Мы переставим людей с головы на ноги! Все "за"?.. Мы назовемся первоапрельцы! Это будет что-то вроде первомартовцев, только на месяц позже!
-- Эй, алкаши и пьяницы! -- закричал Сусанин на всю пивную и криком повернул к себе головы. -- Кто до завтра выучит сто строк из Гомера, получит от меня бочку пива!
-- Ура-а! -- закричали алкаши и пьяницы, не осознавая причину своей радости. -- Да здравствует Сусанин! -- И в потолок полетели тарелки кепок и змейки шарфов, а Незабудка грохнула кружку на счастье.
-- Да здравствует Фантазия!--кричал Адам.
-- Да здравствует! -- повторяли мужики.
-- Да здравствует Фантазия, полная жизни! Потому что нельзя придумать того, чего не могло быть! Все в наших мозгах! И в руках -- у кого нет мозгов.
Подряникову и Семенову показалось, будто они смотрят репетицию какого-то гусарского водевиля, что сейчас чокнутся кружками, запорошив иеной пиджаки, и споют песню о беззаботной жизни.
-- Слушайте, что я скажу! Все вы знаете историю про пастуха, которого съели волки! Ему -- дураку -- было скучно одному, поэтому он кричал, соскучившись: "Волки! Волки!" -- и прибегал народ с вилами, и веселил дурака своим озабоченным видом. Но когда народу надоело бегать взад-вперед, пришли волки и съели пастуха! Мораль: если вы не научитесь сами себя развлекать, вас съедят поодиночке!
На крики Адама в пивную пришел милиционер:
-- Кто здесь орет как на базаре?
Мужики прянули от Сусанина дружно, оставив его посреди учеников и сподвижников, и принялись разглядывать вывески на стенах "Не курить и не сорить!", "Приносить и распивать...".
"Не то он спрашивает, -- подумал Подряников. -- Надо бы спросить, в порядке ли с головой у того, кто орет?"
-- Я, -- ответил Сусанин. -- Только я не ору, а проповедую.
-- Ах, это вы, Адам Петрович... И Александр Николаевич тут же! И Любовь Иванна! -- сказал милиционер. -- Проповедуйте на здоровье, Адам Петрович. Вам можно, вы -- коммунист.
-- Пошли отсюда, -- сказал Иван
-- Ко мне в Дом культуры, -- предложил Путаник.
-- В квартиру, -- предложила Чертоватая, -- а мужа я выкину.
-- Нет, давайте гулять, -- улыбнулась Марина.
-- Прекрасная идея, мы устроим пикник! -- сказал Сусанин. -- Маленький праздник в преддверии больших перемен.
Подойдя к стойке, он пошептался с Незабудкой и поманил пальцем Ивана. Вдвоем они выкатили сорокалитровую бочку пива, а Семенов остановил на улице пустой автобус, ехавший в гараж. Компания заняла места сзади, шофер спросил:
-- Куда поедем?
-- На кладбище, -- сказал Семенов.
-- Куда глаза глядят, -- сказал Иван. -- В лес! -- ответил Сусанин.
-- Рубль с носа, -- потребовал шофер.
-- Мы заплатим по полтиннику с ноздри, -- сказала Чертоватая.
-- А вы, часом, не потомок Ивана Сусанина? -- спросил Подряников, услышавший про поездку в лес.
-- Скажите еще, что по материнской линии я потомок Адама, раз мама назвала меня его именем. К тому же нелишне знать, Александр, что у Ивана Сусанина не было сыновей, но была дочь. Род Сусаниных погиб вместе с ним, и в этом тоже его подвиг. А моим родоначальником, по семейным легендам, был совсем другой человек -- спаситель Вечного города Кальпурний Вульгат Сусан...
-- От кого же он спасал город? -- усмехнулся Подряников.
-- От таких, как мы с вами, -- усмехнулся Адам. -- Когда готы вступили в Рим, уже вкушая победу и собираясь штурмовать цитадель, Вульгат вызвался провести войско тихими проулками прямо на Капитолийский холм, но выговорил себе условие: чтобы в каждом питейном или увеселительном заведении, мимо которого пойдет войско, ему давали долю -- килик вина, телячью ногу и девчонку. И шли они до тех пор, пока большая часть варваров не разложилась за столами и в постелях. Вождь готов проиграл себя в кости у храма весталок, а остатки войска заблудились в таверне "Порочный круг". Никто не нашел даже их трупов, потому что никто их не искал. С ними пропал и римский герой Кальпурний Вульгат Сусан, утопивший себя и варваров в злачности, но спасший цивилизацию...
-- А я читал все наоборот, -- сказал Семенов, -- Вождь в кости не играл, он бросил меч на весы и сказал: "Горе побежденным".
-- Ты бы поразмыслил над написанным, -- посоветовал Сусанин. -- Разве может человек, бросивший меч и сказавший: "Горе побежденным", -- оказаться победителем? Нет, он проиграл и себя и меч.
-- Выходит, вы -- потомок римлянина! -- засмеялся Подряников.
Он задел Сусанина за больное.
-- Я скажу больше. Все древние греки и римляне были моими предками. Да и ваши тоже, только вы об этом не знаете.
-- Не верю.
-- Это легкая аксиома. Вспомните легенду об индийском мудреце, изобретателе шахмат, который в награду попросил за каждую клетку в два раза больше зерен, чем за предыдущую. А теперь переложите этот математический принцип удвоения на своих прародителей, прикинув на век по четыре поколения. Уже в двенадцатом столетии все население земного шара окажется вашими предками.
-- А глубже? -- спросил Иван.
-- Глубже начнется кровосмешение в потомках... Так что какой-нибудь Перикл, может быть, сто двадцать пять раз мой прадедушка.
-- Какой ужас! -- сказала Кавелька и закрыла лицо ладонями.
-- Не плачь, -- сказал Путаник. -- Какой может быть ужас, когда с нами пиво!
Бочку поставили на сиденье и выбили пробку. По очереди подходили, садились на корточки и пили, сколько влезет, веселея на глазах.
-- Почему все вы так равнодушны к античности? -- спросил Сусанин. Он-то от пива погрустнел. -- Ведь Древняя Греция -- ваша первая родина. Половина предметов и слов, которые вас окружают, пришли из Греции. Даже этот вонючий автобус, в котором кто-то помочился, и тот назван в честь античного Гагарина.
-- Я очень люблю Грецию, Адам, -- сказала льстивая Кавелька. -- Хочешь, станцуем сиртаки?
-- Вот чего мне не хватало! -- сказал Сусанин и обнял Сонину.
Автобус состоял из спаренных вагонов -- было, где развернуться. Кавелька с Адамом повернулись и пошли боком по проходу мимо кресел, выкидывая ноги вперед и назад.
-- Та-та! Та-та!.. -- пела Кавелька, как пулемет на экране кинотеатра при замедленном воспроизведении.
-- Па-па! Па-па!.. -- пела Кавелька, словно звала отца.
-- Пи-пи! Пи-пи!.. -- пела Кавелька, будто маленькая птичка.
Адама и Сонину поддержали Марина, Путаник и Чертоватая. Каждый -песней на свой лад и взмахами ног.
-- А вы что сидите? -- спросил Сусанин Ивана, Подряникова и Семенова.
И вся компания, захлебываясь хохотом и визгом, стала топтать пол подошвами с таким ожесточением, будто пыталась сгладить колдобины, через которые прыгала машина...
Водитель остановил автобус и сказал через форточку общения с пассажирами:
-- Возьмите меня подрыгаться.
-- Рубль с носа! -- сказала ему Чертоватая.
А Семенов поманил шофера пальцем, обнял его, и, сбивая всex с такта, шофер затянул свою песню:
-- Трам-пам-пам-па-ба-ра-ба-пам-пам...
К лесу подъехали в сумерках, на небо уже вползла луна, которая в ближайшую ночь решила выглядеть как символ кооперированного крестьянства.
-- Может, автобус не отпускать? -- спросила Любка.
-- Пусть едет, -- махнул Сусанин, -- сами выберемся! -- Он схватил обеими руками бочку, поднял над головой и вылил в рот все, что еще булькало.
"Ведро -- не меньше", -- прикинул Саша.
-- Как же мы устроим пикник, если нет ни еды, ни питья? -- опросила Кавелька.
-- А ну его к черту, этот пикник! -- сказал Адам. -- Мы пойдем в лес собирать грибы.
-- В марте? -- спросила Любка.
-- Скоро апрель, -- сказал Путаник.
-- В апреле растут сморчки, -- улыбнулась Марина.
-- В темноте? -- спросила Любка.
-- Еще видно на два шага, -- сказал Путаник.
-- А у сморчков ножки белые, -- улыбнулась Марина.
Когда все углубились в лес и разбрелись кто куда, Подряников неожиданно оказался рядом с ползавшей на четвереньках Мариной. Чтобы завязать разговор, Саша занял ту же позу. Брюки на коленях промокли сразу, ладони утонули в жиже, но Подряников стерпел.
-- Марина, -- сказал он тихо -- давайте поищем грибы на той просеке. Смотрите, что там белеет? Не сморчок?
-- Это монетка... Бросьте, она уже заплесневела. Но Подряников сунул ее в карман.
-- Я в пять лет каждой копейке был рад, -- сказал он.
-- И я, -- улыбнулась Марина.
-- Мне рано пришлось стать взрослым и самостоятельным, -- продолжал Подряников. -- Я с четырех месяцев стирал за собой подгузники. Отец кидал меня в корыто вместе с пеленками и посыпал вокруг стиральным порошком...
-- Заодно и сами мылись, -- улыбнулась Марина. -- Ой, смотрите, еще гривенник.
Саша и гривенник спрятал в карман.
-- Скажите, сколько лет Ивану?
-- Двадцать один, как и мне.
-- Почему же он не был в армии?
-- Он живет в областном центре, а в Сворске у него временная прописка. Вот его военкомат и не может найти, а может, и не ищет.
-- Очень хорошо. Теперь о вас. Почему вы такая красивая?
-- Такой родилась... -- вздохнула и улыбнулась Марина.
-- А вашу красоту никто не ценит по-настоящему. -- "Никто не пользуется", -- хотел добавить Подряников.
-- Адам ценит. Однажды я гуляла по улице, а впереди меня задом-наперед шел Адам и держал в руках зеркало. Он велел мне любоваться собой. Конечно, это случайно получилось, просто Адам купил зеркало в универмаге и нес домой, но все равно было приятно.
-- Наверное, он влюблен в вас?
-- Нет, он любит другую женщину, которую сам себе выдумал. Ее зовут Инис Гвейн.
Пока она говорила, Саша поднял с земли еще пятнадцать копеек.
-- Вам не кажется, что Сусанин... какой-то не такой, как все?
-- Конечно, не такой. Он -- инопланетянин.
-- Чего-чего?!
-- Скоро он улетит на родину.
-- Вот как?
-- Но мы этого не увидим: для нас он просто умрет. Его убьет в "Незабудке" пивной кружкой человек, который сейчас сидит в тюрьме за то, что ходил по улицам с костью в зубах и сосал ее, как сигарету. А вы не верите?
-- Да я и сам оттуда, -- сказал Подряников.
-- Не обманывайте. Вам просто Адаму завидно, -- улыбнулась Марина. -Смотрите-ка, я рубль нашла!
Подряников и рубль прибрал к рукам.
-- Эта просека ведет в рай. Поползли скорее дальше, -- сказал он
-- Марина, -- спросил он же, одолев пару метров: -- почему вы всегда улыбаетесь? Вы хотите, чтобы тем, кто говорит с вами, было приятно? Вам нравится доставлять людям радость своим присутствием? Вы ведь любите всех людей без исключения? Я угадал? Марина! Правда?
-- Правда, -- улыбнулась Марина.
Он обнял ее за талию, встав с четверенек на коленки, и с губ сама соскочила фраза:
-- Я ведь тоже человек, сделайте мне приятное -- влюбитесь...
Из глубины леса раздались крики:
-- Марина! Марина! Семенов! Семенов! Подряников! Подряников!
-- Я здесь! Иду! -- закричала Марина.
-- Девушка -- нарасхват, -- сказал ей вдогонку Подряников и в сердцах плюнул. -- Черт бы их всех побрал!
Он собрался поискать еще денег, но тут из-за дерева вышел оракул Семенов с кошельком я руке и сказал:
-- Ты-то вот никому не нужен. Саша вскочил на ноги:
-- Да ты подслушивал, бородатая дрянь!
-- Экспериментировал на твоей жадности, -- ответил оракул.
-- Ну и как?
-- Я скажу твою судьбу, только верни деньги.
-- Полтора рубля за судьбу?! -- усмехнулся Саша. -- Держи двадцать копеек и считай себя богатым.
-- Ты сделаешь карьеру, парень, -- изрек оракул, -- но кончишь плохо: женщина с высоким положением раздавит тебя в постели как клопа.
-- Верни гривенник, -- сказал Саша. -- А лучше, знаешь что, отдай кошелек.
Опять раздались крики, на этот раз призывавшие Подряникова и Семенова.
-- Смотрите! Адам все-таки нашел сморчок, -- на ладони Марины лежал комок плесени.
Сусанин стоял поодаль очень гордый собой, расставив ноги на ширину плеч, кик человек, который раз решил, значит, сделал.
-- Теперь я вижу, что Адаму можно верить, -- сказал Миша. -- За это стоит выпить.
Чертоватая спросила:
-- Что мы будем пить? Кавелька сказала:
-- Снег, согретый в ладонях. А Путаник замялся:
-- У меня есть бутылка спирта с химзавода.
-- Но что делать со сморчком? -- улыбнулась Марина. -- Мне так и ходить с ним?
-- Выкиньте, -- посоветовал Подряников.
-- Мы им закусим, -- рассудил Иван.
-- Или подарим самой красивой девушке Сворска, -- сказал Путаник.
-- Сыграем в "Суд Париса"! -- подхватил Сусанин.
-- А кто будет Парисом? -- спросила Кавелька.
-- Парисом будет Семенов, -- сказала Чертоватая, -- потому что он тоже был пастухом.
-- Нет, Парисом будет Путаник, -- сказала Марина, -- потому что он дамский угодник.
-- Нет, водить будет Адам Петрович, -- сказала Кавелька, -- потому что он нашел гриб.
-- Друзья мои, -- сказал Сусанин, -- я не могу быть Парисом, я унесу приз домой и отдам Фрикаделине.
-- Самоотвод, -- сказал Семенов.
-- Мне надо три сморчка, меньшим числом я не управлюсь, -- сказал Путаник.
-- Саша Подряников будет хорош в роли Париса, -- сказал Сусанин.
-- Почему? -- хором спросили девушки.
-- Почему? -- хором спросили все остальные.
-- Потому что они тезки. Ведь Парис -- это не имя, а социальная кличка: парий, изгой, отверженный, -- объяснил Сусанин.
Марина протянула сморчок Подряникову.
-- Пусть каждая претендентка скажет, чем она одарит меня, если я вручу ей гриб.
-- Я посвящу тебе сонет в детективе, -- сказала Кавелька. "Перебьюсь", -- решил Саша.
-- А я сделаю тебя начальником над своим мужем, -- сказала Любка.
"Это я и сам сделаю, это легко, это проще пареной репы", -- подумал Подряников.
-- Марина? Вы что дадите мне за яблоко, которое -- гриб?
-- За нее тебе дам я, -- ответил Иван, -- кое-чего.
-- Ну, зачем ты так? -- улыбнулась Марина. -- Я тоже дам... Не знаю, что придумать... Дам чего-нибудь
-- Понятно... Я хочу всего понемножку. -- Подряников разломал сморчок и вручил каждой девушке по кусочку.
-- Какой неожиданный финал! Все прекрасны! -- воскликнул режиссер и захлопал в ладоши.
-- Ай да Подряников! -- обрадовалась Кавелька, колупая ногтем плесень.
-- Ну и Парис! -- обиделась Любка.
-- Троянской войны не будет, -- прокомментировал Сусанин.
-- Не грусти, будет Сворская война, -- предрек оракул. -- Вернее, вооруженный конфликт проходимцев.
-- А как скоро? -- спросил Саша.
-- Очень скоро, -- ответил Семенов.
-- Ты мне надоел. Скажи хоть раз что-нибудь приятное, -- попросил Сусанин.
-- Тебя выпустят из тюрьмы раньше срока за примерное поведение, -сказал Семенов, и все засмеялись, а кто-то один захохотал и кто-то одна захихикали, хотя оракул шутить не умел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27