– Вы ведь понимаете, что изрядная часть нынешнего безобразия связана с Эйдолоном, а его придумали на Этой Стороне?
– К сожалению, сударыня, изобретатели сего чудища давно предстали перед Судом, коий воздает исключительно по заслугам, – веско сказал Аркадий Францевич. – Сделать бывшее небывшим не может никто, посему наше дело – не допустить рекомого Эйдолона действовать с Этой Стороны. А в гнездовище его окорачивать – то дело Другой Стороны. Ну, господа, с Богом!
– И милиционеров не забудьте! – хихикнуло зеркало.
Смотрю я на них и думаю – как так случается, что один после смерти становится злобной дрянью, нежитью, а другой, хотя и мог бы честно и спокойно уйти, возвращается в свой город из-за великой тоски по нему? Умереть в эмиграции, понимая, что твоей России уже нет, что ты никогда не вернешься домой, – и все же ждать… Нет, Владыка Мертвых, ты порой кажешься мне сентиментальным, несмотря на всю свою суровость, раз позволяешь иным мертвым исполнить величайшее желание их жизни…
Глава 7
DETENEBRES
Предупрежден – вооружен.
Все это время Игорь жил в постоянном нервном напряжении, ожидая нападения непонятно с какой стороны. Несмотря на то что Ли покружил у него по квартире, по двору и по дому, бормоча себе под нос что твой Винни Пух, и заверил потом, что никто потусторонний к нему больше не придет, если только сам Игорь никого не пригласит. Игорь, как человек уже раз «попавший», сказал, что теперь будет выбирать гостей куда как осторожно.
Только не будут же его охранять постоянно?
Чем отбиваться, если не знаешь, что пойдет за тобой по следу? Игорь уже повидался и с красноухой собакой, и с «пузырями», и с Николаем, который вряд ли был человеком. Или уже не был обыкновенным человеком. И, конечно, с Красной Женщиной. В любом случае, думал Игорь, все, с кем ему пришлось столкнуться, обладали хотя бы подобием плоти. Даже если нельзя убить, то можно оттолкнуть. Стукнуть. Надавать, отметелить, навалять…
Идея появилась внезапно, когда искал на кухне молоток для мяса. И наткнулся на старую мамину скалку. Крепкая ухватистая деревяшка. Игорь подержал ее в руке и понял – отличная дубинка! Он ухмыльнулся. Жить сразу стало веселее – ощущение оружия в руке очень поднимает дух, даже если ты и не умеешь драться. А Игорь умел.
Игорь таскал скалку в сумке через плечо, так чтобы выхватить ее можно было легко и быстро, как из ножен.
Он не боялся. Ему даже хотелось, чтобы на него напали. Хотелось кого-нибудь отутюжить в охотку, отвести душеньку, показать, что не на того напали. Но проходили дни, близился июль, а никто не нападал. Игорь заскучал.
На работе все было в порядке, по телефону не было угроз, а только приятели и приятельницы позванивали, в почтовый ящик совали только рекламу и бесплатные газеты. Все было тихо и мирно. И Игорь уже счел было угрозу Николая пустой, а предупреждение Ли перестраховкой, когда все и случилось.
День был раскаленным добела. Дождя уже хотелось невыносимо. Синоптики обещали грозу и сильный ветер где-то на неделе, но сроки желанного катаклизма переносились уже который раз, и надежда начала испаряться, как вода на горячем асфальте.
Игорь засиделся на работе допоздна и ушел последним. Уже начало темнеть, стало немного прохладнее. Как всегда, свернул с кольца в родные переулки. Они были полны глубоких фиолетовых теней, в которые Игорь погружался, как в воду. Лето, истома и ленивое нежелание замечать течение времени, томительная тяга неведомо куда… Он словно бы плыл над землей, не чувствуя асфальта под ногами, когда у дома номер 16 по родному Ермолаевскому внезапно ощутил затылком какой-то на редкость неприятный холод. Болезненный. Он резко обернулся, мгновенно очнувшись. Скалка словно сама прыгнула в руку – как раз вовремя. Какая-то растопыренная тень невероятным образом прыгнула на него сверху, не из темного пустого окна, а словно бы отделившись от стены между окнами первого и второго этажа. Она падала вниз бесшумно, чуть замедленно, словно гигантский нетопырь. Игорь, перепугавшись, ударил скалкой, как саблей, Рубя тень от правого плеча. Та от неожиданности взвыла фальцетом и покатилась по асфальту, тут же мягко свернулась в комок и пружинисто поднялась, подпрыгнула в воздух и снова полетела на Игоря. Он лихорадочно огляделся по сторонам – никого. Вокруг в переулке нежилые офисные здания, только впереди на Малой Бронной горит злым красным глазом светофор. А из окна здания слева выскочила еще одна тень, и еще… Игорь, не дожидаясь атаки, бросился бежать к светофору – там машины ездят, там сквер, там люди.
Тень с шипением прошла над головой, Игорь отмахнулся. Глухой удар, вой, матерщина. Две тени летели на уровне груди следом за ним, третья поднималась с асфальта, собираясь, как жидкий Терминатор в фильме. И тут с того конца переулка, где маячил светофор, послышался треск мотоцикла и злобный кошачий мяв. В светлом проеме возник всадник – тьфу, байкер на мотоцикле. А сверху, в ущелье между домами, камнем валилась с разбойничьим свистом тень с развевающимися на голове змеями. Горгона ринулась прямо на преследовавшие Игоря тени, попавшие между ней и байкером, откуда-то возникли коты, и все завертелось одним воющим и визжащим клубком. Летели клочья шерсти, тряпок, какие-то ошметки с противным чваканьем шлепались о стены.
Игорь едва успел увернуться от очередной тварюги, и та, вместо того чтобы вонзить с налету клыки ему в шею, крепко цапнула твердое дерево скалки. Удивленно взвыла, но клыки застряли крепко, и скалка по инерции проволокла левитирующего упыря, как сдувшийся шарик на ниточке, прямо в каменную стенку. Раздался тошнотворный шмяк, и упырь кляксой стек в лужу, где и затих на некоторое время. Игорь с уважением глянул на оставшиеся в скалке след от клыка и на сам клык, вывороченный из челюсти.
Растекшаяся тень была почти погребена под разъяренными кошками. Из темноты вынырнул коренастый рыжий парень с чем-то похожим на заточенный кол и заорал:
– Всем стоять! Заколю!
Барахтанье под котами прекратилось. Через некоторое время Джек, Эвриала и еще пара неизвестных прежде Игорю личностей вместе с ним продвигались в сторону Игоревой квартиры, волоча за собой всхлипывавшего бледного тощего парня наркоманско-синюшного вида. Остальные две тени растеклись бесформенным маревом и медленно рассеялись, словно растаяли на жаре. Байкер откланялся и, взлетев в седло коня, тьфу, байка, удалился, как он сказал, на патрулирование.
На кухне кипел чайник, Джек, напевая что-то себе под нос, готовил ужин, Игорь сидел в полном обалдении, взирая на прикованного наручниками к батарее синюка, а Эвриала поправляла маникюр.
– Дело было вечером, делать было нечего, – хихикнул невесть откуда взявшийся Ли. На немой вопрос Игоря пожал плечами и ответил: – У вас открыто было.
Игорь предпочел поверить и не расспрашивать. Ли встал над пленником, склонив голову набок. Долго рассматривал.
– Вампир? – спросил наконец. – Или еще нет?
Синюк завсхлипывал еще громче и старательнее.
– Не ной! – рыкнула на вампира горгона.
– Да-а, – выл вампир, еще больше синея лицом, – а что делать? Я тоже жить хочу! Я не виноват, что я такой! Меня пожалеть надо!
– Маньяка тоже надо пожалеть, – деловито подпиливая ногти, сообщила Эвриала.
– А людоед вообще человек с нетрадиционной гастрономической ориентацией, – хмыкнул Джек.
Вампир всхлипывал в углу.
– Ломка у меня! – выл он. – Ломка! Ссссволочи, – прошипел он. – Вам бы так жить! Знаете, как трудно быть вампиром?
– А горгоной-то как тру-у-удно, – протянула Эвриала. – Так что же ты все живешь? У тебя как-никак свобода воли осталась, так сдохни, не мучайся. Или в церковь пойди.
– А я неверующий! – завыл вампир. – Атеист я!
– А тогда ты возьми себя в руки да сдохни с голоду, чем у людей кровь сосать. Они ж тоже не виноваты, что ты такой. Так ведь? И вообще, ты что, не знал, на что шел, когда в вампиры подался?
Вампир зарыдал в голос, колотясь головой о батарею.
– Пойду кофейку сварю, – зевнула Эвриала.
Вампир зарыдал громче, закатывая глаза и судорожно дыша. Закончив серию рыдательных рулад, исподтишка обвел взглядом окружающих в поисках сочувствия, но не нашел. Теперь он принялся тихо, жалостно стонать, по его синюшному лицу побежали слезы.
Джек принес ужин. Деловито посмотрел на часы.
– Тебе не предлагаю, – сказал он. – Ты не этим питаешься.
Вампир сглотнул слюну, но гордо отвернулся от накрытого стола.
Некоторое время все молча ели. Игорь все никак не знал, с чего начать, что спросить и что вообще творится. Потому просто молчал.
Ужин закончился под жалобные всхлипывания вампира.
– Ладно. Теперь давайте решим, как его?.. – многозначительно произнес Джек.
Вампир затих, затравленно глядя на своих полнокровных недругов.
– Что вы со мной сделаете? – прошептал он через несколько тягучих минут.
Джек встал, потянулся.
– Отвезем кой-куда. Там знают, что с тобой делать. Ты не первый.
Вампир закрыл глаза, покорно обмяк и тихо заплакал.
– Я не хочу умирать, – прохныкал он. – А вдруг Бог есть? Что мне тогда будет? Тогда нельзя меня убивать! Это не по-христиански! – взвился вампир.
– Не, сущий наркоман, – покачала головой Эвриала.
– Да ты ж атеист, кажется?
– Я креститься хочу! – в ужасе взвыл вампир. – Покаяться! Вы мне должны это дать! А то вам потом плохо будет, на том свете! В геенну огненную пойдете!
– Ага, теперь он застраховаться захотел! – расплылся в ухмылке Джек. – Перестань выть, урод! Я сказал тебе, что тебя убьют?
Вампир тупо посмотрел на Джека, затем в его красноватых глазах мелькнула надежда.
– А как же… кол? И вообще?..
– Ох, – вздохнул Джек. – Как вы меня задолбали…
Вампир ссутулился, свесил голову меж тощих колен и совсем затих.
– Игорь, – негромко сказал Ли. – Охота началась.
– Кто он? – кивнул на вампира Игорь.
– Тебя как зовут? – спросил пленника Джек.
– Костя, – проныл вампир, не поднимая головы.
– Костя, – покачал головой Джек. – Был обычный засранец. Но жаждал стать сверхчеловеком. Ну было бы желание, а благодетель всегда найдется. Полагаю, Костенька наш кое-что подписал, или клятву дал, или обрядик какой прошел… Так, для проформы, да? – Он сунулся нос к носу с синюком. – Куча сыра – и никакой мышеловки!
Игорь внимательно-внимательно слушал. В голове со щелканьем складывались кусочки пока еще смутной картины.
Вампир Костя снова тихонько заскулил.
– Верно я говорю, дружок? – участливо осведомился Джек. – Верно. И вскоре Костя понял, что зависит он уже от некоторых вещей. И тут появляется некий дядя… или некая тетя, которая предлагает недовампиру Косте ну все, что полагается настоящему вампиру, только надо иногда выполнять некоторые задания… Так?
Костя заплакал.
– Такими вот подкормышами и пользуются некоторые личности… Эй, ты, болезный! – позвал Джек вампира. – Кто тебя послал-то за ним охотиться? И что вы с ним должны были сделать?
Вампир Костя вздохнул беспомощно и обреченно:
– Да мужик один. Молодой, волосы светлые. На Арамиса из киношки похож…
У Игоря похолодело внутри.
– Вот сволочь, – пробормотал он.
– И что надо было с ним сделать? – продолжал Джек, кивнув на Игоря.
Вампир пожал плечами и вдруг облизнулся.
– А замочить.
– Ого! – нервно усмехнулся Игорь. – И за какие коврижки?
– Да ломка у меня, – прошептал вампир. – Кровь же я в вену колю, он и обещал много…
Снаружи в окно постучала клювом сова. Игорь мгновение помедлил и открыл окно. Эвриала о чем-то пошепталась с птицей и сказала:
– Джек, Похмелеон там внизу. С машиной. Забираем красавца нашего. До встречи, Игорь! – кокетливо послала она Игорю воздушный поцелуйчик и на мгновение выпустила клычки. – Сейчас тебе повезло. В другой раз может не повезти. Есть убежище…
Игорь покачал головой.
– Я не могу прятаться, – набычился он.
– Почему?
– Я жду звонка.
Она улыбнулась краем рта:
– Уверен?
– Нет. Но буду ждать.
– Ну тогда… – Она привстала на цыпочки и звонко чмокнула Игоря в щеку.
В доме остались Игорь, Ли, Гигабайт и немытая посуда.
– Мне все снится какая-то башня, – говорил Игорь. Они сидели втроем на кухне, погасив свет. – А я уже привык верить снам.
– Ну бывают и просто сны, правда?
– Наверное, – дернул плечом Игорь. – Но этот не просто так. Понимаешь, в том сне мне виделось, что кирпичи этой башни – люди. И известь разводится на крови…
Ли молчал.
Игорь тоже.
– Цепочка, – вдруг сказал Игорь. – Тени, «пузыри», которыми командуют люди. Люди-подкормыши, которых держит на привязи кто-то другой. Положим, Николай. А его дергает за ниточки кто-то еще. И башня. Башня растет…
Тварь больше всего напоминала крысу. Но была она ростом метра два, многорукая и с крысиной головой. Двенадцать грудей говорили о том, что эта тварь женского пола. Красные глаза горели двумя раскаленными углями, казалось, оттуда лучи исходят, и Лана с Анастасией закрывали глаза даже во сне, чтобы не встретиться с этими жуткими лучами, как со взглядом Вия.
Шпионить в снах становилось все опаснее и опаснее.
Тварь была увенчана роскошно-уродливой золотой тиарой с рубинами, руки и ноги были увешаны тяжелыми золотыми браслетами. Страшные когти отливали красным, как гематит. Тварь была в длинной юбке из золотой парчи.
Она была ужасна. Но Николай был с ней чрезвычайно вежлив. Почти подобострастен.
– След привел сюда, и не пытайся меня одурачить! – В крысиной пасти полыхнуло пламя.
– Я и не думал, великая госпожа!
Крыса осклабилась:
– Ты красивый. Когда я вырву сердце у подлого Индракумары и сожру его, дабы утолить месть, тогда, может, я подумаю о тебе.
– Весьма польщен, – поклонился Николай, кривясь, но чтобы крыса не видела.
– Я – из рода ракшасов! Ты тоже больше человека. Ты мне поможешь. – Она клацнула когтями.
– Несомненно. Я хозяин этого города.
– Да! Я хочу Индракумару! Я убью его девку! Я вырву его сердце и выпью его кровь! Дай мне путь в твой город!
Николай медленно расплывался в довольной надменной улыбке.
– Заключим договор, – негромко сказал он. – Я пущу в город тебя и твое войско.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61