В это время мистер Кроуф почувствовал, что с ним случилось что-то неладное. Неожиданно он увидел, как из экрана телевизора вылетела бутылка с пепси-колой, упала на пол, и напиток вылился. В то же мгновение, разлитая пепси-кола испарилась и превратилась в огромную черную кошку. С шипением кошка бросилась назад в экран телевизора и тут же исчезла.
– Мистер Македонски, что вы со мной делаете? – испуганно пробормотал мистер Кроуф.
– А пока ничего особенного. Просто мы посмотрим, что творится у вас в голове, – объяснил Галюник.
Он пробежался пальцами по клавиатуре и неожиданно на экране телевизора показались различные картинки. Можно было разглядеть высокого мужчину и невысокую худую женщину.
Мистер Кроуф узнал в этих людях своих родителей. Себя, маленького, на руках у мамы, он тоже узнал и вспомнил, что именно так он себе представлял свое детство. Затем в телевизоре замелькали картинки школы, колледжа, первое свидание с любимой девушкой, а также большие и малые пакости, которые творил мистер Кроуф в жизни. Ему сделалось совсем страшно.
– Ну, как? – спросил Галюник. – Видите, что у вас творится в голове? Какая-то каша, ни одной толковой мысли. Но ради эксперимента, мистер Кроуф, я все же позаимствую ваше мозговое излучение! – и с этими словами Галюник нажал на одну из кнопок.
Мощный голубой сноп света хлынул из шлема, который был на голове у Галюника к шлему Кроуфа. По этому излучению сконцентрированные мыслительные образы устремились от мистера Кроуфа к Галюнику. Галюник весь дрожал, напитываясь чужой мыслительной энергией.
Когда эксперимент окончился, Галюник сорвал с головы шлем и произнес:
– Да-а-а, недурно. Все же вы, мистер Кроуф, не такой уж и плохой человек. Кое-что у вас в голове было. Я теперь могу управлять штатом лаборатории, как и вы.
Но мистер Кроуф уже не слышал этого. Он лежал обездвиженный и, хотя глаза его моргали, в его голове было совершенно пусто. Он ничего не соображал.
Галюник обошел вокруг мистера Кроуфа и вздохнул.
– Ну. Что мне с этим телом делать? – пробормотал Галюник. – А что же мне делать?! – как бы приказывая сам себе, рассуждал Галюник. – За ноги, и в окно! И напишу записку его почерком, что он покончил жизнь самоубийством.
Галюник освободил руки мистера Кроуфа, подтащил его тело к окну, ударом ноги разбил стекло и вытолкнул бывшего начальника лаборатории с восьмого этажа.
Как мы уже знаем, именно в этот момент черепашки-ниндзя оказались под окном. А спустя некоторое время они очутились перед дверью лаборатории, в которой сидел безумный изобретатель.
Леонардо распахнул дверь и приблизился к Галюнику.
Изобретатель внимательно посмотрев на внезапно появившуюся перед ним зеленую черепаху, вытаращил от удивления глаза. Лихорадочно начал нажимать на клавиши стоявшего перед ним устройства, но, к его удивлению, черепаха не исчезала.
– Ты кто? – боязливо спросил лохматый человек.
– Как это кто? Я – твой начальник, – сказал Лео.
– Я с одним начальником уже разобрался. Почему ты в таком виде? – спросил Галюник.
– Чем вы тут занимаетесь? – как можно более внушительно сказал Лео, надеясь, что лохматый человек сразу все и расскажет.
Но Галюник почувствовал в этом вопросе угрозу для себя, нервно засучил ногами, сорвал с головы шлем и завопил:
– Да, да, я знаю, что вы хотите прекратить меня финансировать, закрыть этот мой проект, – голос его становился громче и громче. – Но вам это не удастся, вы не сможете заставить меня прекратить исследования.
Изобретатель неожиданно вскочил, схватил металлический штатив и с такой решимостью приблизился к Леонардо, что тот оторопел. И в ту же минуту лохматый человек со страшной силой нанес удар черепашке по голове.
Друзья услышали подозрительный шум, попытались открыть дверь. Но она оказалась запертой: прямо у них перед носом дверной замок защелкнулся.
– Ломаем! – прошептал Донателло.
– Тогда наделаем шуму и сбежится охрана! – отрезвил его Микеланджело.
– А как мы спасем Лео? – растерялся Донателло.
– Лучше посмотреть, что там делается через окно, – предложил Рафаэль.
Черепашки-ниндзя бросились обратно на крышу, намереваясь как можно быстрее с крыши спуститься к освещенному окну.
А в это время Галюник усадил обездвиженного Лео в кресло для испытаний, надел ему на голову шлем, вмонтировал в кожу головы электроды и начал проводить эксперименты над бедной черепашкой.
– Ага, зеленое чудовище, ты появилось сюда так внезапно, что я испугался! Теперь я заберу все твои мысли, узнаю, кто ты! Я высосу твои мозги, уродливый панцирный гад, возникший из хаоса моих фантазий!
Леонардо, наконец, пришел в себя. Он с удивлением обнаружил, что его руки прикручены резиновыми бинтами к креслу, а на голову надета какая-то кастрюля. Голова страшно болела.
Лохматый человек в очках с толстыми стеклами что-то кричал. До черепашки начал доходить смысл его слов.
– Эй, зеленая уродина, очнись, ты меня слышишь? – кричал лохматый человек.
Леонардо несколько раз хлопнул глазами.
– Человек, – сказал Леонардо, – развяжи меня, я требую, чтобы ты развязал меня!
Но лохматый человек не слушал его. Он водрузил себе на голову какое-то приспособление со множеством мигающих лампочек, свисающих проводков и поблескивающих рефлекторов.
– Больно не будет, не бойся, – наконец промолвил лохматый человек.
– Что ты хочешь делать? – закричал Леонардо, увидя, как лохматый подошел к рубильнику. – Не дотрагивайся до рубильника, слышишь!
– До какого, до этого? – спросил лохматый с улыбкой и тут же включил рубильник.
Леонардо почувствовал, как все его тело пронзает электрическим током. Сила тока была небольшая, но все равно испытывать эти удары было неприятно. Внезапно Леонардо увидел, что прямо перед ним откуда-то из темноты начали выплывать стремительные рыбки. За ними гнались полутораметровые акулы. Лео казалось что он находится на дне морской лагуны, которая изобилует жизнью: вокруг плавали медузы, сверкая разноцветными щупальцами, морские коньки, сновали крабы.
Леонардо не понимал, что с ним происходит, усиленно вертел головой и вдруг увидел прямо перед собой лицо лохматого с блестящими от удовольствия глазами.
Вдруг все исчезло. Электрические удары прекратились, и боль пропала. Леонардо действительно видел перед собой лицо лохматого.
– Ну, как? – спросил лохматый. – Поделись со мной своими ощущениями.
Леонардо попробовал напрячь руки и освободиться. Он не понимал, что с ним происходит.
– Раз ты не хочешь со мной разговаривать, будем считать, что тебе понравилось, – заключил лохматый. – Теперь приступим к следующему этапу, – промолвил лохматый и снова резко включил рубильник.
И тут же голубое сияние вспыхнуло над головой лохматого и переливающиеся молнии неизвестного излучения ударили в шлем, который был на голове Леонардо. Лохматый весь затрясся, вытаращил глаза и закричал:
– Я – Ганс Македонски, величайший из изобретателей, которого здесь унижают. Тут насмехаются надо мной, обзывают за глаза Галюником. А я величайший из ученых мира, начинаю перекачку мозгов!
Леонардо хотел закричать, но почувствовал, что язык не повинуется ему. И вдруг он увидел, как в голубом канале, который протянулся от его шлема к шлему Ганса Македонски, начали перемещаться какие-то странные фигурки, напоминающие черепашек. С убыстряющейся скоростью образы черепашек перелетали из головы Леонардо в голову Галюника. Затем, словно в кинофильме, который отматывают назад, замелькали все те образы, которые Леонардо когда-либо видел. Эти образы неслись с такой скоростью, что вскоре слились в одну беспрерывную струю, которая внезапно прервалась, и Леонардо впал в беспамятство.
Галюник выключил рубильник. Снял со своей головы шлем и подошел к черепашке. Сдернул шлем и с головы черепашки. Внимательно всмотрелся в широко открытые глаза Леонардо, помахал перед ними руками.
– Так вот кто ты! – прошептал удивленный Галюник. – Оказывается. Ты из будущего! У тебя есть Машина времени, у тебя есть трое друзей и зовут их Микеланджело, Донателло и Рафаэль.
– Галюник взволнованно забегал по лаборатории взад и вперед.
– Я – гений! Нет, я несколько гениев! – вскричал Галюник. – Если я сумел высосать мозг у посланца из будущего, то я стану трижды умнее! Да и что говорить, я – целое стадо гениев.
Леонардо вдруг пришел в себя и слегка моргнул. Он видел перед собой какого-то незнакомого человека, но ровным счетом ничего не мог сообразить. Голова гудела, как пустой барабан. Казалось, в голове действительно отсутствует серое вещество.
– Что ты моргаешь, мерзкая черепаха? – воскликнул Галюник. – Что является г лавным: для нас? Да ты не сможешь даже рта раскрыть, черепочек! Ты слова не вымолвишь! А вот я тебе скажу, что главное для каждого из нас – мысли!
Галюник принялся танцевать. Его танец был диким. Если бы Леонардо мог в этот момент соображать, то он принял бы Галюника за дикаря из каких-нибудь бразильских джунглей.
Галюник схватил свой похожий на кофеварку психический насос, нежно обнял его и поцеловал.
– А ты просто болотная уродина! Две костяшки – и ничего более! Сейчас я с тобой окончательно расправлюсь! А то еще твои дружки придут и начнут разбираться, куда же подевались твои мозги, твоя психическая энергия!
Галюник ловко освободил Лео, подхватил черепашку под руки и потащил к окну.
– Завтра сторожа обнаружат мертвую черепаху на лужайке под окном моего кабинета! Служба безопасности придет ко мне и спросит: «Мистер Македонски, вы не видели случайно, как с неба падала большая зеленая уродина?» И что ответит мистер Македонски? Мистер Ганс Македонски ответит, что он поздно вечером работал, и ничего не видел и ничего не слышал. Ха-ха-ха-ха!… А потом они спросят, – возбужденно фантазировал обезумевший Галюник, – почему это возле черепашки лежит начальник цеха. А потому, ответит мистер Македонски, что начальник цеха тоже покончил с собой. И предсмертную записку оставил.
С этими словами Галюник схватил ручку и на листке бумаги вывел:
«Я ухожу из этой жизни по собственной воле. Мне стыдно, что я не помогал такому изобретателю, как Ганс Македонски. Прощайте все – начальник исследовательской лаборатории Кроуф».
– А сейчас распишемся, почерк-то у меня мистера Кроуфа, ведь я выпил все его мысли, высосал его мозговую энергию, и могу писать его почерком! – хихикнул Галюник.
Бросив записку на стол, Галюник подхватил черепашку под руки, подтащил ее к раскрытому окну, усадил на подоконник и столкнул вниз.
Микеланджело, Донателло и Рафаэль как раз в то время, когда полусумасшедший Галюник мучил в кресле попавшего туда по неосторожности Леонардо, задержались на крыше по следующей причине…
Неожиданно наружная охрана завода «Крылан и компания» заметила подозрительные тени на здании стала светить лучом прожектора на крышу. Черепашки скрылись за торчащими трубами вентиляционных шахт и некоторое время сидели в неподвижности. Когда охранники успокоились, трое друзей подбежали к тому месту, с которого можно было спуститься, чтобы попасть в комнату, в коей был их друг Леонардо. Убедившись, что охранники перестали вообще интересоваться крышей, Рафаэль и Донателло спустили Микеланджело на тросике вниз посмотреть, что твориться в комнате.
В тот момент, когда Микеланджело приблизился к окну, Галюник поднял неподвижного Леонардо на подоконник. Изрыгая проклятия, лохматый сумасшедший неожиданно столкнул Леонардо с подоконника.
В ту же секунду Микеланджело отпустил захват в кассете, в которой помещался тросик и скользнул вслед за падающим Леонардо. Он догнал его и успел ухватить за беспомощно болтающуюся руку.
Леонардо, очевидно, находился в беспамятстве.
Вскоре один за другим приземлились Донателло и Рафаэль.
– Что с ним? – тревожно спросил Донателло.
– Если бы я знал, – мрачно произнес Микеланджело. – Как только я приблизился к окну, оно распахнулось и тот дурак выбросил нашего неподвижного друга в окно!
– Я сейчас пойду разберусь с этим негодяем! – рассвирепел Донателло.
– Подожди, – произнес Рафаэль, – мы не знаем, что с Лео. Возможно, этот лохматый экспериментатор сделал так, что Лео не сможет обойтись без его помощи!
– Да, похоже, что это так, – согласился Микеланджело. – Лео находится в странном состоянии: живой, теплый, рефлексы все сохранены, смотрит, глаза моргают; зрачки на свет сужаются, а вот не отвечает. Лео, Лео! – толкнул Микеланджело своего товарища.
– Черт бы побрал этих ученых! – воскликнул Донателло. – Вечно из-за них всякие беды! Это же в этом столетии они придумали атомную бомбу и взорвали ее! В этом, в двадцатом столетии, они придумали химическое оружие, в этом столетии они придумали использовать разные болезни для того, чтобы убить других людей.
– Не горячись, Донателло, – произнес Рафаэль, – лучше подумай, что мы будем делать?
– Ясно что! Нам нужна помощь Эйприл.
– Но мы не знаем, где она находится! – воскликнул Донателло.
Тут Микеланджело взял инициативу на себя.
– Мы отнесем Лео в Машину времени, – сказал он. – А сами займемся этим ученым придурком. Согласны?
Черепашкам-ниндзя ничего не оставалось делать, как согласиться с предложением товарища.
Глава 9. Хранительница снов
Галюник расхаживал по собственной квартире, заставленной невероятным количеством различной аппаратуры, и разговаривал сам с собой:
– Я большой умница, великий изобретатель! Теперь я умнее любого из людей, потому что в голове у меня полно чужих мыслей!
Галюник неожиданно схватился за голову.
– Нет, все плохо, плохо, – бормотал он, – мне нужно выдумать имя, которое бы соответствовало моему величию! А то меня, Ганса Македонски, дразнят за глаза Галюником. Я хотел бы быть похожим на Бэтмэна, который спасает людей. Нет, Бэтмэн это не то, этого мало, это всего лишь мышь летучая, летающая пакость.
Галюник взлохматил и без того лохматые волосы.
– А впрочем, с этим – с избранием нового великого имени, приличествующего моему гению, я не буду спешить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19