Родители жертвы, между прочим, в это время смотрела телевизор в соседней комнате. И взяли его на следующее утро из постели...
- Так то ж идиот.
- Но никто до случившегося этого не замечал. Радченко протянул Стасису пачку "Экстры", взглянул на него с возросшей симпатией.
- Спасибо, - кивнул тот, неловко бряцая наручниками, прикурил от протянутой противным Крийзиманом зажигалки.
- Допустим, - вздохнул Радченко, - так все и было. Тогда кто и, главное, зачем убил тех парней, после твоих усилий ставших абсолютно безопасными?
- Это уж вам выяснять. Может, заказчик? Ну, скажем, недоволен остался...
- Он бы сам с тобой разобрался, коль уж ас побоялся в "мокрое" вляпаться.
- Кстати, - оживился Стасис, - судя по всему, он имел связанные со мной какие-то неприятности. Бугаи те сказали, будто предупреждены, что я - не "фантик" из первого "А".
Радченко озадаченно почесал затылок:
- И тебя их сообщение не навело ни на какие размышления?
- Была у меня за последнее время пара стычек... Чисто случайных - я этих людей раньше никогда не встречал.
- Что за люди?
- Болваны какие-то. Первый раз я им натрескал, когда они приставала к подруге моего детства. Второй раз - совсем уж недавно - опять-таки совершенно случайно повстречались на Поцелуйке...
- Ты смог бы опознать их?
- Запросто.
Радченко задавил окурок.
- Хорошо. С этим мы разберемся. Но с убийствами намного сложнее. Кроме неясности чьих-либо иных мотивов на месте не обнаружено никаких подкрепляющих твою версию следов.
- Здорово! - просиял Стасис. - Вот уже и есть одна примета - ищите человека в перчатках.
* * *
На следующий день Стасиса повезли на следственный эксперимент. Сидя в душном фургоне полицейского "козлика" в обществе смешно сурового, совсем молодого констебля уголком губ он улыбался счастливой перспективе хоть пару часов побывать в знакомом и совсем не похожем на камеру месте. Его охранник по-своему истолковывал блеск в глазах опасного подозреваемого и не убирал руку с колена ни на секунду, готовясь в любой момент залезть в предусмотрительно расстегнутую кобуру.
Однако порадоваться смене обстановки Стасису особенно не дали. Если немного симпатизировавший ему Радченко пытался вести дело не спеша, как бы основательно, то мерзкий Крийзиман рвал и метал - выслуживался, зараза. В результате его стараний все дело ужали до сорока минут.
- Так, везите его обратно! - приказал вислоусый служака. - Он нам больше не нужен, пусть в "номере" прохлаждается.
Он никак не мог забыть Стасису эксцесс с соседями по первой камере, когда трое старожилов стали объяснять новичку что-то про мужское братство, маму и одну общую сиську, а тот их не понял и, недолго думая, уложил "спать". Конечно, можно было бы приписать наглому Петраускасу еще один пунктик в его славное дело. Но вмешался Радченко, который все старания помощника зарубил, а задержанного просто перевел в другую камеру, где он и пребывал ныне в сладком одиночестве, посмеиваясь над Крийзиманом и неудавшимися попытками его запугать...
В обратную дорогу Стасису выделили нового провожатого - здоровенного мордоворота, какие обычно от не фиг делать гнут подковы да гвозди кулачиной забивают. Первому "ангелу-хранителю" пришлось срочно сорваться в больницу, куда с сильным отравлением угодила вдруг его жена.
Минут пять охранник и его подопечный тряслись в фургоне, искоса поглядывали друг на друга и изо всех сил изображали расслабленный вид. Правда, Стасис и в самом деле не слишком напрягался, ибо ничего дурного от констебля Голованько не ожидал.
Но в один прекрасный миг тот вдруг подскочил к парню, повалил его на скамью и обхватил шею потными лапищами.
- Теперь тебе точно конец, ублюдок зеленый, - пробасил он, усиливая охвативший Стасиса ужас вонью из годами нечищенной пасти.
На какое-то время Стасис растерялся и обмяк. Хрипя сдавливаемым горлом, он с тоской думал лишь об одном: "Чего это все так навалились на меня? Уже и менты почитают за честь ухайдакать бедного Петраускаса!"
Стало вдруг так обидно за себя! Такая ярость вдруг вскипела в сжавшемся от боли и самосострадания сердце!
"Ну уж нет! Скорее вы все передохнете, чем случится что-либо со мной!"
Стасис напрягся всем телом и рванулся, выворачиваясь из-под тяжеленной туши набок. Маневр был неожиданен и иррационален, что вполне удался ослабляя на пару секунд железную хватку лапищ, констебль оказался на боку и предоставил жертве некоторую свободу действий. Если данное применимо к человеку в наручниках...
Стасис, кстати, о своих ручках не очень-то переживал. Он пихнул 6угая коленом в дряблый живот, с любовным трепетом прислушался к выразительному хрюканью и для большего эффекта повторил удар. На сей раз Голованько охнул, закатил глаза, но слабеющих рук с шеи парня все равно не убирал.
Тогда Стасис рванул головой, освободил шею и упал со скамьи на холодный, грязный пол фургона. Вставание на колени заняло у него некоторое время, ибо машину изрядно мотало. И как только он поднял лицо, в лоб ухнул тяжеленный квадратный кулак, заваливший его обратно на спину.
- Прыткий, гаденыш, - оценил констебль, делая шаг к Стасису.
Не тратя времени на ответные любезности, гаденыш вновь пустил в ход ноги; подцепил ступней щиколотку нагибающегося над ним верзилы и пяткой другой ноги толкнул его под колено. Голованько взмахнул руками-кувалдами, не удержался и, ударившись затылком о стальную стену, рухнул в угол фургона.
Стасис приподнялся на локте, опасливо глянул туда - никакого движения. Не доверяя первому впечатлению, он подполз к раскинувшему конечности мучителю и разглядел его вблизи. Тот едва заметно дышал и не подавал никаких признаков работы сознания.
Стасис облегченно выдохнул - он ожидал куда более длительной и напряженной борьбы.
Однако на радостные переживания времени не было. Он спешно обшарил кармины Голованько, нащупал висящую на брелоке связку с ключами и дрожащими руками расстегнул наручники.
Пришла пора прощаться.
Стасис встряхнул малость отвыкшие от свободы руки, повернулся к двери. И в следующий миг скорее почувствовал, нежели услышал, позади подозрительное движение и мгновенно метнул туда локоть, угодивший в челюсть не кстати для себя ожившего констебля.
- Лучше тебе пока полежать, - посоветовал Стасис и шагнул к дверце...
* * *
- Черт бы побрал эти белые ночи! - ругнулся Чабан, грызя фильтр несчастной сигареты.
- Напрасно ты так, - Валдис шумно выдохнул, устроился на сиденье поудобнее. - В этом вся прелесть северных городов. Наверное, из-за белых ночей я и переехал сюда из Риги...
Он искоса глянул на саркастически усмехнувшегося Казбека и добавил:
- Да и пасмурно сегодня.
Вообще-то, об освещенности Чабан беспокоился совершенно напрасно. Место перегрузки было выбрано совершенно безлюдное - "дикий", каменистый пляж; с одной стороны ограниченный душистым хвойным леском, с другой - упирающийся в шипящее слабым прибоем море. Здесь и днем-то редко кто появляется, не говоря уже о середине ночи.
- Где же эти козлы? - в третий раз за последние минут пятнадцать возмутился Чабан.
Валдис перестал обращать внимание на его стенания. Он знал, что машина должна прибыть с часу до двух, а до этих самых двух оставалось еще минут двадцать.
Заботило совсем другое. Казавшийся спокойным и вполне законопослушным, странный Петраускас сбежал из-под следствия. Этот факт смутил и Хана, ранее убежденного в полной нейтральности парня. Ведь не просто драпанул, а именно в день прибытия товара. И чего засуетился, если не виноват в смерти питерских ребят?
Валдис еще раз внимательно взглянул на берег, где томились ожиданием люди Антона. Им предстояло встретить машину, погрузить товар на катер и доставить его на причал в Копли. Они понятия не имели, что неподалеку находился Валдис со своими людьми - на случай непредвиденных обстоятельств. По замыслу Хана любому "стороннему" наблюдателю должно было казаться, будто он, как всегда, обходится одной бригадой...
Наконец, на идущей к морю через лесок дорожке запрыгали приближающиеся огни фар.
- Вот и долгожданный товар, - улыбнулся Валдис, потягиваясь. - А до двух еще целых семь минут.
Беспокоясь в отличие от Хана, более о том, что если с машиной что-то и случится, то до Таллинна, он мог теперь расслабиться и отдыхать: "дело в шляпе".
Знакомые контуры автофургона "Авиа", неторопливо переваливающегося через кочки, стали уже различимы во тьме леска. Люди на пляже с готовностью рассыпались, Антон извлек из кармана куртки фонарик и просигналил - в ответ мигнули фары машины.
- Порядок, - выдохнул Чабан, разваливаясь на задних сиденьях, мечтательно закатил глаза. - Часа в три буду у Верки - вот душу отведу!
- Она занята до четырех, - хохотнул Казбек и подмигнул Валдису.
- Пошел ты!..
Пару недель назад подружка заставила Чабана, мягко говоря, немного попереживать. Заглянул он к ней средь ночи, а там гость - "таинственный незнакомец". Чабан бил его минут двадцать - до потерн сознания. А когда Веркин визг перешел в хрип - и за нее взялся... Словом, небольшая любовная драма приключилась. Не будь Чабан при хороших "бабках" - конец истории. Но за свои двадцать четыре года бурной жизни, из которых не менее десяти было посвящено освоению искусства "постельной борьбы", Верка четко усвоила, чего стоит денежный хахаль. Два дня она "замаливала" грехи и умасливала ревнивого любовника. И удалось: Чабан вроде даже поверил, что пойманный им гость действительно был случайным и ни в чем не повинным странником...
- Э! - встревожился Казбек. - Там что-то не то творится!
Валдис прищурился, вглядываясь. В самом деле происходило нечто непонятное. Сначала Антон у двери водителя, а затем и остальные члены его команды стали нехотя тянуть руки вверх и отступать понемногу назад. Один кинулся было бежать, но приглушенный хлопок из кабины автофургона повалил его навзничь.
- Мать твою! - побелел Чабан. - Вляпались же, а?!..
- Не скули! - оборвал его Казбек, проглотил тугую слюну, глянул на Валдиса: какое будет решение?
"Бригадный" в это время лихорадочно соображал: что произошло? Сопоставив факты и выстроив нехитрую логическую цепь, неожиданно для себя он нашел ответы на все мучавшие его доселе вопросы. Первое: Хлыст осведомлен о делах Хана не хуже его самого. Второе: у него (скорее же - у кого-то за его спиной) вполне хватило ума перехватить машину где-то по пути из Нарвы в Таллинн, да еще и превратить ее в шикарную ловушку. Третье: этот Петраускас... Конечно же, он человек Хлыста! А Инга с ним знакома - какова ее роль во всем происходящем?
Драма у фургончика между тем прискорбно развивалась и обрекала людей Хана если не на смерть, то на великий позор. Парни Хлыста (много же их было - с десяток только на виду!) вышли на каменистый берег, построили бригаду Антона спиной к себе в короткий рядок и стали связывать им руки.
- Валдис! - в окошко сунулся выскочивший из второй машины Коготок. Надо же что-то делать, пока их всех не повязали.
- Раздухарился-то как! - нервно усмехнулся Казбек. - С каких это пор мы такие смелые?
В этот момент спокойный настрой на берегу вдруг сбился. Неожиданно для всех Антон молниеносно развернулся лицом к подошедшему парню и ловко сбил его с ног. Да еще и выхватил из его разжавшихся пальцев очень небесполезный пистолет. А в следующий миг, опережая потянувшегося за своим оружием ближайшего из врагов, начал стрельбу в упор по ошеломленным мишеням.
Не ожидая ничего подобного, люди Хлыста растерялись; почувствовав это, парни Антона бросились в атаку; даже те, кому успели связать руки. И даже когда у Антона иссякли патроны, они упорно продолжали борьбу, потому как были убеждены, что в случае сдачи их ждет только смерть...
Валдис мгновение оценил создавшуюся на берегу ситуацию:
- Пора трахать этих свиней!
Все выскочили из машины, окружили "бригадира".
- Сперва накроем тех, что отсиживаются в фургоне... Только и ждут, скоты, когда кто-нибудь из наших окажется открытым!
И тут же, словно в подтверждение его слов, прозвучал хлопок выстрела из кабины фургона - кто-то дождался, но, к счастью, не попал.
- Действуй, Фан!
В знак понимания своей задачи парень коротко кивнул, еле слышно выдохнул и с привычной осторожностью крадучись устремился к машине. Товарищи напряженно следили за ним - от его успешных действий зависело очень многое.
Фан не подвел - как всегда. Через пару высунулся из "завоеванной" кабины и приглашающе махнул рукой.
- Вперед! - облегченно скомандовал Валдис.
Уже из-за машины они еще раз взглянули на схватку на берегу. Драка не прекращалась, хотя явно утомила обе стороны. К счастью, парням Хлыста пока не удавалось воспользоваться оружием. Пока...
- Возьмем их без проблем, - торжествующе заявил Валдис, сверкая глазами. - Фан и ты, Коготок...
Неожиданно произошло нечто молниеносное и совершенно непонятное. Сначала откуда-то сзади донесся неясный звук, похожий на шумок ветра в ветвях деревьев. За ним последовал звонкий шлепок сильнейшего удара - и Коготок, виновато раскинув ручки, влетел внутрь распахнутого фургона. Быстрее всех успел среагировать Фан. Хотя и без толку, ибо прежде, чем он сделал половину намеченного движения, и челюсть его ухнул загадочный кулак, и голова пария звонко ударилась о дверцу. Затем что-то черное и молниеносное с четким хрупом сломало ему ногу - коротко вскрикнув, Фан завалился набок.
Пока ошарашенный Валдис соображал да разворачивался, таинственный незнакомец успел уложить наземь всех его людей. Поэтому лицом к лицу они оказались уже одни на один. Это самое лицо "бригадного" перекосилось от попытки отразить сразу несколько несовместимых эмоций. Видя перед собой лицо человека, с ног до головы укутанного в самую настоящую форму ниндзя, каждая деталь которой точно соответствовала всему известному по книгам и фильмам, Валдис должен был расхохотаться. Однако только что произошедшее вызывало противоположную реакцию.
Желая завязать беседу, Валдис вяло шлепнул губами, но его тут же перебили:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18