— Урсус наверняка знает, что делать. Давай поищем его после обеда.
— Мам, мы хотим пойти поискать Урсуса, — сказала Гвинет, энергично отскребая чугунную сковороду. Обед давно закончился, и они с матерью заканчивали мыть посуду.
Айдони Мэйсон оглядела кухню и вытерла руки чистым льняным полотенцем.
— Ну, здесь все в порядке, — улыбнулась она. — Ты славно потрудилась, дочка.
— Тогда можно нам пойти? Надо найти Урсуса и спросить его, не знает ли он лекарства от падучей.
— А, для того малыша, — кивнула Айдони. — Конечно, ступайте, только не задерживайтесь допоздна.
Гвинет ополоснула сковородку, вытерла руки и сняла с крючка висевший за дверью плащ. Во дворе Гервард сыпал курам зерно.
— Ты готов?
— Заканчиваю, — ответил Гервард. Он вытряхнул из мешка последние зёрнышки и побежал отнести его на место в кладовую. Гвинет терпеливо ждала.
Наконец, они вышли на улицу и зашагали знакомой дорогой мимо рынка и кузни. Пронизывающий осенний ветер хлопал полами плащей. На рыночной площади закутанные торговцы пытались дыханием отогреть озябшие пальцы. Покупатели почти все попрятались по домам.
Вскоре деревня осталась позади. Теперь Гвинет и Гервард шагали по узкой тропе среди густого орешника. Чем ближе они подходили к Тору, тем более влажной становилась земля: у подножия гигантского холма протекала болотистая речушка. В сухих камышах на её берегах шелестел ветер, жалобно кричали невидимые птицы. Гвинет стало не по себе. Здесь, среди болот и туманов, скрывавших до половины огромную скалу Тора, трудно было не поверить древним легендам. Может, кости Артура — это не все, что от него осталось? Может, он и в самом деле спит где-то в глубине холма, ожидая своего часа?
— Что-то я не вижу Урсуса.
Гервард, как всегда, думал только о деле.
— Урсус! — позвал он. — Где вы? Ау!
Крик вспугнул пару уток. Громко хлопая крыльями, они поднялись над рекой и улетели искать место поспокойней. Отшельник не отзывался.
— Похоже, он появляется только, когда мы его не ищем, — вздохнула Гвинет.
— Откуда ему знать, что Эдмунду нужна помощь? — пожал плечами Гервард. — Идём, мы ещё не дошли до Тора.
Они зашлёпали вдоль берега речушки. Огромный холм с плоской вершиной загораживал уже полнеба. Урсуса нигде не было.
— Жалко, мы не знаем, где он живёт, — вздохнула Гвинет. — У всех отшельников есть какие-то хижины! А мы ищем по всему Тору…
— Так-то оно так, — сказал Гервард, отодвигая нависшую над тропой ветку. — Но если бы Урсус хотел, он бы нам сам показал, где его искать.
Они продолжали поиски до самых сумерек. Безрезультатно.
— Пойдём-ка домой, — вздохнула, наконец, Гвинет. Ей совершенно не улыбалось возвращаться в темноте по болоту, тем более без фонаря.
— Урсус! Слышите нас? — крикнул в последний раз Гервард. И опять в ответ только ветер прошуршал камышами да какой-то зверь с треском скрылся в кустах. Признав поражение, они повернулись и поплелись обратно в деревню.
— Может, завтра ещё раз попробуем? — предложила Гвинет.
— А давай по дороге навестим Эдмунда! — предложил Гервард. Подпрыгнув на ходу, он сорвал гроздь орехов — наверное, последнюю в этом году — и кинул её в кошель.
— Гостинец, — объяснил он лаконично. — Вряд ли парень когда-нибудь собирал орехи.
Когда они добрались до аббатства, уже наступила ночь. В окнах серого приземистого здания гостевых палат зажглись огоньки свечей. В дверях Гвинет и Гервард чуть не столкнулись с братом Тимоти. Сын деревенского гончара, он принял постриг три года назад, и все ещё не забыл друзей детства. Однако сейчас его приветливое лицо было мрачным и озабоченным.
— Что-то случилось? — спросила Гвинет.
— Увы, да, — кивнул брат Тимоти. — С юным Эдмундом Хардвиком случился припадок. Отец взял его к вечерне, и мальчик свалился на пол прямо в часовне. Брат Патрик укладывает его в постель.
— А навестить Эдмунда можно? — спросил Гервард.
— Поглядите сами — вон там! — брат Тимоти махнул рукой, указывая на одну из дверей чуть дальше по коридору. — Только если брат Патрик или лорд Роберт вас выгонят, уходите сейчас же.
— Да, да, мы понимаем, — сказала Гвинет.
— А я пойду, помолюсь за выздоровление мальчика, — добавил брат Тимоти и торопливо зашагал к часовне.
Гвинет и Гервард подошли к двери и постучали.
— Войдите! — отозвался лорд Роберт.
Комната была залита светом множества свечей. У стены стояла кровать с пышным парчовым балдахином. И балдахин, и богатое меховое покрывало явно не были собственностью аббатства. Неужели лорд Роберт привёз все это с собой?
На кровати неподвижно лежал Эдмунд. Брат Патрик склонился над ним с чашей и, приподнимая рукой за плечи, пытался чем-то напоить. Глаза Эдмунда были открыты, но голова безвольно болталась, словно он не в силах был удержать такую тяжесть. Он отхлебнул чуть-чуть и отвернулся.
— Прошу вас, выпейте все, мастер Эдмунд, — сказал брат Патрик. — Это пойдёт вам на пользу.
Лорд Роберт нервно мерил шагами комнату. Он даже не заметил брата с сестрой, пока Гервард не обратился к нему:
— Мы пришли навестить Эдмунда, сэр. Мы принесли ему орехов. Но если вы возражаете, мы…
— Нет, нет, оставайтесь.
Лорд Роберт остановился прямо перед Гервардом. Волосы его были взъерошены, расшитая туника смялась и перекрутилась, лицо прорезали глубокие складки. Простояв лишь миг, он снова начал расхаживать взад и вперёд, не отводя глаз от постели сына.
Гвинет и Гервард отошли к камину, чтобы не мешать. В этот момент дверь снова распахнулась, и в комнату влетела Элеонор Фиц-Стивен. Следом, не отставая ни на шаг, спешила растрёпанная темноволосая девушка — её няня Хильда.
В одной руке Элеонор держала красивую куклу в вышитом платье с длинными льняными волосами. Очевидно, это и была Мелюзина. Другой девочка удерживала вырывающегося чёрного котёнка — тот уже залез ей на плечо и успел запутаться в волосах.
— Гвинет! Гервард! — воскликнула Элеонор, и вприпрыжку припустила к ним через комнату. — Смотрите, я принесла Китти в гости к Эдмунду!
— Тсс! — прошептала Гвинет. — Тихо, не шуми! Эдмунду стало плохо в часовне.
— Вот, мисс Элеонор, — прошептала Хильда. — Я же говорила, что уже поздно навещать мастера Эдмунда!
— А папа сказал, что я могу пойти! — парировала Элеонор. — Эдмунду очень понравилась Китти, и он смеялся!
И Элеонор с гордым видом уселась на скамеечку, подставленную заботливой няней. Гвинет и Гервард присели на корточки полюбоваться котёнком.
— Вреднюшка-царапушка! — хихикнула Элеонор. И добавила, вдруг посерьёзнев:
— Китти хочет, чтобы Эдмунд с ней поиграл.
— Эдмунд сейчас не может, — сказала Гвинет мягко. — Ты же знаешь, он не такой сильный, как мы с тобой.
— Я знаю, но…
Она вдруг просияла:
— Брат Патрик вылечит Эдмунда, и он сможет играть со мной!
Гвинет вздохнула. Хотелось бы ей верить в это! Эдмунд тем временем допил лекарство и лежал навзничь, тихий и неподвижный. Брат Патрик выпрямился и отошёл от кровати. Гвинет никогда не видела его таким мрачным.
— Ну? — севшим голосом спросил лорд Роберт.
Врачеватель потянул его за рукав в дальний угол комнаты и начал что-то вполголоса объяснять. Гвинет слышала каждое слово.
— Лорд Роберт, я никогда ещё не видел такого тяжёлого случая. Я использую все средства, какие знаю — но не уверен, что это поможет ребёнку.
— Но хоть что-нибудь вы можете сделать?! — громко воскликнул лорд Роберт. Эдмунд и Элеонор испуганно вздрогнули.
— Вы можете оставаться здесь сколько хотите, милорд, — негромко продолжил брат Патрик. — Я сделаю для вашего сына все, что в моих силах. А пока сходите на кухню и попросите брата Майлза приготовить горячий поссет. Пусть мальчик выспится — а завтра я посмотрю, чем ещё ему помочь.
Лорд Роберт стиснул зубы и удержал слова, что рвались у него с языка.
— Нет, святой отец, — сказал он, наконец. — Если надеяться не на что, мы уедем завтра на рассвете. Раз уж моему сыну суждено умереть, пусть он умрёт дома. Мать Эдмунда погибла, давая ему жизнь, — добавил он хрипло. — Теперь он — все, что у меня есть.
Закрыв лицо руками, лорд Роберт рухнул в ближайшее кресло.
Гвинет взяла котёнка и, не обращая внимания на жалобное мяуканье, отнесла его к Эдмунду на постель. Только бы малыш не смотрел на отца!
Элеонор побежала за котёнком, а Гервард развязал кошель и выложил орехи на столик возле кровати больного.
— Вот, возьми — съешь, когда тебе будет получше. Помнишь меня? Я Гервард, а это моя сестра Гвинет. Мы встречались вчера, когда вы только приехали.
— Я помню. Спасибо.
Эдмунд еле шептал, но при виде котёнка глаза его просияли.
Гвинет перевела глаза на застывшую фигуру его отца, а потом снова на котёнка, беззаботно игравшего на покрывале.
— Мы должны найти Урсуса, — шепнула она Герварду. Тот кивнул.
Лорд Роберт заставил себя подняться и подойти к сыну.
— Поедем завтра домой, Эдмунд, — сказал он, и Гвинет поразилась, как ласково может звучать его голос. — Посмотрим, что там придумал наш лекарь.
— Да, отец.
Эдмунд, прикрыв глаза, играл с котёнком. Его рука на меховом покрывале казалась особенно бледной и хрупкой.
— А можно мне перед отъездом посмотреть на мощи короля Артура?
— Я тебе их покажу! — защебетала Элеонор. — Мой папа сам смотрел, как выкапывали гроб! Он одним из первых видел эти кости!
— Ты славная девочка. — Лорд Роберт погладил Элеонор по голове и грустно улыбнулся. Наверное, он не мог не сравнивать её румяные щеки и живые, блестящие глаза с бледным личиком своего сына. — Тогда приходи пораньше, нам с Эдмундом предстоит долгий путь.
Лорд Роберт снова посмотрел на сына, и Гвинет почувствовала его боль и отчаяние. Она хотела рассказать про Урсуса, но потом подумала, что вряд ли этот разочаровавшийся человек поверит в помощь отшельника, которого никто никогда не видел.
И снова мысли её вернулись к тёмному болоту.
Ну почему Урсуса там не было?
Глава третья
Утро следующего дня выдалось ясным и холодным. Джефри Мэйсон, беззаботно насвистывая, разгружал во дворе подводу с мукой. Гвинет вышла через ворота на улицу и уши её наполнил шум базара. Дождя сегодня не было, и торговля явно оживилась.
— Вы обязательно найдёте нужную ткань! — сказала она, обращаясь к Марион ле Февр. Обе они направлялись на рыночную площадь, где вышивальщица собиралась купить материю на платье Элеонор.
— Теперь, когда пилигримы вернулись, у нас столько всего продаётся!
— Надеюсь, ты права, Гвинет, — улыбнулась Марион. — Словами не выразить, как мне хочется, чтобы аббатство поскорее возродилось после пожара!
— Уже недолго ждать, — ободрил вышивальщицу Гервард. Он тоже шёл на базар с большой матушкиной корзиной. — Стены храма растут с каждым днём. Если бы вы только видели…
— Нет, нет, я не пойду! — Марион ле Февр даже руками всплеснула. — Не говори так больше, Гервард!
— Ты же знаешь, как это расстраивает госпожу ле Февр, — добавила Гвинет. — Как ты мог?
Гервард покраснел, и Марион легонько погладила его по плечу.
— Когда-нибудь я пойду в аббатство, — улыбнулась она. В один прекрасный день — но не сегодня.
На площади вокруг рыночного креста как всегда кипела жизнь. На прилавках высились груды всевозможных товаров — ткани и посуда, овощи и пряности… Гвинет заметила Хафизу, жену шерифа Торсона — та торговалась с каким-то крестьянином за дюжину яиц. Напротив Марджери Карвер, жена плотника, выставила на продажу деревянные ларчики, миски и кубки.
Гвинет и Марион не успели подойти к прилавку с тканями, когда застучали копыта и из ворот аббатства выехал лорд Роберт Хардвик со своей свитой.
Пока Гвинет мялась, не зная, удобно ли будет спросить лорда Роберта о здоровье сына, носилки уже поравнялись ней. Маленькая рука откинула замшевую занавеску, и голос Эдмунда окликнул:
— Гвинет! Гервард!
Гервард тут же сорвался с места. Гвинет нерешительно обернулась к госпоже ле Февр.
— Пойди, поговори с ним, — улыбнулась вышивальщица. — Я буду ждать тебя возле прилавка миссис Флэкс.
Торопливо поблагодарив, Гвинет кинулась к носилкам.
— Я видел… кости короля Артура, — хрипло шепнул ей Эдмунд. — Они такие… странные.
Эдмунд натянул на себя меховое одеяло, будто на него повеяло холодом.
— В легендах говорится, что король Артур спит в недрах Тора, — гордо заявила Гвинет. — Но придёт день, и он возвратится.
— Только в это никто не верит, — добавил Гервард.
— Я верю, — возразил Эдмунд. Глаза его засверкали. — Я хотел бы быть рыцарем и сражаться за своего короля! Только я никогда не смогу, — вздохнул он.
— Может, ты когда-нибудь поправишься, и… — Гвинет не знала, как ободрить Эдмунда.
— Может быть, — пожал плечами тот.
— Эдмунд, поторопись, прощайся скорее! — окликнул сына лорд Роберт. — Тебе вредно дышать холодным воздухом!
Эдмунд со вздохом откинулся на подушки.
— Ну, мне пора, — сказал он. — Прощайте, друзья.
Он опустил занавеску, и процессия тронулась с места. Гвинет печально смотрела, как они скрываются за поворотом — конные носилки, всадники, повозка с вещами и два охранника в арьергарде.
— Всё-таки жаль, что мы не нашли Урсуса, — сказала она, наконец.
— Найдём! — упрямо заявил Гервард. — Ещё не поздно! Он соберёт травы, а мы как-нибудь сумеем передать их Эдмунду.
Гвинет заметно повеселела. Ну конечно, её брат прав! Если Урсус действительно нужен, он обязательно появится. Гвинет вспомнила тёмное обветренное лицо отшельника и ласковые голубые глаза — нет, не может быть, чтобы он подвёл их!
На рынке брат с сестрой разделились. Гервард пошёл покупать матери мёд и пряности, а Гвинет направилась к миссис Флэкс, где ждала её Марион ле Февр. Палатку ткачихи с её ярким, разноцветным товаром невозможно было не заметить.
Вышивальщица держала в руках отрез голубой ткани.
— Ты только посмотри! — воскликнула она, увидав Гвинет. — Ты пощупай, какое качество! Миссис Флэкс такая мастерица!
Дородная ткачиха раскраснелась от удовольствия.
— Ой, да что вы, госпожа, это такие пустяки! Лучше скажите, какой вам нужен цвет?
— Как ты думаешь, Гвинет, какой? — обернулась Марион ле Февр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13