душевые уголки 100х100 с низким поддоном 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Бенджи уснул и легонько похрапывал, внося свою лепту в наш разговор. Внезапно он поднял голову, повернул ее к двери и низко зарычал.
Дверь открылась. Темноту прорезал луч фонарика.
– Мэнди? Ты здесь? Что происходит?
Бенджи с рычанием соскользнул с наших колен. Мэнди встала и схватила его за ошейник.
– Тихо, Бенджи, это свой. Джо, что ты так долго?
Брат Мэнди не стал спорить, когда она заявила, что все объяснит позже. Джо легко поднял меня на руки и через сад отнес в дом. Он не остановился ни разу, пока, следуя моим указаниям, не дошел до моей спальни и не опустил меня на кровать. Для такого крутого на вид парня он оказался на редкость смирным.
Мэнди послала его вниз проверить, все ли двери заперты. Она воспользовалась его отсутствием, чтобы надеть на меня пижаму и уложить в постель. Потом сказала:
– Пойду вниз, поговорю с Джо, я скоро. Бенджи составит тебе компанию.
Пес улегся на кровати у меня в ногах. На бледно-розовом покрывале – отпечатки грязных лап. Нельзя сказать, чтобы я пришла от этого в восторг. Но что скажет Бетти! Вернулась Мэнди с двумя кружками чаю.
– Зачем все это?
– Что все это?
– Ну, проверка дверей, окон и так далее.
– Чтобы знать, что мы здесь ночью будем в безопасности.
– Мы?
– Я остаюсь. Джо договорится с мамой.
– Ты вовсе не должна. Я уже в порядке…
Мэнди улыбнулась.
– На твоем месте я бы не была так уверена. Но меня волнует кое-что еще.
– Что именно?
Улыбка исчезла, сменившись тем беспокойным выражением, которое я заметила на ее лице еще там, в летнем домике.
– Бетани, я не знаю, зачем ты так спешила в часовню? – В ее голосе звучали вопросительные интонации. Она помолчала, потом вздохнула. – Ладно. Расскажешь, когда сама захочешь. Но одно я знаю: ты оказалась там в ловушке не случайно. К двери был придвинут огромный камень.
– Возможно, ветер…
– Я, конечно, могу ошибаться, но уверена: ветру такую каменюку не сдвинуть. Мы вдвоем ее еле откатили.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Кто-то намеренно придвинул камень. Этот кто-то не хотел, чтобы ты выбралась оттуда живой.
ГЛАВА 21
Небо было голубым и безоблачным, воздух наполнен запахом мокрой травы и ароматами полевых цветов. Бенджи, правда, интересовался ароматами более приземленными – кроликов и мышей-полевок. Опустив нос к земле, он скользил по траве с весьма деловым видом. И не выказывал абсолютно никакого желания вернуться домой, то есть на трейлерную стоянку.
Мэнди оставалась в доме до утра. Она была уверена, что кто-то решил со мной разделаться. Скорее всего, Сара. Мотив? Разумеется, Дюн-Хаус.
Я не рассказала Мэнди о других несчастных случаях, подозревая, что тогда-то уж она непременно приставит ко мне братца Джо в качестве телохранителя. А я нутром чувствовала, что это лишь затянет события. Не знаю почему, но я ощущала: дело движется к развязке.
Однако Мэнди позволила мне уснуть только после того, как я пообещала, что все время буду настороже. Она позаимствовала у меня спортивный костюм и настояла на том, чтобы спать рядом на случай, если у меня поднимется температура.
Мы встали рано, хотя заснули очень поздно, и позавтракали вместе с Бенджи – к счастью, этот пес любил кукурузные хлопья. Потом Мэнди отправилась в кафе, взяв с меня обещание позвонить или зайти.
Я чувствовала себя неплохо, только болели ноги, натертые мокрыми джинсами, да плечи в синяках от попыток вышибить дверь. Поэтому после душа я надела широкую юбку и удобную мягкую блузку с длинными рукавами из хлопчатобумажного трикотажа. Надела кроссовки, и мы с Бенджи вышли.
Гроза давно миновала, стало значительно теплее. Трудно было поверить, что предыдущей ночью я едва не умерла. Мэнди была убеждена, что ветра и дождя могло хватить, чтобы я, заснув, переохладилась и, если бы они с Ахмедом не нашли меня вовремя, никогда бы не проснулась.
Она сказала, что камень был столь большим, что никакому ветру двинуть его с места не по силам. Я все-таки сомневалась. Мне казалось, что вчерашний ураган вполне мог справиться с такой задачей. Поэтому решила пойти посмот реть. Я позволила Бенджи охотиться от души: он производил столько шума, что даже самое глупое существо успело бы от него скрыться.
У дверей часовни ничего не было – ни обломка скалы, ни куска надгробья, ничего. Правда, у самой двери трава была примята. Похоже, именно отсюда кто-то мог откатить камень за угол часовни, где начинались собственно развалины и больших каменных обломков было в избытке. Интересно, согласились ли бы со мной мои приятели Маккензи и Робсон?..
Однако я продолжала упрямо надеяться, что Мэнди ошиблась, что никто специально не приволакивал камень и не откатывал его обратно сегодня рано утром. Но куда он в таком случае делся?
Я вошла в часовню. Солнечные лучи уже почти высушили лужи на каменном полу. Все было мирно, покойно. Каким, однако, шоком для кого-то было обнаружить сегодня утром, что дверь широко открыта, а его жертва исчезла. Его жертва. Или ее? Нет, самой Саре не справиться с этим тяжелым камнем. Значит, ей кто-то помогал, либо сообщник действовал в одиночку.
Моя «случайная смерть» не могла быть запланирована заранее. Скорее всего кто-то увидел, как я вошла в часовню, и решил воспользоваться обстоятельствами.
Конечно, было темно, но, по словам Мэнди, моя бледно-желтая рубашка почти светилась в этой темноте.
Ну, а заметить меня мог человек, любящий вечерние прогулки… Например, с собакой… Тут Бенджи залаял, и я услышала мужской голос:
– Привет, псина.
Лай приближался, и я поняла, что мужчина и собака подходят к часовне. Честно говоря, я перепугалась и попятилась от двери, пока не уперлась спиной в стену. В дверном проеме появился восторженно виляющий хвостом Бенджи, а за ним… Грег Рэндалл.
Я с облегчением улыбнулась. Грег счел мою улыбку приветствием и поспешил ко мне.
– Здравствуй, Бетани! Собирался зайти к тебе, рад, что ты здесь.
– В самом деле?
– Ты что, сомневаешься? Я же сказал, что мы непременно встретимся по возвращении из Лондона, верно?
– Сказал.
– В чем дело, Бетани? Откуда такой холод?
– О том, что мы встретимся, когда вернемся в Ситонклифф, сказал ты, а не я.
– Не понял… А, сообразил: ты хотела, чтобы мы встретились в Лондоне, я правильно угадал? – Отрицать было беспо лезно, так что я стояла перед ним, стараясь не выглядеть обиженным ребенком. – Ох, Бетани, любовь моя… – Он подошел ко мне вплотную и обнял. – Прости. Я привык к одиночеству… Мне трудно перед кем-то отчитываться, моя мать может подтвердить… – Он легонько поцеловал меня в губы. – Я работал, а меня в такое время заносит. Конечно, я должен был понять…
И тут он поцеловал меня. По-настоящему. Я спиной почувствовала холод камня, когда он прижался ко мне. Я двинулась ему навстречу, и скоро наши тела соприкасались во всех мыслимых точках.
Одной рукой он гладил меня по спине, другая поддерживала мою голову, не позволяя высвободиться, даже если бы я этого захотела. Я начала дрожать, но это не имело отношения к пронзившему меня страстному желанию. Во мне бушевали другие эмоции. Наконец я оторвалась от его губ.
– Грег, нет…
– Что такое? Ты плачешь. – Он поцелуями стер слезы с моих щек. – Я тебя обидел?
– Нет… Но нам надо поговорить…
Он отстранился и взглянул на меня с тревожным беспокойством.
– В чем дело, Бетани?
– О чем Сара не хочет, чтобы ты мне рассказывал?
– Откуда… откуда ты знаешь?
Грег так удивился, что я не удержалась от улыбки, хотя с ужасом ждала его ответа.
– У меня есть подруга, она случайно услышала ваш разговор вчера в «Гондоле».
– Понятно. – Он нахмурился. – Ладно, пойдем куда-нибудь, где мы сможем сесть. Моя машина на стоянке…
– Нет, там кругом люди. Пойдем домой.
Мы вышли из часовни и направились к Дюн-Хаусу, ставшему мне домом, от которого я теперь не собиралась отказываться ни при каких обстоятельствах. Неожиданно Грег обнял меня за плечи – так, будто это в порядке вещей. Я не нашла в себе сил отстраниться, хотя между нами осталось еще много невыясненного.
Бенджи мчался впереди, время от времени останавливаясь, чтобы мы могли его догнать. Грег рассмеялся.
– Гляжу, у меня появилась собака.
– Не льсти себе, Бенджи – шальной пес. А живет он на трейлерной стоянке. Мне придется попозже отвести его туда.
Кстати, весьма странно, почему Лиз Дэвидсон до сих пор не ищет собаку? Бенджи бродит вот так уже много часов, ведь на монастырских развалинах он появился где-то в полночь…
Мы прошли на кухню. Я сварила кофе, а Грег, порывшись в буфете, нашел печенье в жестяной коробке.
– Я с самого начала понял, что ты мало что помнишь, насчет… – начал он, когда мы сели за стол напротив друг друга, и после короткой заминки осторожно закончил: – Насчет того лета.
Я ждала разговора совсем о другом.
– Ты имеешь в виду лето, когда умерла моя мама?
– Да.
– Ты ведь тогда жил вместе с матерью в трейлере, верно?
– В те годы мы постоянно переезжали с места на место, мать была певицей. В то лето она заключила контракт с местным театром, он сейчас закрыт…
Не знаю, что заставило меня задать следующий вопрос:
– А твой отец?
– По-видимому, у нас в нем не было нужды. – Грег грустно усмехнулся. – Моя мать не желала связывать себя браком, она даже не сказала ему, что беременна.
– Извини.
– Да ладно, чего уж там. Мы вели интересную жизнь. А позже я познакомился с отцом, и мы вполне с ним поладили. Он был пианистом-аккомпаниатором, а сейчас преподает в музыкальной школе, женат, двое ребятишек… Бетани, в то лето…
– Я тебя знала? – перебила я. – Мы дружили?
– Нет, я все больше шатался один. На трейлерной стоянке были еще дети, но все значительно младше меня. Кроме Пола Митчелла, сына хозяина. Он мне больше подходил по возрасту, но был увлечен… У него были другие друзья, мной он не интересовался.
– Он был увлечен Сарой. Мы встретили его на пляже, он был загорелым, красивым, Сара сразу им заинтересовалась…
Грег внимательно взглянул на меня.
– Ты это помнишь?
– Вспомнила только что.
«Ты живешь на трейлерной стоянке? Тогда ты, наверное, цыган!» – «Никакой я не цыган!» – «Нет, цыган. Я буду звать тебя Цыганенком».
Ему это явно не понравилось, но вместо того, чтобы повернуться и уйти, Пол стал верным рабом Сары…
– Бетани! Очнись!
– Что?
– Ты только что была так далеко. – Грег обеспокоенно улыбнулся мне.
– Понимаешь, когда я сюда вернулась, то стала припоминать… Мне кажется, в Лондоне я бы так ничего и не вспомнила.
– Разве отец никогда ничего не говорил тебе?
– Нет.
– Именно так и думает Сара…
– Больше того, – перебила я, – из моей памяти вообще улетучились первые семь лет жизни!
Грег, настороженно взглянув на меня, продолжил:
– Сара решила, что твой отец хотел тебя защитить. А узнав, что мы познакомились, она сказала: старое лучше не ворошить.
– Но почему? С какой такой стати кузина Сара старается облегчить мне жизнь? – Видимо, в моих словах явственно прозвучала горечь – Грег был искренне озадачен.
– Из родственной заботы? – предположил он.
– Ни за что в жизни!
– Тогда не знаю.
– Но ты все еще не объяснил, зачем вы вчера встречались с Сарой в кафе?
– Ну она узнала меня сразу же, как я приехал в Ситонклифф. Видела, как я вхожу в гостиницу – ее мать живет в соседнем доме, – и она нашла меня, когда сообразила, что мы в детстве знали друг друга.
– Как же это она тебя узнала после стольких лет?..
– По всей видимости, я мало изменился за четырнадцать лет, разве что подрос и, надеюсь, слегка возмужал, – пошутил Грег.
– Но ты сказал, что не знал нас тогда.
– Я сказал, что не был знаком с тобой. С Сарой я иногда сталкивался, она часто болталась на трейлерной стоянке с Полом. И она знала…
– Что знала?
Он перегнулся через стол и взял мои руки в свои.
– О моей связи с тем, что случилось в тот день, когда твоя мать утонула.
Разумеется, к тому все и шло. Грег что-то знал, и Сара знала, и, возможно, все остальные. Что-то, что могло причинить мне боль.
– Пожалуй, пора тебе все мне рассказать. Я устала догадываться.
– Хорошо. – Он крепче сжал мои руки. – Но я могу рассказать лишь то, что видел. Вы с матерью были на острове… – Он посмотрел мне в глаза, ища в них какого-то знака, что я начинаю вспоминать. Потом продолжил: – Я был на пляже и видел вас на дальнем от берега конце острова… Вы о чем-то разговаривали…
Он снова сделал паузу, но я ничего не могла вспомнить. Грег видел женщину и ребенка, разговаривающих на острове. Он говорит, что это были я и мама. Я готова была ему поверить, и все же мне казалось, будто он говорит совсем о других людях.
– Затем внезапно твоя мать поскользнулась, потеряла равновесие и упала в море… – Я отняла у него руки и поднялась со стула. – Что такое? – спросил Грег. – Ты что-то вспомнила? Ты вспомнила, как она упала?
– Нет… – Я покачала головой. – Ничего…
Я действительно ничего не вспомнила, но мне почему-то показалось, что Грег говорит… неправду. Или не всю правду. Он обошел стол и взял меня за плечи.
– Я видел, как ты повернулась и побежала, исчезла из виду. Нельзя было терять время: твоя мать в воде, ты – где-то на острове, а я знал, что скоро начнется прилив. Я должен был позвать на помощь. И побежал за твоим отцом.
– Моим отцом? Но каким образом? То есть ты что, побежал в Дюн-Хаус?
– Нет… Наверное, я должен это сказать… Твой отец был в нашем трейлере. С моей матерью.
– С твоей матерью? – Все загадки того лета получили объяснение: мой отец встречался с матерью Грега. – Думается, мне лучше сесть, – сказала я.
Грег сварил мне свежий кофе, а Бенджи подошел и положил морду мне на колени. Он так душевно смотрел на меня, что я наклонилась и прошептала на ухо собаке:
– По крайней мере, хорошо что не с тетей Дирдре.
– Ты что-то сказала? – Грег стоял надо мной с кружкой кофе.
– Нет, ничего. – Я вздохнула. – Но что… Расскажи, что произошло потом.
– Моя мать побежала звонить в полицию, а твой отец помчался прямиком на остров… Я смотрел с берега… Прилив уже поднялся до насыпи… – Грег сел на край стола рядом со мной, но я упорно смотрела в кружку с кофе. – Матери твоей уже не было видно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28


А-П

П-Я