— Меня словно что-то заставило взять ее. Но… Леди, что тебя тогда насторожило? — спросил он у Каты.
— Я тоже почувствовала зов… Но я поняла, что он не настоящий, — ответила подземная волшебница.
Твилла ухватилась за шнурок и медленно подтянула к себе потускневшее зеркальце. Она никак не могла избавиться от дурноты и головокружения. Могла ли добрая магия полностью поглотить злую?
Девушка сидела на полу и смотрела на помутневший серебряный диск, который лежал возле ее коленей. В зеркальце ничего не отражалось, даже чудесный свет серебряного дерева не находил в нем отклика.
Твилла наклонилась и поднесла ладони к зеркальцу, не дотрагиваясь до него. В центре серебряного диска ей почудилось какое-то движение — будто появился маленький водоворот, и по глади зеркальца пошла мелкая рябь, от середины к краю. Но это было не отражение чего-то внешнего — все происходило как бы внутри. Твилла вздрогнула — она даже не пыталась напрячь волю, чтобы сделать зеркало снова ясным.
Потом в центре зеркальца показалось пятно света. Этот свет расползался по некогда чистому серебристому диску, мутно-зеленый, словно гнойный нарыв, поразивший израненную плоть.
Твилла краем сознания отметила, что не одна она пристально наблюдает за превращениями зеркальца. Все остальные собрались вокруг и тоже не сводили глаз с маленького волшебного диска. В гнойно-зеленом пятне проступила темная тень, которая постепенно становилась все отчетливее, принимая определенную форму. Черный капюшон, почти полностью скрывающий лицо — виден был лишь край подбородка да крючковатый нос, похожий на клюв хищной птицы. Но Твилла все равно узнала это лицо!
— Жрец Дандуса! — воскликнула девушка. Никакой логикой невозможно было объяснить то, что она увидела. Твилла готова была поклясться собственной жизнью, что этот вестник зла никогда не бывал в хранилище знаний лесного народа. Но в памяти девушки сами собой всплыли слова мудрой Халди — казалось, Твилла слышала их целую вечность назад — о том, что сила притягивается к силе и подобное притягивается к подобному.
— Лотис! — Оксил снова повторил имя лесной колдуньи. — Как она могла сговориться с этим захватчиком? И почему?
— Почему? — Карла ответила ему: — Потому что ее раздирает древняя, запретная жадность. Нам неизвестно, что она отсюда вынесла. А что касается того, как она с ним связалась… — Слова Карлы прозвучали словно эхо мыслей Твиллы. — Подобное тянется к подобному. Разве сами мы не почувствовали — еще когда дочь Луны только путешествовала через горы, — что она несет с собой силу, которой мы не владеем? Мы даже отправили анисгара, чтобы присмотрел за ней. Мы догадывались о ее редком даре и знали, что она не станет нам вредить. Разве не так было решено — еще до того, как Лотис, эта негодная дочь порока, сумела склонить некоторых на свою сторону?
Потом Карла обратилась к Илону, который все еще сидел на полу рядом с Твиллой и поворачивал голову то к одному говорящему, то к другому, стараясь не упустить ни слова — чтобы яснее представить, что происходит в вечно темном для него мире.
— Насколько могуществен этот ваш жрец дьявола?
— Он не мой жрец, — с жаром возразил Илон. — А что до его силы — я не могу ее измерить. Старинные предания рассказывают об ужасных деяниях, несущих смерть и разрушения. Огонь — их самое могучее оружие… Если на нас здесь действительно обрушился огонь.
Твилла, не отрываясь, смотрела на зеркальце. Голова в черном капюшоне на краткий миг показалась совершенно отчетливо, затем пропала, и тень, замутняющая отражение в зеркальце, сделалась еще плотнее.
Кто-то нежно погладил девушку по щеке. Твилла вздрогнула от неожиданности и, подняв голову, увидела рядом с собой Кату.
— Ведунья, приблизь свой талисман к Фросносту — в нем сильна жизненная сила, и он противник всякой тьмы.
Твилла медленно поднялась на ноги. Зеркальце она держала за шнурок. Ей не хотелось пока дотрагиваться до него руками. Девушка нерешительно направилась к сияющему древу. Все расступились, давая ей пройти.
Наконец Твилла обеими руками подняла зеркальце и поднесла к свету, переливающемуся в серебряных листьях и ветвях чудесного дерева. Сможет ли серебряное дерево вернуть ее зеркальцу прежнюю чистоту и светлый блеск, как некогда сделало отражение Луны в бассейне? Твилле оставалось только надеяться на это.
Девушка сосредоточилась, глядя то на сияющее древо, то на зеркальце. Она всеми силами души желала, чтобы зеркальце и древо Фросност внутренне объединились в одно целое. Темное пятно на зеркальце… Оно определенно начало уменьшаться! Вот в зеркальце отразился один серебристо-зеленый блик, потом — еще и еще… Сердце Твиллы забилось быстро-быстро. У нее на глазах маленький диск вновь посветлел, и в нем ясно отразилось чудесное серебряное деревце.
— Прекрасно! — Карла стояла справа от нее, а Ката — слева.
Остальные разошлись по комнате, разглядывая деревянные коробочки на полках. Они протягивали руки к коробочкам, но ни к чему не прикасались. Твилла догадалась, что люди леса пытаются отыскать другие ловушки по тому ощущению зова, о котором рассказывал Оксил. Девушка решила, что в этом ее помощь не понадобится. Маленький серебристый диск, сияющий, как прежде, чистым светом, снова покоился у нее на груди. Твилла вернулась к Илону и стала наблюдать за поисками.
В конце концов Оксил отобрал с помощью Каты четыре коробочки. Ловушек больше не обнаружилось, но все по-прежнему двигались с осторожностью. Отставив четыре коробки с записями в сторону, Оксил сказал:
— Нам понадобится время, чтобы все это изучить. То, что добавил сюда Харгел, мы трогать не станем, потому что его знания запятнаны тьмой. Отсюда пропало четыре коробки с записями. Их наверняка похитила Лотис. Мы должны выбраться во внешние пределы — а поскольку Лотис уничтожила туманы, придется идти пешком. Вестел, — обратился он к стражу границ, — вы с Фанной отправитесь в лес. Мы должны знать, что там сейчас происходит. Марис и Рогар. — Двое других мужчин выступили вперед. — Вы разведаете, какие коридоры дворца удерживают сторонники Лотис. Однако старайтесь не настораживать их раньше времени. — Оксил постучал по одной из коробочек. — Прежде чем бросить вызов Лотис, мы должны собраться с силами.
Потом лесной лорд повернулся к Кате:
— Леди, пожелаете ли вы остаться с нами или вернетесь к своему народу?
— До поры я предпочту остаться с вами, лорд Оксил. Мы должны узнать, какие опасности ждут нас в будущем, а в верхнем мире сделать это проще, чем в нижнем.
Лесной лорд кивнул, соглашаясь:
— Значит, остальные отправятся туда, где Совет проводит закрытые совещания. Стражей, которых там поставили, нужно будет схватить и задержать. Нас же, — Оксил улыбнулся и посмотрел на Илона, — будет охранять страж, которого никому из лесного народа не одолеть. В путь!
Таким образом, их маленький отряд разделился. Твилла шагала рядом с Илоном. Тот был погружен в собственные мысли, и девушка не решалась его беспокоить. Они снова миновали множество пересекающихся коридоров, и темных, и ярко освещенных. Твилла ожидала, что на них в любое мгновение могут наброситься сторонники Лотис, но коридоры дворца были пустынны.
Когда они перешли в освещенные коридоры, Оксил замедлил шаг. Время от времени он ненадолго останавливался и внимательно прислушивался. Серебристые туманы так и не вернулись. В лесном дворце стояла пугающая тишина, он словно вымер. Он походил сейчас на покинутый подземный замок, каким его застали освобожденные от заклятия маленькие воины, когда впервые после многих лет вернулись домой.
Люди леса тоже чувствовали, что здесь как будто чего-то не хватает. Твилла заметила, что сестры — Карла и Масселина — стараются держаться поближе друг к другу. Их губы все время двигались, словно лесные феи что-то говорили, но девушка не могла расслышать ни звука. Время от времени Карла и Масселина чертили в воздухе магические знаки и хмурились, как будто оттого, что дела идут совсем не так, как должны.
Они свернули в коридоры, украшенные богатой отделкой. Сияние драгоценных камней и полированного металла казалось теперь каким-то холодным и отталкивающим.
Внезапно Оксил остановился — так неожиданно, что Карла едва на него не наткнулась. Лесной лорд наклонился и поднял что-то с пола. Его лицо сделалось мрачнее грозовой тучи. Оксил медленно повернулся и протянул руку к Твилле.
У него на ладони лежало одно из крошечных крылатых созданий, мужского пола, совершенно неподвижное. Маленькая головка неестественно запрокинута назад, радужные крылья измяты — как будто кто-то с большими руками в ярости схватил эльфа и, стиснув кулак, безжалостно раздавил хрупкое создание.
Твилла легонько дотронулась до маленького тельца и покачала головой. Даже волшебная сила зеркальца не сможет вернуть к жизни несчастного.
Карла первой нарушила молчание.
— Эльф… Кто осмелился это сделать? — сказала она.
Оксил был в ярости — это ясно читалось на его лице. Держа на ладони мертвого эльфа, он пошел дальше, уже быстрее, чем раньше. Остальные поспешили за ним, стараясь держаться вместе и то и дело настороженно оглядываясь по сторонам.
Твилла ощутила, как от зеркальца начало исходить приятное тепло. Рядом творилось волшебство, и талисман Твиллы по-своему отзывался на чужую магию.
Внезапно воздух над столом завертелся маленьким вихрем — но не так, как когда-то кружились серебристые, словно лунный свет, туманы. Этот вихрь был тусклым и бледным, но все же и он кое-что принес.
В центре бледного вихря показался призрачный кувшин, который постепенно обрел материальность. Кроме того, на столе появилось большое блюдо с фруктами. Но это были совсем не те чудесные плоды, которые когда-то подавали за ужином. Фрукты были маленькие, перезревшие, а пирожные — слишком бледные, не поджаристые, словно их слишком рано вынули из печи. Когда Карла и Масселина разомкнули руки, сотворенные ими фрукты потрескались, пирожные немного усохли. Однако все принялись за еду, хотя Твилле очень недоставало прежнего чудесного вкуса, который запомнился девушке со времени ее первой трапезы во дворце лесного народа. Твилла с трудом заставила себя прожевать и проглотить пресную, безвкусную пищу.
Все по очереди запивали пищу. Приходилось пить прямо из кувшина — это было ужасно неудобно, однако кубков не было. Напиток на этот раз показался Твилле скорее терпким, чем сладким, но он по-прежнему освежал и восстанавливал силы. Девушка проследила, чтобы Илону тоже досталась его часть еды и питья. Слепой лорд не оставил своего боевого поста у двери. Он стоял, держа на виду смертоносное железное оружие.
— Из-за Лотис нам досталась еда, достойная разве что узников в темнице, — заметил один из мужчин. — Но, по крайней мере, ее заклинания не помешали нам добыть хоть какое-то пропитание.
После того как все покончили с едой, настало время заняться старинными записями из принесенных коробочек. Карла и Масселина открыли первый ящичек и разложили исписанные серые листки по столу. Твилла снова увидела необыкновенные письмена, изящные и летящие, похожие на тонкие зеленые прожилки на листьях дерева.
Девушка не понимала этой письменности и потому ничем не могла помочь остальным. Она знала два древних языка, и все же наука, почерпнутая в учении у Халди, не помогла Твилле разобраться с письменностью лесного народа. Девушка пододвинула один стул к двери и вернулась за вторым.
— Ты сможешь караулить и сидя, — сказала она Илону. — Даже Лотис побоится твоего оружия.
Слепой лорд после некоторого колебания все же присел на предложенный Твиллой стул, но отодвинул его так, чтобы сидеть лицом одновременно и к комнате, и к выходу в коридор. Твилла поставила свой стул рядом и тоже присела.
— То, что делал Оксил, — это был погребальный обряд? — негромко спросил Илон.
Твилла в подробностях описала ему прощальную церемонию, рассказала и про необыкновенные кольца.
— Бедный маленький эльф! Его кто-то убил! — гневно сказала девушка. — Убийца как будто раздавил его в кулаке. Разве мог кто-нибудь, пусть даже и сторонник Лотис, сделать такое?
— Зло нашло лазейку и проникло сюда… И чего бы оно ни коснулось — во всем проявляется дурное влияние темной силы… — Илон немного передвинулся на стуле. — Я не знаю, что теперь движет моим отцом. Год назад я сказал бы, что отец терпит жреца Дандуса только потому, что его вынудили держать при себе этого колдуна. А теперь… Может быть, он тоже… — Твилла заметила, как напряглась рука Илона, в которой он держал оружие, а вторая рука сжалась в кулак. — Но… Поверить в это…
Девушка хорошо понимала его чувства. Невзирая на то что от искалеченного молодого лорда отвернулись все близкие и родня стала относиться к нему как к изгою и досадной обузе, Илон все же не мог презреть кровные узы, связывавшие его с отцом. Слишком много дорогих воспоминаний удерживало его от этого. Халди не была Твилле кровной родственницей, и все равно девушка навсегда сохранит в своем сердце верность и преданность мудрой ведунье. Наверное, Илон чувствует то же самое по отношению к отцу.
25
БОЛЬШЕ ИЛОН ничего не сказал, и Твилла постеснялась вмешиваться в его невеселые раздумья. Девушка внимательно изучила лицо слепого лорда, пока он сидел, охраняя вход, с мечом, принесенным из подземного мира. Внезапно ей подумалось, что лорд Илон похож сейчас на натянутую тетиву, готовую послать в цель смертоносную стрелу. Какую же цель видел он своим мысленным взором?
Лотис… Наверное, Илон представлял себе Лотис — единственную волшебницу, которая способна снять искалечившее его заклинание. Лотис…
— Лотис! — Это имя, произнесенное вслух, прозвучало словно эхо мыслей Твиллы.
Оксил встал из-за стола, накрыв ладонью кипу прочитанных листов, которые лежали перед ним.
— Вот, значит, как… — начал он и замолчал. Глаза лесного лорда полыхали мрачным огнем, который напомнил Твилле о ярком пламени, вырывавшемся из глаз кабаньей головы на секире подземного жреца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53