на противоположное, а мышка неожиданно издавала редкий писк), да и вообще, если уж а то пошло, а не устроен ли весь мир подобным образом, а мы в нем — те же муравьи.Короче говоря и выражаясь простым человеческим языком, Думминг был слегка встревожен.Он уселся на клавиатуру. Со всеми своими клавишами и рычажками она занимала почти только же места, сколько и вся остальная, «рабочая», часть Гекса. При нажатии на клавиши косточки с просверленными в них дырками падали в специальные пазы, тем самым направляя муравьев в нужное ответвление стеклянного лабиринта.Чтобы сформулировать проблему, потребовалось некоторое время, однако в конце концов задача была решена. Думминг уперся ногой в сооружение и потянул за рычаг ввода.Муравьи побежали по новым маршрутам. Часовой механизм пришел в движение. Приборчик которого (в этом Думминг готов был поклясться) вчера здесь не было, но который очень смахивал на прибор для измерения скорости ветра, яростно завращался.И через несколько минут в выходную вагонетку грохнулись несколько кирпичиков с выбита ми на них оккультными символами.— Спасибо, — поблагодарил Думминг и почувствовал себя полным идиотом.В приборе ощущалось странное напряжение — словно некая молчаливая воля стремилась к далекой и непостижимой цели. Подобную волю Думинг уже встречал раньше в желуде. Держишь его в руках и будто слышишь, как крошечны беззвучный голосок произносит: «Да, я обыкновенный желудь, маленький и зеленый, — но мне снятся безбрежные леса».Не далее как на днях Адриан Турнепс из любопытства, просто чтобы посмотреть, что будет, напечатал «Почему?» и дернул рычаг ввода. Кое-кто из студентов предсказывал, что Гекс сойдет с ума, пытаясь найти ответ на этот вопрос, но Думминг предполагал, что Гекс выдаст «?????» — сообщение, которое прибор использовал с удручающе частотой.Но вместо этого после нескольких минут необычно оживленной беготни муравьев прибор поднапрягшись, выдал следующий ответ: «Потому».Возбужденные зрители спешно поставили на попа стол и принялись наблюдать из-за него, что же будет дальше. Наконец Турнепс решился напечатать: «Почему вообще?»Последовало долгое ожидание, затем появился ответ: «Потому что совсем. ????? Ошибка В Обращении К Домену Вечности. + + + + + Начать Заново + + + + +».Никто из присутствующих не знал, кто такой тот самый Начать Заново и почему он посылает им сообщения. Однако с тех пор никто больше не решался развлекаться подобными вопросами. Никто не хотел рисковать — а вдруг получишь ответ?Именно вскоре после этого случая в Гексе появились еще две странные штуковины: одна похожая на сломанный зонтик и обвешанная селедками, а вторая — смахивающая на надувной мяч и сдувающаяся каждые четырнадцать минут.Магические книги приобретают определенные личные качества вследствие той волшебной силы, что скрывается на их страницах. Именно поэтому, посещая университетскую библиотеку, следовало запастись прочной дубинкой. И вот Думминг построил прибор для изучения магии. Волшебники испокон веков знали, что сам акт наблюдения «меняет наблюдаемый объект. Но некоторые из них постоянно забывают о том, что наблюдатель тоже изменяется.Думминг потихоньку начинал подозревать, то Гекс перестраивает сам себя.И он только что сказал ему «спасибо». Обращать к прибору, который выглядит так, словно его создал страдающий икотой стеклодув.Думминг посмотрел на выданное Гексом заклинание, торопливо записал его на бумажку и стремительно вышел.Комната опустела. Гекс продолжал щелкать. Периодически сдувающийся мяч в положенное время сдулся. Часы Нереального Времени перпендикулярно тикали.В выходном желобе загромыхало.«Не стоит благодарности. + + ????? + + Ошибка, Недостаточно Сыра. Начать Заново»
Прошло пять минут.— Поразительно, — восхитился Чудакулли. Груша разумная, говоришь?Пытаясь заглянуть под дно Сундука, он опустился на колени.Сундук попятился. Он привык вызывать ужас, страх и панику. До сих пор мало кто испытывал к нему интерес.Аркканцлер встал и отряхнулся.— А-а, — произнес он, увидев, что к ним приближается гномообразная фигура. — Вот и садовник с лестницей. Декан на люстре, Модо.— — И, смею уверить, мне здесь очень даже не плохо, — послышалось откуда-то из-под потолка. — Вот только б чашечку чая сюда.— И чего я никак не ожидал, так это того, что главный философ сумеет поместиться в буфе те, — заметил Чудакулли. — Поистине, возможности человека не имеют границ.— О, я всего лишь… всего лишь проверял со стояние столового серебра, — послышалось из выдвижного ящика.Сундук открыл крыщку . Несколько волшебников поспешно отпрянули.Чудакулли с интересом рассмотрел застрявшие в древесине акульи зубы.— Значит, он любит охотиться на акул?— Ода, — откликнулся Ринсвинд. — Иной раз, бывает, выволочет акулу на берег и ну ее трепать. На Чудакулли Сундук произвел огромное впечатление. В землях, лежащих между Овцепикскими горами и Круглым морем, груша разумная практически не встречается, скорее даже тут ее всем не осталось. Лишь немногие волшебники могли похвастать унаследованным от своего собрата посохом из груши разумной.Одной из сильных сторон Чудакулли было эко-1мное расходование эмоций. Сундук в самом деле произвел на него неизгладимое впечатление, можно даже сказать, ошеломил когда Сундук неожиданно приземлился прямо посреди толпы волшебников, декан блестяще исполнил сложнейший вертикальный взлет с ускорением. Но испугался ли аркканцлер? Однозначно нет. Чудакулли не знал, что такое страх, поскольку не имел вображения.— Ух ты, — произнес кто-то из волшебников. Аркканцлер отыскал взглядом говорившего.— Да, казначей?— Эта книга, которую декан одолжил мне почитать. Про человекообразных.— И что?Совершенно удивительная книжка, — с горящими глазами продолжал казначей, пребывающий сейчас в средней части ментального цикла, а следовательно, на одной планете со своими коллегами, пусть даже и отделенный от них пятимильной ватной изоляцией. — Декан сказал правду. Тут действительно написано, что взрослый самец орангутана, будучи доминирующим самцом в стае, отращивает себе большие защечные мешки.— Надо же, как интересно!— Вот именно, ведь у библиотекаря мешков нет! И это при том, что он доминирует в библиотеке. Он ведь там доминирует?— Разумеется, — откликнулся главный философ, — но вместе с тем он считает себя волшебником. А как волшебник он же не доминирует над Университетом.Постепенно мысль дошла, и волшебники, во как один ухмыляясь, воззрились на аркканцлера.— И нечего так смотреть на мои щеки! — воскликнул тот. — Я ни над кем не доминирую!— Я всего лишь…— Так что закройте рты, все, — или наживе себе неприятности!— М-да, очень советую прочесть, — сказал казначей, по-прежнему счастливо пребывающий долине сушеных лягушек. — Поразительно, сколь многому можно научиться, читая эту книжку!— И чему же из нее можно научиться? Например, как показывать красную задницу? — — съязвил со своей люстры декан.— Нет, декан. Задницы показывают бабуины, — разъяснил главный философ.— Прошу прощения, не хочу вас разочаровывать, но полагаю, что речь идет о гиббонах, — вставил заведующий кафедрой беспредметных изысканий.— Да нет, гиббоны — это которые визжат таим противным визгом. А задницы показывают бабуины.— Лично мне библиотекарь никогда ничего не оказывал, — процедил аркканцлер.— Ха, он и не стал бы, дурак он, что ли? — донеслось с люстры. — Тут же доминирующий самец и все такое!— Декан, спускайся сию минуту!— Я тут слегка запутался, Наверн. Никак не могу отцепить один канделябр от балахона.— Ха!Ринсвинд потряс головой и заковылял прочь, Да уж, с тех пор как он был здесь в последний раз, произошло много перемен, а был он здесь очень давно, не припомнить даже когда…Он не просил волнующей, полной приключений жизни. Что он действительно любил, так это скуку и однообразие. Проблема заключалась в том, что скука и однообразие имеют склонность взрываться прямо вам в лицо в самый неожиданный момент. Только покажется, что вот, наконец, ты обрел ее — скучную, однообразную жизнь, как вдруг обнаруживаешь, что находишься в самом эпицентре того, что другие люди — беззаботные ничего не понимающие людишки — называют приключением. Волею судеб Ринсвинду довелось посетить множество чужеземных стран и повстречать там массу экзотических и ярких личностей — впрочем, его знакомства никогда не длились слишком долго, поскольку обычно он бежал со всех ног, спасаясь от этих самых ярки личностей. Он был свидетелем сотворения мира и, следует отметить, сидел при этом не в партере, видел ад и жизнь после Смерти. Его захватывали в плен, сажали в темницы, спасали, теряли и оставляли одного на необитаемом острове. Иногда все это умудрялось уместиться в один день.Приключение! Люди говорят о нем как о чем то стоящем, между тем это всего-навсего смесь из плохого питания, постоянного недосыпания и абсолютно незнакомых людей, с необъяснимом настойчивостью пытающихся воткнуть в различные участки вашего тела всякие заостренные предметы.В конце концов Ринсвинд пришел к выводу что корень проблемы заключается в его карме. От нее-то он и страдает. Стоило возникнуть хот я бы самому смутному, мимолетному ощущению, что в недалеком будущем произойдет что-нибудь хорошее, как незамедлительно случалось что-то и плохое. Оно случалось и случалось — — случалось все то время, пока должно было происходить диаметрально противоположное. В итоге ему так не довелось узнать, какое оно из себя хорошее. Это как если бы вас перед самой едой постигло вдруг несварение желудка, причем несварение настолько жуткое, что вы и кусочка в рот взять не можете.Где-то в этом мире, рассуждал Ринсвинд, должен быть другой человек, который находится на противоположной стороне качелей. Некто вроде его зеркального отражения, чья жизнь представляет собой цепочку прекрасных и приятных событий. И Ринсвинд не оставлял надежды однажды встретить этого типа, чтобы побеседовать с ним по душам.И вот теперь его хотят заслать на Противовесный континент. Говорят, жизнь там скучнее неуда. А Ринсвинд всей душой жаждал скучищи.Он действительно полюбил тот остров. Там была такая штука, как Кокосовый Сюрприз. Берешь кокос, бьешь по нему дубинкой — и на тебе! Внутри кокос! Именно такие сюрпризы он любил больше всего на свете.Ринсвинд толчком открыл дверь. Здесь он кода-то жил…В комнате царил полный разгром. У стены стоял большой, видавший виды гардероб — пожалуй, единственный предмет обстановки, подпадавший под категорию «нормальная мебель», ели только не расширить эту категорию, чтобы на включала в себя плетеный стул без сиденья и тремя ножками, а также матрас, настолько полый жизни, копошащейся обычно в матрасах, что время от времени он принимался пьяно ползать о комнате, наталкиваясь на прочую «меблировку». В одном из углов громоздилась куча всякого хлама, явно притащенного сюда с какой-то помойки, — старые корзины, куски досок, разодранные мешки…Ринсвинд почувствовал, как к горлу подкатил ком. Комната осталась такой, какой и была, в ней ничего не тронули…Отворив дверцу гардероба, он принялся рыться в населенном молью мраке, пока рука не натолкнулась на……Ухо……Присоединенное к гному.— Ай!— Что, — осведомился Ринсвинд, — ты делаешь в моем гардеробе?— В гардеробе? Э-э… э-э… А разве это не волшебное королевство Наверния? — забормотал гном, делая вид, будто не чувствует за собой ровно никакой вины и вообще забрел в этот шкаф совершенно случайно.— Нет, и эти вешалки у тебя в руках вовсе Брильянтовые Сережки Королевы Фей. — Ринсвинд выхватил свое имущество из рук воришки. — А это вовсе не Плащ-Невидимка! А это не Чудо-Носки Ворчливого Великана, это мои башмаки!— Ай!— А ну вылазь!Гном со всех ног метнулся прочь из комнаты, чуть помедлив на пороге, чтобы крикнуть:— У меня лицензия Гильдии Воров! И бит гномов нельзя! Это называется дискриминация по видовому признаку!— Ага, конечно.Ринсвинд принялся извлекать из шкафа различные предметы одежды.Отыскав балахон почище, Ринсвинд надел его. Над балахоном моль потрудилась на славу, к тому же красный цвет его по большей части слинял до оранжевого и коричневого — однако, Ринсвинд облегченно вздохнул, это было настоящее одеяние волшебника. Трудно производить впечатление, творя волшебство с голыми коленками.Раздались негромкие шаги. Кто-то, осторожно ступая, подошел и остановился у него за спиной. Ринсвинд повернулся.— Откройся.Сундук послушно откинул крышку.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7
Прошло пять минут.— Поразительно, — восхитился Чудакулли. Груша разумная, говоришь?Пытаясь заглянуть под дно Сундука, он опустился на колени.Сундук попятился. Он привык вызывать ужас, страх и панику. До сих пор мало кто испытывал к нему интерес.Аркканцлер встал и отряхнулся.— А-а, — произнес он, увидев, что к ним приближается гномообразная фигура. — Вот и садовник с лестницей. Декан на люстре, Модо.— — И, смею уверить, мне здесь очень даже не плохо, — послышалось откуда-то из-под потолка. — Вот только б чашечку чая сюда.— И чего я никак не ожидал, так это того, что главный философ сумеет поместиться в буфе те, — заметил Чудакулли. — Поистине, возможности человека не имеют границ.— О, я всего лишь… всего лишь проверял со стояние столового серебра, — послышалось из выдвижного ящика.Сундук открыл крыщку . Несколько волшебников поспешно отпрянули.Чудакулли с интересом рассмотрел застрявшие в древесине акульи зубы.— Значит, он любит охотиться на акул?— Ода, — откликнулся Ринсвинд. — Иной раз, бывает, выволочет акулу на берег и ну ее трепать. На Чудакулли Сундук произвел огромное впечатление. В землях, лежащих между Овцепикскими горами и Круглым морем, груша разумная практически не встречается, скорее даже тут ее всем не осталось. Лишь немногие волшебники могли похвастать унаследованным от своего собрата посохом из груши разумной.Одной из сильных сторон Чудакулли было эко-1мное расходование эмоций. Сундук в самом деле произвел на него неизгладимое впечатление, можно даже сказать, ошеломил когда Сундук неожиданно приземлился прямо посреди толпы волшебников, декан блестяще исполнил сложнейший вертикальный взлет с ускорением. Но испугался ли аркканцлер? Однозначно нет. Чудакулли не знал, что такое страх, поскольку не имел вображения.— Ух ты, — произнес кто-то из волшебников. Аркканцлер отыскал взглядом говорившего.— Да, казначей?— Эта книга, которую декан одолжил мне почитать. Про человекообразных.— И что?Совершенно удивительная книжка, — с горящими глазами продолжал казначей, пребывающий сейчас в средней части ментального цикла, а следовательно, на одной планете со своими коллегами, пусть даже и отделенный от них пятимильной ватной изоляцией. — Декан сказал правду. Тут действительно написано, что взрослый самец орангутана, будучи доминирующим самцом в стае, отращивает себе большие защечные мешки.— Надо же, как интересно!— Вот именно, ведь у библиотекаря мешков нет! И это при том, что он доминирует в библиотеке. Он ведь там доминирует?— Разумеется, — откликнулся главный философ, — но вместе с тем он считает себя волшебником. А как волшебник он же не доминирует над Университетом.Постепенно мысль дошла, и волшебники, во как один ухмыляясь, воззрились на аркканцлера.— И нечего так смотреть на мои щеки! — воскликнул тот. — Я ни над кем не доминирую!— Я всего лишь…— Так что закройте рты, все, — или наживе себе неприятности!— М-да, очень советую прочесть, — сказал казначей, по-прежнему счастливо пребывающий долине сушеных лягушек. — Поразительно, сколь многому можно научиться, читая эту книжку!— И чему же из нее можно научиться? Например, как показывать красную задницу? — — съязвил со своей люстры декан.— Нет, декан. Задницы показывают бабуины, — разъяснил главный философ.— Прошу прощения, не хочу вас разочаровывать, но полагаю, что речь идет о гиббонах, — вставил заведующий кафедрой беспредметных изысканий.— Да нет, гиббоны — это которые визжат таим противным визгом. А задницы показывают бабуины.— Лично мне библиотекарь никогда ничего не оказывал, — процедил аркканцлер.— Ха, он и не стал бы, дурак он, что ли? — донеслось с люстры. — Тут же доминирующий самец и все такое!— Декан, спускайся сию минуту!— Я тут слегка запутался, Наверн. Никак не могу отцепить один канделябр от балахона.— Ха!Ринсвинд потряс головой и заковылял прочь, Да уж, с тех пор как он был здесь в последний раз, произошло много перемен, а был он здесь очень давно, не припомнить даже когда…Он не просил волнующей, полной приключений жизни. Что он действительно любил, так это скуку и однообразие. Проблема заключалась в том, что скука и однообразие имеют склонность взрываться прямо вам в лицо в самый неожиданный момент. Только покажется, что вот, наконец, ты обрел ее — скучную, однообразную жизнь, как вдруг обнаруживаешь, что находишься в самом эпицентре того, что другие люди — беззаботные ничего не понимающие людишки — называют приключением. Волею судеб Ринсвинду довелось посетить множество чужеземных стран и повстречать там массу экзотических и ярких личностей — впрочем, его знакомства никогда не длились слишком долго, поскольку обычно он бежал со всех ног, спасаясь от этих самых ярки личностей. Он был свидетелем сотворения мира и, следует отметить, сидел при этом не в партере, видел ад и жизнь после Смерти. Его захватывали в плен, сажали в темницы, спасали, теряли и оставляли одного на необитаемом острове. Иногда все это умудрялось уместиться в один день.Приключение! Люди говорят о нем как о чем то стоящем, между тем это всего-навсего смесь из плохого питания, постоянного недосыпания и абсолютно незнакомых людей, с необъяснимом настойчивостью пытающихся воткнуть в различные участки вашего тела всякие заостренные предметы.В конце концов Ринсвинд пришел к выводу что корень проблемы заключается в его карме. От нее-то он и страдает. Стоило возникнуть хот я бы самому смутному, мимолетному ощущению, что в недалеком будущем произойдет что-нибудь хорошее, как незамедлительно случалось что-то и плохое. Оно случалось и случалось — — случалось все то время, пока должно было происходить диаметрально противоположное. В итоге ему так не довелось узнать, какое оно из себя хорошее. Это как если бы вас перед самой едой постигло вдруг несварение желудка, причем несварение настолько жуткое, что вы и кусочка в рот взять не можете.Где-то в этом мире, рассуждал Ринсвинд, должен быть другой человек, который находится на противоположной стороне качелей. Некто вроде его зеркального отражения, чья жизнь представляет собой цепочку прекрасных и приятных событий. И Ринсвинд не оставлял надежды однажды встретить этого типа, чтобы побеседовать с ним по душам.И вот теперь его хотят заслать на Противовесный континент. Говорят, жизнь там скучнее неуда. А Ринсвинд всей душой жаждал скучищи.Он действительно полюбил тот остров. Там была такая штука, как Кокосовый Сюрприз. Берешь кокос, бьешь по нему дубинкой — и на тебе! Внутри кокос! Именно такие сюрпризы он любил больше всего на свете.Ринсвинд толчком открыл дверь. Здесь он кода-то жил…В комнате царил полный разгром. У стены стоял большой, видавший виды гардероб — пожалуй, единственный предмет обстановки, подпадавший под категорию «нормальная мебель», ели только не расширить эту категорию, чтобы на включала в себя плетеный стул без сиденья и тремя ножками, а также матрас, настолько полый жизни, копошащейся обычно в матрасах, что время от времени он принимался пьяно ползать о комнате, наталкиваясь на прочую «меблировку». В одном из углов громоздилась куча всякого хлама, явно притащенного сюда с какой-то помойки, — старые корзины, куски досок, разодранные мешки…Ринсвинд почувствовал, как к горлу подкатил ком. Комната осталась такой, какой и была, в ней ничего не тронули…Отворив дверцу гардероба, он принялся рыться в населенном молью мраке, пока рука не натолкнулась на……Ухо……Присоединенное к гному.— Ай!— Что, — осведомился Ринсвинд, — ты делаешь в моем гардеробе?— В гардеробе? Э-э… э-э… А разве это не волшебное королевство Наверния? — забормотал гном, делая вид, будто не чувствует за собой ровно никакой вины и вообще забрел в этот шкаф совершенно случайно.— Нет, и эти вешалки у тебя в руках вовсе Брильянтовые Сережки Королевы Фей. — Ринсвинд выхватил свое имущество из рук воришки. — А это вовсе не Плащ-Невидимка! А это не Чудо-Носки Ворчливого Великана, это мои башмаки!— Ай!— А ну вылазь!Гном со всех ног метнулся прочь из комнаты, чуть помедлив на пороге, чтобы крикнуть:— У меня лицензия Гильдии Воров! И бит гномов нельзя! Это называется дискриминация по видовому признаку!— Ага, конечно.Ринсвинд принялся извлекать из шкафа различные предметы одежды.Отыскав балахон почище, Ринсвинд надел его. Над балахоном моль потрудилась на славу, к тому же красный цвет его по большей части слинял до оранжевого и коричневого — однако, Ринсвинд облегченно вздохнул, это было настоящее одеяние волшебника. Трудно производить впечатление, творя волшебство с голыми коленками.Раздались негромкие шаги. Кто-то, осторожно ступая, подошел и остановился у него за спиной. Ринсвинд повернулся.— Откройся.Сундук послушно откинул крышку.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7