Я же человеческая
Дочь, людьми рождённая,
Никакому сыну бога
Не гожусь в невесты я!"
Совесть вытравивший в сердце
Дитрих, лжец испытанный,
Весь от злобы стал багровый,
Услыхав ответ её.
И, оставя уговоры,
Он покинул Лаймдоту.
Но не облегчилась доля
Горемычной пленницы.
Защитить её просила
Лаймдота у Каупо.
Тот сказал: "Её насильно
Стать невестой Кристуса
Не принудят", - и при этом
Дал ей обещание,
Что он сам её обратно
Отвезёт на родину.
По лукавому совету
Дитриха решился он
Лаймдоту оставить в некой
Девичьей обители.
Но, ошеломлённый Римом,
Ослеплённый виденным,
Позабыл обратно Каупо
Взять с собою Лаймдоту.
Дитрих словом не напомнил,
Ибо видел ясно он,
Что за адамант прекрасный
Им подарен Западу,
И что будут благодарны
Там ему за пленницу.
Настоятельница с нею
Ласкова сперва была,
Лишь надоедала часто,
Муча уговорами
Позабыть богов латышских,
Поклониться Кристусу.
Видя тщетность уговоров,
Начала угрозами
Устрашать. Отдать грозила
Пленницу какому-то
Графу; он её своей, мол,
Сделает наложницей.
И угрозы эти слыша,
Испугалась Лаймдота.
Стало ей к тому ж известно,
Что беспутный родственник
Настоятельницы - графский
Сын - был в их обители,
Что её он мельком видел
И, пленясь красой её,
Очень сильно захотел он
Завладеть красавицей.
"Ибо, - граф сказал, - для этой
Некрещёной грешницы
Нет ни права, ни закона
В просвещённом мире их
И что поступать с ней можно,
Как бы им ни вздумалось".
Лаймдота просила дать ей
Срок для размышления.
На чудесное спасенье
Бедная надеялась.
Минул данный срок. Напрасно
Чуда прождала она.
Поутру она ответ свой
Дать должна игуменье,
От богов родных отречься,
Позабыть великие
Книги, что она читала
В древнем замке Буртниексов.
Нет, отрадней смерть, чем это
Страшное решение!
Пала вечером на ложе
Лаймдота в рыданиях,
Умоляла добрых духов
Прилететь на помощь к ней.
В полночь в монастырском замке
Страшный шум послышался,
Топот, крики, лязг оружья,
Треск ворот ломаемых,
Ближе гул шагов тяжёлых.
Распахнулась дверь её.
На пороге кельи стали
Люди, в сталь одетые.
Старые монахи, слуги
Замка окружали их,
И один, заплывший жиром,
Обратился к рыцарям:
"Если только вы хотите
Взять у нас язычницу,
Отдаём её с охотой
И благословляем вас.
Много дней она святой наш
Монастырь поганила!
Забирайте' Увозите!
Только нас не трогайте!"
Настоятельницу вызвать
Попросила Лаймдота,
Ибо под её защитой
Здесь она находится.
Но монахи отвечали,
Что сейчас нельзя её
Вызвать, ибо затворилась,
Устрашась насилия,
В алтаре она со всеми
Остальными сестрами.
Тут железными руками
Ухватили Лаймдоту,
Вынесли за стены замка,
Подняли в седло её.
И с добычей поскакали
К лесу похитители.
Но внезапно некий рыцарь
Преградил дорогу им.
Палицей в шипах железных
Тяжко замахнувшись, он
Прогремел им: "Отпустите
Девушку, бездельники,
Или мозг ваш по дороге
Сей же час разбрызгаю!"
Те от неожиданности
В первый миг опешили,
Но обрушились тотчас же
Все на неизвестного.
Но с неслыханною мощью
Он в толпу их врезался.
Отражая град ударов
Кованым щитом своим,
Страшной палицей дробил он
Скорлупы железные.
Черепками разлетались
Черепа с покрышками.
Всех побив, свалил с коня он
И того, кто Лаймдоту
На руках держал. Чеканный
Тяжкий шлем сорвал с него:
Нечестивца, сына графа,
Он узнал в разбойнике.
Грозно молвил: "Пёс немецкий!
Знаешь ли, что эта вот
Дочь свободного народа,
Стольких совершенств полна,
Что любой из ваших графов
Недостоин воду ей
Подавать! Умом высоким,
Красотою светлою
Ни одна в немецких землях
Дева не сравнится с ней!
Расскажи своим, бездельник,
Гнусным собутыльникам,
Что когда они посмеют
К нам явиться в Балтию,
Так же, как теперь я с вами,
С ними там расправятся!
На сей раз, до новой встречи,
Отпущу живым тебя".
А когда он смолк, очнулась
Лаймдота, пришла в себя.
Тяжкий шлем её спаситель
Скинул с головы своей.
Радости своей не веря,
Под луною полною
Кокнеса перед собою
Лаймдота увидела.
"О, хвала богам и духам,
Что поспел я во-время!
Говорил отважный Кокнес,
Девушку приветствуя.
Но теперь бежим отсюда,
Здесь нельзя замешкаться.
О своей судьбе тебе я
Расскажу дорогою".
И на двух коней уселись
Кокнесис и Лаймдота.
По лесной тропе поспешно
Поскакали прочь они.
Глубоко в горах, в избушке
Бедной кров нашли они.
Там радушно дровосеки
Беглецов приветили.
Отдохнули день и дальше
В путь они отправились.
Молодым оруженосцем
Нарядилась Лаймдота.
Кокнес ехал перед нею
В одеяньи рыцарском.
Так они достичь хотели
Самой ближней гавани,
Чтоб на корабле попутном
Воротиться в Балтию.
Всё, что с ним случилось, Кокнес
Рассказал дорогою:
Перед ночью велей Кангарс
Повстречался с Кокнесом,
Рассказал, что куниг Каупо
Едет в земли римские
И перед отъездом важной
Вестью должен с Буртниексом
Поделиться. Если ж Буртниекс
Занят встречей с велями,
Кокнес пусть пойдёт с ним, чтобы
Весть принять от Каупо.
И пошёл доверья полный
Кокнес вместе с Кангарсом.
В Турайду прибыв, он встретил
Там знакомых юношей,
Что поехать собирались
Вместе с Каупо за море.
Проводить до корабля их
Друга звали юноши.
Согласился он охотно.
Сообщил уж после им
Кангарс, что, мол, весть от Каупо
Будет только завтра лишь.
Подносил вино им Кангарс,
Дитрихом дарёное.
Пили молодцы напиток,
Прежде им неведомый,
До тех пор, пока глубокий
Сон не пересилил их.
Кокнес, пробудясь, увидел,
Что корабль качается
Средь взволнованного моря.
Небо да вода кругом.
С тяжкой головой, сердитый,
Сам себя стыдился он,
Что беспечно без опаски
Пил вино немецкое.
Против воли на чужбину
Плыть пришлось теперь ему.
А другие утешали,
Говоря, что может он
Сам воочию увидеть
Чудеса заморские.
Кокнес тем был успокоен.
С юношами прочими
Он в монастыре старинном
Предался учению.
В час свободный посещал он
Ближний замок рыцарский,
И, участвуя в турнирах
И в забавах рыцарских,
Местных витязей дивил он
Силою и ловкостью,
А что здесь, в земле немецкой,
Лаймдота, - не ведал он.
Но слыхал он, что в соседней
Девичьей обители
Пленница есть молодая,
Девушка из Балтии,
И что графский сын задумал
Тайно увезти её.
Зная же, какая злая
Доля ждёт несчастную,
Он её решился вырвать
Из когтей насильника.
И когда у монастырских
Стен узнал он Лаймдоту,
Гневу не было предела,
Милосердья не было.
Потому он так свирепо
Перебил разбойников
И унизил сына графа,
Оскорбив пощадою.
Сколотил отец мне лодку.
Мать соткала паруса,
Чтобы я поехал в море
Дочерей Зимы61 искать.
День я ехал, ночь я ехал,
Дев Зимы не повстречал.
Гору увидал. Там трое
Великанов мелют снег.
"Добрый день вам, снегомолы!
Где тут дочери Зимы?"
"Дальше, к северу, плывите,
Мореходы. Добрый путь!"
День я ехал, ночь я ехал,
Дев Зимы не повстречал.
Гору увидал. Там трое
Великанов лёд куют.
"Добрый день вам, ледоковы!
Где тут дочери Зимы?"
"Дальше, к северу плывите,
Мореходы. Добрый путь!".
Так в студёном Белом море
Пели корабельщики.
Но сказал им старый кормщик,
Что пути не знает он.
А на этом корабле
Вышел в море Лачплесис,
Чтоб достичь земель немецких,
Чтоб найти там Лаймдоту.
Но по воле урагана,
Их в пути застигшего,
Лачплеса корабль вслепую
Плавал в море Северном.
Мнилось, будто злые силы
Брали в плен корабль его.
Корабельщиков пугали
Бездн кипящих чудища.
Мгла густая, снеговая
Муть несла над палубой.
Зёрна града, хлопья снега
В паруса хлестали им.
Но однажды там, где небо
С морем слито, зарево
Засияло, и ветрило
Из сиянья выплыло
То была на самом деле
Лодка с белым парусом,
И прекрасная сидела
У руля в ней девушка.
К кораблю подплыв, с улыбкой
Девушка промолвила:
"Вы к себе своей прекрасной
Песней привлекли меня.
Вот я - дочь Зимы! А что же
От меня вам надобно?"
Не могли сказать ни слова
Люди потрясённые,
И на дочь Зимы глядели
Молча, в изумлении.
Лик её снежнорумяный,
Словно отсвет сполохов,
А глаза, как свод небесный
В ясный день на севере.
Ниже плеч переливались
Косы цвета золота.
Стан её, высокий, стройный,
В одеяньи радужном.
Виллайне62 белее снега
На плечи накинута.
Не венок63, а шлем блестящий
Был на голове её.
А на дне ладьи лежало
Доброе оружие:
Лук и меч, и щит, и стрелы
С остриями медными
В песнях прославляемая,
Такова была она.
Та, что, как гласит преданье,
Управляет бурями,
Та, что, в небо подымаясь
Далеко на севере,
Водит воинов убитых
Полчища великие.
И когда они мечами
Блещут, забавляяся,
Люди на земле страшатся:
Мор, война, чума идут...
Лачплесис ей молвил слово.
Рассказал он девушке,
Что они в студёном море,
Заплутавшись, кружатся,
Что хотят они дорогу
Отыскать на родину,
И что дочь Зимы могла бы
Им помочь наверное.
Отвечала та, что трудно
Это будет выполнить,
Так как редко, очень редко
Удавалось путникам
Выйти из пределов страшных,
Где царит отец её.
Но теперь её родитель
В ледяном чертоге спит,
И ещё, пожалуй, с месяц
Будет спать без просыпу,
И пока в её владеньях
Могут отдохнуть они.
А она для их спасенья,
Что возможно, сделает.
Выбора не оставалось,
Как совету следовать.
Дочь Зимы плыла на север,
Вслед ей - судно Лачплеса.
Далеко, у края неба,
Где играло зарево,
Высился крутой, скалистый
Остров, льдом заваленный.
И, корабль вкатив на отмель,
Здесь они причалили.
Вышли на берег высокий
Моряки за девушкой.
Замок сказочно роскошный
Там они увидели.
Башни, стены замка были
Изо льда прозрачного,
Мимо замка ледяного
Провела их девушка.
Страшной стужею оттуда
Путников обвеяло.
А вдали, за снежным полем,
Дым клубился до неба.
Молча их, маня рукою,
Повела туда она.
Долго шли они. Им в щёки
Тёплым ветром дунуло.
Поле снежное сменилось
Вешней яркой зеленью.
В зеленеющий, цветущий
Свежий сад вошли они.
Среди сада был колодец,
В пекло опускавшийся.
Из колодца вечно пламя
Извергалось до неба.
Это было пламя сердца
Мира, и одно оно
В сад прекрасный превращало
Середину острова.
Отягчённые плодами,
Там стояли яблони.
Под ветвями их журчали
Речки светлоструйные.
Меж дерев мелькали звери,
Птицы пели, щёлкали,
Златорогие олени
Мирно на лугах паслись...
Вот ударила хозяйка
В звонкий щит мечом своим.
Отовсюду к ней сбежались
Человечки малые,
Жители предела мира,
Сказочного севера.
Накрывать столы для пира
Дочь Зимы велела им.
Мигом был шатёр воздвигнут,
И столы дубовые
Сплошь уставлены ковшами,
Блюдами, бокалами.
За столы гостей сажала
Дочь Зимы приветливо,
Крепким пивом, старым мёдом,
Брагой обносила их.
Мягкие в шатре соседнем
Ложа были постланы,
Чтоб с дороги отдохнули
Люди утомлённые.
В том саду они немало
Дней в довольстве прожили.
Всё, чего душа желала,
В том саду нашли они;
И никто из них не думал
Об отплытьи с острова.
Ночь от дня не отличали,
Солнца дня не видели,
Но давал довольно света
Столп в саду им огненный,
Так что днём одним огромным
День и ночь казались им.
Устоял пред оболыценьем
Славный витязь Лачплесис,
Дочь Зимы просил он к дому
Указать дорогу им.
Дочь Зимы пообещала
Указать дорогу им,
Но хотела, чтобы витязь
Выслушал совет её:
"Пусть своей дорогой старой
Он не возвращается,
Так как там подстерегают
Лютые враги его.
И теперь его наверно
Погубить удастся им.
Но она ему укажет
Новый путь на родину.
Долгий этот путь, опасный,
Но врагам неведомый:
Пусть он землю ту, где злые
Обитают сумпурни64,
Всю объедет и по краю
Света выйдет к Балтии.
Сумпурни подобны людям
С мордами собачьими,
Мясо лишь едят сырое,
Пьют лишь кровь горячую.
Эти звери-людоеды
Злые, кровожадные
Путников подстерегают
И живьём съедают их.
Но спастись от них возможно,
Только надо задником
Наперёд обуть в дорогу
Постолы ремённые.
А на самом крае света
В глубине пещер живут
Маленькие человечки...
Зла они не сделают.
И растёт там сад, откуда
Солнце подымается.
Небо там стоит так низко,
Что рукой дотянешься.
При восходе солнца надо
Там в пещеры прятаться,
Чтобы не истлеть от жара
Солнца восходящего...
Полок, вешалок, укладок
В той земле не ведают.
Пообедав, ложки, плошки
Там суют за облако.
На небо вальки бросают,
Отстиравшись, девушки.
Едущим по краю света
Небеса не видимы,
Только океан безбрежный
И великий мрак над ним.
А средь океана-мрака
Есть гора алмазная,
Ярким светом блещущая,
Далеко видна она.
Мимо той горы придётся
Проплывать им по морю
Только пусть не пробуют
Подыматься на гору!
Дальше будет снова небо,
Снова будет свет дневной,
Там увидят мореходы
Некий остров на море,
Он заманчиво прекрасным
Издали покажется.
Но пускай корабль их близко
Не подходит к острову,
Так как обладает свойством
Остров тот притягивать
Корабли к себе и лодки,
По морю плывущие.
Много путников беспечных
Гибель там нашло себе.
Если он в пути со всеми
Справится преградами,
То с другого края моря
В край родной воротится.
Поблагодарил сердечно
Лачплесис хозяюшку
И велел скорей к отплытью
Спутникам готовиться.
Те же ехать не хотели
С острова прекрасного,
Но хозяйка им сказала,
Что вот-вот отец её
Встанет и своим дыханьем
Грозным заморозит их.
Устрашились мореходы,
Поспешили на берег;
В целости нашли корабль свой,
Где его оставили.
Но внезапно прокатился
Гром глухой над островом,
С грозным треском оторвались
Горы льда от берега.
"Уезжайте прочь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14