, выступавших нередко под личиной
социалистических и либеральных партий.
В конце XIX века вызрели и сформировались четыре основных
антирусских движения, в своей идеологии ориентированные на
разрушение российских основ и построение в стране некоего
совершенного государства по западному образцу. Коренные ценности
России, ее самобытные основы, традиции и идеалы воспринимались
представителями этих течений как помехи на пути к некоему идеалу
западного типа. Первое движение, которое можно назвать либерально-
масонским, составляли либералы, ориентировавшиеся на уже
сложившуюся в Западной Европе практику государственного устройства
с парламентом, регулярными выборами и прочими атрибутами западной
"демократии". Либералы отрицали право России на самобытность
развития, считая многие ее особенности историческим анахронизмом,
который будет изжит при переходе к западной цивилизации. Приложение
слова "масонское" к этому движению связано с тем, что руководство им
осуществлялось, как правило, лицами, состоявшими в масонских ложах.
Второе движение составляли так называемые народники.
Реальное название их движения не отражало его содержания.
"Народники" отнюдь не опирались на русские народные основы,
традиции и идеалы, а были социалистами в западноевропейском
понимании этого слова, т.е. стремились построить в России некий
утопический строй - социализм. Единственное, что, может быть,
условно сближало "народников" с Русским народом, это стремление
использовать при построении социализма русскую общину,
воспринимаемую ими как социалистический институт. "Народники" от
"Земли и воли" до эсеровских организаций оставили в России кровавый
след тысяч террористических актов против русских государственных
деятелей и пожали ниву ненависти в Русском народе. Тайный
заговорщический характер "народничества" придавал ему зловещий
смысл, сближавший его с масонством. Большой знаток тайных грязных
дел - Л. Троцкий в одной из своих первых "научных" работ сравнивал
масонство с "народничеством".
Третье антирусское движение составляли так называемые
марксисты, или социал-демократы, боровшиеся за построение социализма
и коммунизма на основе учения Маркса и Энгельса. Марксисты начисто
отрицали самобытный путь развития России, следуя указаниям учителей,
что все человечество последовательно переходит из одной фазы развития
в другую, закономерно завершая свой путь социализмом и коммунизмом.
Марксисты, писал руководитель эсеров В. М. Чернов.
Весьма показательно, что лидеры "народничества" видели у
марксистов масонские черты, а те в свою очередь замечали то же самое у
"народников". И те и другие взяли у масонов многие принципы
организации и метод работы. Тем более что немалое количество
руководителей и "народников", и марксистов состояли в масонских
ложах (хотя, конечно, значительно меньше, чем у либералов).
Слой так называемых революционеров на 2/3 состоял из
нерусских, около половины "революционеров" были евреи.
Командующий Сибирским военным округом генерал Н.Н. Сухотин
подсчитал количество политических поднадзорных по национальностям
на 1 января 1905 года: на 4526 человек было 1898 русских (включая
малороссов и белорусов); евреев - 1676; поляков - 624; представителей
кавказских народностей - 124; прибалтийских - 85; прочих - 94.
Для многих из них участие в революционных партиях было формой
национальной борьбы против "ненавистного Русского государства".
Но существовало и четвертое антирусское движение - чисто
националистическое, не прикрывавшееся никакими социальными
одеждами, отстаивавшее эгоистические интересы определенных
национальных групп. Тон здесь задавали сионисты.
Лозунги, которые выдвигали революционные антирусские
партии, довольно просты и однообразны. Ставилась цель свержения
царского Самодержавия и установления "Самодержавия народа" путем
созыва Учредительного собрания, которое и решит все проблемы. В этом
сходились и большевики, и эсеры. Так, в 1902 году в проекте программы
Российской социал-демократической рабочей партии, написанной пятью
членами редакции газеты "Искра", в том числе Лениным, заявлялось, что
преобразование в России "достижимо лишь путем низвержения
Самодержавия и созыва Учредительного собрания, свободно избранного
всем народом". Особо провозглашалась так называемая четыреххвостка
(всеобщее, тайное, равное и прямое избирательное право). Аналогичные
мысли высказывались в 1901-1902 годах руководителями эсеров В. М.
Черновым и М.Р. Гоцем.
Общая тактика антирусских сил была такова, что допускались
любые формы борьбы, включая самые грязные и кровавые. "Пусть
пойдет в дело все, - заявляли революционные деятели, - начиная от
самых скромных проявлений организованного общественного мнения,
как петиции, адреса земств и городских дум, легальные резолюции
обществ и учреждений, продолжая протестами, митингами, банкетами,
уличными манифестациями и кончая прямым бойкотом распоряжений
правительства, всеобщими забастовками, захватом требуемых
общественностью прав и отстаиванием их всеми средствами, вплоть до
применения оружия в любой форме, индивидуальной или коллективной,
какая только для соответственного коллектива возможна и для его
правосознания приемлема". Как показала дальнейшая практика,
революционному правосознанию оказались приемлемы самые страшные
методы, в результате которых за 1905-1906 годы погибло около 20 тыс.
русских людей. Особенно расцветала революционная клевета в самых
разных формах: в газетах и журналах, в листовках, путем
распространения слухов. О Царе, его близких и окружении, о
правительстве и духовенстве намеренно распускаются самые гнусные и
подлые выдумки.
В 1904 году "Освобождение" опубликовало фальшивый
циркуляр Плеве, якобы призывавший к погромам. Уже давно
установлено, что это фальшивка, но леволиберальная печать самым
бесстыдным образом продолжала ссылаться на него. Этика
"освободителей" допускала использование любой лжи в отношении тех,
кто объявлялся реакционером. Весьма показательна кампания лжи и
клеветы против Иоанна Кронштадтского и многих православных
священников, которым обычно приписывали заготовленный набор
обвинений в обмане, развратной жизни и корыстолюбии.
Очень большое распространение имело жульничество при
помощи фотомонтажа. Среди народа распространялась масса
фотокарточек, в которых, например, изображалось избиение студентов
казаками. Карточки выдавались за моментальный снимок с натуры. На
самом деле это были рисунки, снятые фотоаппаратом, распространялись
также "фотографии" Распутина с женщинами в постели, представлявшие
обыкновенный фотомонтаж.
Убийство своих политических оппонентов как форма борьбы
фактически признавалось большинством антирусских партий. Хотя не все
они высказывались об этом откровенно, но большинство допускало как
исключительную необходимость в борьбе с царской властью. Так, в
подготовке к убийству великого князя Сергея Александровича наравне с
эсеровскими боевиками так или иначе приняли участие социал-
демократы, кадеты, сионисты и т.п. Об этом подробно рассказывает
террорист Б. Савинков в своих воспоминаниях. Характерна сцена
получения им данных о жизни предполагаемой жертвы от одного князя-
либерала, будущего видного члена кадетской партии, заявившего ему, что
"убийство великого князя - акт первостепенной политической важности,
что он от всей души сочувствует нам и в самом ближайшем будущем даст
ценные и точные указания".
Одной из первых легальных форм организации антирусских сил
были студенческие землячества. В 90-х годах они плодились как грибы.
Заправляли в них разного толка социалисты от народников до социал-
демократов. Никакой реальной помощи студентам они не оказывали.
Цель объединений была чисто политическая. Как отмечал один из членов
Совета этих землячеств, главное было "копить силы, поддерживать в
студенчестве дух общего протеста; постоянно связывать положение дел в
университете с общим положением в России; твердить и твердить
студенческой массе, что без общеполитического кризиса в России
немыслимо изменение к лучшему и академических порядков; выжидать
благоприятного момента, когда можно будет выступить разом всем
университетам с шансами превратить это общеуниверситетское движение
в общегражданское, широко общественное и даже народное, - таков был
наш лозунг".
В 1899-1900 годах в Петербурге и ряде других городов России
проводятся студенческие забастовки, имевшие чисто политический
характер. Забастовки, по словам военного министра Куропаткина,
проводила "та темная, чуждая науке политическая сила, которая, сама
оставаясь в стороне, быть может, руководит всем". Наличие тайной
организации студенчества, поставившей себе целью борьбу с
существующим строем, подтвердила и специальная комиссия
профессоров Московского университета. Организаторы забастовки
надеялись, что студенческие беспорядки смогут перекинуться и в другие
области жизни, рассчитывали "раскачать" рабочих и даже крестьян.
Однако надежды тайных сил не оправдались. Общество оказалось
достаточно стабильным и не поддалось на провокации, хотя образованное
общество в своей значительной части было на стороне забастовщиков.
Организаторам беспорядков удалось провести несколько митингов в
общественных местах Москвы и Петербурга. В последнем им удалось
собрать у Казанского собора толпу из нескольких тысяч человек, среди
которых было множество революционных провокаторов, пытавшихся
вызвать эксцессы со стороны войск, но тогда это у них не получилось.
Революционное движение было наводнено провокаторами, а
точнее - агентами, ведшими двойную-тройную игру: официально
сотрудничая с полицией, они на самом деле использовали ее для
осуществления своих антирусских планов. Состоя в различных
нелегальных организациях, они, когда это было им нужно, выдавали
полиции "собратьев по борьбе", но чаще всего использовали их в своих
интересах для различных махинаций и убийств людей, стоявших на
принципах сохранения основ, традиций и идеалов России. Так, известный
провокатор Азеф Евно Фишель, один из организаторов партии эсеров,
член ее ЦК и руководитель Боевой организации, на самом деле
использовал эту партию для осуществления преступных планов сил,
стоявших за его спиной. В 1901 году он выдал полиции съезд своих
соратников-эсеров и одновременно в 1904-1905 годах вместе с ЦК партии
эсеров подготовил и осуществил убийства государственных деятелей -
министра внутренних дел В.К. Плеве и великого князя Сергея
Александровича. В 1908 году Азеф "сдал" в полицию несколько своих
товарищей-боевиков и вместе с тем продолжил участие в организации
убийств русских государственных деятелей. Аналогичную роль играл и
убийца Столыпина Мордка Богров, который свои националистические
устремления скрывал, служа в полиции секретным агентом, выдавая,
когда ему надо, своих "товарищей по партии".
Немало провокаторов работало и в большевистской фракции.
Чего стоит хотя бы Малиновский, член ЦК РСДРП, один из ближайших
соратников Ленина, руководитель большевистской фракции в
Государственной Думе. В течение семи лет он составлял донесения в
полицию и вместе с тем вел активную революционную борьбу.
Уникальным опытом провокаторства была деятельность
"Общества рабочих механического производства" в Москве и
Петербурге, созданного полковником полиции С.В. Зубатовым;
продолжателем этого общества стало "Собрание русских фабрично-
заводских рабочих г. Петербурга", которое с 1904 года возглавил агент
полиции священник Г. Гапон.
Сегодня точно установлено, что в рядах главных революционных
партий (прежде всего в РСДРП) действовало около 2070 штатных
секретных сотрудников, не считая "штучников", поставлявших сведения
эпизодически. Таким образом, по крайней мере каждый пятый
"профессиональный" революционер по совместительству "подрабатывал"
в полиции. Видимо, близок к истине был князь Голицын, который в
записке, переданной Николаю II, писал, что "нет такого социал-демократа
или социал-революционера, из которого за несколько сот руб. нельзя
было бы сделать агента Охранного отделения".
По традициям революционной среды половые отношения между
мужчиной и женщиной носили беспорядочный характер. Под предлогом
того, что надо все силы отдать революции, отвергались законный брак и
семья и принимался так называемый натуральный брак, т.е.
сожительство, как в природе, то с одним, то с другим. Детей же отдавали
на воспитание чужим людям или родственникам.
Время от времени в революционной среде проводились кампании
по выявлению провокаторов. Носили они характер внутренних склок и
сведений счетов. На друг друга сыпались обвинения в провокаторстве.
Тогда за дело принимались "профессиональные" специалисты по
провокаторам. Самыми знаменитыми из них были Бакай и Бурцев.
Один из них, бывший полицейский осведомитель М.Е. Бакай; по
собственному желанию тот поступил секретным сотрудником в Охранное
отделение, где занимался разными махинациями, используя полученные
там секретные сведения в личных интересах. В Екатеринославе открыл
революционную, а отчасти и боевую организацию, выдал типографию в
Чернигове, раскрыл целую группу революционеров, арестованных в
разных местах России, в Варшаве раскрывает польскую
террористическую организацию и одновременно проводит махинации с
двумя евреями, Зегельбергом и Пинкертом, - они, пользуясь его
осведомленностью, узнают о делах, которые направляются к
прекращению, и, соображая, какие лица должны быть скоро освобождены
из-под ареста, начинают вымогать у родственников этих лиц крупные
суммы денег, якобы за их освобождение из-под ареста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154