— Наслушались уже вдоволь! Где он ? — У переправы на Огненный домБрату насыпан поклонный курган...— заявила голова Урга и вновь смолкла, прикрыв глаза.Больше Бресу ничего не удалось от неё добиться. Что-то недовольно бормоча себе под нос, он водрузил череп на место. Потом витязь кликнул своего юного колесничего, одел доспехи и, прихватив лишь меч, щит с остро заточенной кромкой да пару вошедших с недавних пор в моду копий с широкими плоскими наконечниками, отбыл в неизвестном направлении.Подняв огромные клубы пыли, лёгкая боевая колесница промчалась по улице Воинов Кера и вылетела за ворота. Прятавшиеся по углам слуги, естественно, не осмелились поинтересоваться у высокорожденного, куда это он собрался на ночь глядя. Они твёрдо усвоили, что в минуты гнева ургитам под руку лучше не попадаться.
* * *
В городе Бреге, на верхней площадке Храма Дерева, Эдан с Ханалем упражнялись в фехтовании. Собственно говоря, упражнялся только первосвященник Бринна, а бог-шутник развлекался по своему обыкновению, то принимая облик болга с двуручной секирой в руках, то представая перед партнёром в виде огненного демона средних размеров или переходя в глухую защиту, превращаясь в валун, кучу прошлогодних листьев или трухлявый пень. «Правее бери! — орал говорящий меч в руках фехтовальщика — Руби вниз влево! Активнее! Ты спишь или сражаешься?» — Сражаюсь как умею! — огрызался Эдан, в пику своему клинку обходя защиту Ханаля сверху справа. Его любимый режущий удар в область живота рассёк пустоту: старина Гони подло рассыпался кучей песка и немедленно обернулся волосяной верёвкой, обвившейся вокруг ног молодого жреца.— Любопытный у тебя клиночек, — заметил старина Гони, подобрав с земли выпавший из его рук меч. — Где достал?Он игриво пощекотал украшавшую рукоять мордочку; та возмущённо клацнула зубами, и бог поспешил отдёрнуть палец.— Будь с ним поосторожнее, сынок. Такому оружию постоянно требуется свежая кровь для пропитания; если держать его голодным, меч может осерчать и серьёзно поранить своего хозяина. В мирное время рекомендую тебе почаще смазывать лезвие кровью со скотобойни!— Ты дерёшься не по правилам! — пропыхтел Эдан, поднимаясь с земли и потирая ушибленный бок.— Весь вопрос в том, каких правил придерживаться, — философски заметил Ханаль. — Сам посуди: даже у пяти воинских родов кодекс чести весьма сильно отличается, хотя все они ведут своё происхождение от родных братьев. Та ещё семейка! Для ургитов, скажем, недопустимо напасть без предупреждения. Всяческие финты и уловки они считают ниже достоинства настоящего воина. Таким образом, любой ургит старается быстро вызвать противника на бой и сразу же его убить, пока бедняга не сообразил, в чём, собственно говоря, дело. Для них идеал — победа первым же ударом. С другой стороны, почтенный Хольдер всегда говорил: «Лучше сначала отступить на шаг, чтобы затем продвинуться на три». Его потомки высоко ценят воинскую хитрость, не исключающую стремительного натиска; хольдеринг терпеливо выжидает, а затем стремительно атакует в открывшуюся в обороне противника брешь. Следовательно, согласно кодексу поведения воина-ургита я вёл себя недостойно; однако не совершил ничего порочащего свою честь с точки зрения хольдеринга. То, что для хольдеринга честь, — для ургита позор. И куда ты ни обратишь своё внимание, всюду увидишь то же самое. Разные народы, роды и племена, даже разные касты в составе одного народа придерживаются совершенно различных норм поведения, завещанных им предками.— Послушай, Ханаль, но как же быть в таком случае мне? Я был рождён в маленькой деревушке, жители которой с трудом дотягивали до нового урожая. Каждый год по весне многие из моих соплеменников умирали от голода. Когда мне исполнилось пять лет, наш посёлок сожгли кочевники, но мне удалось убежать. Я стал рабом у подобравших меня людей в таком же селении у подножия гор. Оттуда меня выкупил Эльг, регулярно совершавший прогулки по окрестным землям в поисках будущих учеников. Теперь я жрец Бринна; скажи же, что для меня должно быть правильным, а что — позорным? Где предки, завещавшие мне достойный образ жизни? Ханаль рассмеялся ему в ответ:— Безусловно, люди, подобные тебе, весьма опасны для окружающих, ибо непредсказуемы. Человек без роду и без племени сам волен выбирать свой путь: воля предков не довлеет над ним. Теперь ты первосвященник бога Бринна, ты сам станешь образцом для подражания многочисленных будущих поколений жрецов. Но не стоит задумываться над этим — всегда поступай так, как велит сердце. Вот способность, которой обладают только люди и чего лишены боги, какими бы могущественными они ни были. Кстати, я всё хотел спросить: как тебе понравилась потеха, которую я для тебя устроил в Лорхе?— Ты? Устроил? Какую потеху? — Эдан в недоумении воззрился на весёлого бога, ожидая дальнейших комментариев.— Полагаю, ты не настолько наивен, чтобы вообразить, будто кто-то из троих Старших Богов снизошёл к оракулу в своём святилище и внушил ему идею необходимости именно вашего участия в битве с Блатахом? Можешь мне поверить: Ллуда, Ллира, а уж Ллеу-то и подавно, мало интересуют перипетии политической жизни какого-то заштатного городишка!— Так это ты?..— Разумеется! Всегда рад услужить друзьям! Тем более посещение оракула не отняло у меня много времени. Несчастный — слабоумный от рождения, вдобавок наглотавшийся дурманящего дыма каких-то тлеющих на жаровне растений и двух слов не мог связать в тот день, когда я зашёл навестить его. Пришлось оставить ему табличку с разборчиво записанным текстом пророчества, чтобы этот кретин ничего не напутал!— Но зачем?!Теперь пришёл черёд удивляться Ханалю:— Я думал, вам покажется скучным добираться до Ара без приключений! Уж я-то знаю, как деморализующе воздействует на путешественника монотонность неблизкой дороги!У парапета той же площадки, венчающей ступенчатое святилище, сложенное из огромных лиственничных брёвен, сидели Бринн и Эйте. Молодые боги держали друг друга за руки и любовались панорамой Священного города Брега, раскинувшейся .перед ними. Неподалёку, со строительной площадки, раздавался визг пил и оклики рабочих. Первый храм Бринна, нового покровителя Брега, рос день ото дня. Из близлежащих святилищ Эйте и неистового Видара доносилось пение флейт и гул ритуальных барабанов из меди: так жрецы возвещали о начале вечерних молений.— Ты посмотри на них — ну просто голубки, — промурлыкал Ханаль, по-дружески пихнув Эдана плечом. Он подошёл к низкому столику и, отщипнув от грозди на блюде пару виноградин, отправил их себе в рот. — Эй, двоюродный братец, — обратился он к Бринну, — не желаешь ли прогуляться? Есть одна идея!— Обычно все твои идеи заканчиваются знатной потасовкой, — заметил тот, нехотя отрывая взгляд от светлого лика сидящей подле него богини.— На сей раз мы будем вести себя очень тихо, — заверил его старина Гони, — ибо к тому имеются весьма веские причины. Дело в следующем: я предлагаю тайно раскопать курган Медного Правителя.— Какое кощунство! — искренне возмутился Эдан. — Как ты мог подумать об этом!— А ты можешь предложить другой способ разузнать, находится ли нефритовый жезл Правителя все ещё в кургане?— Ради этого осквернить могилу?!— Ну, славные ургиты уже осквернили её до нас. А если им не удалось добыть нефритовый жезл, они непременно попробуют снова. Ты хоть раз видел воина из колена Ургова, который отступит от намеченной цели?— Ханаль прав, — нехотя признал Бринн. — Во имя благополучия городов нам придётся пойти на это.— Значит, возражений нет, — подвёл итог бог-шутник. — Завтра ночью мы временно переквалифицируемся в «ночных скитальцев».— Без меня! — подала голос Эйте. — Люди, поклоняющиеся в моём лице животворящим силам природы, не простили бы мне участия в грабеже могилы первого из их легендарных властителей!Жрец Бринна усмехнулся: он хорошо знал о существовании категории людей, поэтично называвших себя «ночными скитальцами». Среди них было много неплохих магов и бойцов, поскольку проникновение в древние склепы и курганы всегда сопряжено с немалой опасностью. Профессиональные гробокопатели бесстрашно спускались в тёмные мрачные лабиринты в погоне за положенными при погребении волшебными талисманами и оружием, не пострадавшими от всесильного времени. Их встречали древние проклятия и хитроумные ловушки, которые строители склепов предусмотрительно размещали в самых неожиданных местах. «Скитальцев» презирали, но тем не менее часто пользовались их услугами: они множество раз возвращали в мир изделия магов древности, подобные которым нынешнее поколение было не в состоянии создать. Их товар, оплаченный кровью погибших товарищей, всегда пользовался особенным спросом.— Думаю, нам потребуется консультация специалиста, — заключил Ханаль. — Есть у меня один человечек на примете...
* * *
Небесная колесница, лихо развернувшись, притормозила почти у крыльца бревенчатой избы, примостившейся у выхода на поверхность гранитных скал, посреди девственного соснового леса.— Ну как у меня получается? — спросил Бринн, перекидывая длинные поводья через борт. Последнее время многоискусный бог увлекался управлением колесничной упряжкой и в самом деле достиг в этой области немалых успехов.— Не стоит с шумом вламываться к хозяину, — предупредил товарищей Ханаль, отряхнув хитон от осыпавшихся в повозку во время приземления пожелтевших иголок. — Старик хитёр, как старый лис. Из этой норы есть по меньшей мере с десяток выходов, и, если мы спугнём того, кто в ней живёт, потом его будет неделю не сыскать. Лучше подождём, пока старик не выйдет к нам сам.Эдан с интересом осмотрел хижину и не нашёл ничего необычного. Полусгнившая изба, вросшая венца на два в лесные мхи, ничуть не напоминала обитель величайшего из «ночных скитальцев». Тем не менее старина Гони утверждал, что это именно так.— Может, хозяина нет дома? — предположил Эдан, заглядывая в слепые оконца. — Думаю, стоит зайти и подождать его внутри.— Осторожно, — предупредил его Гонор, — насколько я знаю повадки старика, на дверь обязательно прицеплен какой-нибудь сюрприз.— Серьёзно? — искренне заинтересовался Бринн. Он слез с колесницы, подошёл к двери из толстых дубовых досок и внимательно её осмотрел. Видимо, результат осмотра вполне его удовлетворил: бог уверенно толкнул створку от себя. Дверь открылась — со спущенной тетивы искусно замаскированного самострела со свистом сорвалась стрела. Бринн лениво поймал её рукой на расстоянии в ладонь от своей груди, переломил пальцами древко и, промолвив: «дешёвка!», отбросил в сторону.— Здравствуйте, гости дорогие! — просипел чей-то незнакомый голос у Эдана за спиной. Из-за кустов выступил древний седобородый старец, внешность которого стоило бы описать особо. У давнего знакомца Ханаля недоставало правого глаза и правой руки до локтя; на левой же руке отсутствовали большой и указательный пальцы. При ходьбе старик сильно прихрамывал, что не мешало ему довольно проворно передвигаться опираясь на палку (в которой любой мало-мальски сведущий человек узнал бы магический жезл). Одет он был более чем просто, но на запястье руки виднелись три золотых браслета, а на шее — крупный светящийся изнутри самоцвет на цепочке. Тихо позвякивали при каждом шаге стальные пластины спрятанного под овчинную куртку панциря.— Кого я вижу! Сам Гонор! А с ним ещё двое из Племён! Преклоняюсь перед вами, о светлоликие боги... — И старик, кряхтя, начал медленно опускаться на колено.— К чему эти формальности, дружище Кармун Дир! — Ханаль подскочил к своему знакомому и удержал его. — Поклоны отбивают в храмах, а мы нынче сами у тебя в гостях!— Тогда прошу оказать честь моему скромному жилищу, — улыбнувшись, ответил «скиталец», и гости проследовали за хозяином в избу.Окинув взглядом внутренность «скромного жилища», Эдан не смог удержаться от удивлённого возгласа. Стены большого зала, наполовину вырубленного в гранитной скале, были увешаны сотнями самых диковинных вещей. На тканых коврах висели бронзовые и железные мечи самых разнообразных форм и размеров; по углам грудами валялись медные кирасы, панцири, поножи и связки копий. Были здесь и крепкие щиты с остро заточенными кромками; шлемы с личинами и без них. В открытых ларцах помешались разнообразные браслеты, кольца и гривны. Почти на всех вещах явственно чувствовался отпечаток магии. Хозяин собрал здесь, пожалуй, самую крупную из всех когда-либо существовавших коллекций волшебных амулетов и талисманов. Кроме того, несколько сундуков были набиты свитками и полированными дощечками из кости, дерева и бронзы с нанесёнными на них рисунками и текстами.— Впечатляюще! — заметил Бринн, усевшись в изящное креслице с подлокотниками из резной кости. Старик развёл руками:— Всё это нажито непосильным трудом на протяжении многих, многих лет. Перед вами лишь дешёвенькие сувениры, призванные скрасить мою унылую старость и служить напоминанием о делах давно минувших дней. Ане! Золотце моё! Принеси-ка нам что-нибудь выпить!Та, которую звали Ане, вышла к гостям, легко держа на ладони правой руки поднос с четырьмя деревянными кружками. В них пенился чудесный эль, который при других обстоятельствах несомненно произвёл бы на Эдана впечатление. Но в тот момент всё внимание нашего героя привлекла девушка. Трудно было поверить, что она действительно приходится дочерью старому «ночному скитальцу». На вид ей казалось никак не больше двадцати. Длинные чёрные волосы Ане были заплетены в три косы, перевитые серебряными нитями; миндалевидный разрез глаз свидетельствовал о дальнем родстве их семейства с племенем ши. Заметив взгляд молодого жреца, она ему весело подмигнула и вновь исчезла за дверью.— Так чему же обязан я визитом столь высокородных богов, осчастлививших своим присутствием мою хижину? — осторожно поинтересовался старик, когда все сдули пену с кружек и сделали по хорошему глотку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52