– Я всю жизнь был на вторых ролях, – сообщил Аркашка. – Ты, наверное, знаешь, как это напрягает. Я невольно кивнул.
– Особенно, когда хозяева придурки и алкаши, – продолжил Аркашка. – Особенно, когда ты понимаешь, что тянешь фирму один, и кроме вреда от начальства пользы нет никакой. Он опять подошел ко мне и сел на корточки.
– Это ведь я устроил так, что Тихонов узнал, что Чебоксаров спал с его женой, причем во всех подробностях, – Аркадий усмехнулся. – А жене Тихонова я уже давным-давно через подставных лиц сливал информацию о похождениях мужа. Можно сказать, что это именно я толкнул ее в объятья Чебоксарова.
Пришел в себя Захаров. Точнее не очнулся, а просто пошевелился. Аркашка подошел к нему, внимательно посмотрел в глаза и для порядка со всей силы пнул по почкам.
– Потом я сделал несколько проплат с расчетного счета на обнальные помойки, – продолжил новоиспеченный директор. – Выждал время и слил это событие Тихонову, под видом того, что Чебоксаров ворует деньги. То же самое проделал и с Чебоксаровым. Тут уж они не выдержали и закипели. Пол года друг с другом не разговаривали. А мне того и надо. Общались ведь через меня. Поверь, я сделал все, чтобы они возненавидели друг-друга.
Он снова подошел ко мне. Все что говорил этот человек, доходило до моего сознания процентов на пятьдесят. Я все еще был в прошлом и думал про Аню.
– Я спер у них пять миллионов и переделал учредительные документы. Их бабам ничего не достанется. Ну, разве что машины, да квартиры. Контроль над фирмами полностью у меня.
У него вспотели руки. Он положил обрез на пол и вытер ладони о брюки. Был бы я похрабрей, бросился бы в этот момент на него.
– Ох, как все удачно! – Аркашка взял обрез и встал. – Смотри. Убить Захарова желает половина города. У него врагов больше, камер во всех тюрьмах. Если кинуть клич, что за убийство этого типа ничего не будет, то выстроится очередь до самой Москвы. Ну, с этим гомиком все понятно, – он указал на Беатрису. – Их часто убивают по всяким разным причинам. С тобой вроде тоже довольно просто. Как только ты приехал в город за тобой тянется целый шлейф неприятностей и смертей. Тут мне нужно подумать, кто из вас кого убил и как помер сам. Впрочем, знаешь, Полупан он сам парень умный. Если дать ему три трупа он легко придумает какую-нибудь историю.
И хотя я понимал, что мысли у него черные, когда Аркашка озвучил свои намерения, мне стало жутко.
– Постой, – спохватился он. – А где девка? Как там ее? Жанна?
– Она дома, – соврал я.
– Но ведь она знает, куда вы поехали?
– Знает. Но она не знает, что об этом знаешь ты.
Аркашка парень не глупый, поэтому эту информацию переваривал не долго.
– Тогда мне это на руку. Со мной ваши трупы никто не свяжет. Он усмехнулся.
– Это ведь я тебе эту Жанну подложил, – сообщил он. – Дня за два до твоего приезда она приходила устраиваться на работу. Тогда она не подошла, но, сам понимаешь, такую особь просто так отпускать нельзя. Я взял телефончик, а когда ты приехал, позвонил и предложил составить компанию одному москвичу. Разумеется, за деньги. Знаешь, что она сказала?
– Нет.
– Только без интима. Все они так. Вначале ломаются, – он заржал. – Все хочу спросить у тебя, как там у нее с интимом?
То, что он сейчас рассказал, как удар в пах. Где-то что-то в моем организме оборвалось. После Захаровского рассказа про Аню, мне казалось, что хуже не бывает. Я был не прав.
– Чего молчишь то? – поинтересовался Аркашка.
– Я тебе не верю.
– Да брось ты. Ты на себя в зеркало смотрел? Когда такое было, чтобы на тебя клюнула такая краля?
Вообще-то никогда. Он прав.
– Я сказал ей, в каком мы будем ресторане. Указал на тебя и делов-то. Она обыкновенная шлюха.
Я вспомнил тот вечер и понял, что он не врет.
– Ладно, – произнес он. – Пора заканчивать. Соберу деньги и двину отсюда. Пока никто не пришел. Ты не обижайся, но тебя мне все равно пришлось бы убить.
– Это почему? – поинтересовался я.
– Ты ведь слышал последние слова Чебоксарова, рано или поздно растрепал бы их, и кто-нибудь понял, что он говорил про меня.
– Он сказал: «потух».
– Нет. Он сказал: «пастух». Там ведь кровь в легких. Трудно говорить.
– При чем здесь?
– Аркадий с греческого – пастух, житель Аркадии. Когда Чебоксаров с Тихоновым узнали, что означает мое имя, они стали звать меня пастушком, если настроение хорошее, а если плохое – просто пастух. Рано или поздно кто-нибудь догадался.
Он прищурился и еще раз посмотрел на лежащих людей.
– Наверное, сделаю так, – поделился он со мной своими соображениями. – Захаров вас с этим дедом хлопнул, а сам упал и разбил голову о кирпичи. Достоверно?
– Да, – согласился я.
– Ну вот. Только надо стрелять с того места, где он лежит.
Аркашка повернулся ко мне боком, чтобы пойти туда, где валялся Захаров. Я решил, что мне нужно попробовать постоять за себя. Я собрался, напряг все мышцы и бросился на убийцу. Бросился громко сказано. Мне так хотелось. На деле же получилось иначе. Под ногой поехал кирпич, я споткнулся, чуть не упал и сделал всего один шаг. Этого хватило, чтобы Аркашка развернулся, направил на меня обрез и нажал курок.
Ружье разорвало к едрене фене. Я, как в замедленном кино, видел набухший ствол. Куски железа, в которые он превратился и их полет вместе с огромными занозами от остатков приклада. Все эти поражающие факторы устремились в живот Аркашке, разворотили в нем огромную дыру, в которую вывалились внутренности. Я успел заметить с каким удивлением негодяй посмотрел на свои кишки, подумал, что Индиана плохо смотрел фильмы и явно переборщил с зарядом. Потом что-то ударило мне в лоб, и я рухнул на кирпичи и потом уже в темноту.
Я очнулся от резкого запаха. Надо мной склонилась женщина восточного типа. В руке она держала ватку смоченную нашатырным спиртом. Когда я открыл глаза, женщина сказало что-то на русском, но из-за сильного акцента и шума в голове я не понял, что.
Я моргнул. Этого мгновения хватило, чтобы декорации сменились. Вместо китаянки теперь на меня смотрела Жанна. Она была скорее озабочена, чем напугана.
– Привет, – сказала она и попыталась улыбнуться.
– Здорово, – ответил я.
За спиной девушки нарисовался Беатриса. Он уже привел себя в порядок. Парик находился на месте, пыль сошла, макияж приведен в порядок.
Дочь и отец помогли мне сесть. Оказавшись выше пыльного облака, я увидел, что в помещении полно народу. Два врача, пара человек в белых халатах и еще три китайца. Главным был майор Полупан, вокруг которого вылись два молодых следака. Того противного, что допрашивал меня в гостинице, к счастью не наблюдалось.
Медики были заняты тем, что пытались сделать укол, лежащему на носилках мышиного цвета, Захарову. Аркашку, судя по всему уже унесли.
– Что с Аркашкой? – спросил я. – Он жив?
– Да жив, жив, – успокоил меня Беатриса. – Даже показания уже дал.
– Вот, – сказала Жанна и показала испачканную в крови деревянную щепку. – Это торчало у тебя в голове. Других повреждений нет. Так что не притворяйся.
Снова подошла китаянка. Она достала из сумочки какую-то восточную мазь и помазала мне лоб.
– Это другой бальзам, – пояснила она, – первый остановил кровь, а этот заживляет раны. Скоро пройдет.
На этот раз я ее понял. Интересно, она нашатырь тоже с собой таскает или взяла у врачей?
Когда Захарова унесли, Полупан подошел ко мне.
– Ну, что мне с тобой делать? – поинтересовался он.
– В каком смысле?
– В больницу поедешь?
– Нет, – возразил я, – в больницу не надо.
– Тогда помчались в отделение, будешь давать показание.
– В отделение я тоже не хочу, – не согласился я. – Мне там не нравится.
– Нужно тебя допросить.
– А тут нельзя?
– Давай попробуем.
Он крикнул одного из своих адъютантов, тот разложил на коленях походный письменный стол из пластиковой папки «cabinet» и начал писать. Полупан стал задавать вопросы.
Я рассказал ему все. И хотя теперь наврать мне ничего не стоило, говорил только правду и даже немного тяготился этим.
На этот раз Полупан почти не перебивал и был настроен дружелюбно. Он пыжился, излишне растопыривал плечи и почти постоянно косил на прекрасную китаянку. Влюбиться в него в такого – справедливого и благородного ничего не стоило. Мне даже показалось, что девушка тоже льет взгляды из-под прищура.
Я устал говорить, и Жанна принесла мне, откуда ни возьмись взявшуюся пепси-колу. Во время утоления жажды подруга ввела в курс событий, которые я пропустил. Оказалось, что устав ждать, нашего с Беатрисой звонка, она, как я и предполагал, направилась на витаминный завод. С трудом найдя второй цех она вступила на ступеньки лестницы как раз в тот момент, когда прозвучал выстрел. Во всю прыть ринулась наверх и ничего не поняла, поэтому первую неотложную помощь оказывала в основном Аркашке, так как он пострадал больше всех. Мы с Беатрисой в ее понимании были вне опасности. Захарова она спасать не собиралась. Будучи теткой неглупой Жанна нашла у себя в телефоне номер Полупана и сообщила ему о происшествии, а тот уже в свою очередь вызвал скорую помощь.
К тому времени, когда я пришел в чувство, майор уже успел всех поверхностно допросить и имел полное представление о ситуации. На вопрос, что за люди восточной внешности, Жанна сообщила, что, я правильно догадался – это китайцы. Зоологи.
На мой же взгляд, четверо азиатов походили скорее на ниндзя, чем на натуралистов.
Пока Жанна поила меня пепси колой и сообщала последние новости, Полупан стоял неподалеку и непрерывно слушал кого-то по сотовому телефону. Видимо новости были важными, потому что майор периодически хмурился и переспрашивал. Немного придя в себя я стал исследовать свой организм на предмет механических повреждений. Руки и ноги исправно шевелились, шея вертелась, спина гнулась. Гудела только голова. На первый взгляд ничего серьезного. То же самое подтвердила женщина – медик, которую упросил меня осмотреть Беатриса. Он вообще много суетился и лез на рожон, возможно испытывал судьбу на предмет узнают – не – узнают.
Я наконец встал с пола и сделал пару шагов в сторону Полупана. Рядом с тем местом, где я до этого лежал, валялись в пыли комья ваты непонятного происхождения, явно не медицинские. Раньше я их не видел. Ваты было много, две приличных пирамиды. Они возвышались над мусором и непонятно что собой олицетворяли.
Оценивая свои способности к передвижению, я незаметно оказался около Полупана. Тот как раз прекратил слушать мобильник и обратил на меня внимание.
– Раскололся ваш Аркашка, – сообщил он мне. – Я, конечно, не сторонник таких методов, но Мелкий мастер выуживать сведения.
Он достал сигарету, нарочито медленно прикурил ее от зажигалки «Зиппо» и улыбнулся.
– Мелкий слегка передержал вашего директора в машине. Тот орет: «зашейте мнет живот»! А мелкий не торопится, мол расколешься, тогда отдам врачам. Через двадцать минут ваш Спицын запел.
– Он не мой.
– Ну да. Если учесть, как он тебя подставил.
Полупан наклонился, поднял с пола осколок кирпича и нарисовал на стене план.
– Вот смотри, – пояснил он, – это офис Чебоксарова. Вот тут он поставил свой «форд». Вот главный вход. От машины тебе идти до входа метров сто пятьдесят. Для этого нужно сделать крюк и завернуть за угол. А вот тут, за забором черный вход. До него десять метров. Сечешь?
– Когда я пошел за папкой, он кинулся к черному ходу?
– Вот именно. В большинстве контор – охрана лишь показуха. Через парадные ворота – ни – ни. А через остальные дыры – лезь, не хочу.
– Получается, что он заранее все спланировал?
– Нет. Говорит, что все получилось спонтанно. Решение подставить придурошного москвича возникло неожиданно.
– Спасибо.
– Это он так сказал.
– А в квартире у Тихонова тоже он был?
– Да. Тут он рисковал. Мог сам погибнуть, если бы взрыв посильней оказался.
Полупану опять кто-то позвонил. Он послушал, сказал: «ладно» и продолжил:
– Пока вы пили…
– Я не пил.
– …он вошел в дом Тихонова. Открутил газовый шланг и стал ждать. Периодически звонил тебе чтобы узнать о ваших намерениях. Это ведь он предложил проводить Тихонова до квартиры?
– Не помню.
– Наверняка. Дубликат ключей ему сделали вьетнамцы года три назад. При пьющем хозяине забрать их часа на два не составляло труда. Расположение камер наблюдения он выяснил тоже давным-давно. Для того чтобы не попасть в их объектив нужно ползти. Причем прямо из лифта. Камеры включаются автоматически при движении. Мы просматривали записи. Там есть такой момент, когда лифт открывается, из него никто не выходит, и он снова закрывается. По этому эпизоду мы установили, когда он проник в квартиру. Уходил он так же. Из положения лежа поднимал руку, стремительно нажимал на кнопку и опять падал. Процесс нажатия камера запечатлеть не успевала, потому что для того, чтобы она включилась нужно определенное время. Открывание и закрывание дверей тоже запечатлено.
– Значит, он все же готовился.
– Судя по тому, как все продумано, да. Причем давно. Он просто ждал момента, чтобы применить свои знания.
– Он говорил, что сам их поссорил.
– Знаю.
К Полупану подошли китайцы. Они отвели его в сторону и стали что-то объяснять на ломаном русском. Чаще всего повторялось слово «обезьяны». Когда говорила женщина, майор смотрел на нее завороженным взглядом и постоянно соглашался.
Потом пришли какие-то важные люди в штатском. Они вежливо отобрали Полупана у зоологов, отвели в сторону и принялись ругать. Всего людей было четверо. Двое откололись от группы и стали ходить по периметру, а двое постарше с лоснящимися мордами устроили майору настоящую взбучку. Любимыми фразами у них были: «как ты мог»?! «он же депутат»!! и «твою мать»! Вначале Полупан оправдывался, краснел и вздыхал, но потом разозлился, громко крикнул: «А мне насрать»! повернулся к ним спиной и опять пошел к китайцам.
Во время этой полемики я поднял с пола папку с прозрачным верхом, достал из кармана Мэрилин и просунул ее между страницами журнала “Geo”. Выбрав момент, когда на меня никто не смотрел, я засунул папку под рубашку в брюки, за ремень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37