Позвольте заверить – это не так. Каждый из вас многократно обгадится, но обгадится своим собственным неповторимым способом, и потому у меня будут очень индивидуальные основания не любить каждого из вас. Хотя почему будут? Уже сейчас я вижу в вас такие качества, от которых меня форменным образом тошнит. Вы мне верите?– Да, мастер-сержант!– Эй вы, говнюки! Кое-кто из вас все ещё надеется, что я буду ненавидеть не его, а какого-нибудь другого парня. – Руис вытянул руку и указал на равнину, над которой поднималось солнце. – Воспользуйтесь вашими прекрасными новыми глазами и рассмотрите во-о-он там релейную башню. Она чуть-чуть высовывается из-за горизонта. До неё десять кликов Клик (klick) – километр (жаргон)

, леди и джентльмены. Сейчас я выясню о каждом что-нибудь особенно мерзкое, а потом вы все быстрее собственного визга побежите к той гребаной башне. Если кто-нибудь не уложится в час, весь взвод побежит завтра утром ещё раз. И так до тех пор, пока все не будут успевать вовремя. Понятно?– Да, мастер-сержант!Я отчётливо видел, как люди пытались считать в уме: он приказал нам пробежать все это расстояние со скоростью одна миля в пять минут. И мне было совершенно ясно, что завтра нам придётся бежать снова.– Кто из вас на Земле служил в вооружённых силах – шаг вперёд, – приказал Руис.Семеро наших вышли вперёд.– Чёрт бы вас побрал! – громко заявил Руис. – Больше всего в этой гребаной вселенной я ненавижу пополнение из старых вояк. Нам придётся потратить уйму лишнего времени и усилий, чтобы заставить вас, ублюдков, позабыть обо всех тех глупостях, которым вас учили дома. Вам, сучьим детям, нужно было всего-навсего драться с такими же людьми, как и вы сами! Но даже тут у вас были проблемы! Как же, как же, мы ведь видели всю вашу Субконтинентальную войну. Дерьмо. Шесть лет пыжились и не могли расколошматить противника, у которого всего-то и было, что ружья да пушки. И всё равно, чтобы победить, вам пришлось прибегнуть к обману. Вашими атомными бомбами только пыль с ушей стряхивать. Если бы ССК сражались так, как ваша американская армия, то знаете, где сегодня было бы человечество? На каком-нибудь астероиде соскребало бы плесень с гребаных стен гребаных туннелей. А кто из вас, долбаков, морские пехотинцы?Двое из стоявших перед строем сделали ещё шаг.– Вы, гондоны, хуже всех, – прогремел Руис прямо им в лица. – Вы, ублюдки самодовольные, загубили больше солдат ССК, чем любые чужаки. Потому что делаете все не так, как положено, а как делали в вашей долбаной морской пехоте. У вас, наверно, были на старых телах татуировки «Семпер фи» «Семпер фи» – всегда верен (semper fidelis) – девиз морских пехотинцев США.

. Ведь были?– Да, мастер-сержант! – ответили оба.– Ну, так вам обалденно повезло, что они остались на вашем старьё. Потому что, если бы я их сейчас увидел, клянусь, я бы немедленно разложил вас прямо здесь и своими руками вырезал бы эту пакость. О, может быть, вы думаете, что я бы этого не сделал? Так зарубите себе на носу, что в отличие от вашей чёртовой драгоценной морской пехоты или любого другого рода войск инструктор ССК – бог. Я могу сделать из ваших поганых тел и кишок пирог с начинкой, и мне, в крайнем случае, напомнят, чтобы я послал какого-нибудь другого остолопа убрать грязь.Руис отступил на пару шагов, чтобы охватить одним взглядом всех бывших военных.– Это настоящие вооружённые силы, леди и джентльмены. Вы не в армии, не на флоте, не в авиации и не в морской пехоте. Каждый из вас – один из нас. И каждый раз, когда вы будете забывать об этом, я буду отбивать чечётку на ваших сраных башках. А теперь… Бего-о-ом марш!Семеро рванули с места.– Кто гомосексуалисты? – продолжил допрос Руис.Вышли четверо новобранцев, включая Алана, который стоял рядом со мной. Я видел, что у него удивлённо приподнялись брови.– Среди лучших солдат, которых знала история, было немало гомосексуалистов, – сообщил Руис. – Александр Великий. Ричард Львиное Сердце. У спартанцев был специальный отряд, состоявший только из солдат любовников: они считали, что мужчина будет больше стараться защитить своего возлюбленного, чем просто какого-то бойца. Да и я сам лично знал отличнейших бойцов, которые были странными, как трехдолларовая купюра. Все они были чертовски хорошими солдатами.Но есть одна вещь, из-за которой вы все ни к чёрту не годитесь. Вы всегда выбираете охрененно неподходящее время для того, чтобы признаваться в любви. Три раза мне приходилось иметь боевыми напарниками геев, и когда дела становились особенно паршивыми, в тот самый момент они принимались рассказывать мне, как сильно любят меня. Проклятье! Это не влезает ни в какие ворота! Какой-то долбаный чужак норовит попробовать на вкус мои гребаные мозги, а мой напарник по окопу хочет как раз в это время поговорить о наших отношениях! Как будто у меня нет других дел! Так что постарайтесь держать себя в руках. Есть у тебя любовь – люби в свободное время, а не тогда, когда всякая инопланетная тварь пытается вырвать твоё проклятое сердце. Бегом марш!Четвёрка умчалась.– А кто считает себя каким-нибудь сраным меньшинством?Вперёд шагнули сразу десять парней.– Ну и что? Оглянитесь вокруг, мудаки! Здесь все зелёные. И никто ни от кого не отличается. Может быть, вы захотите остаться гребаным меньшинством? Прекрасно! Во вселенной живёт двадцать миллиардов человек. А кроме них там имеется четыре триллиона всяких других разумных тварей, думающих только о том, как бы сожрать тебя на завтрак. Четыре триллиона – это только те, о которых мы знаем! Так что любой из вас, кто заикнётся о том, что будет здесь представлять какое-то чёртово меньшинство, получит моей зелёной латиноамериканской ногой по своей драгоценной заднице. Марш!Следующая группа сорвалась с места. И пошло, и пошло. У Руиса нашлись жестокие претензии к христианам, евреям, мусульманам, атеистам, правительственным служащим, врачам, юристам, учителям, инженерам, владельцам животных, специалистам по боевым искусствам и болельщикам бокса. Досталось даже одному танцору-чечеточнику, который нашёлся в нашем взводе. Группами, парами и поодиночке все новобранцы получили свою порцию оскорблений и были отправлены в забег.В конце концов оказалось, что Руис смотрит прямо на меня: я остался перед ним в полном одиночестве.– Будь я проклят! – удивился мастер-сержант. – Одна бестолочь все ещё тут!– Да, мастер-сержант! – проорал я изо всех сил.– Что-то мне трудно поверить, что ты не относишься ни к одной из тех категорий, которые я только что отымел! – прогремел Руис. – Не пытаешься ли ты избежать приятной утренней пробежки?– Нет, мастер-сержант! – рявкнул я.– Нет, я решительно отказываюсь признать, что в тебе нет ничего такого, что я презираю, – сказал Руис немного потише. – Откуда ты?– Из Огайо, мастер-сержант!Руис скорчил рожу. Видимо, он никак не мог придумать, чем бы меня зацепить. Статус захудалого штата, которого Огайо всегда так стыдился, наконец-то оказался полезным.– Ну и чем ты зарабатывал себе на жизнь, салага?– Работал по разовым договорам, мастер-сержант!– В какой области?– Я был писателем, мастер-сержант!На губах Руиса вновь заиграла исчезнувшая было жестокая усмешка. Очевидно, у него было что сказать труженикам слова.– Ну-ка, признайся мне, что писал романы, – потребовал он. – У меня есть о-очень серьёзный счёт к романистам.– Нет, мастер-сержант!– Е-моё! Так что же ты писал, парень?– Я сочинял тексты для реклам, мастер-сержант!– Реклам! И какое же дерьмо ты рекламировал?– Моя самая известная рекламная работа была связана с Вилли-Колёсником, мастер-сержант!Вилли-Колёсник был талисманом компании «Шинная нирвана», изготавливавшей резину для спецавтомобилей. Я создал саму идею и предложил облик этого персонажа, а потом им стали заниматься художники компании. Появление Вилли-Колёсника совпало с возрождением мотоциклов, пик увлечения которыми растянулся на несколько лет. Вилли принёс немало денег «Нирване» и как её рекламный талисман, и как патентованная интеллектуальная собственность, за лицензии на использование которой неплохо платили изготовители игрушек, футболок, винных стаканов и тому подобного. Было затеяно даже детское развлекательное шоу, но его так и не смогли организовать. Сама вещица была совершенно дурацкой, но должен признать, что благодаря успеху Вилли я никогда не испытывал недостатка в клиентах. Он очень неплохо поработал на меня. И, как выяснилось, продолжал работать до сих пор.Руис внезапно подался всем телом вперёд и впился взглядом в моё лицо.– Так это ты выдумал Вилли-Колёсника, парень? – проревел он.– Да, мастер-сержант! – Я испытывал извращённое удовольствие от возможности оглушительно орать на человека, чьё лицо находилось в нескольких миллиметрах от моего собственного.Руис несколько секунд буквально прожигал меня глазами. Если бы я осмелился, то задрожал бы. А сержант чуть ли не рычал. Затем он отстранился и начал расстёгивать рубашку. Я стоял так же неподвижно, но внезапно мне стало очень-очень страшно. Руис сдёрнул рубашку с правого плеча и снова шагнул ко мне.– Ну-ка, парень, скажи, что ты видишь на моём плече?«Ни фига себе!» – подумал я, скосив глаза.– Это татуированное изображение Вилли-Колёсника, мастер-сержант!– Ты совершенно прав, парень! – рявкнул Руис. – Я хочу рассказать тебе одну историю. Там, на Земле, я был женат на одной чертовски злобной бабе. Хуже целого гнезда гремучих змей. У неё была такая хватка, что даже сама женитьба на ней была всё равно что медленная смерть, как будто у тебя из всех частей тела сто вампиров потихонечку высасывают кровь. К тому моменту, когда она потребовала развода, мне больше всего на свете хотелось покончить с собой. Было так отчаянно погано, что, стоя неподалёку от автобусной остановки, я всерьёз думал броситься под первый же автобус, который будет к ней подъезжать. А потом я поднял глаза и увидел рекламу с Вилли-Колёсником. Знаешь, что на ней было написано?– «Отправляйся в дальний путь, только песню не забудь!», мастер-сержант!Я всегда был уверен, что это совершенно дурацкий слоган. Мне даже не пришлось думать над ним. Я просто взял и записал это двустишие. Но до чего же затейливо устроен мир!– Точно, – сказал он. – И пока я пялился на этот плакат, со мной случилось то, что некоторые называют моментами просветления или откровением. Я понял, что мне нужно всего-навсего отправиться в этот гребаный путь. Я развёлся со своей злобной гадюкой женой, прочитал благодарственную молитву, уложил кое-какое барахлишко в сумку, приторочил её к багажнику мотоцикла и вдарил по газам. Начиная с того благословенного дня, Вилли-Колёсник сделался моим аватарой Аватара – в индуизме воплощение бога Вишну в облике героев: Кришны, Рамы, а также вепря, карлика и пр., совершающих подвиги на земле

, символом стремления к личной свободе и самовыражению. Он спас мне жизнь, парень, и я навсегда благодарен ему за это.– Рад слышать, мастер-сержант! – взревел я.– Парень, я считаю за большое счастье, что мне довелось встретиться с тобой. За всю мою службу здесь ты едва ли не единственный из новобранцев, не вызывающий у меня с первого взгляда глубочайшего презрения. Не могу даже передать, до какой степени этот факт меня удручает. Впрочем, немного успокаивает уверенность в том, что очень скоро, вероятно уже в ближайшие несколько часов, ты так или иначе достанешь меня. Чтобы это случилось наверняка, назначаю тебя заместителем командира взвода. Это обалденно неблагодарная работа, у которой нет ни единого плюса, потому что ты должен будешь натягивать этих долбаных солдатиков вдвое чаще и сильнее, чем это делаю я. А когда кто-нибудь обосрется – такое, уверяю, будет происходить очень часто, – тебе придётся отвечать за это вместе со всеми остальными. Они будут ненавидеть тебя, презирать тебя, пытаться всячески тебе насолить. Когда же у них начнёт что-то получаться, я всё равно буду заставлять тебя сжирать дополнительную порцию дерьма. Что ты думаешь об этом, парень? Говори прямо!– Похоже, что мне не слишком повезло, мастер-сержант! – оглушительно рявкнул я.– Ладно, берись за дело. Только помни: тебе не повезло уже в тот момент, когда тебя записали в мой взвод. А теперь: бего-ом!.. Замком не может торчать на месте, когда его взвод бегает. Марш!
– Я даже не знаю, смеяться или плакать, – сказал мне Алан, когда мы шли в столовую на завтрак.– Можешь делать и то и другое. Хотя, вероятно, имеет больше смысла плакать. Лично я очень расстроен. А-а, вот и они, – я указал на группу из пяти новобранцев – троих мужчин и двух женщин, – слоняющихся перед входом.Этим утром, когда я со всех ног мчался к трансляционной башне, мой МозгоДруг внезапно начал писать какой-то текст прямо посередине поля моего зрения. Я чуть не врезался в дерево, чудом увернувшись и почти задев ствол плечом. Пришлось прикрикнуть на Задницу и приказать ему перейти на голосовую связь, пока он не убил меня. Задница подчинился и прочитал сообщение:«Представление мастер-сержанта Антонио Руиса по поводу назначения Джона Перри заместителем командира шестьдесят третьего учебного взвода одобрено. Поздравляем с повышением по службе. Согласно служебному положению, вы теперь имеете доступ к документам личного состава и информации МозгоДрузей, касающейся солдат, проходящих обучение в составе шестьдесят третьего учебного взвода. Примите к сведению, что эта информация предназначена исключительно для служебного пользования; доступ к ней для использования в любых целях, не имеющих прямого отношения к исполнению служебных обязанностей, влечёт за собой немедленное отстранение от занимаемой должности и наказание по усмотрению командира базы, вплоть до предания суду военного трибунала».– Ясненько, – пробормотал я, перескакивая через небольшой овражек.«К концу перерыва на завтрак необходимо представить мастер-сержанту Руису ваши предложения по назначению командиров отделений своего взвода, – продолжал Задница. – Предлагается ознакомиться с личными делами солдат, если вы считаете, что это поможет вам сделать выбор».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44