Но для
них эти понятия носили реакционный характер. Якобы не предопределяя
будущее государственного устройства, идеологи Белого движения уже
заранее заявляли, что не преследуют реакционных целей - реставрации
монархии. В речи руководителя русского воинства не нашлось места
Православию. Конечно, среди участников Белого движения было немало
благочестивых людей, сражавшихся за поруганную веру, против
богоборческой власти. "Но вера христианская поругалась и белыми
офицерами... Большинство (из них) было равнодушно к Церкви".
По воспоминаниям современников, "после одного из сражений
летом 1920 года протоиерей Андроник Федоров отпевал убитых, тела
которых лежали перед ним на голой земле. А в это время, заглушая
панихиду, из вагона казачьего генерала Бабичева неслись пьяные голоса
бражников, ревущих похабные частушки, разудалые звуки оркестра и
топот пляски. Другой белый генерал - Ф.Ф. Абрамов, глумился над
Священным Писанием: "Помилуйте, отец Андроник хочет всех нас
уверить в непорочном зачатии Иисуса Христа... Ну можно ли говорить
такие вещи в штабной церкви, где присутствуют столько образованных
людей. Я наблюдал за офицерами, и они почти все улыбались во время
разглагольствования батюшки на эту пикантную тему".
Безусловно, Патриарх Тихон знал о безбожии значительной части
офицеров Белой армии, знал он и о масонском окружении (или даже
личной принадлежности к масонским ложам) многих руководителей
Белого движения. По-видимому, именно поэтому он отказался
благословить Белое движение. Как писал впоследствии известный
церковный деятель князь Г.И. Трубецкой, "я не просил разрешения
Патриарха передать его благословение войскам Добровольческой армии,
и Святейшему Тихону не пришлось мне в этом отказывать, но я просил
разрешения его Святейшества передать от его имени благословение
лично одному из видных участников Белого движения при условии
соблюдения полной тайны. Патриарх, однако, не счел и это для себя
возможным". Но не со всеми Святитель был столь суров. "Патриарх
Тихон, - сообщила г-жа Е. Б. в 1967 году, - прислал тогда (в конце
1918 года) через епископа Нестора Камчатского графу Келлеру (рыцарю
чести и преданности Государю) шейную иконку Державной Богоматери и
просфору, когда он должен был возглавить Северную Армию...". Граф
Келлер, сохранивший свою преданность Царю, отказался присягнуть
Временному правительству, а позднее вступил в борьбу с большевиками.
Приняв предложение возглавить Северную армию, Келлер заявил, что
через два месяца поднимет Императорский штандарт над священным
Кремлем. Однако по дороге в армию был предательски убит.
Забывая о церкви и делая реверансы в сторону политических
партий белые идеологи по своей сути игнорировали самые сокровенные
чувства Русского народа, и прежде всего русского крестьянства.
Не смея и не умея опереться на духовные ценности и традиции
Русского народа, Белое движение ставило их на одну доску с либерально-
космополитическими идеями, занесенными с Запада. В результате Белое
движение, несмотря на участие в нем истинно благородных людей,
обреклось на неудачу, ибо для Русского народа оно было чуждо и
непонятно еще больше, чем красное.
Таким образом, Белое движение при Деникине стало одним из
течений западного либерализма.
Неудивительно, что представители Запада, не оставлявшие своим
вниманием правительство Деникина, настаивали на формулировке
высказанных им принципов в привычных для либерализма терминах.
Английский представитель при Белом правительстве генерал Бриггс, по-
видимому, вместе с французским и американским представителями
посылает Деникину проект декларации, на основании которого Особое
Совещание подготавливает программный документ, ничем не
отличающийся от традиционных деклараций либеральных партий
Западной Европы. В нем было семь пунктов:
1. Уничтожение большевистской анархии и водворение в стране
правового порядка.
2. Восстановление могущественной единой, неделимой России.
3. Созыв Народного Собрания на основах всеобщего избирательного
права.
4. Проведение децентрализации власти путем установления областной
автономии и широкого местного самоуправления.
5. Гарантия полной гражданской свободы и свободы вероисповедания.
6. Немедленное начало земельной реформы для устранения земельной
нужды трудящегося населения.
7. Немедленное проведение рабочего законодательства, защищающего
трудящиеся классы от эксплуатации их государством и капиталом.
Под либеральной формой декларации скрывались явно
антирусские тенденции. Прежде всего составители этого документа
игнорировали волю абсолютного большинства населения - русского
крестьянства, традиционно стоявшего за Царя. Откладывая вопрос о
форме государственного устройства до Народного Собрания,
деникинские либералы фактически выступали против монархии. Пункт 4
об установлении областной автономии создавал условия для расчленения
России и фактически противоречил пункту 2 - восстановление единой и
неделимой России. Пункт 5 ущемляет права Русской Православной
Церкви, ставя ее в равное положение с другими вероисповеданиями и
сектами, составлявшими по численности верующих незначительную
долю всех российских верующих. Пункт 6 носил характер отписки по
крестьянскому вопросу, так как не предлагал крестьянам ничего
конкретного. Некорректно формулировался и пункт 7, ибо еще в царское
время в России уже существовало самое передовое рабочее
законодательство. Как признавался Деникин, в отечественных
политических кругах декларация "не удовлетворила никого".
Естественно, никого она не могла воодушевить и на борьбу.
В общем, вместо понятного для Русского народа лозунга "За
Царя, за Родину, за веру" белые идеологи предлагали ему либеральную
хартию, призванную, по сути дела, обмануть Русский народ. Отсюда
полное безразличие большей части крестьян к Белому движению и та
самая проблема "тыла", с которой, по признанию самого Деникина, белые
не сумели справиться.
Последняя попытка как-то исправить положение делается после
ряда катастрофических поражений Белой армии, заставивших Деникина
ввести военную диктатуру и пересмотреть политическую платформу
своего движения. 14 декабря 1919 года Деникин представил Особому
Совещанию "Наказ" из 11 пунктов, в четырех из которых, в частности,
говорилось:
1. Единая, Великая, Неделимая Россия. Защита веры. Установление
порядка. Восстановление производительных сил страны и народного
хозяйства. Поднятие производительности труда.
2. Борьба с большевизмом до конца.
3. Военная диктатура. Всякое давление политических партий отметать,
всякое противодействие власти - и справа и слева - карать.
Вопрос о форме правления - дело будущего. Русский народ создает
Верховную власть без давления и без навязывания.
Единение с народом.
Скорейшее соединение с казачеством путем создания Южнорусской
власти, отнюдь не растрачивая при этом прав общерусской власти.
Привлечение к русской государственности Закавказья.
4. Внешняя политика - только национальная русская.
Невзирая на возникающие иногда колебания в русском вопросе у
союзников - идти с ними. Ибо другая комбинация морально
недопустима и реально неосуществима.
Славянское единение.
За помощь - ни пяди Русской земли.
Таким образом, в новом варианте политической платформы уже
говорилось и о защите веры, и о единении с народом, и о национальной
русской политике.
С каждым новым разгромом и появлением очередного вождя
Белое движение "правело", но тем не менее не нашло в себе силы перейти
полностью на традиционные позиции Русского народа.
"Правление" выражалось в попытках найти общий язык
окоренной крестьянской Русью путем включения в политические
документы движения положений, способных привлечь ее на свою
сторону.
Официальное "Воззвание к населению" (20 мая 1920) барона
Врангеля было составлено в "народном духе":
"Слушайте, русские люди, за что мы боремся:
За поруганную веру и оскорбленные ее святыни.
За освобождение Русского народа от ига коммунистов, бродяг и
каторжников, вконец разоривших Святую Русь.
За прекращение международной брани.
За то, чтобы крестьянин, приобретая в собственность
обрабатываемую им землю, занялся бы мирным трудом.
За то, чтобы истинная свобода и право воцарили на Руси.
За то, чтобы Русский народ сам выбрал себе Хозяина.
Помогите мне, русские люди, спасти Родину".
Однако это была только внешняя форма. Внутренние намерения
белого генерала практически не выходили за рамки либерально-
масонских чаяний прежних белых правительств. Более того, они шли еще
дальше в этом направлении. Если деникинские идеологи не собирались
мириться с федеративной структурой будущего Российского государства,
то генерал Врангель принял ее, признав новые государственные
образования на его территории и, кроме того, согласившись на широкую
автономию областей, остававшихся в составе России. А ведь речь шла о
расчленении единого и неделимого государственного организма.
Придя к власти в начале апреля 1920 года, генерал Врангель
собирался объединить под своим руководством контролируемые им части
России, рассчитывая на политическую, военную и финансовую
поддержку западного мира. Поэтому он апеллирует больше к Западу, от
которого ждет гарантий неприкосновенности своей территории (а они
могут быть достигнуты только военным путем), чем к самой России. Он
заявляет, что белые борются "за устои счастья человеческого, за
отдаленные очаги европейской культуры. Дело русской армии в Крыму
великое освободительное движение - это священная война за свободу и
право". В секретной переписке с представителями западных держав он
излагает вполне либерально-космополитическую модель будущих
действий (недаром в роли его министра иностранных дел состоял
крупный масонский идеолог П.Б. Струве), в которой нет места
традиционным понятиям Русской цивилизации.
Республиканское, большей частью космополитическое и
антимонархическое Белое движение, возглавляемое масонскими
лидерами, по своей антинациональной сути мало чем отличалось от
интернациональной республики Ленина - Троцкого, тоже тесно
сотрудничавших с мировым масонством. В конечном счете речь шла о
борьбе за власть двух антирусских сил, победа каждой из которых не
сулила Русскому народу ничего хорошего.
Одной из главных причин поражения Белого движения стало
подчинение его руководителей тайной идеологии масонства,
направленного на разрушение национально-патриотического движения и
противостояние возрождению России на традиционных монархических
началах.
Созданный в Париже политический центр российского масонства
в лице Временного комитета координировал подпольную "работу"
масонов, стремясь придать Белому движению республиканско-
космополитический характер, сделав из него послушное орудие Антанты,
а по сути дела, масонских кругов Франции и Англии.
В 1918-1919 годах в Париже работало созданное российскими
масонами "Русское политическое совещание", где были представлены
ведущие антирусские силы от прямых политических бандитов и
террористов (Б. Савинков, Н.В. Чайковский) до более респектабельных
политиков кадетского толка, старых заговорщиков против Царя (князь
Г.Е. Львов, В.А. Маклаков, Б.А. Бахметев, М.А. Стахович, И.Н. Ефремов,
М. С. Аджемов, В.В. Вырубов, К.Д. Набоков, К.Н. Гулькевич, М. С.
Маргулиес, А.А. Титов, Н. С. Долгополов) и масонских финансистов
(А.И. Коновалов, С.Н. Третьяков). Решения, принятые на совещании,
обозначили курс на дальнейшее разрушение исторической России,
ликвидацию ее традиционных институтов.
Этот курс проявился еще в так называемом "Союзе защиты
Учредительного собрания", руководство которого состояло
преимущественно из масонов, эсеров, энесов и части кадетов.
Выдвинутые им методы "защиты" делали бесплодной борьбу с
большевистской угрозой. Более того, он только способствовал усилению
большевистских узурпаторов власти, ибо всяческим образом
препятствовал деятельности русских патриотов-монархистов, которые в
то время были единственной силой, способной вывести Россию из тупика.
В том же духе развивалось и другое политическое формирование
масонов - "Комитет спасения Родины и революции" (создан 26 октября
1917 года), из которого в марте возник так называемый "Союз
возрождения России". С настоящим возрождением России "Союз" этот
не имел ничего общего - шла речь только о возвращении власти
масонскому Временному правительству. Руководящее ядро этой
организации состояло из старых масонов (Н.Д. Авксентьев, А.А. Аргунов,
Н.И. Астров, Н. М. Кишкин, Д.И. Шаховский, Н.В. Чайковский и др.).
Отделения этого масонского "Союза" имелись в Москве, Петрограде,
Архангельске, Вологде и ряде провинциальных городов.
На основе этого "Союза" возникло несколько масонских
псевдогосударственных формирований.
Во-первых, с помощью англичан, высадившихся в Архангельске,
так называемое "Верховное управление" Северной области
(правительство масона-террориста Н.В. Чайковского). "Правительство"
финансировалось англичанами и находилось под их полным контролем.
Во-вторых, возникшая в сентябре 1918 года, также на субсидии
Антанты, Уфимская директория (Временное всероссийское
правительство). Возглавил Директорию высокопоставленный масон Н.Д.
Авксентьев, членами ее стали также известные масоны: Н.И. Астров, Н.В.
Чайковский, В. М. Зензинов, П.В. Вологодский (одновременно глава
Временного сибирского правительства).
Уфимская директория находилась под полным контролем стран
Антанты, в угоду которым проводила политику на продолжение войны с
германской коалицией и восстановление договоров с Антантой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154