Гвинет уселась на необработанную глыбу камня и плотно обернула юбку вокруг ног.
— Может, рассказать отцу Годфри? — неуверенно предложила она.
— Ну да, конечно! — фыркнул Гервард. — Так себе и представляю! «Понимаете, отец Годфри, — пропищал он, — это волшебный котёл, и лорд Роберт хочет получить его, чтобы его сын Эдмунд мог жить вечно». Как ты думаешь, что он нам на это скажет?
Гвинет понимала, что брат прав. Отец Годфри — священник. Он может верить в Божье чудо, но уж никак не в волшебные котлы из древних сказок.
— Да уж, — вздохнула она. — Кроме того, мы не уверены, что именно лорд Роберт похитил Элеонор. Представляешь, что будет, если мы обвиним его, а потом окажется, что мы все выдумали! Беды не оберёшься. Но что же нам тогда делать?
Гервард задумался.
— Есть один способ, — сказал он наконец. — Но не думаю, что у нас получится.
— Ну же? — нетерпеливо дёрнула брата Гвинет, не дожидаясь, пока тот снова погрузится в задумчивость.
— Надо пробраться в замок лорда Роберта! — заявил Гервард. — И если Элеонор там, мы должны освободить её сами.
Глава десятая
— Точно! — воскликнула Гвинет, вскакивая, но потом замолчала, осознав сложность задачи:
— Но ведь лорд Роберт живёт по другую сторону от Уэллса. Как же туда попадёшь?
Гервард пожал плечами. Единственный способ убедиться в своей правоте и спасти Бедвина — это обыскать замок лорда Роберта и найти там Элеонор. Но — увы, этот замок так далеко, что девочка с тем же успехом могла бы находиться на Луне.
— И времени у нас мало, — добавила Гвинет. — Лорд Ральф должен оставить выкуп в условленном месте завтра на закате.
— Урсус сказал, что в своё время все отыщется, — напомнил ей Гервард. — Может, если мы твёрдо решим найти Элеонор, то рано или поздно найдём и способ добраться до неё?
— Лучше бы рано, — вздохнула Гвинет. — А то и Бедвин в опасности, и паломники разбегаются. Пойдём, отнесём травы брату Патрику.
Гервард кивнул, и они зашагали к лечебнице. Конечно, Гвинет и туда бы не пустили, но по счастью врачеватель копался на грядках с травами у дальнего конца кухни. Гвинет подбежала к нему.
— Да? — сказал брат Патрик, выпрямляясь и отряхивая испачканные землёй руки. — Чем я могу быть вам полезен, мои юные друзья?
— Мы принесли вам травы, — сказала Гвинет, протягивая свёрток. — Урсус сказал, что они помогут Эдмунду Хардвику.
— Помните отшельника, который вылечил мне ногу? — пояснил Гервард.
— Разумеется, помню, — кивнул брат Патрик. — Хотелось бы как-нибудь встретиться с ним и поговорить о целебных свойствах растений.
Он взял у Гвинет тряпицу, развернул её, поворошил пальцем сухую смесь и осторожно принюхался.
— Можжевёловые ягоды, листья белой омелы и корень диктанмуса, — пробормотал он. — Да, все это хорошо при падучей. — Можжевельник и омелу я тоже использовал, но диктанмус не так легко найти… Я слыхал о его целебных свойствах, хотя сам никогда не применял.
Он тщательно завернул тряпицу и улыбнулся:
— Отец Генри написал специальную молитву о здравии Эдмунда. Завтра брат Тимоти поедет в замок лорда Хардвика и отдаст её капеллану. С ним мы и передадим ваши травы.
Гвинет и Гервард переглянулись. Очень удачно, что кто-то едет в Хардвик. Может, это и есть тот самый случай, которого они ждали?
— Отец Генри глубоко переживает бедственное положение Эдмунда, — добавил брат Патрик. — Он делает все, что в его силах, чтобы помочь ему и его несчастному отцу.
Гвинет прикусила губу, с трудом удержавшись от резкого ответа. Ей совсем не было жаль человека, который похитил Элеонор и держал бедняжку взаперти вдали от родного отца.
— Отец Патрик, а можно мы с Гервардом тоже съездим? — спросила она осторожно.
Господи, только бы врачеватель не отказал!
— Вообще-то путь неблизкий, — начал брат Патрик, — и я бы…
— Ну, пожалуйста! — взмолился Гервард. — Эдмунд наш друг, нам бы так хотелось повидаться с ним!
— Отец с матерью могут отпустить нас на целый день, — добавила Гвинет. — Сейчас в трактире так мало работы, что они легко справятся без нас. И брату Тимоти мы не будем надоедать!
— Знаю, что не будете, — улыбнулся брат Патрик. — Брат Тимоти будет только рад такой компании. А больному малышу вас, наверное, послал сам Господь.
— Так значит, можно? — уточнил Гервард.
— Только если родители отпустят, — ответил брат Патрик. — Приходите к главным воротам завтра с утра, сразу после утрени. Смотрите, не опаздывайте! Путь предстоит долгий, и брат Тимоти ждать вас не будет.
— Спасибо! Мы ни за что не опоздаем, — уверила его Гвинет.
— Тогда возьми! — Врачеватель вернул ей свёрток с травами. — А я скажу брату Тимоти, что вы едете с ним.
Выходя из ворот монастыря, Гервард сказал, сияя:
— Вот видишь! Урсус сказал, что способ отыщется, и он отыскался!
Небо на востоке ещё только начало светлеть, а Гвинет и Гервард уже спешили к воротам аббатства. По обеим сторонам улицы темнели силуэты спящих домов с наглухо закрытыми ставнями.
Вчера отец с матерью довольно легко согласились отпустить их с братом Тимоти. Айдони Мэйсон была растрогана их заботой о «бедном больном малыше, которому и поиграть-то не с кем в этом огромном замке». Про себя Гвинет подумала, что в Хардвике теперь есть желающие «поиграть с Эдмундом». Впрочем, он скорее всего даже не подозревает, что Элеонор рядом.
На дорогу Айдони дала детям по меху с водой и по котомке с хлебом и сыром.
— Будьте вежливы со святым отцом, — напутствовала она их. — И с лордом Робертом, если вы его увидите.
Когда Гвинет и Гервард подошли, брат Тимоти как раз выводил из ворот мула, запряжённого в небольшую тележку. Гвинет радостно замахала ему рукой, но в следующую минуту замерла, нахмурившись. Вслед за повозкой из ворот аббатства выехал всадник. Роскошный чёрный жеребец, надменная поза — отца Годфри ни с кем не перепутаешь…
— Он-то зачем едет? — шёпотом спросила Гвинет у брата.
Гервард пожал плечами, но затем предположил, просияв:
— Может, возвращается, наконец, к себе в Уэллс?
Услышав это, Гвинет воспряла духом и даже приветствовала священника вежливым реверансом, получив в ответ лишь холодный кивок. Брат Тимоти был более сердечен, хотя и радостным его трудно было назвать. Наверное, думал об Элеонор.
— Гвинет, Гервард, доброго вам утра! Садитесь, поехали. Я положил мешки с соломой, чтоб вам было помягче.
Брат с сестрой поспешили воспользоваться этим предложением и с удобством устроились на мягких тюках. Брат Тимоти легонько тряхнул вожжами, и повозка тронулась с места.
— Вот здорово, Элеонор можно будет спрятать в соломе! — шепнула Гвинет брату. — И вывезти её из Хардвика незаметно.
Скрип колёс и цокот копыт далеко разносились в утренней тишине. Кое-где из-за ставен начали пробиваться узкие полоски света, вот над крышей закурился дымок — деревня просыпалась. Но искать Элеонор никто не спешил. Вероятно, люди уже не верили, что девочка жива.
В неярком утреннем свете отчётливо видна была узкая лента дороги, уходившая вдаль, извиваясь среди болот и кустарников. Гвинет зябко поёжилась и плотнее закуталась в плащ. Как всё-таки здорово путешествовать! Тем более, что в конце пути их, возможно, ждёт встреча с Элеонор.
— Уезжаете от нас, сэр? — вежливо спросила она у отца Годфри.
— Лишь на несколько часов, — неприветливо улыбнулся священник. — Мне надо побеседовать с деканом Александером, а потом я снова вернусь к своим обязанностям в Гластонбери. Сегодня же.
Гвинет бросила на Герварда разочарованный взгляд. А они уже надеялись, что гордый священник наконец-то уедет!
— Поехал докладывать про наши дела своему разлюбезному декану, — буркнул Гервард, когда отец Годфри немного обогнал их.
Кусты по сторонам дороги сменились густым лесом. Бледный свет едва пробивался сюда сквозь сплетение ветвей. Из-под ног коня выпорхнула какая-то птица — тот шарахнулся, но отец Годфри умело удержал его.
Гвинет свесилась вбок, высматривая тропинку, что вела к старому каменному кресту. Именно там, на поляне, похититель Элеонор велел оставить выкуп. Ага, вот она! Гвинет выпрямилась и обернулась к брату, чтобы поделиться своим наблюдением, но вовремя сообразила, что отец Годфри не велел Герварду рассказывать ей о письме.
Когда они выехали из леса, солнце уже вылезло из-за холмов, разогнав утренний туман. На фоне синего осеннего неба виднелись вдалеке крыши домов и огромные серые башни Уэллского собора.
Вскоре повозка въехала в город. Гвинет вертелась так, что чуть шею не вывернула. Она уже дважды ездила в Уэллс, но все ещё не могла привыкнуть к его размерам. А сколько тут людей! Рыночная площадь в Уэллсе оказалась раза в два больше, чем в Гластонбери, и на ней яблоку негде было упасть. Уличные торговцы звонко выкрикивали названия своих товаров, кто-то торговался, кто-то глазел на жонглёров… Да-да, здесь были и жонглёры, они прыгали через голову и ходили на руках — вот уж чего дома отродясь не бывало!
«Возможно, и Гластонбери однажды станет таким» — мечтала Гвинет, глазея на чужое благополучие.
Толпа с рынка запрудила улицу, и повозка теперь еле ползла. От шума и толкотни жеребец отца Годфри занервничал и, упираясь, затряс головой. Зазвенела уздечка.
— Здесь я с вами распрощаюсь, — заявил отец Годфри. — Передайте от меня лорду Роберту поклон, а его сыну — пожелания выздоровления.
— Передам, брат, — улыбнулся брат Тимоти. — Ждём вас вечером на дороге.
Он помахал рукой. Гвинет смотрела, как отец Годфри умело направляет коня сквозь толпу к воротам на дальней стороне площади. За воротами виднелась зелёная трава и серые стены собора. Навстречу отцу Годфри прошли двое упитанных краснощёких священников. Все трое поздоровались.
Наконец, толпа поредела, и вскоре город остался позади. Ландшафт снова сменился. Теперь дорогу окружали аккуратные ухоженные поля.
— Мы въехали во владения лорда Роберта Хардвика, — сообщил брат Тимоти.
— Неужели вся эта земля принадлежит ему? — не поверил Гервард.
— Да, каждый фут.
Плавным жестом брат Тимоти показал на все, что их окружало. До сих пор Гвинет не понимала, насколько богат лорд Роберт.
«И он ещё хочет присвоить золото лорда Ральфа!» — подумала она возмущённо. А ведь Гервард сказал ей, что у бедняжки лорда Ральфа после уплаты выкупа совсем ничего не останется. Нет уж, не видать вымогателю ни денег, ни котла!
Поля по обеим сторонам дороги были разделены на полосы — одни волнистые, свежевспаханные, другие, те, что оставались под паром, заросли травой. Прямо впереди вокруг большого холма теснились крестьянские домики. А наверху, на холме, стоял замок Хардвик. Над серыми зубчатыми стенами развевались ало-золотые стяги лорда Роберта.
Дорога проходила через деревню и огибая холм поднималась к замку. Серые каменные стены со всех сторон окружал глубокий ров, а к главным воротам был перекинут подъёмный мост на цепях. Ворота за ним перегораживала толстая решётка. При виде неприступной твердыни Гвинет сделалось жутковато.
Копыта мула глухо застучали по деревянным доскам моста. Брат Тимоти спрыгнул с повозки и дёрнул верёвку колокола. В сторожке раздался низкий звон, и в окне появилась голова стражника.
— Кто приехал в Хардвик? — спросил он торжественно.
— Брат Тимоти из аббатства в Гластонбери, — ответил монах. — У меня дело к вашему капеллану, отцу Полю.
Стражник исчез. С громким скрипом поползла вверх решётка. За ней по обеим сторонам стояли стражники с острыми пиками. Брат Тимоти уселся обратно в повозку, ободряюще подмигнул своим юным пассажирам и дёрнул вожжи.
Повозка тронулась и въехала под высокую арку ворот замка Хардвик.
Глава одиннадцатая
Брат Тимоти остановил повозку во дворе замка. Подбежавший конюх сразу занялся мулом, а к ним подошёл слуга и с поклоном сказал:
— Добро пожаловать, святой отец. Чем мы можем помочь вам?
— Я прибыл из Гластонбери с письмом для отца Поля, вашего капеллана, — объяснил брат Тимоти. — А это друзья Эдмунда, с которыми он познакомился, когда приезжал к нам. Они приехали навестить мальчика и привезли целебные травы.
Слуга окинул Гвинет и Герварда неодобрительным взглядом.
— Мастер Эдмунд отдыхает после припадка, — сообщил он, наконец. — Не думаю, чтобы вам разрешили навестить его. Лорд Роберт очень внимателен в вопросе выбора общества для своего сына.
Гвинет слова сказать не успела в своё оправдание, а слуга уже снова кланялся брату Тимоти:
— Ступайте за мной, святой отец. Я провожу вас к отцу Полю.
Брат Тимоти кивком предложил Гвинет и Герварду следовать за ним. Слуга нырнул в дверь замка, провёл их по какому-то коридору и вывел в огромный зал.
Гвинет замерла от восхищения. Она никогда в жизни не видела подобного великолепия! Над головой у неё свисали с высоких стропил длинные полотнища флагов. Каменные стены украшали гобелены со сценами охоты и битв. На одном из них группа рыцарей преследовала белого оленя, совсем как в сказках о короле Артуре, которые рассказывал дочери Джефри Мэйсон.
— Рот-то закрой!
Гервард ткнул сестру локтем в бок, и Гвинет осознала, что брат Тимоти уже давно что-то говорит.
— А пока я говорю с отцом Полем, вам лучше побыть здесь, — смущённо объяснял монах. — Попробую сделать так, чтоб вам разрешили навестить Эдмунда и передать ему травы.
И он поспешил вслед за слугой, который поджидал его у выхода в дальнем конце зала.
— Нам бы лучше поискать Элеонор, — решительно заявила Гвинет, как только они с братом остались одни. — И побыстрей, пока брат Тимоти не вернулся!
— Да тут и за несколько дней не управишься, — вздохнул Гервард. — Откуда начнём?
— Во всяком случае не оттуда, куда ушёл брат Тимоти.
Гвинет решительно толкнула одну из боковых дверей. За дверью оказалась комната, украшенная, подобно большому залу, гобеленами. В центре её стоял стол и длинные скамьи, а у стен — два больших сундука. На столе красовался письменный прибор. «Наверное, это комната управляющего», — решила Гвинет. В дальнем конце комнаты виднелась ещё одна дверь.
— Здесь никого, — шепнула Гвинет брату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13