До тех пор, пока оба не посшибали колени.
Вот на то озерцо с водопадом и решил на день убежать Алексей. Покупаться, поспать на берегу, позагорать в одиночестве, забыть обо всех хлопотах. Ведь только-только наступило лето.
* * *
Водопад с веселым грохотом ронял чистейшую хрустальную воду на мерцающее зеркало озерца. Основной поток взбивал пену на глади озера, а боковые струи, разбиваясь о камни, взметали в воздух тысячи микроскопических брызг.
От этого казалось, что водопад окутан густым белесым туманом. В лучах восходящего солнца капельки воды играли всеми цветами, и чудная радуга обрамляла низвергающийся поток.
Стоя на берегу и любуясь прекрасной картиной, Алексей приметил на траве женскую одежду. А вскоре увидел и ее хозяйку: белое девичье тело нежилось под падающими сверху струями. Внимательно вглядевшись, он узнал Брайану. Как она здесь оказалась? Алексей сбросил одежду, вошел в воду и не спеша побрел к водопаду. Девушка стояла спиной к берегу и не замечала Алексея. А он, подойдя поближе, невольно залюбовался телом Брайаны. Тем, что раньше видел только в своем воображении и домыслах. Густые русые волосы светлым водопадом ниспадали почти до талии, укрывая спину. Зато во всей красе можно было наблюдать пухлые упругие ягодицы, безупречная форма которых притягивала взгляд. Стройные ножки Брайаны прятались в белесой пене, взбиваемой водным потоком.
Вдоволь налюбовавшись фигурой девушки, Алексей тихонько позвал:
— Брайанка!
Шум водопада поглотил его голос. А струи хрустальной прохладной воды продолжали массировать тело девушки, которая слегка покачивалась из стороны в сторону. Тогда Алексей подошел вплотную и, положив руки Брайане на плечи, осторожно поцеловал в шейку. Девушка вскрикнула и попыталась ударить локтем назад. Алексею пришлось зафиксировать ее руки и развернуть к себе.
— Это я, Алексей. Не бойся.
Он отпустил трепещущую красавицу. В ее огромных глазах всё еще бился испуг, она прерывчато дышала и делала попытки прикрыть руками грудь и плотнее свести бедра.
— Как оказалось, не только ты любишь утренние купания под водопадом. — Алексей попытался придать своей улыбке все мыслимое очарование. — Но если я тебе мешаю — я уйду.
Девушка молчала. То, что она не прогнала его, ободрило Алексея.
— Брайана, я давно тебе хотел сказать… да всё не решался. Знаешь, ты самая красивая женщина из всех женщин, которые попадались на моем пути.
Вглядываясь в серые очи, Алексей отметил, что взгляд прекрасной дикарки потеплел и вместо испуга в глазах Брайаны начал зажигаться лукавый огонек.
— Я не сын короля. И даже не такой, как ваши мужчины. Я не буду обещать тебе бросить сокровища к твоим ногам, совершать подвиги в твою честь или взойти на костер за тебя — ведь это всего лишь слова, а ими тяжело передать настоящие чувства; слова часто бывают лживыми. Ты лучше прислушайся к моему сердцу, оно всё расскажет. Ведь сердце не умеет лгать. Оно тебе скажет, что я безумно хочу быть рядом с тобой и хочу, чтобы ты была со мной…
Два серых озера напротив смотрели куда-то вдаль, взор девушки затуманился.
Он продолжал шептать ей на ушко разную бессмыслицу, пока не почувствовал нужный момент. И тогда легонько поцеловал Брайану в приоткрытые губы. Девушка вздрогнула и снова попыталась вырваться, хотя и без настойчивости. Но Алексей уже крепко прижал Брайану к себе, продолжая целовать. И она перестала вздрагивать и сама прильнула к нему.
Алексей держал ее в руках, словно хрупкую драгоценность, которую не поменял бы на все сокровища мира. Так они и стояли прямо под низвергающимся потоком, пока Брайана не откинула тело немного назад, подставляя свое тело губам Алексея. Он жадно начал покрывать поцелуями шею девушки, потом тугие пышные груди. Он путешествовал губами по ее телу до тех пор, пока не почувствовал, что Брайана готова. Обхватив ее за ягодицы, Алексей приподнял и усадил девушку на выступающий из воды гладкий камень, продолжая гладить и целовать. Они распалялись всё больше, и даже прохладная вода не могла остудить разгоряченные тела.
Брайана развела ноги и впустила мужчину. Они замерли на несколько мгновений, наслаждаясь ощущениями обладания друг другом. Затем девушка откинулась назад на руки, а Алексей начал неспешные движения, еще больше распаляя их обоих. Постепенно темп его нарастал, он всё энергичнее предавался обладанию любимой. А она тоже не оставалась безучастной в этой игре. Опираясь на руки, она посылала свое тело навстречу Алексею. Их движения слились в один всепоглощающий ритм, тела перестали ощущать даже падавшие сверху струи. Для них сейчас существовали только они одни во всей Вселенной. В едином ритме они и завершили — в спазмах наслаждения и разрядки.
Алексей с Брайаной провели на озере целый день. Иногда они бурно соединяли свои тела и потом в изнеможении и блаженной истоме замирали в объятиях друг друга. Немного отдышавшись, они плавали и ныряли в прозрачной воде, дурачились на мелководье. И снова сливались воедино в порыве страсти, даря наслаждение друг другу.
Иногда нежно и плавно, ощущая каждую клеточку своих тел, они ласкали и доводили себя до исступления. Весь день они были абсолютно нагими, не считая венков, сплетенных Брайаной из листьев и прибрежных цветов. Себе в косы девушка вплела белую кувшинку, которая удивительно гармонировала с ее русыми волосами. Они почти не разговаривали, предоставив общение сердцам. Алексей носил Брайану на руках по берегу. Иной раз они гонялись по берегу друг за дружкой.
По счастью, их никто не тревожил. И этот день без остатка принадлежал только им двоим. Позади была надвигающаяся война, там были люди и солдаты, олавичи, монги и бранны. Там были забота и суета, жизнь и смерть.
Но для двоих сейчас всего этого не существовало. Весь мир замкнулся здесь, ограничившись этим озерцом с водопадом. Им не хотелось есть — они досыта насыщались друг другом. Жажду они утоляли из чистого ручья.
Уже вечером, глядя, как солнце ныряет за верхушки деревьев, они лежали в траве, взявшись за руки.
— Надо возвращаться, — тихонько прошептала Брайана,
— Надеюсь, ты сегодня ночуешь не у бабки в Степе? — повернув девушку к себе, с напускной строгостью спросил Алексей.
В ответ Брайана нежно его поцеловала и они стали собираться.
Поселились они в одной из пустующих уже хат в Тураче.
— Всё-таки смог покорить свою красавицу. Весь так и сияешь, — заметил Будивой, когда они на следующий день дорисовывали карту Самьнавии.
— Эх, дружище Будивой. Такую свадьбу закатим после войны. И каких гостей пригласим: князя, потом короля Браннии. И хана Кудая. Но тебя я приглашу самым первым. По-любому.
Будивой почему-то вздохнул.
— После войны… Дожить еще надо.
— Доживем, если захотим. Что-то ты сегодня в «отличном» расположении духа. Это кто кого подбадривать должен?
Жрец не ответил, о чем-то задумавшись.
— Олеша, хочу предложить тебе съездить к пределу Пустыни. Есть тут у меня одна мысль. Может, что интересное найдем. Поедешь?
Алексей задумался, склонившись над холстом с линиями будущей карты. Подготовительные работы и маневры войск шли и без его непосредственного участия. Воздушные шары делают полным ходом, с пушками возится Краф. Какое-то время вполне обойдутся без него. А как он сможет сейчас оставить Брайану? Даже на один день… Но… не будет же он вечно сидеть дома.
— А чего нам ломиться в ту Пустыню? Что там интересного?
— Место одно посмотрим. Жил я там неподалеку. У потворника. Вот сейчас в голову одна догадка пришла. Хочу проверить.
— Ну поехали. Когда?
— Завтра. Закончим твою… как ты ее называешь?
— Карту.
— Ох, я с тобой сколько новых слов изучу.
— Обращайся. Чем сможем — поможем.
Прощаясь, в глазах Брайаны Алексей прочитал немой укор. Хотя вслух его подруга ничего не сказала. Она вообще была немногословной и никогда не тараторила по пустякам, чем иногда так любят злоупотреблять женщины. И за это Алексей еще больше обожал ее.
— Милая, я ненадолго. Вскоре вернусь.
— Олеша, ты не беспокойся, я же всё понимаю. Ты воин. И судьба моего народа сейчас во многом зависит от тебя. Просто… просто я женщина и хочу быть счастлива. Хочу быть рядом с тобой и дарить тебе счастье. Так что прости меня, дуру бабу.
— Всё будет хорошо, — пообещал Алексей, обнимая женщину, которая была для него дороже всего во всех мирах. — Я скоро вернусь.
Они поехали вдвоем: жрец селения Турач и пришелец из другого пространства или времени. Держали путь они на запад и за несколько дней быстрой езды пересекли западную окраину степей, приблизившись к Пустыне.
Опаляющее дыхание мертвой земли начало ощущаться еще в степи. Будивой, не доезжая до самой Пустыни, повернул своего коня и двинулся вдоль грани живой земли. Алексей направился за ним.
— Там, наверное, много песка? А что мы ищем?
— В этой пустыне почти нет песка. В основном каменистая, выжженная солнцем земля. Дожди редко орошают эту дурную землю. И здесь почти ничего не растет и никто не живет. Кроме некоторых насекомых и рептилий. В молодости, лет двадцать назад, я почти год жил в этих местах… неподалеку. У потворника, который меня выходил. А ищем мы… — Будивой привстал в стременах и огляделся вокруг. — Где-то здесь должны быть древние руины. Есть у меня одна мысль.
И вправду, вскоре они увидели каменные развалины.
Сначала Алексею показалось, что это мираж колышется в жарком мареве. Темным хаосом проступили на горизонте руины некогда большого поселения или даже целого города. Развалины простирались в глубь пустыни: камни, камни, выпаленные жгучим солнцем и временем, каменное крошево. Кое-где еще высились остатки стен, похожие на кирпичную кладку. Большую площадь занимала эта руина.
От увиденного в сознании Алексея начали всплывать фразы «Неумолимое время», «Следы былых культур», «Всё преходяще…»
— Подобные развалины иногда можно встретить и в наших лесах, и в местности браннов. Но из всех виденных мною — эти самые большие. Они настолько древние, что никто не знает, кто здесь жил и что это были за города. Вероятно, что-то похожее на Анком. Только гораздо больше.
Всадники спешились, укрыв коней в тени полуразрушенной толстенной стены, и начали обследовать развалины.
Внутри были только одни камни. Ни дерева, ни железа. Неумолимое время уничтожило всё и только гладкий, отполированный ветром и солнцем камень еще держался.
Жрец предложил Алексею надеть на нос повязки из материи, предусмотрительно захваченные им с собой. С каждым шагом по каменному крошеву среди фрагментов стен и зданий исследователи поднимали в воздух массу серой пыли забивающей легкие и мешающей дышать.
Сначала этот мертвый город под раскаленным солнцем показался Алексею до жути безжизненным. Но по мере углубления в каменные дебри становилось слышно, что не мертвая тишина их наполняет — серые развалины были преисполнены негромким шорохом, издаваемым многочисленными рыжими насекомыми размером с человеческий кулак, похожими на пауков. Или это на самом деле были пауки? Но эти создания, снующие по древним камням, не обращали внимания на двоих людей, вторгшихся в их серое каменное царство.
Вскоре Алексей, шедший за жрецом, выпросил у того еще одну повязку и повязал ею себе лоб, поскольку текущий ручьями пот заливал глаза. Соленые потоки промывали неровные грязные следы в серой пыли, толстым слоем покрывшей все оголенные участки тела. Пыль усиленно налипала на вспотевшую кожу.
И вот они забрались в самое сердце развалин. По остаткам стен можно было предположить, что здесь было большое сооружение, наверное, центральное в этом мертвом сейчас «городе». Под слоем каменного крошева угадывалась брусчатка, некогда покрывавшая землю.
— Похоже, центральная площадь, — донесся до Алексея приглушенный повязкой голос Будивоя, шедшего впереди.
Они обошли остатки здания, ничего интересного не обнаружив.
— Ого! Это или ваш бычара Той буянил недавно, или ураган пронесся.
С восточной стороны «площади» они набрели на большущую груду сравнительно недавно выломанных камней, отличающуюся от остальных древних развалин. Неведомая сила — землетрясение или сильнейший смерч — выворотила груду покоящегося под обвалами камня, создав этот хаотический навал. Рядом разверзлась большая трещина в земле, как подтверждение произошедшего катаклизма. Рыжие обитатели руин, снующие повсюду, почему-то обходили эти участки, словно опасаясь пробегать по местам свежеобразованных завалов, где камни еще не были отшлифованы солнцем и ветром.
Немного порыскав по мертвому городу, они обнаружили еще несколько таких свежих следов недавних природных явлений, которые продолжали разрушать остатки этого некогда величественного поселения.
Ничего, заслуживающего особого внимания, они не нашли. Алексей всё собирался спросить, что же они ищут здесь, но, поглощенный разглядыванием древних руин, постоянно откладывал этот вопрос. Они уже с трудом дышали от жары и от пыли, когда Будивой махнул Алексею рукой, мол, возвращаемся к лошадям.
По пути назад они снова вышли на центральную площадь. Проходя мимо того места, где разверзлась земля и высилась груда вывороченных камней, жрец вдруг остановился. Его внимание привлек тусклый блеск среди нагромождения каменных обломков и кусков кирпичей рядом с полуразрушенной стеной. Что-то, не похожее на серый камень вокруг.
Они осторожно разгребли камни, и в руках у жреца оказался легкий металлический ларец.
— Это не железо. Железо бы уже поржавело. Да и легче этот короб от железного. Гораздо легче, — размышлял вслух Будивой, вертя в руках запыленный продолговатый ящичек, отдававший тусклым блеском в тех местах, где рукав жреца смахнул каменную пыль.
Они по очереди попытались открыть обнаруженный ларец, явно с полостью внутри, поскольку при постукивании он издавал звонкие звуки. Но безрезультатно.
Алексей провел рукой по гладкому металлу. Простой небольшой короб без надписей и знаков. Как сохранился он здесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48